Увидев десяток огненных шаров, нацеленных на нее, Рин со всей доступной скоростью помчалась вперед. Соколиная песня в ее руке дрожала, клинок рвался из руки и требовал дать ему крови. Огонь мага разгорался жарче, сила заклятия становилась воистину разрушительной. Единственный шанс остановить такое заклятиеэто убить мага. Но как узнать настоящего среди толпы фантомов?! Вдруг огонь погас. Множество одинаковых лиц приняли одинаково изумленные выражения и отвернулись от нее. Рин мельком взглянула вниз и увидела Зару, вышедшую из укрытия. Она смотрела на волшебника очень разгневанно, но с королевским достоинством во взгляде, а поза выражала серьезную угрозу. Рин благоразумно не стала дожидаться, пока они выяснят отношения, и воспользовалась его заминкой. В три шага она пересекла оставшееся расстояние и взмахнула Соколиной песней
~*~
Отец Рин как-то сказал Заринее, что к смерти нужно быть готовым и принимать ее легко, как часть жизни, как старого друга. Кто-то говорил ей это при поступлении на службу в департамент безопасности. Теперь, спустя годы после увольнения, после всех передряг, она понимала, что быть готовым к смерти невозможно. Никак и ни при каких обстоятельствах.
Еще ей говорили, что больше не будет понятий «личное» и «семья», что теперь ее семьяэто братья по оружию, а если она попробует устроить что-то в тайне, то в итоге только сама пострадает. Заринея тогда не до конца осознавала, что это не просто слова. Ей казалось, что можно успевать и работать, и на свидания ходить. Она слышала истории, как другие агенты делали это тайком от начальства, поэтому ей этот запрет не казался чем-то очень серьезным. Заринея всегда осознавала свою красоту, вниманием мужчин обделена не была, поэтому с удовольствием бегала на свидания и устраивала личную жизнь. Добегалась, устроила
С первого взгляда было понятно, что он не такой, как все. Вопроса о магической силе даже не возникаловолосы всех цветов радуги просто кричали о могуществе своего хозяина. Сразу было ясно, что онпотомственный маг, который способен сделать больше, чем родители, потому что вобрал в себя лучшие их способности. Умный, амбициозный, серьезный и изворотливый. Магия опьяняет, Сила кипит в венах похлеще, чем суп в котле. Если волшебник не учится себя контролировать, если его амбиции слишком сильны, то исход может быть самым печальным. Так было с легендарным магом Горнидом, так произошло и с Максимилианом. Заринея всегда знала и видела, что громадная Сила ведет его не к добру. Она опасалась худшего, но молчала и продолжала верить, что он справится, обуздает свои страсти и найдет верную дорогу в жизни. Домолчалась, доверилась
Теперь она ясно осознавала, что упустила момент, когда можно было что-то изменить в его жизни, задать иной путь и вектор развития. Сегодня ее молчание и слепая вера в лучшее обернулись против нее самой.
Глядя как летит к шее Максимилиана лезвие Соколиной песни, Заринея ощутила острую боль в низу живота. Она покачнулась и провалилась в обморок.
~*~
Лезвие прошло через плоть, но иллюзорному телу это не причинило никакого вреда, волшебник все так же продолжал смотреть в сторону лестницы. Рин срубила одну голову, другую, но все без толку Краем глаза Рин увидела, что Заринея лежит на полу, а маг таращится на нее, и на его лице изумление постепенно сменяется ужасом. Вдруг он щелкнул пальцами. Иллюзии исчезли. Он медленно повернулся и посмотрел на Рин. В его красивых и выразительных глазах горел огонь лютой ненависти, тело вдруг объяло синее пламя. Он что-то спросил, но Рин не могла его слышать. Когда она не дала никакого ответа, он закричал на нее. На его раскрытой ладони свернулся клубок синего огня, он атаковал, и девушка едва успела отскочить в сторону. Шар угодил в стену, камень зашипел и потек на пол, пенясь. Рин в ответ метнула в сторону мага ядовитый дротик и попала ему в плечо. Волшебник взревел от боли и упал на пол. Тут появился и шум: перестало действовать заклятие тишины. Рин облизнула губы. Она шагнула к нему, приставила лезвие к его горлу, наступила на руки и с силой придавила.
Страшно? спросила она шепотом, наклоняясь к нему ближе. Он корчился в муках: отрава уже растекалась по его организму. Сейчас он чувствовал, что тело парализует, а ядовитый огонь сжигает каждую вену изнутри, превращая внутренности в почерневшую требуху. «Боль невесты»страшный яд. Рин знала, что ему остается минуты две, и за это время она намеревалась заставить его прочувствовать все, что он сделал с Фрисом. Она рывком поставила захлебывающегося пеной мага на ноги и занесла руку для удара, но вдруг он захрипел и простонал слова заклятия:
Инкарнае раэтрас да монум си айрис!
Синее пламя охватило его тело, Рин мгновенно оттолкнула его от себя, но успела почувствовать в нем очень знакомую магическую силу И тут волшебник стал изменяться. Кожа на лице посерела и вздулась пузырями, кроме того, он начал стремительно расти вверх и вширь. В считаные секунды он вырос на пару локтей выше Анхельма и теперь превращался в нечто кошмарное: мышцы разбухали, пальцы удлинились раза в три, а ногти приняли форму острых и мощных когтей. Уши съежились и плотно прижались к голове, на которой рос короткий ежик волос всех цветов радуги. Лицо исказилось в ужасной гримасе, человеческие зубы вылетели из его рта, и на их месте вылезли волчьи клыки, с которых потекла вязкая серая слюна. Челюсти вытянулись в жуткую морду. Его спину выгнуло, хребет будто грозился вырваться наружу. Лопатки вывернулись, прорвали кожу и стали превращаться в кости, покрытые тонкой пленкой. Спустя миг он развернул большие кожистые крылья, будто у летучей мыши, встал на ноги и уставился на Рин большими дикими глазами белого цвета.
Рин в страхе смотрела на него, не в силах пошевелиться и сделать что-нибудь. Ее рука будто примерзла к Соколиной песне, но сделать хотя бы одно движение не представлялось возможным.
Волшебник поднял когтистые лапы, и меж ними появился шар воды. Он был странным, блекло-серым, и в нем плавали черные хлопья. Волшебник прорычал:
Ха! Получилось! Во мне теперь Сила Повелителя Рек! Я! Я новый Хозяин мира!
Услышав это, Рин очнулась. Волшебник оказался настолько самоуверен, что забрал силу Фриса и попытался ее использовать? Ну-ну
Волшебник шагнул к ней. Он раскрыл жуткую пасть и приготовился ударить ее заклинанием.
Боюсь, что нет, сказала Рин, указывая ему вниз. Волшебник сделал еще один шаг и споткнулся: его ноги превратились из когтистых лап в копыта и стали обрастать черной шерстью. Короткие волосы на голове выросли в разноцветную лошадиную гриву. Она сетью покрыла его тело, он запутался и рухнул на пол. На облезшей серой коже лица, на руках, везде прорастали пятна короткой черной шерсти. Его согнуло пополам, он опустился на четвереньки, и теперь Рин четко видела, что задняя часть тела превращается в круп черной лошади, а передняя остается телом хаболака. Он поднял голову и посмотрел на нее нечеловеческими глазами: один был черный, как у Фриса, а другой белый, как у хаболаков.
Доигрался с магией прокомментировала Рин и отступила еще на шаг. Волшебник истошно орал, его тело ломало и крутило во все стороны, превращение не завершалось. Оно и не могло закончиться: ни один маг не в состоянии поглотить магию Хозяина мира. Тело его, тем временем, приняло совершенно чудовищную форму: нижняя часть наполовину лошадьнаполовину хаболак, грудная клеткачеловеческая, неспособная держать тяжелую лошадиную шею и голову. Нижняя челюсть стала частично волчьей, частично кабаньей, верхняялошадиной. Волшебник верещал, кожа его продолжала вздуваться пузырями, а тело мотало в разные стороны. Он протягивал к Рин длинные лапы, будто моля о помощи, но помочь этой жертве собственных амбиций было уже нечем. Разве что
Соколиная песня издала пронзительный крик. Максимилиан упал, распластался по полу, а его чудовищная, изуродованная голова, обросшая гривой всех цветов радуги, упала с галереи и утонула в бассейне, где плавали мертвые хаболаки, осколки котлов и чертежи.
Яркий луч вырвался из его тела и устремился к потолку, а вокруг него закрутились золотисто-зеленые и синие спирали. Освещая зал невероятным светом, эти потоки магии рванулись в сторону Заринеи и Фриса. Рин увидела, как в грудь Заринеи проник зеленый свет, как тело ее приподнялось в воздух и осветилось изнутри. Волосы волшебницы вырвались из-под шапочки. Они росли очень быстро; густые, ярко-розовые с белыми полосками. Длинные-предлинные, мягкими волнами они расстелились вокруг волшебницы. Да, именно такой Заринея была, когда только пришла работать в департамент. Ее некогда утраченная магия вернулась с лихвой!
Синий поток света устремился в коридор, где был Фрис. Рин стремглав побежала к нему, чтобы быть рядом, когда он очнется
~*~
Существует всего два, если можно так выразиться, способа стать магом. Первыйродиться им. Если оба родителямаги, то ребенок с вероятностью сто процентов будет обладать Силой. Если лишь один из родителей, то вероятность гораздо ниже. Второй способполучить магическую силу умирающего волшебника. Для этого достаточно просто оказаться рядом с ним в момент смерти. Но такое осуществимо не всегда, только если «сосуд» подходит для магии. В случае с Заринеей «сосуд» подходил на сто процентов. Это была родная Сила, с которой она родилась и выросла, которую развивала в себе. Сейчас Заринея ощущала, как возвращается в ее тело часть того могущества, которым она обладала когда-то. Она перебирала руками пряди растущих волос ярко-розового и белого цветов, смотрела на них и не понимала, почему жива. По какой злой прихоти Всевышних она все еще дышит, если внутри все так мертво? Как ей жить после смерти собственного сына, да еще и с осознанием своей вины в его гибели?!
Заринея услышала, как пробежала мимо нее Рин. Точно Ведь это Рин нанесла последний удар. В груди забушевало пламя. Магия требовала выхода и немедленно.
Рин даже не чувствовала боли, когда упала на колени рядом с Фрисом. Она гладила его волосы, прижимала к себе кудрявую голову и целовала все лицо. Он потеплел, грудь уже чуть сильнее приподнималась от дыхания.
Проснись, проснись, родной просила она, поглаживая его губы кончиками пальцев и целуя его руки. Он едва приоткрыл глаза и застонал.
Где я?.. прошелестел он. Альтамея? Это ты? Ты пришла за мной! Любимая, как я ждал тебя
У Рин сердце упало. Трясущимися руками она пригладила его волосы и поцеловала в лоб.
Нет, Фрис, нет. Это я, Рин.
Я слышу твой голос, Альтамея Ты вернулась все шелестел он. Я верил, ты придешь Я знал, ты придешь!
Он сделал усилие и попробовал приподняться, но был слишком слаб для этого, да и Рин не позволила.
Все будет хорошо, родной. Все будет хорошо, зашептала она, целуя его.
Ты что делаешь?! раздался голос Заринеи позади, и Рин испуганно отдернулась от Фриса. Она обернулась к подруге и с восхищением оценила длину волос. Густой мягкой волной они струились по ее плечам и шлейфом тянулись за ней. Заринея была рослой женщиной, выше Рин на полголовы, но сейчас она словно выросла еще немного.
Зара, твоя магия вернулась! обрадовалась девушка, рассматривая подругу. Тут она увидела выражение лица подруги и встревожилась:Зара? Ты себя нормально чувствуешь?
Она выглядела так, будто борется с чем-то внутри себя. Гнев сменялся испугом, испуг превращался в решимость, решимость прогоняло сомнение, и вновь возвращался гнев. Почему Заринея, обычно тихая и кроткая, сейчас выглядит такой взбешенной, злой и страшной?
Магия, уронила Заринея. Она перешла ко мне, когда ты убила его.
Рин качнула головой.
Не я. Я бросила в него ядовитый дротик, но умер он не от яда.
Гнев Заринеи, казалось, сменился непониманием.
Ты можешь сходить и посмотреть, что с ним стало, но зрелище не для слабонервных. Его трансформировало то в хаболака, то в большую черную лошадь. Видимо, он экспериментировал с магией и доигрался. Он пытался присвоить себе силу Фриса.
Тут встрепенулся Фрис.
Альтамея прошептал он, легонько сжимая руку Рин. Моя Cила Как плохо! Альтамея, забери меня. Забери
Рин постаралась осторожно поднять его на руки. Заринея остановила ее.
Говоришь, не ты убила?
Не я! Да что с тобой?! Какая разница, что стало с этим мерзавцем? Главное, что мы живы! Рин была озадачена поведением подруги. Фрису плохо, помоги ему, пожалуйста
Я не могу, отрезала Заринея жестко. Моя магия не поможет. Ему нужна река. Пошли отсюда. Эй вы! она обратилась к женщинам, которые сидели поодаль, прижавшись друг к дружке. За мной! Живо!
Она развернулась и зашагала прочь, роскошные волосы потянулись за ней мерцающим розово-белым шлейфом. Несчастные перепуганные женщины поднялись и побрели следом. Рин решительно не понимала, что происходит с настроением подруги. Они победили, нашли Фриса, вернулась магия Что не так? Нехорошее подозрение закралось в ее мысли: вдруг поглощенная магия этого волшебника как-то навредила Заринее? Что если она стала одержимой?
~*~
Прежде чем уйти из зала, Рин настояла, чтобы они забрали бумаги волшебника. Ей пришлось провести двадцать весьма неприятных минут по грудь в этом омерзительном вареве, собирая промокшие листы. Заринея наблюдала с галереи, помогать Рин она отказалась. Наконец девушка собрала все, что нашла, затолкала в свой рюкзак мокрый рулон, и они покинули жуткое место битвы. По мере продвижения к выходу, Заринея зажигала один за другим шарики света, чтобы осветить путь. Теперь даже Рин чувствовала ее Силу: свет был очень ярким, будто маленькие солнца. Спасенные женщины брели вперед молча, держась друг за друга, позади них шла Рин. Ничего сверхъестественного и опасного по дороге не произошло, и они успешно добрались до комнаты, из которой ранее попали в этот коридор. Предстояло проверить, как обстоят дела снаружи, и есть ли шанс выбраться незамеченными. Рин категорически не нравилось, что их группа стала настолько большойцелых двадцать человек, это ломало все планы, но бросить здесь бедняжек-заложниц было просто невозможно.
Я пойду вперед и посмотрю, что происходит, сказала Рин, усаживая Фриса в кресло. Заринея молча кивнула, она всячески избегала встречаться с подругой взглядом, не говорила и даже старалась не поворачиваться к ней лицом. Рин вздохнула и осторожно посмотрела наружу через узкую щелку в двери: никого. Она вышла наружу и осмотрелась. Во дворе было пусто и тихо, никаких признаков присутствия людей. Рин вернулась, ножом срезала ветви плюща с мертвого гвардейца и стала стаскивать с него одежду. Заринея увидела, подхватила мысль и принялась помогать. Рин нацепила на себя несколько верхних частей гвардейской формы, чтобы издалека ее приняли за свою, и снова вышла во двор. Она дошла до угла противоположного здания, осмотрела площадь по центру форта: засохший плющ все так же покрывал стены всех внутренних сооружений. Стояла мертвая тишина, даже птицы не щебетали, лишь ветер завывал, гоняя холодные потоки. Рин подозревала, что Дифар убил всех гвардейцев, но что с хаболаками? Живы ли они? Если да, то сколько их? Где они?
Там пусто. Можно идти, известила она, вернувшись.
Прочь из форта? вдруг спросила одна из женщин и вышла вперед из толпы. Мы очень голодны Нам далеко идти?
Очень далеко, ответила Рин и заметила, что женщины плохо одеты. Пронизывающий ветер станет для них губительным. Вам нужна одежда. Хватайте все теплое, что найдете.
Я знаю, где хранят одежду, подала голос другая девушка. Судя по ее животу, она была месяце на седьмом, не меньше. Это в соседней башне.
Рин приуныла: идти туда совсем не хотелось, но выбора особого не было.
Зара, мне нужна твоя помощь.
Та кивнула. Вместе с той девушкой, которая, как оказалось, служила в форте, они дошли до склада одежды и провизии. Рин долго прислушивалась к тишине за большими железными дверями, и лишь удостоверившись, что все в порядке, открыла. В ящиках по правой стороне хранился провиант, на полках слева лежали кирасы и униформа.
Откуда ты родом? спросила Рин, пока девушка складывала ей на руки стопки одежды.
Я из Гемпети, ответила та.
Рин знала это место. Гемпети был маленькой деревушкой в полудне езды от Финесбри. Там была большая лесопилкаглавный источник заработка на многие лиги вокруг.
Давно ты здесь?
Года три.
Какой месяц?
Седьмой наверное, неуверенно ответила девушка.
Держись, сказала Рин ободряюще. Мы приведем тебя домой.
Спасибо, госпожа, тихо ответила та.
Вместе с одеждой Рин собрала заодно одну коробку с едой. Плитки прессованных орехов и ягод в меду, сухой сыр, вяленая оленина и сухие яблокине совсем то, что нужно беременным, но лучше, чем ничего. К тому же, у Рин с собой провианта маловато, а на охоту нет времени. Они переоделись в униформы, съели по одной медовой плитке, а затем Рин построила их и прошлась перед ними, как командир перед армией.