Она кажется худее, говорит Курфюрстина.
Уверяю вас, ваша светлость, она совершенно здорова. Врач посещает ее каждый день.
Курфюрстина открывает рот, но Курфюрст кладет руку ей на плечо и поворачивает ее лицом к ожидающей толпе. Он делает знак няне, чтобы няня поднесла Ларимара к Курфюрстине, так чтобы они были вместегерцог и герцогиня, Хэзел, Ларимар и Курфюрстина с Курфюрстом словно на жалком подобии семейной фотографии.
Дамы и господа, говорит он. Я представляю вам будущее Одинокого Города!
Толпа взрывается овациями. Я замечаю, что Графиня Камня хлопает без энтузиазма. Улыбка Курфюрстины выглядит натянутой. Ларимар начинает плакать, протягивая руки к няне. Я вижу седовласую графиню Розы в толпе, бывшую хозяйку Сиенны. Она смотрит на сцену с самодовольным выражением лица.
А теперь давайте выпьем за это! восклицает Гарнет. Овации превращаются в смех, и струнный квартет снова начинает играть. Хэзел немедленно окружена королевскими женщинами, которые явно умирают от желания подобраться к ней как можно ближе, не вызвав гнева герцогини.
Это приводит меня в ярость. Хэзел выглядит испуганной, все эти незнакомые дамы таращатся на нее, говоря о ней герцогине, как будто она не стоит прямо там с поводком на шее.
Люсьен плавно подходит к нам. Эмиль, говорит он. Фредерик все еще болен?
Да.
Передайте ему мои наилучшие пожелания скорейшего выздоровления.
Я это сделаю.
Люсьен меня полностью игнорирует.
Курфюрстина, должно быть, очень рада видеть суррогата, говорит Эмиль.
Действительно, отвечает он. Я не думаю, что она собирается выпускать девушку из виду весь вечер.
И правдапохоже на то, что Курфюрстина приклеилась к Хэзел. Ее близость не ускользнула и от внимания герцогини. За ними виднеется Кора. Когда наши глаза встречаются, она коротко кивает.
Я чувствую себя лучше, зная, что я не единственная, кто присматривает за Хэзел сегодня.
Вечеринка перемещается в сад, когда солнце начинает садиться, украшая небо полосами розового и оранжевого. Фрейлины остаются по краям, и я наслаждаюсь этой вечеринкой больше, чем какой-либо из тех, что я посещала в качестве суррогата. Наверное, потому что никто не смотрит на меня и не говорит обо мне, как будто меня не существует. Я смотрю, как Рай кормит Карнелиан клубникой, покрытой шоколадом, и мое сердце снова болит от мысли о Эше. И об Охре. Надеюсь, с ними все в порядке, где бы они ни были. Единственное утешениеесли бы Эша поймали, я бы наверняка уже услышала. Герцогиня была бы в восторге.
Я провожу довольно много времени с Эмилем и получаю огромное удовольствие от его компании. Он добрый, умный и сообразительный. Мне жаль, что ему приходится жить в этом ужасном дворце. Не могу дождаться, чтобы сказать Рейвен, что мы познакомились.
Герцог напивается донельзя. Он продолжает говорить длинные тосты, которые никто не хочет слушать. Герцогиня пытается держаться от него как можно дальше, Хэзел рядом с ней. Мы с Хэзел переглянулись пару раз, но здесь просто невозможно с ней поговорить. Курфюрстина продолжает гладить ее по голове, словно собачку.
Дамы и господа! начинает герцог, поднимая свой бокал в третий раз. Я хотел бы сказать т
Внезапно музыку перекрывает громкий голос.
Дом Озераяд для этого города!
Посреди толпы стоит Ратник. Он меньше, чем большинство других, которых я видела, и с изможденным лицом. Участники вечеринки шокировано замолкают.
Их кровь никогда не сядет на трон! кричит он. Затем он достает пистолет и направляет его прямо на Хэзел.
Раздается выстрел с громких хлопком.
Глава 14
ХЭЗЕЛ.
Это все, о чем я могу думать.
Мне нужно добраться до Хэзел.
После первого выстрела начинается хаос. Доносится все больше выстрелов, и кажется, что они идут отовсюду. Кто-то тянет меня к земле, и я понимаю, что это Люсьен.
Оставайся внизу, рычит он мне на ухо, прежде чем броситься в стычку. Как только он исчезает, я поднимаюсь. Рай с Карнелиан бегут мимо меня, ее лицо прижато к его груди, он обнимает ее, защищая.
Хэзел. Мне нужно найти Хэзел. Этот человек направил пистолет прямо на нее.
Когда я пробираюсь сквозь народ, пытающийся найти выход, я спотыкаюсь обо что-то и падаю на землю, царапая ладони.
На меня уставились немигающие глаза герцога; на его груди разрастается красное пятно. Я отскакиваю назад и вижу, что Первый и другой Ратник стоят над телом измученного человека рядом с другим мертвым Ратникомего сообщником, я бы предположила, судя по тому, как Первый смотрит на него.
Обыщите их, плюется Первый. Потом уберите их отсюда.
Сад практически пуст. Курфюрста и Курфюрстину нигде не видноони, должно быть, были первыми, кого защитили Ратники, когда началась стрельба. Затем я вижу тонкую серебряную цепь в траве, ее конец отломан от запястья, к которому она когда-то была прикреплена. Я подползаю по земле к нему и нахожу пару маленьких ножек, торчащих из-под тела, одетого в белое.
Кора накрыла Хэзел. Я хватаю ее за руку и оттаскиваю от сестры. Она стонет.
Кровь просочилась через платье, окрашивая плечо в ярко-красный цвет. Хэзел кашляет и садится.
Она она потянула меня вниз, говорит она, глядя широко раскрытыми глазами на Кору, которая впала в бессознательное состояние.
Защитите моего суррогата, дураки! доносятся крики герцогини, выползающей из-за стола. Третий появляется из ниоткуда, подхватывает Хэзел и исчезает вместе с ней.
Мне понадобилась каждая капля самоконтроля, чтобы не крикнуть ей вслед.
Кора! кричит герцогиня, видя, как она лежит у меня на руках. Она бежит и опускается на колени, ее платье вздымается сверкающими волнами вокруг нее. Отдай ее мне, огрызается она, выхватывая обессилевшую фигуру Коры из моих рук и прижимая ее к своей груди. О, Кора, Кора, что они с тобой сделали
Я никогда не видела герцогиню такой раньше. Слезы текут по ее щекам, когда она качает свою фрейлину взад и вперед, кровь просачивается сквозь пальцы.
Помогите мне! кричит она, и больше Ратников появляются около нее. Я встаю и спотыкаюсь, когда они поднимают Кору и уносят ее, я полагаю, в медицинскую палату. Я наткнулась прямо на Гарнета, который смотрит на тело своего отца.
Что происходит? беспомощно спрашиваю я.
Я Он Гарнет выглядит сбитым с толку, будто сцена перед ним не имеет никакого смысла. Ты поможешь мне отнести его внутрь?
--Бальный зал пустует. На паркетном полу разбитые стекла, лужи вина и перевернутые тарелки с едой. Мы кладем герцога у дверей. Я беру чистую льняную скатерть и накидываю на него.
Спасибо, говорит Гарнет, но за этим словом нет эмоций. Я думаю, что лакея тоже подстрелили.
Мы видим лакея, опрокинувшегося на куст. Он молодой, с медной кожей и большим носом. Я почти уверена, что его звали Джордж. Гарнет и я несем его внутрь, чтобы положить рядом с герцогом. Горничные и лакеи начали неуверенно подходить к бальному залу.
Начните убирать это, говорит Гарнет. Никогда не слышала, чтобы он звучал так по-командирски. Выглядит он так, будто постарел за вечер лет на десять.
Гарнет но прежде чем я смогла бы продолжить, в зале начинается суматоха, и мы слышим голос, кричащий: «Ради Курфюрста, Пятый, это я, пропустите меня!»
Через несколько секунд в дверях бального зала появляется Доктор Блайт. Он внезапно останавливается и шокировано осматривает открывшуюся перед ним сцену. Он ничуть не изменилсяхотя, возможно, в его густых черных волосах появилось еще несколько серых полос. Его зеленые глаза грустнеют, когда он поднимает угол скатерти, покрывающей герцога.
Где твоя мать? спрашивает он, глядя на Гарнета, который указывает на сад.
Доктор Блайт выбегает, и я слышу вопль, за которым следует, Кора, позаботься о Коре, идиот!
Через секунду он возвращается и выходит за дверь. Я понимаю, что кое-кто пропал.
Гарнет, говорю я тихо. Где Корал?
Гарнет моргает и оглядывается. Я не знаю. Мгновение он тупо смотрит в дверной проем, затем говорит:Я Я вернусь.
Он бредет из зала, словно в трансе.
Я направляюсь в залы в поисках Корал. Через несколько минут я нахожу ее плачущей на одной из небольших лестниц. Я сажусь и обнимаю ее, и она падает мне на грудь.
О, Имоджен, рыдает она.
Тише, говорю я на автомате, крепко ее держа, больше для собственного успокоения, чем для ее. Хэзел сегодня чуть не умерла. Я была там и была не в силах остановить это. Я пришла сюда, чтобы уберечь ее, но потерпела неудачу. Если бы Кора не я зажмуриваю глаза, потому что не могу думать об этом.
Я наконец успокаиваю Корал и укладываю в постель. Затем я в оцепенении спускаюсь по лестнице и прохожу по коридорам, не позаботившись воспользоваться тоннелями для слуг. Я прохожу мимо бального зала, где Мэри и другие горничные убирают полы, а лакеи поднимают разбитые бутылки и сломанные столы. Я должна присоединиться к ним. Я должна помочь. Но мои ноги продолжают идти.
Проходя мимо курительной герцога, я слышу тихий шум, похожий на всхлипывание. Дверь слегка приоткрыта, и я заглядываю внутрь и вижу Гарнета, сидящего в кресле, схватившись за голову.
Я не знаю, что делать. Я собираюсь повернуться и уйти, когда он поднимает глаза.
О, говорит он, быстро вытирая слезы с щек.
С тобой все в порядке? спрашиваю я, проскальзывая внутрь и закрывая за собой дверь. Глупый вопрос. Конечно, это не так. Ты ты знаешь, что это было? В смысле, это было запланировано? Это была акция Общества?
Нет, мрачно говорит Гарнет. Определенно нет.
В таком случае
Я не знаю, Вайолет. Его тон резкий, и он, кажется, понимает это. Он вздыхает и откидывается на спинку стула. Я ненавижу находиться здесь, говорит он. Всегда ненавидел. Воняет. Никогда не понимал, почему мой отец так любит сигары. Едва слышно, как его голос надламывается на слове «отец».
Я сажусь на край кожаной тахты. Прости, шепчу я.
Лицо Гарнета становится красным, и он отводит взгляд. Мне он даже не особо нравился, говорит он. Он был таким неловким. Скучным. Всегда пьяным. Но я не я не хотел, чтобы он Он снова вытирает глаза.
Когда умер мой отец, я чувствовала себя такой виноватой, говорю я тихо, сосредоточив свой взгляд на хрустальной пепельнице. Я думала, что должна была что-то сделать, я думала Я прокашливаюсь. Говорить с Хэзел об этомэто одномне трудно поделиться этими воспоминаниями с кем-то другим. Но Гарнет нуждается в этом сейчас. Затем я разозлилась. Что только заставило меня чувствовать себя более виноватой.
Я не чувствую себя виноватым, огрызается Гарнет.
Я делаю паузу. Правда?
На шее у него пульсирует вена. Потом он оседает, в груди вздымаются рыдания. Я становлюсь на колени рядом с ним и беру его руку в свою.
Это не твоя вина, шепчу я.
Голова Гарнета падает на мое плечо, и я некоторое время позволяю его слезам смочить мне платье, пока мы не слышим голоса снаружи. Сапоги Ратников маршируют туда-сюда по коридорам. Гарнет садится и вытирает нос рукавом.
Ты должна идти, говорит он. Мы не должны быть здесь вместе.
Я встаю. Затем я целую его в лоб. Он одаривает меня слезливой улыбкой, прежде чем я проскальзываю обратно в коридор. Я так устала. Я хочу в свою кровать.
Я почти достигаю стеклянного коридора, когда сталкиваюсь с доктором Блайтом. Все мое истощение исчезает с притоком адреналина. Вытирая лоб платком, он выглядит опустошенным.
Добрый вечер, говорит он и хмурится. Извините, я не думаю, что мы встречались.
Мое сердце подскакивает к горлу. Он узнает мой голос.
Я Имоджен, говорю я, радуясь тому, что я так переполнена эмоциями и говорю отрывисто. Новая фрейлина Корал.
Ах. Он вздыхает и кладет платок обратно в карман. Вы не получили никаких травм? Я буду рад осмотреть вас.
Это была бы ужасная идея, так как ничего в моем теле не изменилось. Я энергично качаю головой.
Суррогат? спрашиваю я. С ней все в порядке?
Одна из его бровей взлетает вверх. Она в порядке. Я думал, вы будете больше беспокоиться о Коре.
Да, якак Кора? Я чувствую, как розовеют мои щеки, и я пытаюсь силовой воли убрать цвет.
Доктор Блайт мгновение изучает меня. Она в порядке. Пуля задела ее плечо. Она спасла жизнь суррогату. Он потирает висок. Простите, мы раньше не встречались? Вы кажетесь мне знакомой.
Я так не думаю, говорю я, глядя вниз. Пожалуйста, простите меня, я очень устала. Приятно слышать, что с Корой все в порядке. Спокойной ночи, Доктор.
Перестань говорить, Вайолет, кричу я про себя. Не дожидаясь ответа от доктора Блайта, я торопливо иду по стеклянному коридору, не останавливаясь и не поднимая глаз, пока не добираюсь до своей комнаты и не запираю дверь на замок. Я падаю на кровать, и на меня обрушивается тяжесть всего вечера.
Из уголка глаза вытекает слеза и оставляет теплый след на моей щеке. Столько слез пролилось сегодня.
Я чувствую себя такой дурой. Я не могу защитить Хэзел здесь. Эш был прав. И кто я такая, чтобы говорить, кому что делать, сколько рисковать и ради кого?
Я отчаянно желаю оказаться на нашем сеновале. Я хочу утопать в шерстяном одеяле и чувствовать его руки вокруг меня, как его дыхание шевелит мои волосы, а все мои страхи и разочарования отходят на второй план. Я хочу чувствовать себя любимой независимо от того, какие решения и ошибки я сделала.
Потому что я люблю его за то, чтобы он ни натворил.
Мой аркан начинает гудеть. Я выдергиваю его из волос, и мой пучок развязывается, покрывая мои плечи светлыми волнами.
Что случилось? требую я, прежде чем Люсьен успевает что-либо сказать. Что это было?
Я не знаю. Никогда не слышала его таким. Сбитый с толку. Почти напуганный. Я не могу поверить, что Курфюрстина сама организовала бы что-то подобное, но если она это сделала, это очень плохой знак.
Почему?
Это будет означать, что она больше не доверяет мне, а это не то, что мы можем себе позволить.
Так ты думаешь, она это спланировала или нет? спрашиваю я.
Она была рядом с Хэзел весь вечер до самого начала стрельбы, когда она настояла на том, чтобы войти внутрь, потому что было холодно, хотя этот вечер был довольно приятным. Ее и Курфюрста немедленно увезли, и она настояла, чтобы я пошел с ними, хотя она знала, что я могу помочь с ранеными. В конце концов, я спас тебе жизнь прежде. Возможно, она не хотела, чтобы я повторил представление.
Мы должны держать ее подальше от Хэзел, говорю я.
Это не в моей власти, мягко говорит он.
Тогда в чем смысл всего этого? говорю я. Почему я вообще здесь нахожусь? Почему я приехала сюда? Я не могу помочь. Я не могу
Наступила небольшая пауза. Я чувствую, как Люсьен собирается с мыслями
Помнишьговорит он, когда ты спросила меня о Рейвен, когда ты еще была суррогатом герцогини? Когда ты хотела знать, где она живет?
Кажется, это было миллион лет назад. Да.
Я думал, что это так глупо с твоей стороны. Пустая трата времени. Я был очень расстроен, когда понял, что она живет по соседству с тобой. Я считал, что она отвлекает тебя. Делает слабой. Он вздыхает. Но она не была слабостью. Она одна из твоих самых сильных сторон. Как и Эш. Как и Хэзел. Люди, которых ты любишь, делают тебя сильной, Вайолет. Они делают тебя храброй и бесстрашной. Хотел бы я, чтобы ты это увидела каким-то образом.
Но я не храбрая, говорю я. Не такая, как ты.
Люсьен хихикает. Нет, говорит он. Ты бесконечно храбрее.
Хотелось бы мне ему верить. Я должна попытаться. Потому что эта ночь показала мне, что Люсьен не может решить все мои проблемы за меня.
Я позволила его словам образовать оболочку вокруг моего сердца, жесткую и жилистую. Я должна быть сильной. Ради своих друзей, ради сестры, ради этого города. Единственный способ по-настоящему спасти Хэзелуничтожить королевскую семью и суррогатное материнство раз и навсегда.
Теперь я не просто суррогат, купленный и водимый повсюду на поводке. В конце концов, королевская власть это узнает.
И они будут бояться меня.
Глава 15
ГЕРЦОГА ПОХОРОНИЛИ ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ ПОСЛЕ СТРЕЛЬБЫ.
После обеда в день похорон я сижу на стуле на кухне и грызу малиновую булочку. Похороны только для семьи, так что все послеобеденное время я предоставлена самой себе.
Я беру газету, которую кто-то оставил на столе. «Трагедия Поражает Снова!» гласит заголовок. «Дом, пораженный несчастьем.» И под заголовком очень красноречивый вопрос: «Цельсуррогат герцогини?»