- Нет,сказала я и сама удивилась, как дрогнул охрипший голос. И естественно от Влада это не укрылось.
- Ты что расстроилась?
Я молча помотала головой.
- Господи, Лера, да ты с ума сошла! Он же тебя душил?!
Мне нечего было сказать. Конечно, не было никакого оправдания тому, что меня непреодолимо тянуло к нему. Но тянуло дико! Всем нутром, той его черной частью, что есть у каждого, и ничего тут не поделаешь. И чем дольше его не было, тем сильнее ныло и крутило внутри что-то, что было привязано к чудовищу, которое ни на секунду не замешкается пройтись по мне когтями, когда во мне уже не будет нужды. Это что-то зудело, болело и не давало спокойно спать. Оно мучило меня.
Я мельком бросила взгляд на Влада, а потом спросила, что нам делать с Яшкой. Влад посмотрел на скованное существо, сидевшее недалеко от нас, и смотрящее в пустоту пропасти. Сегодня утром оно снова проснулось самим собой, и было весьма удивлено оковам на своих руках. Когда Влад объяснил ему, что случилось, то сильно расстроилось. Не театрально и не напоказ. На самом деле расстроилось и вот уже час как не общалось с нами, только смотрело куда-то вдаль и думало о чем-то своем. Мы его не трогали, и оно спокойно предавалось своим мыслям.
- Что нам делать? Ничего. Что ты тут сделаешь? Кроме того, как выяснилось, он не самый крупный врун в нашей компании,сказал Влад, красноречиво посмотрев на меня.
Меня его колкость не задела. Я думала о Никто и о том, как сильна во мне темная сторона, что так тянется к жуткой твари. Раньше я о ее существовании даже не догадывалась, а она, оказывается, не просто есть, но и весьма обширна. И очень сильно болит.
- Он идет с нами или остается здесь?спросила я Влада.
Яшка нас слышало, но никак не отреагировало на наши слова. Влад тоже не сказал ничего путного, лишь пожал плечами.
- Это ты мне скажи? Ты в нем, оказывается, разбираешься лучше меня.
Я глянула на тощую спину сине-серого цвета, и подумала, что оно ни в чем не виновато. Что-то твориться там внутри него, о чем мы с Владом не имеем ни малейшего представления. Бросить его здесь, значит навсегда лишить его возможности разобраться в том, что же с ним не так. С другой стороны, когда речь идет о собственной безопасности, тут уж не до благородства. И в результате все, на что у меня хватило ума, я выдала Владу безо всякого энтузиазма:
- Сегодня оно безопасно.
Влад кивнул и посмотрел на мост.
Предлагаешь идти по нему?спросил он меня, и по его голосу я поняла, что он намерен поиздеваться надо мной сполна. Странно, но после вчерашнего он проснулся в прекрасном настроении и совершенно спокойно общался как со мной, так и с Яшкой, помня о том, что вчера тот без тени сомнения собирался забить его камнем.
- Я ничего не предлагаю,сказала я тихо, чувствуя, что еще немного и заплачу, так во мне скулило и выворачивалось что-то, что нескончаемо тосковало по трехметровому чудовищу, вспоминая узоры на темно-серой коже.Веришь мне, пойдем. Не веришь - идем обратно.
Влад долго смотрел на меня, изучая, рассматривая, пытливо вглядываясь в меня темно-синими глазами, а потом сказал.
- Я тебе верю,сказал он и поднялся с земли.Яшка поднимайся. Будем вызволять тебя из оков. Валерия, наколдуй как нам что-то колющее.
Я опешила. По правде говоря, я надеялась, что он развернет нас всех и потащит обратно, потому, как то, что на той стороне моста загадка даже для меня. Но Влад был преисполнен решимости и веры, непонятно во что, на том конце радуги. Я засомневалась еще больше:
- Влад я не шучу. Я действительно не знаю, что там.
- Я понял, понял. Ты сделала нам ледокол?
Ненавижу его бодро-позитивное настроение. Становится похожим на восторженного идиота. Я поднялась, подошла к нему и Яшке и подала ему ледокол.
- Спасибо.
Я смотрела как он, ловко орудуя тонким лезвием, высвободил Яшкины ноги, а затем руки. Существо блаженно разминало затекшие ступни и ладони, а потом посмотрело на нас с выражением глубокой вины. Оно попыталось нам что-то сказать, но писать здесь было не на чем, а торопливые жесты трясущимися руками ничего не дали.
- Подожди,сказала я Яшке, и вручила ему маленький блокнот и простую шариковую ручку.Вот. Пользоваться умеешь?
Яшка смотрело на ручку, словно я вручила ему чемоданчик с ядерной кнопкой. Помотало головой и посмотрело на меня с еще большей тоской в глазах. Влад, недолго думая, взял ручку в руку и написал на первом листе блокнота свое имя. Яшка удивленно уставился на предмет, а потом попытался взять его в руки так же, как делал это Влад. Ни с первого, ни даже с десятого раза ничего не получилось, и пока Влад с терпением воспитателя детского сада учил Яшку держать ручку в руках, я смотрела на мост, теряющийся в тумане, и все сильнее и сильнее сомневалась в правильности нашего решения. И если уж быть совсем точной, то не нашего, а Влада. Надо было строить фуникулер.
- Лера, смотри,Влад показал мне страничку, исписанную настолько корявым почерком, что разобрать с первого раза было невозможно. Но потом, когда ты присматривался и понимал значение большинства закорючек, на бумаге вырисовывалось слово «веревка».
- Зачем тебе веревка?спросила я.
- Для безопасности,долго выцарапывало Яшка.
- Чьей?
- Вашей.
- Ты себя хочешь связать?
Яшка утвердительно кивнул. Я закатила глаза:
- Яшка, сейчас в этом нет необходимости.
Но Яшка настаивало и нам пришлось договориться, что в день, когда Яшка снова станет не в себе, мы сразу же, не дожидаясь последствий, свяжем его по рукам и ногам. На этом и сошлись.
Первым, кстати, на мост ступил именно он. Самоотверженно и искренне он пытался искупить причиненный нам ущерб, который причинить-то так и не успел, но очень пытался. Мы с Владом пытались расспросить, что с ним происходит, и знает ли оно что-то о других личностях живущих в нем, но Яшка лишь мотало головой. В конце концов, оно написало довольно длинное предложение, которое имело весьма адекватное объяснение, которое свело дальнейшие расспросы на «нет»: «Я все время был один. Я не знал, что со мной что-то происходит. Некому было рассказать».
Логично. Сомневаюсь, что Никто из дружеских побуждений стал бы заботливо выяснять, отчего единственное существо в его вселенной то и дело сходит с ума. И тут меня осенилоНикто не держит здесь кого бы то ни было без причины, а значит, в Яшке есть какой-то смысл, какой-то толк. При первой встрече он назвал себя ключом, но зачем ключ, когда нет дверей? Значит, двери все же есть. Значит, Яшка нужен нам и придется как-то уживаться с тем, что твориться внутри него. Возможно веревка и, правда, единственный выход.
Влад шагнул на мост следом за Яшкой. Сначала короткие шаги были неуверенными, а руки намертво вцепились в тонкие перекладины перил. Я смотрела на него и понимала, что он в этот мост не верит ни капли, но все же зачем то идет. Что за выкрутасы? Что за аттракцион небывалой щедрости с раздачей авансов доверия и слепой уверенности в моих силах? Я поймал себя на мысли, что раздражает меня сегодня решительно все и везде, и просто перестала смотреть на Влада, на Яшку и вообще уставилась лишь перед собой, мысленно приказав себе закрыть рот. Шагнула вперед и почувствовала как под ногами, еле заметно прогнулось дерево, услышала легкий скрип досок, почувствовала, как постанывают подо мной перекрытия. Стало страшно. Положила руку на теплое дерево перил и сделала второй шаг. Привыкая к новому ощущению, все мое существо вопило от страха и восторга. Мост был словно в невесомости , и туман вокруг делал его похожим на нечто, парящее в свободном пространстве, открытом космосе, хотя я точно знаю, что у него есть основание, и оно уходит куда-то очень глубоко вниз, и где-то там надежно (хотелось бы в это верить) держит нас, принимая всю тяжесть на себя. Но сейчас это выглядело впечатляющекроме самого деревянного настила и перил не было видно ничего. Это пробирало до дрожи. Шли мы медленно, хотя Яшка впереди нас уже начал осваиваться и заметно прибавил шагу, Влад все еще откровенно сомневался. Я повернулась и посмотрела назадогромные горы стали тонуть в молочном тумане, становясь размытой картинкой из прошлого, которая с каждым шагом теряет свои очертания. И вот уже не стало видно начало моста, и мы втроем остались висеть посреди густого тумана, скрывающего все вокруг, кроме крошечного кусочка, по которому мы шли в данный момент. Чем дольше мы шли, тем сильнее становилось чувство отрезанности. Мне казалось, что туман отсек от нас даже время, потому как, обернувшись назад, ты уже не мог сказать, как далеко ты ушел, а глядя вперед было не ясно, сколько еще осталось. Наверное, именно так выглядит сознание человека потерявшего памятьни прошлого, ни будущего, только маленький кусочек моста, окутанного туманом, и больше ничего.
Шли мы молча. Теперь мы шагали уверенно, даже не держась за тонкие перила. Я поймала себя на том, что боюсь смотреть по сторонаммне казалось что из молочного тумана должны появиться жуткие твари, с щупальцами и шипами, совсем как в «Тумане» Стивена Кинга[1], но тут же одернула себя. Мне-то никак нельзя фантазировать на такую тему, а не то мы так и не узнаем, есть ли у этого моста конец. Я заставила себя думать об огромных лесах, раскинувшихся внизу, густых и диких, как тайга, непроходимых и темных, где подлесок сплошным ковром устилает землю, а трава высокая и мягкая, как шелк. Где текут тонкие ручьи с кристально чистой водой, где на ветках кустов, словно рубины, разбросаны ярко-красные ягоды, где бродят дикие звери, огромные и совсем крошечные, где полно насекомых и птиц. Мне понравилось рисовать каждую мелочь, углубляться все дальше и дальше в своих фантазиях, заходя все глубже в непролазную чащу, где меня не найдут, где не достанут, где я останусь одна. Где возможно бродит Никто по моим, проложенным для него, тропам. Его ярко-красные глаза светятся в непроглядной тьме, его огромное, жилистое тело медленно шагает среди деревьев, а губы расползаются в улыбке, обнажая острые кинжалы-зубы. Он довольно проводит рукой по веткам и белая перчатка становиться мокрой от росы на листьях. Длинный хвост медленно и плавно виляет из стороны в сторону, проплывая над зарослями густой травы. Нравится ли тебе мой лес? И он неизменно ответит: «Да, МояЛера». Мне бы только знать, что ты вернешься ко мне, что, несмотря на все, что случилось, ты во мне все еще нуждаешься, какова бы ни была конечная цель. Знать бы, что вернешься
- Лера, похоже, у твоего моста все же есть конец,Влад выдернул меня из моих мыслей. Он указывал на Яшку, который вынырнул из тумана. Он успел сбегать на тот конец и возвращался с радостной вестью. Он суетливо перебирал ногами, всячески старясь не раскачивать и без того хрупкое сооружение, но при этом подгоняя нас идти быстрее.
Идем скорее,сказал Влад и пошел быстрее. Яшка утянул его за собой, и они оба растворились в белом тумане. А я остановилась. Я стояла посреди тумана и думала, что сейчас самое время и если ты слышишь меня, а ты слышишь, я знаю, то, пожалуйста, приходи. Умоляю тебя, Никто, приди и скажи, что все по-прежнему. Слышишь меня? Пожалуйста
- Лера, тащи свой зад сюда!крикнул Влад откуда то из-за белой стены.Тут есть над чем подумать.
Я закрыла глаза, вздохнула и пошла на голос. Когда я шагнула на землю, почувствовала под ногами рыхлую, до боли знакомую почву, а рассеявшийся туман, который, как по волшебству заканчивался там, где последняя доска моста крепко упиралась в землю, открыл передо мной то, чего я увидеть не ожидалапустой песчаный берег и спокойную, серо-стальную гладь океана.
[1] «Туман» (англ. The Mist)повесть американского писателя Стивена Кинга, написанная в жанре психологического ужаса. Впервые опубликована в 1980 году в антологии «Тёмные силы».
Глава 7. Ледяное молчание
Я смотрела на океан и всеми силами сдерживала себя от рыданий. Единственная мысль пульсировала в моей голове, словно неоновая вывеска в кромешной тьмеНикто бросил меня. Он бросил меня! Вернул к тому, с чего все началось, и показал на дверь. Влад и Яшка молча смотрели, как тяжелая холодная водная гладь неспешно переливается под поверхностью, всем своим видом излучая равнодушие и, так же как я, думали, что, пожалуй, это конец нашего путешествия.
- Что думаешь?спросил Влад, поглаживая заросший подбородок.
- Ничего,тихо прошептала я.
Я ни о чем не думала, я лишь стояла и сжимала зубы, заглушая боль от пожара в груди. Никто что-то посеял внутри меня, как крошечное зерно и теперь оно росло, требуя своего хозяина. Мучительно выворачиваясь наизнанку, все мое нутро завязывалось узлами и нестерпимо больно рвалось на куски. Я не могла вымолвить ни слова. Просто смотрела пустыми глазами на то, как триллионы кубометров воды медленно перемешивались, слой за слоем, скрещивая течения, смыкая волны.
- Я никуда отсюда не пойду,почти неслышно сказала я. Но Влад меня прекрасно услышал. Надеюсь и Никто тоже.
- Лера, мы тут в гостях, не забывай.
- Ты, может и в гостях, а я нет.
- В смысле?
- После всего того, что я сделала, нельзя просто выкинуть меня отсюда. Теперь это и мой дом тоже,я обернулась, оглядываясь вокруг, ища того, кто мне был нужен, а затем крикнула во все горло.Слышишь меня? Мне плевать, на что ты там так разобиделся! Я строила леса, горы, реки и мосты не для того, чтобы все бросить и уйти!
Но пустыня молчала. Океан молчал. Никто, если и слышал меня, тоже предпочел промолчать.
- Лерка, успокойся,тихо, нежно начал Влад, но я резко повернулась к нему и зарычала.
- Не смей жалеть меня!
- Я не тебя жалею, а себя, - сказал он спокойно. Мой тон его ничуть не разозлил, скорее озадачил.Не хотелось бы погибнуть смертью храбрых, если трехметровое чудовище вдруг разозлится. Сама же говорила, что он тебя пугает. Не думаешь, что он может явиться сюда?
- Очень на это надеюсь, потому что мне есть что сказать! Я никуда не собираюсь! Если есть что возразить, пусть приходит.
Но пустыня молчала, и это молчание разрывало меня на части. Что за игру ты затеял? Что там в твоей черной голове? Чего ты ждешь от меня?
Яшка мелко затряслось и спряталось за Владом. Влад смотрел на меня, словно видел впервые. Такую, наверное, да, но мне не было до этого дела. Я поняла, что Никто не придет. Он не появится здесь с когтями наготове, разрывая все, что попадается на своем пути. Кровожадна лишь его любовь. Только в порыве его нежности я могла лишиться жизни, но не в приступе гнева. Нет, его жестокость не такая. Его жестокость холодная и равнодушная, острая, как его когти, которые никогда не коснуться тебя, если он того не захочет. Его жестокость ледяная, и чтобы задеть меня поглубже, он просто оставит меня с самой собой. Он ведь прочитал меня, просмотрел насквозь. Он прекрасно знает, что всю черную работу я сделаю за негосживу себя со свету, сожру живьем, возненавижу и прокляну, роя все глубже и глубже. Знай свое место. Так он мне сказал? Знай свое место, Лера. Вот значит где мое место? У дверей? Как собака? Ну, смотри же!
Я повернулась к морю, закрыла глаза и одним разом, словно открыла шлюз, выплеснула все, что накопилось в моей душе наружу, чувствуя, как леденеет сердце, как заходится в ненависти мой разум, как неистовствует душа. Знать свое место, говоришь? С чего ты решил, что тебе известно, где мне место? КТО ТЫ ТАКОЙ, ЧТОБЫ ЭТО РЕШАТЬ???
Влад что-то закричал мне, но я его не слышала. Яшка испуганно вжалось в его спину и дрожало всем телом, но этого я тоже не замечала. Я вытаскивала, выбрасывала из себя то, что было внутри, чтобы показать Никто, что мое место выбирать только мне и, уж если я захочу уйти, то только по своей собственной инициативе, а не тогда, когда ты укажешь пальцем на дверь. Влад тряс меня, пытаясь привести в чувство, но ничего этого я не понимала. Во мне кипела ярость, во мне горела синем пламенем обида. ПОСМОТРИ НА МЕНЯ! ПОСМОТРИ, ЧТО Я МОГУ!!! Мир вокруг прогибался и кренился, мир стонал и кричал, мир сопротивлялся, но все же делал то, что я требовала, потому что это и МОЙ дом. Я чувствовала , как что-то происходит, чувствовала, как меняется все, что меня окружалоземля, воздух, температура, атмосфера, давление. Словно самый тонкий сенсор, я чувствовала, как вибрируют атомы, как распадаются элементарные частицы, соединяясь в совершенно новых комбинациях, так, как я того хочу, сплетаясь в те соединения, которые нужны мне, чтобы показать чудовищу, что мое место здесь.
Меня затрясло, заколотило. Все было кончено. Ярость моя вылилась наружу, иссякла. Я открыла глаза и когда увидела, что сделала, закричала от восторга, заходясь в совершенно безумном состоянии, когда дикое счастье граничит с сумасшествием, а ты идешь по тонкому лезвию, и легкий поток воздуха может, либо лишить тебя разума, либо открыть нечеловеческое ощущение счастья.
Кругом был лед. Все замерзло. Океан промерз на сотни метров вниз, становясь непробиваемым гранитом. Снега было столько, что появились огромные сугробы, размером с два, три этажа, которые высились то тут, то там, превращая все в пустыню изо льда. Кругом, сколько хватало глаз, был северный полюс. Я закрыла твою дверь, повесила замок, заколотила досками единственный выход. Что ты теперь будешь делать?