Тело себя-прошлой Алина отлично помнила. И оно было ладным, как у любой юной девушки. И это тело у нее было таким же, если не считать сильной худобы и четко очерченных мышц на руках и ногах. Грудь задорная, как два крепких яблочка, маленькие ягодицыпух с крыльев в сложенном состоянии как раз доставал им до середины.
«Красивая», признала она мысленно, снова склонилась к зеркалу, провела ладонью по его кромке и ойкнулапорезалась. Лизнула рану, пригляделась к сколам.
Так это же полированный обсидиан, сказала она по-рудложски, в восторге оттого, что догадалась. Камень из вулкана? спросила она у Венин на лорташском.
Та закивала.
Ды-а, даа-а-а. Трыо-огше-е-е.
Охтор разрешил пользоваться, с гордостью проговорила Далин. Алинка повернуласьнезрячая тоже разделась и теперь поливала горячей водой из черпака листья и солому на полу, а затем топала по ним босыми ногами, словно давила. По ванрану шел травяной дух, а Венин начала брызгать водой на стеныте шипели, исходили паром, жаровня потрескивала, Венин ойкала и смеялась, отпрыгивая от горячих брызг, улыбалась и Далин, и, глядя на это все, начала улыбаться и Алинка. Здесь, в окружении чужих женщин, в чужом мире вдруг стало как-то радостно и тепло. При лорде Тротте хозяйки были тихие, угодливые, а здесь веселились вовсю.
По порезанной ладони текла кровь, капала на солому, и принцесса полила на рану из горстищипало, затем закрыла глаза и постаралась вспомнить, как учил ее профессор лечить себя. Как там сосредоточиться, представить, что рана затягивается.
Руку защипало сильнееи отпустило. Алинка глянула на нее и едва не запрыгала от счастья, хотя кожа не восстановиласьпросто порез затянулся кровяной корочкой. Но она хотя бы смогла остановить кровь!
Садии-ись! крикнула ей Венин и показала, как садиться: прямо рядом с кадкой, на листья, скрестив ноги. Хорыо-о-ошоо-о! она принялась обливать себя из кувшина. Алинка опустилась рядом, и Венин облила и ее, потом протянула горшок с чем-то серым. Мойси-я-а!
Что это? подозрительно поинтересовалась Алинка. Венин без лишних слов зачерпнула массу из горшочка и ляпнула принцессе на плечои сипло захихикала, глядя, как принюхивается гостья. Пахло прелой листвой и глиной.
Ты-ы ничи-его-о-о ни-е-е зна-ы-а-ешь, промычала Венин, протягивая ей жесткую тряпку и показывая на себе, что ей нужно тереть тело.
Не знаю, проговорила принцесса, ожесточенно растирая мокрой горячей рогожкой живот. Я не отсюда.
А о-отку-у-уды-а-а-а? поинтересовалась любопытная Венин. Из двоих хозяек она была куда разговорчивей, несмотря на увечье. Гди-е-е тво-о-ой до-о-ом?
Очнулась в лесу за заливом, сказала Алина чистую правду, а лорд Ма Охтор меня нашел. И спас. У меня нет дома. Я думала, меня съедят, пожаловалась она внезапно. Очень страшно было.
Бедная, бедная, вздохнула Далин и щедро плеснула на Алинку прохладной воды из кадкипринцесса на секунду оглохла, замотала головой. Охтор добрый. И меня спас.
И ми-еня-а! До-убры-ы-ый! горячо согласилась Венин, намазывая Алине волосы той же глиной. Принцесса терпела, непонятно почему загрустив.
Кормит нас, женщинами к себе взял, с благодарностью продолжала Далин. Моих детей не выгнал, не бьет их. И нас не бьет. Мне с детьми дом маленький построил, а как Венин взял второй оихар, подарил нам с ней этот дом.
Она употребляла слово «оихар», как и лорд Тротт ранее, обращаясь к ней, и Алина все не могла понять, что это такое. «Ихар» женщина. А «оихар»?
А что такое оихар? застенчиво спросила она. Далин подняла незрячие глаза, улыбнулась робко.
Хозяйка, что греет постель, объяснила она.
Жена? немного сердито продолжила допытываться Алина.
Ни-е-ет, вздохнула Венин печально.
Нет, качнула головой Далин. Он сказал: вы можете выйти замуж за того, кто позовет. Значит, женами не возьмет. Он нас защищает, кормит. Мы ему греем постель, хозяйство ведем.
Обе? краснея, прошептала принцесса. Ей было мучительно стыдно о таком говорить, но заставить себя замолчать она не могла.
Охтор богатый, и хороший охотник, может и пять женщин в дом взять, всех прокормит, охотно похвасталась Далин.
А если женщины не хотят вместе жить? не унималась Алина. Вот вы вдвоем если бы не захотели жить?
В ванране от всеобщего изумления стало так тихо, что слышно было, как потрескивают угли в жаровне и шуршит парок.
Кы-а-ак ни-е за-а-ахоти-ели-и? испуганно переспросила Венин. С Охто-о-ором?
С Далин, объяснила принцесса.
Ни-ет! возмутилась Венин. Ка-а-ак?
Он сказал, что привел мне сестру, расшифровала восклицания «сестры» Далин. Охторхозяин, мы слушаемся. Не ругаемсямужчине не понравится, что дома плохо и шумно, выгонит, других женщин возьмет. А мы умрем с голода. Нам хорошо. Большой дом, еда есть. Охторохотник и воин, знает, где есть золото, ему греть постель много женщин хотят.
И-и с ни-и-им сла-а-адко-о-о, тихо поделилась Венин, улыбаясь и закатывая глаза.
Он делает женщине приятно, согласилась с ней Далин. Поколебалась и, видимо, от всего простодушного сердца предложила: У тебя нет дома. Хочешь, попросись к нему третьей оихар?
Ой-ей, простонала Алина, не зная, куда деть глаза от смущения, и опустила голову. На щеки словно кипятком плеснуло. Какое вообще ей дело до личной жизни Тротта?
«Охтора, повторила она себе настойчиво. Лорд Тротт живет на Туре, а здесь с женщинамиОхтор. Вот!»
С ума сойти можно с этими разделенными половинками, пробормотала она себе под нос. И пообещала хозяйкам: Я подумаю.
Прошло часа два. За это время ванран успел остыть, а Алина нарыдалась от души, слушая бесхитростные рассказы женщин об их прошлом. Пусть даже она понимала не все слова, слушать было страшнопо сравнению с историями этих двоих ее жизнь в деревне с сестрами казалась роскошной. Далин поведала о том, как была служанкой в твердыне у тха-нора, а затем и историю ее ослепления и спасенияи как после того, как смогла встать на ноги, стучалась она в дома поселения, предлагая себя в обмен на кров и еду. И только Охтор не побоялся лишних ртов, взял ее себе вместе с мальчишками. А Венин показала клеймо рабыни на ладони и, тщательно выговаривая слова, рассказала, как родители продали ее в храм, и что творили с ней и там, и потом, в какой-то харчевне, и как она уже хотела наложить на себя руки, если раньше не убьют. Рассказала она и про гигантского бога-паука, и про то, как почти умерла, но Охтор заставил ее жить. В глазах ее плясали и страх от пережитого, и жаркая, бесконечная благодарность к спасителю. И Алинка, сидя на теплых листьях, всхлипывая и потирая почти залеченную ладошку, стыдилась своей изначальной обиды и настороженности и думала, что у нее хотя бы есть возможность спастись. Пусть призрачная, но есть. А для этих двоих мир безопасен, только если в нем есть Охтор.
Глава 6
Семнадцатое марта по времени Туры,
Нижний мир
Максимилиан Тротт
Макс возвращался в свой двор после долгого общения с главой поселения, Нерхой. В доме было темноверно, уже легли спать, а в высоком окошке ванрана виднелись всполохи свечи. Значит, кто-то из женщин ждет его там.
Он, погруженный в свои мысли, распахнул низкую дверь, шагнув внутрь, и оскалился, задохнувшись от агрессии. На него вместе с клубами пара и травяным запахом пахнуло кровью, мгновенно обострив все ощущения. Он мотнул головой, захлопывая за спиной дверь и двигаясь дальше, и увидел в пару сначала девичий силуэт полубоком: светлые завитки вокруг лица и черные мокрые крылья, прямую линию шеи и плеч, царапающие белые колени, подтянутые к юной груди, а потом только сообразил, что в ванране полукругом у почти потухшей жаровни сидят все три женщины. Нагие.
Богуславская, мгновенно прикрывшись крыльями, взглянула на него красными, как у кролика, глазами, шмыгнула носом и жалобно попросила на рудложском:
Профессор, отвернитесь, пожалуйста. Я уже ухожу. Только оденусь
Разум возвращался, и Макс замедленно, словно ушибленный, отвернулся к двери. Очень захотелось об эту дверь постучаться головой. Очень.
Уходите все, сказал он резко и глухо. Я помоюсь сам.
За его спиной женщины быстро и послушно зашуршали вещами.
Постелите мне и Алине в доме, бросил он через плечо. Сами поспите на сеновале. Венин, принесешь сюда мне чистую одежду.
Ды-а-а, с готовностью откликнулась бывшая рабыня. Принцесса почему-то сердито засопела, но ничего не сказала, и он, оставив их одеваться, вышел в темноту, с наслаждением вдыхая ночной воздух.
«У тебя просто очень давно не было женщины, напомнил он себе. И кровный поиск работает. Он выдохнется. Недолго осталось».
Макс покачал головой, глядя на две несущиеся по небу ноздреватые луны и думая, что неплохо бы было сейчас закурить. И что идея ночевать в одном помещении с Богуславской не относится к разряду лучших. Но уходить на сеновал к женщинам или отправлять ее к нимеще хуже. Она должна быть на виду, чтобы он мог ее защитить. Ведь если в поселении был один лазутчик, вполне может затаиться и второй.
За его спиной открылась дверь, и мимо прошлепали три женщины. Принцесса обернулась на него, укоризненно поблескивая фосфоресцирующими глазами, но опять промолчала и пошла вслед за Далин и Венин в дом. А Тротт наконец-то зашел в остывший ванран, где все еще агрессивно пахло кровью. Кинул на себя взгляд в обсидиановое зеркало, поморщился и, достав нож, принялся бриться. А затем разделся и, облив себя еле теплой водой из кувшина, начал быстро натираться жесткой мыльной рогожкой, раздумывая о том, что ему рассказал глава поселения Нерха.
Пожилой дар-тени встретил Макса у ворот дома, и по блестящим глазам и нетерпеливым подергиваниям черных крыльев было понятно, что он едва сдерживается, чтобы, как остальные жители, не побежать смотреть на крылатую девку самому.
Проходи, заждался уже, сказал он вместо приветствия. Смуглое лицо его, покрытое сеточкой морщин, было напряженным. Почему не привел ее?
Устала, сухо ответил Макс, хлопая главу по плечу, завтра насмотришься.
Нерха провел его в дом, кивком приказав женщинам выйти. Сам налил гостю ягодного взвара из горшка на печи и сел, поставив большие кружки на стол. Макс отпилнадо было, чтобы не обидеть, и только потом спросил:
Что там с лазутчиком? На заставе Верша сказал, что поймали кого-то.
Поймали, кивнул Нерха, взяв и свою кружку. Отхлебнул, вытер ладонью рот. А, хорошо!.. Новостей много, обожди, по порядку расскажу. Так что, лазутчик, да. Пришел недавно с группой беглых рыбаков, попросился жить. Стали мне доносить, что выспрашивает ненароком про тебя, куда ушел, чем занимался, где дом твой. Я велел последить. Поначалу тихо себя вел, работал хорошо. А поймали, как в дом к тебе ночью пытался забраться. Потом врал, что лез посмотреть, как что устроено у тебя да под ножом запел. У баб хотел твоих силой выведать, где тайники твои, куда девку повести можешь. И знал ведь откуда-то, что ты девку нашел и сюда идешь! От кого бы?
От старого знакомого, видимо, буркнул Тротт и пошевелил отросшими крыльями. Пса из твердыни. Мимо него на скалах проскользнули, да успел увидеть меня с девкой. Он отпил обжигающего взвара. Потолковать с лазутчиком этим можно?
Нельзя, усмехнулся Нерха. До тебя потолковали.
Тротт поморщился, но кивнул понимающе.
Уходить надо вам поскорее, проговорил он. Еще день-другойи сообразят, что мы уже здесь. А там если Источник еще ослабнет, так вырежут тут всех, Нерха.
Без тебя понимаю, мрачно отклинулся глава поселения. В горы уже мужики ушли, готовят высокое убежище. Несколько дней, и тронемся. Непросто все оставить-то тут нажитое. Я вон своим дурам сказал, так вой подняли, он досадливо цыкнул сквозь зубы. Но это наше дело. У тебя важнее. Эт, посмотреть бы на нее он вздохнул, наткнувшись на непроницаемый взгляд Макса, отпил из кружки. Еще надеюсь, что императору и псам его не до нас. Глаза Нерхи заблестели. Открылся проход-то, Охтор! С три декады назад врата в другой мир открылись, а то и больше. И война началась. По трактам, в харчевнях только о том и болтали. Мужики, кто приходил к нам, тоже о том. Я послушал-послушал, велел поймать кого на дороге из норов, поспрашивать. Поспрашивали, он опять недобро усмехнулся. Рассказал, что открылось несколько врат на равнине у трех вулканов. Карту нарисовал, как дойти. Сейчас дам посмотреть. Очень жить хотел, он сплюнул на чистый пол. Говорил, войска тха-нор-арха уже в ином мире воюют, побеждают, и генералы его шлют сюда сокровища и рабов.
Наврал, может? чувствуя, как неприятно холодок пролетел по спине, поинтересовался Макс. Лагерь иномирян, который он видел по пути в Лакшию, тоже стоял недалеко от равнины с тремя вулканами.
Нет, покачал головой Нерха. Не врал он, Охтор. Я думал идти уже к тем вратам, но раз там армии стоят, то только на смерть идти ведь. А помереть я и здесь успею. Так что придется тебе у Источника помощи просить Я же сны теперь ясные вижу, он понизил голос. Раньше смутно все было, а как раз как слухи о войне начали ходить, стали мне сниться яркие, четкие! Я, но другой, в одежде чудной, без крыльев, и будто живу в огромном поселении, называется Залесье. Дом большой, ровно как муравейник каменный, только вместо муравьев люди. Жена у меня там. Лиза, он моргнул, не боится меня совсем, смеется. Дети. Еды вдоволь. Снится, что на улицу выхожу, а там повозки по дороге сами двигаются металлические. И войну показывают в ящиках таких, телефисорах, Охтор. Охонгов, раньяров. Говорят, к нам движутся. Наши из поселения тоже ко мне ходят, рассказывают. У них тоже сны каждую ночь о другом мире. Кто-то во сне уже воюет с ними в бескрылом теле, кто-то живет в поселении, которое армия императора заняла.
Плохо, ровно проговорил Тротт, мысленно пообещав себе обдумать это потом. Но я бы на то, что о нас забудут, не рассчитывал. Мы пойдем дальше к Источнику, а вы уходите, Нерха. Надеюсь, праотец наш нам всем вернуться поможет, раз уж ворота открылись.
Зачем идти? удивился глава. Вам здесь через горы по прямой перелететь, а ты обходить вздумал?
Поселения дар-тени располагались вдоль широкого горного плато, треугольником опоясывающего тонущий континент. Вот в вершине этого треугольника и располагалась долина, где Охтор нашел Источник. Из их поселения можно было перелететь до долины за несколько дней.
Меня пока крыло не держит, признался Тротт неохотно, а девка вообще птенец еще неоперившийся. Да и опасно в воздухе, раньяры кругом. По горам я ее не потащу, поэтому пойдем долинами, а для этого нужно пройти по лесу, сам знаешь. Будем держаться вплотную к поселениям, чтобы не попасть на ловчих. В одном месте только обходить горы придется.
Глава хмурился, подергивая желтоватыми от прожитых лет кончиками черных крыльев.
Возьми с собой бойцов, предложил он. Сейчас гонца пошлю по поселениям, завтра слетятся сюда, а с утра уже можете выходить. Всяко не помешают тебе, Охтор.
Толпу заметят скорее, чем двоих, возразил Макс. И медленнее будем идти.
А ты не отказывайся, рассудительно проговорил Нерха. Тебе что надо? Дойти до Источника. С охраной надежнее. Бойцов хотя бы десятоки уже спокойнее будет. Ну что, звать?
Макс подумал, похмурился, допил взвар и встал.
Зови, сказал он. Благодарю за новости, Нерха. Пойду я. Завтра еще поговорим.
Скрипнула дверь ванранаВенин зашла с одеждой и, положив ее на лавку, взяла его грязные вещи, сноровисто замочила в лохани с мыльной водой, начала настирывать, радостно поглядывая на него. Волосы у нее немного отросли, сама она поправилась, из взгляда почти ушло затравленное выражение.
Иди, спину мне помоешь, проговорил Макс, и бывшая рабыня, всплеснув руками, схватила рогожку и подбежала к нему.
Она терла между крыльями и вокруг них, а Тротт закрывал глаза. Это было приятно. Как и женские губы на коже меж крыльями.
Он обернулсяВенин отпрянула, посмотрела на него выжидающе. Сильно пахло кровью, поэтому он был взбудоражен, и не было никого вокруг. Но Макс не торопился. Успеет еще.
Тебе здесь хорошо? спросил он, касаясь ее горла.
Венин кивнула, потерлась щекой о его ладонь.
Не двигайся, предупредил он, обхватывая ее шею пальцами. Я попробую еще подлечить тебе связки. Сразу после этого не говори, подожди хотя бы до завтрашнего утра.