Я в сети! кричу я, резко подняв руку в воздух. Я в сети!
Несколько детей остановились и уставились на меня, они посылали друг другу комментарии и смеялись.
Под кислотой, сказал кто-то.
«Кислота. Дот. Лизер. Двадцать пятое. Сленговое название диэтиламида d-лизеринговой кислоты, сокращенно ЛСД, это полусинтетический галлюциногенный наркотик известный своим психологическим»
Это невероятно. Все как я и представляла. Мир знаний и свободы мысли. Я чувствую себя частью всего и всех.
Вместе лучше, усмехаюсь я. Чертовски правильно.
Школьники перестали бросать на меня тяжелые взгляды и засмеялись, не надо мной, но со мной.
Ты такая смешная, Петри, говорят они. И «сумасшедшая Петри», но по-доброму, почти с нежностью. Как-будто яодна из них. И хотя я знаю, что для них мой аккаунт не зарегистрирован, возникает чувство, что они каким-то образом узнали о моем присоединении к семье под названием «Глазурь».
Я улыбалась всем вокруг, открывая имена людей которых никогда не видела, узнавая больше о людях, которых, как я думала, я уже знала. Что им нравится, что они любят, а что ненавидят. Даты их дней рождения, автографы звезд, любимые шутки. Их одежда и то, где они ее купили, появлялось вместе с их именами. У меня должна быть возможность добавить их всех к себе в друзья, видеть, чем они занимаются все время, но я не знала, как это делается. Но ничего, у меня есть время разобраться.
Группки людей разошлись, я отметила, что они направились по домам, а я осталась стоять перед школой в одиночестве.
Хорошо, Глазурь, сказала я. Посмотрим, что ты можешь.
И выбежала через школьные ворота.
Машина компании уже ждала, чтобы доставить меня и еще пару учеников из поселка домой. Водитель посмотрел на меня сквозь тонированное стекло, с нетерпением ожидая, когда мы сможем уехать. Том, парень из десятого дома, постукивал по невидимым часам на запястье, сидя позади водителя. Но я не собиралась домойне тогда, когда могу исследовать целый мир.
Я махнула шофёру, чтобы не ждал меня и ехал дальше.
«Фрэнк Бэннет, 36 лет, одинок, шофёр УайтИнк»
Я никогда не знала его имени и даже не удосуживалась спросить. Он всего лишь шофёрчеловек, каждое утро отвозивший меня в школу, а после обедадомой. Он даже не настоящий водитель: Глазурь берет на себя обязанности водителя и заботится о навигации по улицам. Он здесь только чтобы открывать и закрывать двери, и присматривать за нами в том случае, если резервная копия Глазури даст сбой, чего никогда не происходит.
На прошлой неделе я навлекла на него неприятности, уехав с Райаном и не сообщив ему. Не похоже, что ему нравится возиться со мной. Фрэнк снимает фуражку и заводит двигатель.
Автомобиль увлекло транспортным потоком. Мимо проезжали автомобили, водители которых вглядывались в Глазурь, а не в дорогу, позволяя машине делать свое дело. Я сосредоточилась на синей. Мне сообщили, что это Тойота Проксиус, три года, гарантия полная, а у водителя на лицензии три метки (прим. тут надо вдаваться в термины автомобилистов) А это значит, что в какой-то момент он может переключиться на самостоятельное управление, так как машина не будет нарушать правила дорожного движения. Она исчезает за углом.
Я видела марку, модель и историю каждого автомобиля на улице. Тоска, подумала я. Нужно проверить Глазурь на чем-то большем, более значимом.
Идя по улице, выясняю имя каждого прохожего, название каждого дерева, куста, и снующего туда-сюда насекомого.
Иду мимо здания, транслирующего информацию о следующих выборах.
«ВЫ ОПРЕДЕЛИЛИСЬ? РЕГИСТРИРУЙТЕСЬ, ЧТОБЫ ПРОГОЛОСОВАТЬ ПРЯМО СЕЙЧАС!»
Всего лишь посмотрев, я узнала, что могу загрузить персонализированный файл предвыборной кампании любой партии, мастерски адаптированную, чтобы показать, как партия может удовлетворить именно мои интересы.
Я прохожу мимо усмехающихся лиц Харриса и Уолтерса и думаю, что бы еще поискать. Я вспомнила бунт и песню, которую не могла слышать.
Натаниель Баклберри, сказала я громко, даже зная, что мне не нужно использовать голосовые команды.
Изображение певца немедленно появилось у меня перед глазами: он сидел, прислонившись к дереву, закинув гитару на плечо и всматриваясь в ночное небо. Я здвинула изображение так, что казалось он сидит напротив автобусной остановки передо мной, и что-то в этом мне понравилось. Смесь реальности и сети. И их сложно воспринимать отдельно.
Видео включилось автоматически. Я не могла слышать песню, но я смотрела видео: Натаниель бежал по полю, а позади пылал город. Иногда казалось, что он идет рядом со мной. Или скореея иду рядом с ним, присоединяясь к его протесту. Это было глупое видео, но когда я шла домой, я не могла не усмехаться, Натаниель шагал рядом со мной. Люди улыбались в ответ, приветственно кивая. Это было заразительно.
Почему Зизи всегда так настаивает на том, чтобы меня отвозил в школу и забирал домой шофёр? Все такие дружелюбные.
Видео Баклберри подошло к концу, что принесло облегчение, оно начало мне надоедать. Я попробовала поискать что-нибудь еще, но оно включилось заново. Натаниель бренчит на гитаре. Я приложила усилия, чтобы передвинуть курсор на кнопку стоп, мое лицо перекосилось от концентрации. Я не смогла это сделать.
Адаптационный период, вздохнула я. Это нормально, требуется время, чтобы держать все под контролем. Скоро я приспособлюсь. Но сейчас мне придется еще раз пересмотреть это дурацкое видео.
К тому времени, как я пришла домой, я успела просмотреть его семь раз и уже начала нервничать.
Зизи должна знать, как его остановить, но я не решилась попросить её, ведь тогда она узнала бы, что я подключилась. Кроме того, её здесь нет. Дом пуст. Ну, по крайней мере, никого нет дома. Но он не пустой, он полон информации.
Странно видеть этот дом через фильтр Глазури. Предметы, мимо которых я проходила около десяти лет, выглядели по-другому. А еще я поняла, что ошибалась насчет некоторых украшений. Деревянная маска с большими зубами, которая висит на стене, оказалась не из Гондураса, как мне говорила Зизи, а из магазинчика под названием «Пьер», о котором я никогда не слышала. А белые вазы, оплетенные розовыми цветами, которые, как мне рассказывала Зизи, были подарены ей Китайским дипломатом, были из восточных рядов в Исингтоне. Не удивительно, что она не стремилась помочь мне подключиться. Любой, у кого есть доступ, будет способен разоблачить её истории. Если только Я читала, что можно переименовать предметы, если сможешь взломать код. Или если у тебя есть личный доступ к сети. Ставлю на то, что Зизи именно так и сделала: изменила данные, так что никто не сможет узнать правду. Ну, похоже с моим чипом это не работает.
Провал, сказала я, не то чтобы меня волновало. Мы с Зизи всю жизнь врали друг другу.
Я направлялась к кухне, когда опять включилось видео, это выглядело, будто Натаниель лежит посреди моей кухни.
Отвали! закричала я, и он сделал это.
Это было такое облегчение, что я снова засмеялась. Пока я не возьму все под контроль, я не рискну больше проигрывать еще одно видео. Кроме того, когда я закрываю глаза, я все еще вижу усмехающееся лицо Натаниеля.
Я налила себе напиток из холодильника и прочитала наклейку на упаковке. Мультяшная фигура спрыгнула с коробки и начала танцевать на буфете.
«Привет, я ДжусиДжус и я в восторге, что ты решила меня выпить. Меня сделали из целых пяти апельсинов»
Я поставила пак и подозрительно на него посмотрела. Никогда не была в восторге от брендов, которые себя очеловечивают. Особенно если это касается еды и напитков. Это всегда вызывает чувство вины.
Все в холодильнике было подписано, даже фрукты и овощи. Где и кем они были собраны. Весь их путь от дня посадки до даты упаковки.
Я захлопнула дверцу холодильника. Это как пытаться получить то, что у тебя уже сеть. До сих пор Глазурь не дала мне ничего полезного. Но это моя вина, как я могла ожидать что получу важную информацию, когда все на чем я испробовала сетьсодержимое моего холодильника?
Я попыталась добавить людей в друзья, но оказалось, что эта функция не работает. Еще одна вещь, которую нужно подождать до конца адаптационного периода. Мне нужно выйти, мне нужно быть среди людей.
Киара Роуфейл, громко проговорила я, надеясь, что смогу послать ей сообщение.
Вместо этого экран на стене в гостиной ожил.
Вызов Киаре Роуфейл.
Нет, возразила я. Но какая разница как я с ней свяжусь? Лицо Киары появилось на экране.
Хей, Пет. Что случилось?
Куда ходят крутые детки?
15-
Мы с Киарой договорились встретиться перед входом в клуб «Дюма».
Я слышала об этом месте; много учеников разговаривали, о нем перед тем, как разговоры об их жизнях перенеслись в Глазурь и я потеряла возможность участвовать. Я улыбнулась воспоминаниям, и тому, как далеко в прошлом они остались.
Согласно объяснениям Киары вход в клуб находится в глубине узкого переулка за баром под названием «Свобода». Это место даже не было отмечено на карте.
Перед входом уже образовалась очередь. Восемь парней и шесть девушек, и я знала имена каждого из них, несмотря на то, что никогда их не встречала. Каждый элемент их одежды был подписан. Названия некоторых брендов я даже не могла узнать. Вышибала перед входом по имени Банни, согласно информации в сети, выбьет тебе зубы, если вздумаешь учинить беспорядок.
Постер на небольшой входной двери изображал ангела, она прижимала пальцы к губам. Дюма, как сообщает сеть, это ангел тишины.
Эй!
Я подпрыгнула, когда кто-то налетел на меня сзади.
«Киара Роуфейл, 16 лет, 467 друзей, любит музыку, искусство. Ненавидит вычурную чушь и лгунов».
Эй! ответила я, крепко ее обнимая. Не могу дождаться, когда расскажу ей.
Ты в порядке, Пет? Ты такая счастливая.
Я в порядке. Все отлично.
Правда? У меня тоже все отлично.
Да? Отлично!
Да, сказала Киара. Я послушала совет Зизи и прошла курс лечения. Мне никогда не было лучше.
Я снова обняла мою лучшую подругу, вдыхая запах её волос. Жизнь так прекрасна, что я расплакалась.
Когда открылись двери, очередь двинулась вперед. Я взяла Киару за руку и потащила её вперёд.
Я думала, что внутри меня ударит звуковой волной, ведь диджей уже поставил новый трэк. Но все, что я слышала, это крики толпы. Все танцевали и подпевали неслышной музыке.
Я смущенно посмотрела на Киару.
О, Петри. Мне стоило подумать об этом раньше. Это вечеринка тишины, она кричала неоправданно громко. Ты сможешь слышать музыку, только если у тебя есть чип. Я такая дура. Пойдем куда-нибудь в другое место.
Нет, все нормально, ответила я, дергая её за руку, чтобы не дать ей развернуться и уйти.
Ты уверена? Тебе не кажется это странным? закричала она, перекрикивая музыку, которую я не могла услышать.
Я посмотрела на людей вокруг. Они улыбались, смеялись, их тела двигались в одном ритме. Над нашими головами проплывал заголовок крупными буквами:
«Следуй за ангеломи услышишь райскую музыку».
Я попробовала добавить Дюма к своему потоку, но звук так и не включился. Думаю, то что Логан и Ханг сделали с моим чипом не смогло заставить звук работать. Но это нормально.
Прекрасно, сказала я, оглядываясь на Киару и усмехаясь.
Засмеявшись, я потащила её на танцпол. Мы нашли себе место среди подпрыгивающих людей и начали танцевать. Не важно, что я не слышу музыку. Я подхватила ритм движений окружающих меня людей.
Киара потрясла головой.
Я думала, что сошла с ума.
Мы все здесь сумасшедшие, крикнула я.
Парень рядом со мной кивнул, улыбнулся и присоединился к нашему с Киарой танцу.
«Джон Вейр, двадцать лет, фанат She-Ra и любитель женщин. Северянин».
Это не испугало меня, он не пытался приставать к нам. Все пришли сюда, чтобы потанцевать.
В помещении, наверное, было человек шестьдесят, и я могла увидеть информацию о каждом из них, рядом с сообщениями, которые они получали и отсылали. Некоторые из них выглядели слишком личными; особенно сообщение от парня о том, что он хочет сделать со своей девушкой, когда они доберутся до дома. Но, наверное, люди здесь привыкли не обращать внимания на подобное.
Одно из проплывающих мимо имен было знакомо.
«Райан МакМанус, 16, любит жизнь, живет на широкую ногу».
Он снова подключен. Мы все в сети и всё хорошо. Я обхватываю себя руками и кружусь ещё и ещё, строки информации размываются и похожи на неоновые огни. И я смеюсь. Так сильно, что выступают слёзы.
Я перестала кружиться, и блоки данных быстро вернулись на места. Все больший и больший поток сообщений хлынул в мой мозг, закрывая обзор. Кто-то врезался в меня, но я не могла его увидеть. За потоками информации я ничего не могла видеть. Подробности обо всём, что меня окружает. Истории картин на стенах, химический состав жидкостей в напитках, всё что, связано с жизнями окружающих меня людей и, как я поняла по возникновению сообщений на французском, испанском, кириллице и языках которые я даже не смогла определить, всех в мире подключенных к Глазури людей.
Я знаю, так быть не должно. Я читала, что первый раз при входе в Глазурь может быть очень скучно, пока не начнёшь общаться с людьми. Но у меня было чувство, что в моём потоке звучат тысячи или даже миллионы голосов одновременно.
Я закрыла глаза и всё исчезло. Все изображения пропали, и я уставилась в темноту собственных мыслей. Эхо картин ещё ощущалось, но облегчение пришло мгновенно, как-будто ты вышел из шумной комнаты и за тобой закрылись двери.
Адаптационный период. Вот как это должно называться.
Я открыла глаза и секунду видела только реальностьКиару и остальных людей, танцующих вокруг нас. Но потом сеть вернулась, в этот раз ещё ощутимее.
Моя голова раскалывалась, когда я попыталась сосредоточиться на одном потоке информации. Я обхватила себя руками за плечи и снова закрыла глаза.
Петри, какого чёрта ты делаешь? я услышала голос Киары и запах ее духов. Я открыла глаза и на долю секунды увидела её лицо, в её газах читался вопрос. А потом она исчезла под наплывом новых данных.
«Ад. Место вечных страданий и пыток. Обитель мёртвых, за которыми присматривают создания Сатаны».
Изображения гогочущих чертей попытались схватить меня. Я закрыла глаза, отгораживаясь от них.
Петри, почему ты плачешь? Что случилось? спросила Киара.
Я Я в порядке, крикнула я. Дай мне минуту.
Петри? Что случилось? это голос Райана. Я не посмела открыть глаза и посмотреть на него.
Эммм, я не уварена, что чип работает, Райан.
Чип? Какой чип? О чем она? спросила Киара.
Это адаптационный период. Вот и всё, сказал он.
Адаптационный период? О чём ты, Райан? Петри, Петри, посмотри на меня.
Я открыла глаза и сосредоточилась на месте, откуда исходил её голос, и смогла выцепить кое-то из-под потока данных. Её лицо покрывали картинки от других людей. Казалось, что я смотрю на неё через калейдоскоп.
Чёрт, у тебя сумасшедшие глаза, Петри. Ты меня пугаешь. Ты под чем-то?
Я в Глазури, Киара. Все будет хорошо.
Что? А как же пустышка?
Люди смотрят, услышала я голос Райана. Тебе нужно домой.
Я не могу отвезти её домой в таком состоянии. Её мама будет в шоке.
Тогда отвези её к себе, Райан попытался понизить тон, но его голос все ещё звучал зло и непреклонно.
«Я так зол сегодня».
«Меня так злит этот трафик».
«Это из-за меня, или это тебя Тимоти так разозлил, что ты хочешь ткнуть и заколоть его шариковой ручкой»?
В верхнем углу находился маленький крестик, я знаю, что нажав на него можно отключить поток. Я попыталась добраться до него, наводя яркий курсор, который не хотел меня слушаться. Он как живой прыгал по слоям и выделял случайные вещи. Я закрыла глаза, как-будто выныривая из воды за очередным глотком воздуха, а потом нырнула обратно, собравшись с силами, чтобы сделать то, что хочу. Я навела курсор на крестик и сосредоточилась, чтобы нажать на него. Ничего. Поток информации стал больше и громче. Я нажимала ещё и ещё, а потом крестик исчез совсем. Я упала на колени.
«Адаптационный период»сказала я себе, пытаясь оставаться спокойной. Я вспомнила все, что читала об этом периоде. Он всегда бывает тревожащим, но это не значит, что должно быть так. Насколько я поняла, меня завалило личными сообщениями других людей, «У кого-то ещё болела голова в адаптационный период? Как долго вообще длится этот период»?