Одни проблемы от тебя Почему ты не спас меня?! Почему тебя не было рядом, когда ты обещал?!
Я искал тебя! Что с тобой?
Из-за тебя я стала бесполезным куском мяса! Почему ты не дал мне умереть?! Посмотри на мои ноги! Они не двигаются! Я не могу ходить! Я не смогу убежать отсюда! А мне ненавистно это место! Я ненавижу здесь все! Зачем ты вернул меня сюда?!
Ты бредишь. Утром поговорим, сказал Фрис. Он закрыл окно и быстро вышел. Оставшись одна в темноте, в запертой комнате, Рин почувствовала, что задыхается. Приступ наступил неожиданно быстро: рот наполнился слюной, тело забила крупная дрожь, пот прошиб с головы до ног, зубы застучали дробью, девушка тихо застонала.
Когда она открыла глаза, небо за окном было темно-серым и тяжелым. По стеклу барабанил дождь. У входа в палату стояли Фрис и Варданис, причем Варданис пытался не пустить Фриса внутрь.
Одну, беспомощную бросил ты ее! Я не позволю тебе пальцем прикоснуться негодовал Варданис.
Не смей мне угрожать, смертный! рычал Фрис, оскаливая клыки. Ты знаешь, что тебя я не боюсь. Ты знаешь, что твою личину вижу я насквозь.
Фрис слабо позвала Рин, с трудом разлепив губы.
Ну наконец-то ты проснулась, обрадовался ее врач и поспешил подойти.
Больно, пожаловалась она, все еще глядя на Фриса. Тот с болью в глазах смотрел на нее, и его медовая кожа стала какой-то пыльно-серой.
Где?
В ответ Рин не то всхлипнула, не то вздохнула.
Не волнуйся, выпей это Варданис взял с тумбы и протянул ей мензурку с жидкостью чайного цвета. Рин послушно выпила, поморщившись от противного горького вкуса. Стало тяжело смотреть на комнату, и она закрыла здоровый глаз. Следом за этим почувствовала, как Варданис приподнял повязку с ее правого глаза и прикоснулся холодными пальцами.
Еще силен отек, недели две придется потерпеть. Потом повязку я сниму, сообщил он. Рин не ответила, оставшись равнодушной к известиям. По утрам ей всегда было так паршиво: все тело ломало и казалось, что даже в парализованных ногах болят раздробленные кости.
О предложении моем вчерашнем ты подумала? спросил Варданис. Рин промолчала.
Что ты ей предлагал? спросил Фрис, и его голос прозвучал странно-мертвым.
О том она должна сама тебе сказать.
Рин сделала усилие и взглянула на Варданиса. Перед глазами плыло, качалось, темный туман окутал комнату. Все казалось ненастоящим.
Мне так плохо Почему все кружится? прошептала она. Фрис в одно мгновение оказался рядом с ней, она почувствовала его ладонь на лбу и бессильно закрыла глаз.
Чем ты ее опоил?!
Лекарством, которое снимает боль и лечит душу, ответил Варданис. После себя пустыню ты в ее душе оставил. Она не хочет даже понимать, что боль душевная съедает ее тело.
Я ничего дурного ей не сделал решительно заявил Фрис.
Оставил. Не сберег. Не защитил. Вернул туда, где каждый угол ненавистен ей.
Только здесь она могла получить лечение!
Она лечения не хочет! прикрикнул Варданис. Я битый месяц надрываюсь, пытаясь душу исцелить, но все без толку! Все мысли Рин кружат вокруг тебя, речной мастер! Она и умереть готова, лишь только бы заставить тебя видеть, как больно ей, как она страдает!
Рин хотела возразить, но у нее словно отнялся язык. Она раскрывала рот, но ни звука не могла издать. Варданис некоторое время молчал, а потом сказал:
Ты знаешь, что ты должен сделать. Ты должен память о себе из головы ее убрать.
Казалось, Фрис мгновенно пришел в бешенство. Он поднялся, его тело объяло зловещее синее пламя.
Убирайся отсюда прохрипел Фрис, подходя к Варданису. Он вытянул руку, и мужчина-аирг схватился за горло, как будто его душило нечто невидимое. Рин запротестовала.
Фрис нет! Не надо! Отпусти залепетала она, но ее никто не слышал. Келпи сгреб Варданиса за шиворот и выставил вон, захлопнув дверь так, что стены вздрогнули. Он в два шага пересек палату и рухнул на колени у постели Рин.
Прости! Прости меня! Я умоляю тебя взмолился он, стискивая в больших горячих руках ее узкую ладошку.
Не трогай меня Не надо! выдавила она, стремясь вырвать руку, но силы стремительно покидали ее. Комната потемнела, странное марево плавало от пола к потолку, тошнота поднималась в горле. Фрис отпустил ее ладонь.
Рин? Девочка?
В следующее мгновение боль исчезла, а Рин стала видеть все окружающее кристально-четким, ясным, чистым. Марево ушло, комната озарилась яркими цветами. Серое небо за окном стало желтоватым, словно его заливал солнечный свет. Пылинки кружились в воздухе, падали на ее постель и поднимались вверх, подхваченные порывами воздуха. Рин посмотрела на Фриса и поразилась: она видела его словно впервые и постаралась запомнить каждую деталь безупречно-прекрасного лица. Суровая морщинка меж аккуратных идеальных бровей, округлый подбородок, прямой нос с тонкой переносицей, полные губы, будто два розовых лепестка, разрез глаз похож на изгиб соколиного крыла. Черные волосы непослушно вьются. Они жесткие даже на вид. Ей захотелось потрогать их, но руки были привязаны. Она так залюбовалась и совсем забыла, что хотела сказать
Рин? снова позвал Фрис.
Это правда ты, Фрис? спросила она, внезапно ощущая, что может говорить. Я смотрю на тебя, Фрис, и ты такой красивый, что кажешься ненастоящим. Фрис, я так много хотела сказать тебе но мне так больно было. Я, кажется, слышу, как стучит сердце. Мне кажется, я падаю. Или наоборотвзлетаю. Не разобрать
Рин несколько раз быстро вздохнула и полюбовалась, как пылинки движутся по воздуху. Все было таким резким, четким, ярким, как никогда раньше.
Ох, как красиво! Такое все яркое! И ты такой Как будто ненастоящий, как из сказки. Волшебный. Фрис, Фрис Мы с тобойдва дерева по обе стороны реки. Я всегда так к тебе стремилась, с тобой была все детство, юность, тебя я одного хотела. А ты меня сурово оттолкнул. Ты обещаний мне мешок насыпал, но ни одно ты в жизнь не претворил Мы ветвями вплелись друг в друга, но корни наши не сомкнутся, все правду папа говорил. Да, слишком многое разъединяет нас. Да-а Я так к тебе хочу, Рин истерически засмеялась, но я же гибну! Ты посмотри Ты посмотри, во что я превратилась! Во что? В живой труп, не более.
Она увидела растерянность на его лице.
Ты знаешь, что они со мной сделали? Рин перешла на шепот. Они меня избили, изнасиловали, сломали мои ноги, руки, голову
Рин! Мы вылечим тебя, все будет хорошо
Не будет! закричала она. Никогда не будет! Никогда, пока ты рядом!
Слезы брызнули, потекли по щеке, мир помутился на мгновение и всплеснулся яркими цветными сполохами. Рин почувствовала, что задыхается.
Но я без тебя не умею жить Ведь это не жизнь, это даже не полужизнь Я будущего своего не вижу. Без тебя не вижу. Не понимаюкак! Не знаю, не чувствую! Я не хочу жить, если тебя не будет рядом Я тебя так любила, так любила а ты меня отверг! Оттолкнул! Как ты посмел? Ну как же ты посмел?.. Рин заплакала.
Мне нельзя! прорычал Фрис, Рин испуганно взглянула на него и увидела, что он сжимает зубы. Ты для меня ребенок, моя воспитанница, не женщина!
Сильный болевой спазм вдруг сдавил грудь. Рин замотала головой, задергалась Ей едва хватило сил, чтобы сказать, взмолиться:
Если это конец Если так Я не дам ему лечить меня. Не дам! Возьми меня за горло. Возьми! Нажми сильнее, дай мне задохнуться! Убей меня сам, пожалуйста Пожалуйста! Я умоляю!
Фрис сел на постель и прижал ладони к щекам Рин. Его руки были такими теплыми, такими родными, на мгновение мурашки прошли волной через все ее тело. У Рин перехватило дыхание. С восторгом она отдала ему взгляд, преисполненный любви. Следом за тем почувствовала ладонь Фриса на своем горле и улыбнулась:
Я люблю тебя.
Испытывая высшую степень блаженства, Рин прерывисто вздохнула, оглядывая его лицо в последний раз, и закрыла единственный глаз. Его горячее дыхание коснулось ее щек, глаз, лба и затемгуб.
Прощай, прошептал Фрис.
Рин ожидала боли, ожидала, что тело начнет сопротивляться, но ничего не происходило Cтало тяжело удерживать сознание. Она провалилась в беспамятство.
Открыв глаза, Рин увидела голубое небо и яркое солнце. Без особых усилий приподняв голову, она огляделась вокруг и поняла, что находится на лужайке перед госпиталем, а лежит на садовых качелях. Ее руки не были привязаны. Рин села. Села и только тогда поняла, что ноги могут двигаться. Боясь поверить в это чудо, она сбросила плед с колен и потрогала их, с испуганным удовольствием ощущая каждое прикосновение горячих пальцев. Кожа была исполосована свежими шрамами, кое-где еще виднелись нитки.
Ну как? спросил голос позади, Рин обернулась и увидела счастливое лицо Варданиса. Нравится? Ты можешь даже на ноги подняться. За локоть мой держись.
Он сел рядом и подставил ей локоть. Рин не спешила к нему прикасаться.
Смелее, ну же! подбодрил он ее. Она осторожно взялась за его локоть и опустила ноги на землю. Трава приятно холодила босые ступни. Рин широко улыбнулась, не веря собственному счастью. Она сделала усилие и привстала. Ноги с трудом слушались ее, но это было неважно. Она может ходить! Она не парализована! Подняв лицо к солнцу, Рин засмеялась, а по щекам потекли слезы. Солнце стало очень, слишком ярким Мир исчез в белой вспышке.
Вернулось ощущение реальности. Звуки и запахи, ощущения, зрение. Слезы действительно текли по щекам Рин, но перед ней стоял не Варданис, а Фрис. И находились они не перед госпиталем, где Рин возвращали желание жить, а в коридоре поместья Анхельма Римера. Хотя прошло всего лишь несколько секунд, ей показалось, что вся жизнь изменилась. Теперь она вспомнила, кем на самом деле был для нее Фрис. Теперь Рин осознала, что наделала.
В тот день я запечатал твою память обо мне, тяжело проговорил Фрис.
Она лишь кивнула, закрывая глаза. Слезы текли по щекам, она не пыталась их скрыть. Тело оцепенело, не было сил пошевелиться или даже вздохнуть, а в голове крутился один-единственный вопрос: «За что ты так со мной?».
А за что ты так со мной? спросил Фрис.
Рин не ответила. Фрис ушел.
Едва хлопнула за ним входная дверь, руки Рин сами потянулись к кобуре с заряженным револьвером. Она достала его, приставила к своему виску и открыла глаза. В зеркале перед ней отражалась блондинка с пышными волнистыми волосами, фарфоровой кожей и слишком яркими для человека изумрудными глазами. По ее щекам текли слезы, губы перекосило не то в ухмылке, не то в едва сдерживаемом рыдании. Это была совсем не та женщина, какой Рин чувствовала себя, какой хотела бы себя видеть. Это был чужой человек, который носил фальшивое имя, пользовался вымышленной биографией, не мог жить нормально, да и не имел права на жизнь. Она глубоко вздохнула и передвинула дуло револьвера себе в рот. Вкус холодного железа на языке вдруг показался ей таким приятным
«Закончить все это прямо сейчас! Плевать на всех, будь что будет. Больше нельзя так над собой издеваться! Нельзя больше причинять вред другим!..»
Рука вдруг ослабла. Тело затрясло, железо больно стукнуло по зубам.
«Что я делаю? Разве смерть мне поможет? Ведь я даже не могу умереть, мне не позволят»
Револьвер нырнул обратно в кобуру. Постояв еще несколько минут в оцепенении, Рин поняла, что если сейчас не сделает что-нибудь, что приведет ее хоть в какое-то чувство, то на самом деле застрелится.
Но нельзя же появляться на глаза Анхельму в таком виде Рин снова глубоко вдохнула и выдохнула, досчитала до десяти, вытерла слезы и убедилась, что следов на щеках нет. Она распустила волосы и перебросила их на правую сторону, чтобы скрыть лицо хотя бы наполовину. Вот так нелепо замаскировав свое паршивое состояние, Рин заглянула в кабинет и нашла взглядом Ладдара. Демон все так же сидел в кресле и курил сигарету с видом весьма и весьма сосредоточенным. При виде Рин он нахмурился, а затем с пониманием кивнул и отвел взгляд.
Касти, вам ведь есть что обсудить без меня, верно? тихо спросила она. Кастедар кивнул.
А ты куда собралась? встревожился Анхельм.
Девушка ответила, не поворачиваясь к нему:
Мне, пожалуй, нужно немного проветрить мозги. Наверное, я сегодня не вернусь ночью
И Рин поспешно ушла, пока герцог не успел придумать возражение. Набросив на плечи купленное в Госсенштальдте драповое пальто и натянув сапоги, Рин взяла бумажник и спустилась вниз, намереваясь идти куда глаза глядят. Но в дверях дома она столкнулась с Эриком Ростеди.
Эй, здорово! похлопал он ее по плечу, приветливо улыбаясь. Впрочем, улыбка погасла почти сразу. Чего с лицом?
Заметно, да? шмыгнула носом Рин.
Да еще бы Ростеди не стал конкретизировать, за что Рин была ему очень благодарна. Куда идешь-то?
Куда-нибудь, где могут налить кальсаты много раз по чуть-чуть.
Уважаю. Если подождешь меня буквально минут десять, составлю компанию. Негоже надираться в одиночестве. Ну как?
Жду за оградой. Анхельму скажешь, что не видел меня.
А что случилось? забеспокоился Эрик. Анхельм натворил чего-то?
Рин кисло усмехнулась.
Анхельму такого за всю жизнь при всем желании не натворить. Не он. Я жду за оградой.
Рин вышла и вдохнула полной грудью прохладный ночной воздух. Снег растаял, а сквозь прошлогоднюю желтую траву потихоньку пробивались молодые зеленые ростки. Ощутив приход весны, Рин почувствовала некое умиротворение. Казалось, что теперь все будет совсем по-другому. К ее ногам подбежала молоденькая белая кошечка и со страстным мурлыканьем стала тереться об ее черные брюки.
Киса, иди сюда позвала ее Рин и нагнулась, чтобы взять кошку на руки. Есть хочешь?
Белая красотка с желтыми глазами ласково потерлась об ее руки.
Рин! Ты что тут, кошек тискаешь? к ней наконец-то подошел Эрик. Оставь ее, блохастую.
Да нет у нее блох, хмыкнула Рин. Ну, иди к кухне, там тебе перепадет вкусного.
Сказав это, она отпустила кошку. Та сразу же побежала к поместью.
Блох, может, и нет, а линяет она знатно, усмехнулся Эрик. Рин осмотрела свое темно-синее пальто, покрытое белой шерстью, и брюки.
Вот зараза сокрушенно проговорила девушка, счищая шерсть. Ростеди захохотал и хлопнул ее по плечу.
Пойдем, покажу тебе одно местечко А ты расскажешь, что у тебя стряслось.
Расскажу, согласилась Рин. Когда я напиваюсь, мой язык ничто не может сдержать. А сегодня я намерена надраться в лоскуты. Только чтоб никому
Конфиденциальность гарантирую.
Хорошее слово. Будешь проверять им мою трезвость. Когда запнусь на втором слоге, можешь отправлять меня домой.
Как помнила Рин, около шести утра они с Эриком сидели на Мосту фей, свесив ноги к воде, и горланили песни о нелегкой судьбе северных моряков, покидавших родину. В какой момент Рин самостоятельно поднялась и твердым (хотя и кривым) шагом пошла домой, она уже не помнила. Как легла спатьтоже. Впрочем, это было не так уж и важно Единственными воспоминаниями, которые она хотела оставить, был вечер, проведенный с Эриком. Первым другом, который попытался не вынуть и препарировать ей мозги, а починить ее, эмоциональную калеку. Пусть не слишком успешно, но он хотя бы попытался.
Руку ласково лизнул теплый щенячий язык, и Рин очнулась от воспоминаний, внезапно обнаружив, что уже сидит на кровати в своей комнате. Ноги сами принесли ее сюда, а за ней увязался один из мурианов.
Надо все-таки дать вам имена потрепала она по загривку щенка, глядящего на нее преданным взглядом желтых глаз. Щенок встал на задние лапы и положил передние на плечи Рин.
Интересно, как с вами поступить, когда вы вымахаете до ваших нормальных размеров? В постель не пущу, на улице будете спать.
Муриан прижал уши, жалобно заскулил и стал лизать ее подбородок.
Хватит, хватит заворчала Рин, почесывая его между ушами. Придумаю что-нибудь.
Дверь в комнату открылась, вошел Анхельм, уже переодетый в костюм.
Куда ты пропала?
Да что-то задумалась, невпопад ответила Рин. Как думаешь, какое имя ему дать? Они уже достаточно взрослые, чтобы получить имена.
Муриан весело тявкнул, глядя на Анхельма.
Ворюга, предложил герцог. Отличное имя для того, кто умыкнул курицу прямо со стола. Когда же ты отучишься воровать, балбес мохнатый? Нельзя так делать, морда бесстыжая!
Муриан снова прижал уши и заскулил. Вид у него сделался очень виноватый.
Он что, вообще все понимает?
Пока еще не все, ответила Рин, сейчас его интеллект примерно, как у пятилетнего ребенка. Но мурианы очень быстро учатся. Еще пара месяцев, и он будет полностью понимать всю человеческую речь.
Думаю, высшая экономика ему будет не по зубам, сказал Анхельм, почесывая щенка между ушей. А жаль.
Ну, если только ты не скормишь ему пару томов из библиотеки, улыбнулась Рин.