Горбатый мужчина взял факел и вошел в камеру. Он помахал светом, и Рема разглядела комнатку: пустая, пять на пять футов, три стены из камня, последняя была железными прутьями от пола до потолка.
Чего ты ждешь? Заходи.
Стражи толкнули ее в камеру. Горбатый мужчина захлопнул дверь, щелкнул замок. Стражи возвышались над низким мужчиной с мрачными лицами.
Наслаждайся, сказал хриплый голос.
Погодите! закричала Рема. Вы же не бросите меня одну? Мои стражи ведь останутся? паника сдавила ее грудь, было сложно дышать.
Стражи? горбатый мужчина рассмеялся. Ты в подземелье. Тут стены и прутья твои стражи! он взмахнул факелом в стороны. Крыса пробежала по камере, и Рема вскочила, поджала ноги.
Что мне делать, если я захочу в туалет?
Мужчина рассмеялся.
Выбери уголок и используй. Смотри, чтобы из уголка не залило всю камеру, он отошел, забирая с собой факел и стражей.
Ее тело бесконтрольно дрожало. Она ничего не видела.
«Спокойно. Глаза привыкнут».
Но нет.
Рема не видела даже руку перед лицом. К ней мог подобраться кто угодно, и она не узнает, пока не станет поздно. Она пятилась, пока не врезалась в стену, а потом двигалась в сторону, пока не оказалась в углу. Рема рухнула на пол, притянула колени к подбородку, пытаясь сжаться и быть как можно меньше. Запах фекалий душил ее. Рема уткнулась носом в платье, пытаясь защититься.
Она громко дышала, любой мог услышать и найти ее. Ей нужно было успокоить тело, совладать с дыханием, сделать его медленным и тихим.
Стало только громче.
Она укутала ноги платьем на случай, если крыса вернется. Платье не защитит от острых зубов, но ей было спокойнее с закрытыми пальцами ног.
Земля была влажной. Влага пропитала ее платье, и ее зубы застучали.
Рема не знала, как долго сидела в подземелье. Время не ощущалось в темноте.
Появился слабый свет, стал сильнее, пока Рема не увидела силуэт коридора перед ее камерой.
Страж темницы зажег факел рядом с ее прутьями. Он сделал пару шагов и зажег еще один. Он посмотрел в ее сторону и буркнул:
Надеюсь, так лучше, он пошел по коридору, зажег еще два и пропал.
Факелы давали Реме увидеть камеру внутри.
Она была в безопасности. В тенях комнаты никого не было. Но она все равно сидела в углу. Она не могла думать о своей ситуации, так что думала о Снеге и семье. Ей нужно быть сильной ради тети и дяди. Если будет шанс, она передаст им просьбу бежать.
От стен отразился шорох чего-то, что тащили. Звук становился громче. Рема прижалась телом к углу, пыталась слиться со стеной. Что шло к ней?
Мужчина пыхтел, шел спиной и что-то тащил. Он замер и посмотрел на Рему. Она застыла, надеясь, что он пройдет мимо нее. Он огляделся, вытащил ключ и отпер дверь. Он открыл дверь и толкнул шестифутовый прямоугольный предмет в ее камеру, а потом закрыл дверь и убежал.
Она ощутила запахсолома. Кровать! Она подвинула матрас в угол и села, вдохнула свежий запах сена. Не мягкая перина, на которой она спала в замке, но лучше камня.
Кто-то кашлянул, и Рема увидела, как между прутьев просунули одеяла. Он тоже пропал. Одеяла были из шерсти, хорошие и теплые. Она положила одно на соломенный матрас, легла и укуталась в другое.
Рема была уверена, что к пленникам в подземелье обычно так не относились. Почему стражи темницы были такими милыми с ней? Они действовали по приказу? Дармик пытался помочь ей?
Ее лицо потеплело, она вспомнила тело Дармика, прижатое к ней. Рема еще помнила его нежные губы, соленый вкус его кожи, его ладони на ее теле. Чувства, что Дармик вызывал в нейи сильное желаниеона не испытывала до этого. И Рема хотела ощутить их снова. Она так ни с кем себя не ощущала. Она любила Брена, но как друга или брата. Она не ожидала, что влюбится в Дармика. Но когда пришел Леннек, он смотрел на нее с ужасом. Почему? Потому что их поймали?
Шаги стали громче. Перед камерой появилась Элли, страж стоял рядом с ней. Стражи быстро отпер дверь.
Элли вошла с подносом еды.
Что ж, прошептала она с улыбкой, хоть свадьбы не будет.
Рема обвила руками шею Элли.
Осторожно. Доставить сюда еду было непросто.
Скорее! прошептал страж.
Мне нужно идти, но я вернусь, как только смогу.
Рема отпустила ее. Элли опустила поднос на кровать Ремы, поцеловала его в щеку и ушла.
Рема сжала прутья, провожая Элли взглядом. Она вернулась к матрасу, подняла с подноса крышку. Теплый суп, хлеб и жареные овощи. Рема сглотнула. Рема взяла буханку хлеба и увидела свой кулон. Она быстро вернула его на шею, где ему было место. С ключом на груди Рема ощущала надежду. Если бы все было потеряно, к ней не относились бы так тепло. Она еще могла надеяться.
Она доела и забралась под одеяло. Запах сена напоминал о доме, об амбаре со Снегом, где она говорила с ним, как с человеком, а не лошадью. У нее не было друзей, и Снег заменял их. Она помнила ночи в детстве, когда не могла спать. Рема приходила в конюшни, в загон Снега, сжималась в углу в комочек. Как-то на соломе под попоной Снега она всегда засыпала.
Двадцать четыре
Дармик
Вырвавшись из комнаты Ремы, Дармик прислонился к стене, задыхаясь. Голова гудела, он пытался понять, что случилось. Рема была полноправной наследницей трона. Рема была Амер. Черт, ответ все время был перед ним. Но стояла ли она за мятежом?
Дармик слышал, как Леннек приказывал стражам увести Рему в подземелье. Дармику нужно было уйти от двери, пока они не увидели его тут. Если Рема правила мятежниками нет, он не мог сейчас думать об этом. Огонь бушевал в нем. Она все время использовала его? Дармик ранит кого-то, если не выпустит пар. Он оттолкнулся от стены и побежал на стрельбище армии.
Никого не было, уже было поздно. Тренировочное оружие стояло у стены. Он схватил колчан, наполнил стрелами и надел на плечо. Дармик нашел неплохой лук. Он выбрал центральный ряд и встал в пятидесяти футах от мишени. Он схватил стрелу и вложил в лук. Дармик прицелился, подняв лук, и отпустил тетиву.
Он промазал на пару дюймов. Дармик не помнил, когда в последний раз мазал. Он взял еще одну стрелу из колчана и выпустил. Снова мимо.
Он представил Рему, стоящую перед мишенью, смеющуюся над ним. Он выпустил стрелу. В этот раз он попал в центр. Он выпустил все стрелы, но лучше не стало. Он не мог перестать думать о Реме и ее предательстве.
Когда он целовал ее, он хотел защищать ее и любить. Он даже хотел защитить ее от брата и отца. Но когда Дармик увидел татуировку, понял, кто она, ему стало больно и стыдно. Как он мог так обмануться? Он думал, что знал и понимал Рему, но ошибался.
То, что он принял за буйный нрав, теперь он видел как наглость и гордость. Он сжал лук в кулаках, стиснул зубы. Дармику нужно было совладать с обидой, гневом и злостью. Он повелся на ее игру, но хоть знал теперь правду. Это не повторится.
Он собрал стрелы. Рему, скорее всего, казнят, покончат с той родословной. Так будет проще. Ему уже не нужно искать загадочную наследницу, она была перед ним.
Дармик повернулся и ударил кулаком по стене за мишенью. Рема заслужила такое.
Но разве случайно Леннек решил выбрать Рему для брака? Или это был хитрый план, чтобы захватить трон? Шансов, что это было случайно, было ужасно мало, учитывая появление слухов. Она, наверное, хотела привлечь внимание Леннека, заставить его жениться на ней, а потом она получила бы корону без крови. Это было гениально. Но к чему тогда все между Ремой и Дармиком? Запасной план? Или у нее были чувства к нему? Дармик не знал, и ему было все равно.
Он вытер кровь с костяшек о штаны и вернул оружие. Хоть Рема была заперта в подземелье, еще многое нужно было сделать, чтобы сохранить власть над королевством и подавить оставшихся мятежников. Дармик пошел к управляющему крылу. Но почему Рема все еще играла? Почему не раскрыла свою сущность? Может, она думала, что роль Ремы, простой девочки-торговки, вызовет больше сочувствия, и она избежит казни. Она точно боялась смерти. Дармик покачал головой.
Принц Дармик, Арнек вышел из теней. Дармик ненавидел этого стюарда и его высокий раздражающий голос. Король Барджон просит вашего присутствия. Сейчас.
Дармик прошел мимо Арнека.
Он сказал, если не придете немедленно, он пошлет за вами армию.
Смеясь, Дармик повернулся.
Яармия, Арнек открыл рот, но Дармик заткнул его взглядом. Скажи отцу, что я в пути.
Король хотел узнать, какую роль Дармик играл в этом хаосе. Леннек точно уже сходил к отцу и пожаловался, что Дармик испортил его планы. Леннек мало знал об опасности того брака.
Дармик пришел в кабинет короля, тот стоял у своего портрета, в камине горел огонек.
Нужно было сделать это, да? сказал король, сжимая руки за спиной, глядя на картину. Леннек заслуживает счастья. Но ты пришел и украл у него будущую жену, король Барджон повернулся к Дармику. Ты знаешь, что наделал? король хрустнул костяшками. С отвращением качая головой, он продолжил. Конечно, не знаешь. Ты никогда не понимал, как быть частью семьи. Ты думаешь лишь о себе. Не о других.
Дармик прикусил щеку изнутри, чтобы не парировать. Как отец мог обвинять его в таком? Дармик думал только о чести семьи и ее защите. Иначе почему он убивал ради короля, жертвуя своими желаниями?
Король прошел к столу, рука потянулась к хлысту. Дармик знал, что защищаться нет смысла. После всего, что он сделал ради отца, король все еще не ценил это. И не понимал сына.
Нельзя, чтобы люди узнали, что ты предал семью. Ты все еще командир моей армии.
Дармику нужно было уйти из комнаты, замка, из столицы. Он кашлянул и сказал:
Мне жаль, что вы так восприняли ситуацию. Ваши приказы, Ваше величество?
Король не прогнал его, как он надеялся, а продолжил:
Мы скроем твое поведение. Я не хочу, чтобы хоть кто-то знал, что произошло сегодня, король прошел к окну, оставив хлыст и Дармика. Леннек хочет, чтобы тебя наказали, и он хочет публичную казнь Ремы.
Дармик покачал головой. Его брат был невыносим.
Я не могу публично высечь сына. Мне нужна сильная армия, и я хочу, чтобы ты вел ее, он повернулся к Дармику. И я договорился с твоим братом. Честно, я даже рад, что шлюху казнят. Не понимаю одержимость Леннека ею. Мы можем найти покорную простолюдинку. А тебя высекут скрытно. И ты вернешься в армию, где и останешься. Понятно?
Да, отец, ответил Дармик. Я могу уйти завтра?
Король сел в кожаное кресло с высокой спинкой и вздохнул.
Нет, еще рано. Останешься до казни. Мы будем выглядеть едино, и ты убедишься, что мятежи других регионов не затронут стены столицы.
Конечно, Ваше величество, Дармик не переживал из-за хлыста, его часто секли в прошлом. Он скоро уедет, это было важно.
Губернаторы жалуются на жестокость мятежников. Они заявляют, что наследник жив. Глупости. Тебе нужно разобраться с наглыми дураками.
Дармик и пытался это делать, и делал бы сейчас, если бы не задержался из-за Леннека.
Отец, кто сказал тебе, что королевская семья не наносила татуировки детям до года?
Это важно? спросил король. Надежный источник. И я показал тебе все доказательства.
Да, но мне любопытно. Я хочу все проверить. На всякий случай.
Слухи явно врут, король встал и надел мантию. Но если хочешь знать, это был безумный старик. Трелл. Только он знает о татуировках.
Его словно облили из ведра воды. Трелл?
Дверь открылась, вбежал Леннек. Он бросил мантию на кресло.
Ты, он указал на Дармика.
Успокойся, перестань драматизировать, приказал король.
Но, отец, начал Леннек.
Король поднял руку.
Хлыст на моем стол. Дармик получит десять ударов в моем кабинете. Никто не должен знать.
Леннек прищурил жадные глаза, глядя на свернутый хлыст.
Конечно, его высечет Леннек. Это точно его обрадует.
Дармик, сказал король. Ты получишь наказание за свои поступки и поможешь подготовить казнь. А послеуедешь. Я не хочу тебя видеть в ближайшее время.
Да, Ваше величество, Дармик ощущал себя собакой. Он был полезен во главе армии, но только это. В остальном он был гвоздем в сапоге отца. Король Барджон взглянул на Леннека и вышел.
Даже во главе армии Дармик зависел от короля. Король приговаривал и казнил людей, не поднимая руки, не разбираясь в ситуации. А Дармик наказывал. Ему надоело убивать их народ. Конечно, все бунтовали, хотели найти наследника. Все лучше, чем этот монстр. Король Барджон позволил Реме, Амер, легко проникнуть. Почти отдал ей королевство. Когда ее казнят, а лидеров мятежа схватят, движение утихнет. Но что потом?
Хлыст ударил по воздуху с треском под смех Леннека.
Сюда, брат. Снимай тунику и рубаху. Руки на стол, Леннек провел пальцами по кожаному хлысту, глаза злобно блестели.
Дармик послушался, едва сдерживая гнев. Он выгнул голую спину в шрамах, готовый к первому удару.
Так лучше? спросил Дармик. Бить младшего брата? Что сказала бы матушка, будь еще живой?
Шипение, и хлыст ударил по центру спины Дармика, разрывая его кожу.
Один, закричал Леннек. Он поднял руку, вдохнул и опустил хлыст. Два! ненависть сочилась из голоса Леннека.
Дармик подготовился к третьему удару. Он отказывался кричать, пока хлыст опускался снова и снова, терзая его кожу. Он сжимал край стола, впивался ногтями в дерево.
На восьмом ударе он закряхтел. Кровь текла по бокам и капала на пол. На десятом ударе ноги Дармика подкосились. Он заставил себя встать ровно.
Леннек бросил к Дармику тунику.
Одевайся, оскалился он. Думаю, это я оставлю, Леннек поднял хлыст, с которого капала кровь. Может, я задушу им Рему. Хочу посмотреть, как будет раскачиваться ее тело, он плюнул у ног Дармика и ушел.
Дармик повернул голову. Ему нужно было сесть и обработать раны. Никто не знал о наказании, и ему придется идти в военный лагерь одному, а потом найти Неко. Он схватил кувшин воды и выпил. Все плыло перед глазами. Дармику нужно было остановить кровотечение, пока он не отключился.
Он надел рубаху, ткань прилипла к спине. Он вышел, шатаясь, из комнаты и пошел к лагерю.
Он не мог представить, чтобы Рема даже с врагом так обращалась. Он вспомнил, как она дала еду детям. Она была бы лучшим лидером? Наверное. Давало ли это ей право быть во главе?
Дармик вспомнил голодную девочку, сжимающую руку мертвой матери. Он вспомнил обещание Треллу больше не убивать. Он вспомнил, как Трелл стучал по груди, говоря Дармику, что ответ внутри. Дармик вспомнил Рему у окна, ключ на цепочке лежал на ее груди.
Ответ внутри.
Дармик споткнулся и упал у двери Неко.
Двадцать пять
Рема
Рема проснулась и не знала, день снаружи или ночь. Мужчина стоял у прутьев с факелом. Он был в форме армии короля, на боку висел меч.
Доброе утро, сказал он и чуть поклонился.
Рема села, протирая глаза.
Тебе вынесут приговор, его низкий голос отражался от стен.
Что это значит? Рема плотнее укуталась в шерстяное одеяло.
Он поджал губы с мрачным лицом.
Тебя задержали за измену, и ты предстанешь перед королем Барджоном, принцем Леннеком, командиром Дармиком и группой вельмож. Они услышат показания и приговорят тебя.
Ее повесят. К горлу подступила желчь, глаза жалили слезы. Она надеялась лишь, что принц Леннек оставит тетю Майю и дядю Кара в покое. Рема молилась, чтобы ее казни Леннеку хватило, и он забыл о них.
Я смогу высказаться? Защититься? спросила она.
Нет.
Не важно. Суд был лишь иллюзией справедливости.
Солдат открыл дверь. Рема встала. Ее белое платье было в грязи подземелья, смялось ото сна. Ее волосы спутались и торчали в стороны.
Я не могу переодеться? она не хотела молить за жизнь, выглядя как нищая.
Солдат подвинулся и прикусил губу. Она знала, что ответ нет.
Ладно, просто покончим с этим, она вышла из камеры.
На его поясе висели оковы, но он не стал надевать их на нее. Два стража подземелья ждали чуть дальше. Они держали факелы, тени плясали на стенах. Рема шла за стражами, а солдатза ней. Его меч звякал об оковы, пока он шел.
Рема шла по лабиринту с большим светом и замечала другие камеры. Многие были такими же, как ее. Голос кричал вдалистрадающая душа кричала от боли. Рема не хотела думать, что это дядя Кар. Если бы Леннек хотел его пытать, он сделал бы это перед ней, чтобы она видела. Рема не понимала, что плачет, пока слезы не стали капать с ее щек. Она вытерла их дрожащими руками.
Они поднимались по каменным ступеням.