Эйден в очередной раз сжимает кулаки и машет одним из них в воздухе, пытаясь объяснить мне свою точку зрения, но я непреклонна.
Я не представляю себе такого итога: как насчет того, что они, и правда, не смогут спастись? Как мне чувствовать себя в таком случае? Наверное, я так сильно люблю, что готова отдать свою жизнь, пожертвовать своей безопасностью.
Но ради кого я жертвую большеради Эйдена, или Росса?
Этот вопрос дико пугает меня.
Все решено,констатирую, вновь присаживаясь и перекинув ногу на ногу.Вы можете быть согласны со мной, или нет, но вы обязаны считаться с моим мнением.
ГЛАВА 19
АННА
Аквамариновые глаза Миднайта затуманены похотью, и я убеждена, что выгляжу не лучше, чем он.
Мы растрепаны, дико возбуждены и задыхаемся, не в состоянии ровно дышать, но одежда все еще на нас. Мое сердце совершает невероятные акробатические кульбиты, и мир вращается с космической скоростью. Я на грани погружения в полнейшее безумие.
Боже. Мы действительно целуемся, как ненормальные, готовые разорвать друг друга на части в неожиданном порыве чудовищной страсти.
Миднайт с жадностью впивается в мои губы. Возможно, нет, определенно, потом я пожалею о том, что происходит сейчас, и во что это перетечет, но Я хочу выйти за пределы четко очерченных границ, внутри которых продолжаю оставаться рассудительной Анной, и прочувствовать каждой клеточкой естества всю восторженную сладость и одновременно мучительную терпкость, безрассудность момента, когда срывает крышу.
Бунтарство течет в моей крови. Я всегда и всем бросала вызов, но была предана своим принципам.
Этот парень, перевернувший все вверх дном в моей жизни, имеющий талант умопомрачительно целоваться, заставил меня восстать против собственных убеждений и рискнуть, окунуться во что-то запретное, неправильное.
Я перекрываю кислород отчаянным попыткам оправдать свои сумасшедшие действия и запрыгиваю на Миднайта. Плотно обхватываю его торс бедрами и обвиваю шею руками. Он усмехается мне в губы, подхватывая за ягодицы и чувственно сжимая их. Красивое, крепкое, мужское тело вдавливает меня в стену, но этого мало. Ничтожно мало, хотя между нашими лицами и ртами нет даже прослойки воздуха.
Упругие, горячие губы Миднайта имеют вкус спелой вишни и тягучего, сладкого вина. Я пьяна волшебный ароматом его парфюма с выраженными нотками цитруса и мускуса.
Совершенно не вовремя задаюсь вопросом о том, как пахну. В последний раз я принимала ванну в Иерусалиме. С тех пор прошло несколько дней. Должно быть, от меня несет, как от бездомной Черт.
Я прерываю наш фантастический поцелуй, сраженная родившейся неуверенностью.
Миднайт совершенен. Чем больше я понимаю это, принимаю и проникаюсь к этому симпатией, тем сильнее мой страх перед будущим наших взаимоотношений. Я не против, чтобы мы занялись сексом, но что будет с нами после? Я чувствую, как быстротечно ускользает сквозь пальцы осознание того, что мы никогда не сможем прийти к компромиссу, потому что преследует разные цели.
Он вопросительно смотрит на меня, и от этого кровь густеет в венах. Я чувствую смущение, встречаясь с его ясно-лазурными, серьезными глазами, которыми он намерен извратить мою душу и превратить в горстку пепла сердце. Но вместе с пронзительно-проникновенным взглядом приходит ощущение расслабленности, и неловкость стремительно отступает обратно в сумрачную, трепетную мглу.
Прямо сейчас я буду как никогда откровенен и честен с тобой,от звука его бархатного, низкого тела мое тело покрывается мурашками.Ты до безобразия красива и сексуальна.
Проклятье
С моих губ срывается судорожный стон, когда Миднайт упирается большой и твердой частью своего тела в мою промежность. Невообразимо тесно, неистово горячо.
Но как только мы покончим с этим, я снова буду лгать и притворяться. Я буду ненавидеть тебя сильнее, чем когда-либо. Ты понимаешь, Анна?
Взаимно, Миднайт,я касаюсь пальцами его гладкой, алебастровой кожи на щеке и медленно наклоняюсь, чтобы поцеловать.
Но он опережает и захватывает мою нижнюю губу зубами, отчего я негромко вскрикиваю. Это звук наслаждения игрой, которую мы безуспешно пытаемся выиграть друг у друга.
Парень не сдерживает себя, поцелуй становится жестче и грубее, когда его руки все плотнее сжимаются вокруг меня, поднимаясь с задницы на талию. Я невольно стону в его рот, а когда он делает так же, я могу услышать, как в его стоне проскальзывает одержимость и пылкость. Сколько бы я не уверяла себя, что он мне противен и омерзителен, с самого начала я знала, что этот мужчина притягивает меня. Я не понимала, почему. А то, что мы не понимаем, считаем диким и чуждым. То, что мы не признаемот того отрешаемся.
Но у меня, в конечном итоге, не получилось, потому что никто другой на моем месте, почувствовав вкус этих лукавых, зовущих губ, больше не смог бы относиться к происходящему, как к само собой разумеющемуся. Взаимная магия между нами, взаимное тяготение сделало свое дело.
Теперь Миднайт, обнимая меня сильнее, отстраняется от стены и идет в сторону кровати. Он не бросает меня на нее, словно тряпичную куклу, как я могла бы предположить. Напротив, блондин, подойдя к краю постели, подкашивает слегка колени и позволяет мне присесть, не размыкая объятий. Разорвав поцелуй, он берется за мои запястья и заставляет лечь. В мгновение ока мои джинсы оказываются на полу, а затем мой теплый, бесформенный свитшот... Черная футболка и нижнее белье, не гармонирующее между собой... Миднайт избавляет меня от всего.
Через несколько секунд я поднимаюсь на локтях, чтобы видеть, как медленно он расстегивает пояс на своих светлых брюках, дразня меня. Он уже скинул с себя пуловер, но специально тянет с тем, чтобы лишиться и других элементов одежды. Я вижу, как опустив подбородок, парень вскидывает на меня хищный взгляд ярких глаз; красноречивый взгляд, говорящий о многом.
Черт возьми, я знаю, что Миднайт хочет меня, но намеренно растягивает самую важную часть сегодняшней ночи. Я решаю дразнить его в ответ: поднимаю ногу вверх и, приложив стопу к его идеальному, не сильно накаченному торсу, веду ею вниз. Дыхание Миднайта приобретает тяжесть и горькость. Воздух в спальне мгновенно нагревается. Я уже чувствую, что мы оба раскалены до предела, но Миднайт не сдается. Достаточно неспешно парень скидывает с себя брюки и откидывает в сторону, а после отделывается от черных, обтягивающих бедра, боксеров.
Наконец, паршивец считает нужным лечь на кровать. Он двигается в мою сторону подобно хищнику, отчего в меня, Анну Гарнер, единственную живую ведьму своего рода, вселяется нешуточный страх.
Но этот страх подкрепляется возбуждением, чувственностью. Я желаю его, желаю этого ощущения паники, расположившейся в моей душе. Сердце подскакивает к горлу от того, как светятся глаза фамильяра. Подведя страх к пиковой точке, я отодвигаюсь назад, располагаюсь на подушках кровати и жму на выключатель возле нее, погружая комнату во мрак.
Я различаю силуэт парня, уже практически достигшего моих ног. Мне нравится это. Это сводит с ума.
Испуг.
Ужас.
Боязнь.
Боль и наслаждение.
Это все синонимы наступающей долгой ночи.
Низ живота пронизывает предательская, стонущая боль. Жажда ласки оказывается настолько глубокой и сильной, что я сама тянусь к Миднайту, скользя пальцами вдоль по его рукам, от кистей до предплечий, глажу трапециевидные мышцы шеи и прижимаюсь губами к выступающим ключицам. Его большие, теплые ладони касаются моей спины, спускаясь к бедрам. Миднайт с силой царапает мою кожу, добиваясь бурной реакции на свои действия. Я прижимаюсь к его груди своей обнаженной грудью, вижу, как в кромешной тьме сверкают проскакивающие между нами искры и взрываются фейерверками в глазах.
Я подставляю свою шею для нежных, медленных поцелуев и багровых засосов. Наши губы искусаны в кровь, и скорее всего с наступлением утра после пробуждения обнаружатся синяки. Невыносимо контролировать беспорядочное метание мыслей в голове. Контраст томной боли и щекочущего экстаза, дисгармония эпического наслаждения и напряженная война с самой собойс той крохотной частью сознания, оставшейся вне воздействия вездесущей привлекательности Миднайта,растекается волнами сладостной, упоительной неги по телу, завладевая мною целиком.
Я извиваюсь в тесных объятиях Миднайта, предвкушая нечто большее, чем просто тактильные прелюдии, которыми уже насытилась, и внутренне ликую, когда он сажает меня на свои колени, предварительно развернув спиной к его торсу и скрутив мои руки за спиной. Я разочаровано терзаю свою нижнюю губу, потому что Миднайт не входит в меня, а лишь дразнит порхающими поцелуями, отзывающимися судорожной дрожью в конечностях.
Я пытаюсь высвободиться из несильной хватки и опуститься на пульсирующий, горячий член, но каждая моя попытка незамедлительно и неминуемо пресекается чертовым блондином, который наверняка получает несравненное удовольствие от власти надо мной.
Ты так очаровательна, когда нетерпелива, Анна,его вкрадчивый шепот раздается над моим ухом.
Хватит забавляться и трахни меня, черт возьми,шиплю я со злостью и, дьявол, действительно не могу поверить, что только что сказала это.
Мне о многом предстоит пожалеть в дальнейшем.
Миднайт не отвечает, и я говорю, что ненавижу его. Он обвивает рукой мою шею, аккуратно и воздушно проводит подушечкой большого пальца по скуле, очерчивая ее контуры.
А затем ладонь его второй руки опускает на мою спину, прогибая ее в талии.
И он входит.
Резко и больно.
Но все те взрывающиеся чувства становятся ослепляющим исступлением, о котором хочется кричать на весь мир. Освободившимися руками я сжимаю простыни под нами и издаю протяжный стон.
Так хорошо?вибрирующий голос Миднайта едва достигает моего слуха.
Он двигается медленно, и я несдержанно реагирую на каждый пронзающий толчок. Его член полностью погружается в меня, растягивая мышцы влагалища. Миднайт безжалостно лишает времени для того, чтобы я могла привыкнуть к его внушающим размерам, и спонтанно ускоряется. Размашистые, глубокие движения сменяются бешеным темпом.
Я рада, что он не видит моего лица, а яего. Я чувствую, как краска заставляет мои щеки пылать. В приступе эйфории я выгляжу крайне нелепо, и будет ужасно, если моя искаженная во вздорной гримасе физиономия станет причиной прерывания такого потрясающего начала секса.
Руки Миднайта по-хозяйски сжимают мою талию и грудь, а губы оставляют на шее, плечах и спине пламенные поцелуи, от которых голова идет кругом. Ноги затекли, и я пытаюсь изменить позу, подобрать более удобную для себя, но Миднайт моментально улавливает мое желание и кладет меня на спину. Мы растягивается в постели, и он снова заполняет меня, яростно вдавливая в кровать, творя немыслимо потрясающее с моим телом.
Это официальное заявление.
Миднайтпросто хренов Бог Секса.
Еще никогда и ни с кем мне не было так хорошо, как с этим голубоглазым мерзавцем.
Он делает несколько последних толчков, подводя нас к грани. И мы падаем. Несемся вниз с необыкновенной скоростью сквозь красочные, открывающиеся нам волшебные пространства. Мы кончаем с разницей буквально в пару секунд и жадно втягиваем в себя воздух, когда все стихает.
Миднайт перекатывается на вторую половину кровати, а я не могу найти слов для того, чтобы прокомментировать это безумие. Да и нужно ли? По-моему, все и так очевидно. Это было круто, и Миднайт нереально хорош.
Эй,приведя дыхание в норму, блондин поворачивает голову в мою сторону, но я продолжаю пялиться в потолок.Не хочешь ко мне?он приглашает меня похлопыванием ладони по своей груди.
Я собираюсь с силами, чтобы фыркнуть и перевернуться на левый бок с бесшумным стоном для демонстрации своей позиции. Миднайт лениво смеется, и я слышу шуршание простыней. А затем ощущаю на своей талии его ладонь, медленно крадущуюся вниз. Прежде, чем он касается меня там, я пинаю его по ноге и бросаю притворно раздраженный и небрежный взгляд.
Ты свободен.
В полнейшем изумлении он взметает выразительные брови и начинает хохотать в голос, откидываясь на спину.
Продолжай в том же духе, и ты пленишь мое сердце.
Разве оно у тебя есть?
Вместо слов Миднайт хватает меня за запястье и тянет на себя. Я дико раздосадована тем, что не способна проявить должное сопротивление, поэтому падаю щекой на плечо парня. Я стараюсь отпрянуть от него прежде, чем его руки заключат меня в плотное кольцо, но опаздываю и оказываюсь в ловушке.
Прислушайся. Мое сердце сходит с ума, потому что ты рядом.
Да неужели?
Я пытаюсь убрать свою руку с его тела, но он сжимает ее в своей ладони и удерживает на грудной клетке. Я невольно ощущаю импульсивный, неровный ритм сердца под подушечками пальцев, и постепенно желание противостоять отступает.
Я чувствую на себе пристальный взгляд Миднайта, и это жутко напрягает, поэтому стараюсь не встречаться с ним глазами и прекращаю шевелиться, покорно вслушиваясь в приглушенные, неуловимые звуки биения его сердца.
Ты просто старый для секса,язвлю я, чтобы отвлечься и не сдаться ему окончательно.Сколько тебе лет?
Сто девяносто три, если быть точным,спокойно извещает Миднайт.
Боже.
О, нет,я морщусь от отвращения.Я переспала с двухсотлетним человеком...
Грудь блондина трясется от басистого, бархатистого смеха. Он разжимает свои объятия, позволяя мне лечь рядом и поежиться от внезапной свободы.
Но ты довольно неплох для парня, которому вот-вот стукнет двести.
Миднайт заводит руку за голову и с весельем поглядывает на то, как я сгребаю на себя тонкое, хлопковое одеяло, чтобы накрыться им с головой и спрятать свой пылающий на лице стыд. Я смущена. Просто дьявольски!
Может йжбзаи мы, наконец, поговорим о том, какие цели ты преследуешь?начина я, но, честно говоря, не надеюсь услышать честное признание.
В Тардесе моя семья.
Что?
Я собираюсь вынырнуть из импровизированного укрытия и увидеть лицо Миднайта, убедиться, что мне не послышалось. Но к моему удивлению он останавливает мои попытки выбраться из-под одеяла.
Останься там,его голос делается тихим. Он мгновенно усмиряет меня, положив ладонь на мой лоб.Пожалуйста.
Он расскажет?!
Он сказал слово на букву «П»?!
Я слегка в недоумении, но киваю.
Ладно. Хорошо.
Я поймана на крючок и закусываю губу, чувствуя, как ускоряется пульс от трепещущего любопытства. Мое лицо озаряет идиотская улыбка, и я рада, что скрыта от глаз Миднайта одеялом.
Все дело в моей семье,продолжает он, делая глубокий вдох, и прерывисто выдыхая, так, словно ему невероятно тяжело говорить об этом.Я потерял их полтора века назад. Эти сто пятьдесят лет я искал способ вернуть их.
«Мне очень жаль», я кусаю свой палец, чтобы не сказать эти слова вслух.
Твоя семьяэто те, кто создал тебя?я хочу прояснить ситуацию.
Ответ следует не сразу.
Да. Моей семьей стал могущественный клан ведьм и колдунов Моубрей. Уильям, Дарси, Эмброус,его голос слегка дрожит, когда он перечисляет имена,Джозеф и... Сара.
Миднайт интонационно выделяет имя девушки, и мне становится интересно, почему? Я вспоминаю фотографию в доме Миднайта, когда мы были в Иерусалиме, и пытаюсь копнуть глубже, чтобы воспроизвести в сознании увиденные лица и подобрать к ним озвученные имена.
Они были потрясающими,он говорит с трепетом и благодарностью.И наша жизнь была чудесной до тех пор, пока однажды мой отец, Уильям, не получил письмо от своей старой подругиДианы Гарнер.
Миднайт делает паузу, наверняка ощущая мое оцепенение, вызванное удивлением, и дает возможность переварить то, что наши семьи связаны столетиями.
Диана обратилась с просьбой о поддержке и немедленном визите в Дайморт-Бич, чтобы устранить угрозу, внезапно нависшую над всем миром. Зло, появившееся из ниоткуда, но невероятно могущественное, было необходимо уничтожить прежде, чем оно разрушило бы все на своем пути. Женщина называла ту сущность Исрафилом и сказала, что ее семья не справится в одиночку. Поэтому они незамедлительно отправились в Америкузатем я слышу клацанье зубов,оставив меня в Уэльсе, сказав, что я должен присматривать за поместьем. Но это было отговоркой. Их визит в Дайморт-Бич мог быть очень опасным, и они беспокоились за меня. Я получал их незаслуженно огромную, бескорыстную любовь и хотел отплатить тем же. Я бы пожертвовал всем ради них, но они не желали принимать мое самопожертвование, потому что считали меня самым лучшим и невинным из них. Для них я был более человеком, чем они.