Нас особо не информировали, но кое-что я слышала. У некоторых людей в этом районе необычная кровь, она дает доступ к каким-то особым возможностям. Наша задача была обнаружить их, ну а потом не наше дело. Похоже, провели экспресс анализ, и несколько таких действительно выявили. Сейчас у них откачивают кровь, а остальных устранили. Нельзя оставлять в живых, а то всё расскажут. Потом прибудет группа ликвидации, сожгут и трупы, и деревню.
Что? Метельский от неожиданности остановил коня. Как такое возможно при Мадосе?
Поехали! Ты ведь голосовал за него? Сидел бы в своей усадьбе, тебя не тронули. И мне не повезло. Вот дура, подумала: красивый мужик, вдруг выйдет трахнуться?
И Хельга невесело посмеялась.
Да, я голосовал за него. Выдающийся человек. Гуманный, он пресек бы это безобразие на корню Да что же мы! Надо звонить в полицию, в канцелярию Мадоса.
Полиция не вмешивается в операции легиона, холодно сказала Хельга. И Мадос мы, в легионе, знаем больше, чем обычные люди. Не удивлюсь, если он все это устроил.
Не может быть, выдохнул Метельский.
Может. Глава легиона подчиняется Мадосу Впрочем, мы не о том. Мне нельзя появляться в штабе. В зоне операции за ослушание могут расстрелять на месте, а вот если попадусь позже скорее всего, ограничатся промывкой мозгов и понижением в звании. С тобой и вовсе церемониться не будут, хоть и миллиардер. У тебя есть идея, где спрятаться на время? Деньги все еще кое-что значат.
Пришлось быстро соображать.
У меня есть ховер, только к усадьбе возвращаться опасно, заметят. Но есть еще глайдер в Кебезени, куда мы едем. Собирались на охоту. Он в гараже на окраине.
Хельга передернула плечами.
Спешимся перед селом, сказала она. Лошадей привяжем, их потом найдут по ржанию. Пробираемся скрытно, возможно штаб уже тут.
Показалось село, протянувшееся вдоль Бии. В роще у дороги привязали лошадей и стали красться окраиной села под косогором. Вот и дом Проши. Метельский осторожно заглянул во двор: на входной двери висит замок (здесь по старинке пользовались висячимипоказать, что дома никого нет). Гараж, естественно, открылся через трансид.
Хельга поглядела на глайдер: Век на таких не ездила.
Удобен для охоты и рыбалки. И дальность у него хорошая. Но надо подумать, куда лететь, а то скоро вечер. Ладно, побыстрее с глаз долой. Только патроны возьму.
Покопался в оружейном сейфе, забрались в глайдер и выехали во двор. Оттуда был выход в прогон, по нему и поехали. В режиме воздушной подушки глайдер издавал мало шума, а прогон зарос травой, и пыли почти не было. В конце прогона Метельский свернул к Бие, так что большая дорога осталась в стороне.
Ну вот. Если повезло, никто не увидел.
Куда полетим? хмуро спросила Хельга. В Барнаул мне теперь не стоит.
Не хочу подниматься воздух, сразу засекут. Здесь есть старая конная тропа к Горно-Алтайску, глайдер пройдет.
В облаке брызг пересекли относительно спокойную в этом месте Бию, и вскоре среди редких сосен показался проселок. Справа речка, вокруг луга и рощицы. Золотой закатный свет лежал на листве, и не верилось в недавний кровавый кошмар. Хельга хмуро поглядывала по сторонам, держа одну руку поближе к карману. Небось, припрятан станнер.
Пересекли речку, опять без моста. Снова луга и перелески, вдали увидели табун лошадей. Еще речкабыстрая, с голубовато-зеленой водой. Метельский стал оглядываться.
Где-то здесь. Сивилла, карту.
На лобовом стекле появилась карта и, сверяясь с ней, повернул вверх по речке. Хельга мельком глянула на карту.
Древняя у тебя техника.
Когда ездишь на охоту вдвоем, так удобнее.
Хорошо, что темнеет, а то они наверняка вышлют дроны. Правда, и в темноте засекут, так что лучше остановиться и прикрыть глайдер чем-нибудь.
Сейчас.
Впереди показалась роща. Метельский въехал в нее по узкой прогалине, и вскоре остановил глайдер под сенью кедров. Стал слышен шум речки, в той стороне что-то темнело.
Здесь живет один старец, Никодим. Раньше в этих местах было немало обителей, скитов для желающих уединиться, летние лагеря. Сейчас больше запустение, но кое-кто остался. Подойдем, может примет?
А нам зачем? недовольно спросила Хельга.
Вообще-то к нему приезжают за советом издалека.
Тебе нужны духовные советы? По-моему, лишь плотские утехи.
Ну-ну. Сама соблазнила, а теперь ехидничаешь.
Хельга вздохнула: Мне так редко выпадает полакомиться. Ладно, пойдем.
По темнеющей траве подошли к бревенчатому скиту, и Метельский постучал. Ответа долго не было, наконец дверь отворилась. В проеме стоял пожалуй, не такой уж старецхотя борода седая, но мужик кряжистый и еще в силе.
Не очень понятно, как приветствовать. Вроде бы, просят благословения, но ни разу не пробовал.
Здравствуйте, отец Никодим, наконец сказал он.
Да благословит вас Христос, ответил старец, вглядываясь в Метельского. Потом перевел взгляд на Хельгу и нахмурился. Впрочем, тут же повернулся и сделал приглашающий жест. Проходите, дети мои.
Небольшая комната: узкая кровать, несколько икон и лампадка в углу, пара книжных полок. На дощатом столе раскрыта большая книганаверное Библия, и горят две свечи. Старец указал на лавку, сели. Сам он опустился на табурет.
Странных гостей мне прислал Господь, сказал он. Но и вечер необычный, так что это неспроста.
Почему необычный, отче? спросил Метельский.
Позже узнаете, строго ответил старец. Кто такие будете?
А говорили, сразу все узнаёт про каждого
Я Лон Метельский, летом живу на Телецком озере. По матери Варламов, и в нашем владении окрестная земля. Отдана в вечное пользование заказнику «Урсул» и поселенцам.
Старец вздохнул:
Да, беда случилась с христианами села Иогач. Но Господь утер их слезы, и они с Ним.
Метельский моргнулвыходит, уже знает, а старец повернулся к Хельге. Та заметно колебалась.
Хельга, наконец сказала она. Не христианка. Из легиона, хотя теперь, наверное, уже нет.
Ты знаешь, чей это легион, сурово произнес старец. Беги от него. Ты уже сделала первый шаг. Поприще тебе предстоит трудное, но я стану молить Христа, чтобы присматривал за тобой. Хотя тебе будет ближе Предвечный свет.
Хельга закусила губу. В комнате наступила тишина. Метельский прокашлялся:
И все-таки, отче, почему этот вечер особенный? Может, нам надо готовиться к чему-то, а мы теряем время?
Наступило время великой скорби. То, что случилось в селении Иогач, только начало.
Что-то это напомнило, но что именно? Как сидеть за книжками, когда вокруг столько симпатичных студенток?
Это из «Откровения» Иоанна Богослова, неожиданно сказала Хельга. Так он называл время Армагеддона. Но, отец, нам рассказывали в училище легиона, что Иоанн предвидел его близко к своему времени, а это был первый век нашей эры. Прошло больше двух тысяч лет, и ничего не состоялось.
Никодим вздохнул: Я надеялся, Господь пошлет мне учеников, чтобы я мог поделиться тем, что мне открылось. Но пожалуй, в этом уже нет смысла. Вам я скажу, что Иоанн не ошибся. То, что он описал, должно было случиться очень скоро. Да и другие апостолы ожидали второго пришествия Христа в ближайшее время, в Библии немало указаний на это. Но Христос упросил Отца повременить, чтобы как можно больше людей достигло духовного просветления. Иначе Армагеддон оказался бы воистину Страшным судом, а так он очистит Землю для тех, кто за это время смог достичь Света.
Новое небо и новая земля, медленно сказала Хельга. Тысячелетнее царство Христово. Вы в этоона осеклась.
Никодим кротко улыбнулся:
К сожалению, события, предсказанные Иоанном, все равно состоятся. Кое-что пойдет по-другому, но так или иначе, живущим предстоит Суд.
Хельга криво улыбнулась:
И сколько будет оправдано?
Из ныне живущих всего несколько тысяч. К сожалению, люди все больше погрязают в грехе. Но миллионы ждут в светлых мирах, чтобы вернуться.
В общем, нам не светит, хмуро прокомментировала Хельга. Впрочем, извините, святой отец, я не очень верю в это. Может, кого-то ждет одно будущее, а другихдругое.
Именно так, спокойно сказал старец.
Хельга с досадой глянула на Метельского:
А ты чего молчишь?
Задумался о светлых мирах. У нас в семье передаются легенды, что Впрочем, об этом лучше в другой раз.
Хельга явно хотела что-то сказать, но прикусила губу. Издалека донесся тонкий высокий звук, похожий на зов трубы. Никодим встал и перекрестился на иконы.
Началось, сказал он. Выйдем.
Они вышли. Небо усеяли необычайно яркие звезды, от их света серебрилась трава на поляне.
Вы не случайно оказались здесь. сказал Никодим. Вам не откроется дорога в Китеж, но возможно, вы добьетесь даже лучшего. Ночевать можете здесь. Моя постель мне больше не понадобится, а в чулане есть еще раскладушка.
Почему не понадобится?.. растерянно начал Метельский.
На этот раз громче, торжественно запела труба. Одна из звезд вдруг сделалась невыносимо яркой, и от нее протянулся блистающий белый луч. В этом луче стала будто растворяться фигура Никодима. Он поднял руки, словно благословляя их.
И исчез
Ну и ну! хрипло сказала Хельга. Что это было?
Метельский пытался унять дрожь.
Мама рассказывала. медленно сказал он, что так исчезла жена одного моего родственника, во время исхода рогн. Она ушла в некий мир под названием Сад. Только ты никому этого не говори.
Водите родство с ведьмами? Ну и семейка у вас.
Я не думаю, что они ведьмы. грустно сказал Метельский. Но пойдем в дом, холодает.
Я бы лучше переночевала в глайдере. Хотя да, холодно, а энергию лучше поберечь.
В комнате Метельский подошел к столу с раскрытой Библией.
Слушай, тут подчеркнуто: «не все мы умрем, но все изменимся».
То есть, отца Никодима взяли на небо? Хельга остановилась за плечом Метельского. Сбежал от неприятностей? Вот почему я недолюбливаю христианство. Христос мог взять власть над миром, но предпочел уклониться. Оставил людей маяться.
Ты рассуждаешь, как Мадос.
Сам признаешь, что он умен. Только и МадосХельга вдруг замолчала. Пойду-ка лучше спать. Я на раскладушке, а то будет неуютно в святой постели.
Метельский отыскал старую раскладушку и даже комплект застиранного постельного белья. Лег на койку старца не раздеваясь, только сапоги снял. Улыбнулся действительно, грешники собрались в келье, и неожиданно заснул
Очнулся в странном месте: лежит не в постели, а на лугу, покрытом яркими цветами, где-то плещет вода, и прямо напротив сидит женщина. Платье какое-то мерцающее, а серые глаза красивые и внимательные.
Давно хотела увидеть своего правнука, голос мелодией звучит в голове, но ты слишком погрузился в удовольствия этого мира. Смотри, не утони с головой. Хорошо, что за тебя замолвили слово.
Метельский поспешно сел. От удивительных ароматов кругом пошла голова, однако в ней тут же прояснилось, и пришло воспоминание. Когда-то просматривали семейные фото, и мать сказала: «Вот эта женщина с красивыми серыми глазамигоспожа Элиза, жена Толумана Варламова и моя бабушка. Я иногда надеваю ее бриллиант. Она как-то явилась мне во сне, точно такой, как на этой фотографии, но только улыбнулась».
Госпожа Элиза?.. неуверенно сказал Метельский.
Надо же, ты узнал меня. Мне это приятно. Между нами граница миров, но коли так, я помогу тебе. В слишком тяжелое время тебе довелось жить. У вас еще используют биоэлектронные устройства, кажется твое носит имя Сивилла?
Да. Мама активировала его мне, и еще сказала, что это подарок из далекого прошлого. И что он не простой.
Да уж. Ее сектор в Кводрионе был создан одним моим неожиданным родственником. Прикажи Сивилле восстановить исходную конфигурацию. Пароль ты знаешь, эта мелодия будит тебя по утрам. Это мне тоже приятно. А теперь мое время истекло, до следующей встречи в тонких снах. Боюсь, это будет не скоро.
Метельский проснулся. За окошком стоял розоватый туман. Голова слегка кружилась: он видел сон? Слишком все было реальным. Ладно
Он сел, натянул сапоги и вышел на крыльцо. Уселся на ступеньке, глядя, как среди кустов ускользают пряди тумана.
Сивилла, что ты знаешь о своей исходной конфигурации?
«Вопрос сформулирован нечетко. Интересует схема моих компонентов?»
Нет, так не пойдет.
Сивилла, восстанови свою исходную конфигурацию. Пароль«К Элизе» Бетховена.
Снова волшебные такты поплыли в редеющем тумане, а когда через две минуты музыка умолкла, Сивилла тоже некоторое время молчала.
«Исходная конфигурация восстановлена, наконец сказала она, и голос в голове прозвучал по-другому: кристально-безмятежный, как только что прозвучавшая музыка Бетховена. Отныне я в постоянном контакте с особым сектором Кводриона, созданным Ильей Варламовым.
А программисты Кводриона знают об этом секторе?
«Нет, он закрыт для посторонних. И никто не программирует Кводрион, это превышает человеческие возможности. Конечно, он продолжает выполнять те задачи, для решения которых был создан».
Он не возражает, что ты или это скорее я, будем пользоваться его возможностями?
«Нет, он относится к этому благосклонно. Человеческие игры занимают его еще больше, чем тайны Вселенной».
Да, похоже «Кводрион» уже давно не машина.
Спасибо, Сивилла. Мне нужно осмыслить это
С кем ты разговариваешь?
Метельский обернулся: Хельга стояла в дверях, ежась от утреннего холодка.
Доброе утро, приветствовал он. С трансидом.
Вслух? Похоже, тебя не научили использованию внутренней речи.
Никакого «доброго утра», бесцеремонная ему досталась спутница. Но объясняться он не будет.
Ну да. Меня же не натаскивали, как вас в легионе.
Хельга передернула плечами: Ладно, оставим это. У тебя есть чем позавтракать? После вчерашнего обеда в твоей усадьбе крошки во рту не было.
Проша должен был запасти что-нибудь на охоту.
В глайдере нашлись рыбные консервы и хлебцы. Позавтракали за столом (Библию Метельский переложил на постель старца).
Да, жареный на костре барашек был бы вкуснее, вздохнул он. Когда теперь удастся съездить на охоту?
Мы на охоте. фыркнула Хельга. Только сейчас за нами охотятся. Есть идея, куда выбираться? До Горно-Алтайска долго, особенно если ползти по-вчерашнему, а в воздухе нас быстро увидят.
Есть идея, пробормотал Метельский, прожевывая хлебец. Да, это не изысканные завтраки, которыми потчевала Аэми. А насчет глайдера кое-что проверим.
Сели в глайдер, и Хельга со вздохом поглядела в зеркало.
«Сивилла, мысленно сказал Метельский, может Кводрион сделать так, чтобы нас не фиксировал воздушный контроль?»
«Да, Лон. Сигналы с датчиков будут по хитрому алгоритму искажаться Кводрионом. Конечно, это не физическая невидимость. Глазами нас можно будет увидеть, но проследить за границы поля зрениянет».
«Уже хорошо. Поехали».
Права была мамаочень непростой оказалась «Сивилла». Метельский поднял глайдер. Накренилась и уплыла назад кедровая роща с опустелым скитом. Надо потом спросить насчет исчезновения отца Никодима, что это было?
Я передумал, сказал он, летим в Катунь-град. В Горно-Алтайске все на виду, а там вольный город, отсидимся какое-то время.
Хельга хмуро оглядывалась. У легиона быстрые ховеры, нас догонят.
Посмотрим, сказал Метельский.
Внизу плыли леса и скалы, приближалась белоснежная стена Катунского хребта. Хельга молчала, прикрыв глаза, потом глянула на Метельского:
Я бегло посмотрела новости. Про то, что случилось в Иогаченичего, а задать поиск я побоялась, меня сразу вычислят. Хотя и так наверное отслеживают.
«Сивилла, спросил Метельский, может Кводрион защитить трансид Хельги от слежения? И как насчет тебя?»
«Мы почти невидимки, Лон, раздался в голове веселый голос. И твою спутницу с этого момента отследить будет сложнее, хотя использовать трансид пусть остерегается».
Выходит, до сих пор за ними могли проследить?.. А «Сивилла», похоже, обрела новую, более яркую индивидуальность.
Слева осталась двурогая Белуха. Глайдер полетел над рекой, стиснутой горами. Обогнули отрог, и стало видно, что из ущелья впереди поднимается дым.
Что такое? сказал Метельский, вглядываясь в карту. Это как раз, где Катунь-град.
Глайдер приблизился к поселению. Хельга охнула.
Какое-то время назад здесь бушевал пожарздания стояли обгорелыми остовами, но сейчас открытого огня уже не было. Лишь кое-где над почернелыми руинами поднимался дым, и сильно пахло гарью.