Хольгер, стыдно: домкрат!
Домкрат?.. Я работаю кельнером в ночном баре «Одеон». Заходи Мне пора.
* * *
Хольгер рассказал чудеса об автомате своего школьного товарища, сумел растрогать жирное сердце своего начальника, вскружил метрдотелю голову перспективами оригинальной рекламы бара. Устроил Энрика-9 механическим швейцаром в «Одеоне» и даже сумел вырвать для Куарта аванс на переделку фонографа.
Стальной череп Энрика-9 был вскрыт. Из него была выброшена хриплая мешанина приветствия конструктору и вместо нее вставлен новый вал фонографа.
Когда вечером стеклянные трубки вывески наливались кровавым свечением «Бар Одеон», когда внутри начинали выть саксофоны, у подъезда стальная громадина вежливо открывала дверь бара и из своей механической пасти громко приветствовала вас:
Добрый вечер!.. Пейте коньяк Савери! Лучшие устрицы только у нас! Бар Одеон Бар Одеон!..
Несколько дней все шло прекрасно. «Железный швейцар» собирал у подъезда бара толпу зевак. О нем даже писали в газете. В заметке также были указаны меню бара «Одеон» и премьер джаза. И репортер получил право неделю бесплатно ужинать в баре. Куарт стал думать, что вскоре он сможет снять угол и продолжать свои опыты. Управление автоматам на расстоянии, по радио
Но в один из вечеров, когда пошел дождь, покрывая лаком асфальт, машины и плащи людей, Энрик-9 взбесился.
Вместо того чтобы равномерно открывать дверь, он разбивал входящим головы, вопя:
Добрый вечер!.. трах по голове. Добрый вечер!..
Он прищемлял пальцы, руки, ноги, крича:
Пейте коньяк Савери!
Он обрывал перепутанным женщинам хвосты платьев, хрипя:
Лучшие устрицы только у нас!
Он поверг всех в ужас своим механическим исступлением, грохая все быстрее дверью. Летели выбитые стекла.
Бар Одеон! Бар Одеон! гремел он.
Он осатанело тормошил дверь, не давая никому ни войти, ни выйти. В окнах мелькали лица перепуганных официантов Куарт отлучился на полчаса, понадеявшись на выверенную точность железного швейцара. Вернувшись, он застал толпу, протоколы, истерические вопли намазанных женщин, потрясавших клочьями, вырванными из длиннохвостых платьев. Он увидел кровь, бежавшую из разбитого носа какого-то толстяка Группа белых официантов, возглавляемая озверелым метрдотелем, повалила автомат на тротуар, в бегущие потоки воды.
Опрокинутый на землю Энрик-9 продолжал неистово двигать рычагами своих рук и безостановочно орал в небо, рушившееся дождем:
Добрый вечер! Пейте коньяк Савери! Добрый вечер, пейте коньяк Савери!..
Куарт умолял каких-то прохожих помочь втащить автомат в ворота. Злые лица исчезали за потоками воды.
Инженер лепетал:
Его заливает вода Поймите! Он заржавеет Помогите, будьте добры Помогите!..
Стащил с себя пиджак, кутал автомат. Тот грозно выбрасывал свои рычаги. Срывал пиджак. Холодная вода обливала тело Куарта. Скользя ногами, падая в лужи, он тянул за ноги автомат. Автомат орал:
Добрый вечер! Пейте коньяк Савери!
Можно было сойти с ума от этой не умолкающей болтовни:
Добрый вечер! Добрый вечер!.. Савери Савери устрицы устрицы
Куарт ногой ударил по рупору автомата. Смял его подошвой. На секунду автомат умолк. А потом зло, как помешанный попугай, быстро затараторил:
Бар Одеон, бар Одеон, бар Одеон
Дождь стеною воды обрушился на улицу.
Глава XVI,в которой высокоодаренный стальной человек Энрик-9 находит наконец свое подлинное место в этландском государстве.
Здравствуйте, господин инженер! Вы еще живы? А в меблированных комнатах ходит слух, что вы вскоре погибли, как только съехали от нас, окликнул Куарта сторож общественной уборной на площади Победы.
К сожалению, я еще жив, дорогой старик
Обрадованный встречей старичок Бунк счел долгом похвастаться своим производством. Он горделиво показывал:
Видите, какая у меня чистота. Идите сюда. Посмотрите, какой блеск! Э!.. Что? Где вы увидите такие игрушки? А медные ручки, а цепочки горят, точно золото! А вот вот
Он суетился, показывая, какие у него чистые полотенца и щеточки всех калибров.
Куарт грустно улыбнулся:
Я вам завидую. Вы счастливы. Вы занимаетесь делом, которое любите. Я этого лишен.
Бунк поднял кривой палец.
Полезным делом Идите, запирайтесь в платный кабинет. Как бывшему соседу бесплатно А как ваша стальная статуя? Кому продали?
Никому. Она приносит мне неудачи. Я таскаюсь с ней, издохну, и она придавит меня. Стальное ярмо на моей шее
Никому. Хм Хм А можно ведь Да, да Так вот Попробуйте поставить ее здесь. Пару стейеров в день может собрать А если она еще сможет вежливо произносить: «Уважайте свое здоровье. Возьмите платный номер. Не забудьте спустить воду и помыть руки после уборной!» ваша статуя может иметь успех у посетителей. До трех стейеров в день. Подумайте, господин инженер Не брезгуйте. Гордость в голоде вещь никчемная
* * *
«Я даю вам оружие в Энрика-9 я вложил несколько лет напряженнейшей работы, все свои средства и надежды
Не задумываясь, я вложил всего себя Ибо передо мной была большая цель раскрепостить человека от непосильного труда
Освободить его мысли. И вырвавшаяся мысль затопит мир своей мощью и переделает его.
Огромные, кипящие работой цеха, в которых нет ни одного живого человека! Одни потомки Эврика-9. Вот они стоят темными тенями у станков, резко выбрасывают руки-рычаги, хватая части, железные балки, передавая друг другу. Полное безмолвие царит в цеху
Несется экспресс. Ведет поезд машинист из стали»
* * *
Вместо темных бездн и штолен, поблескивающих антрацитом, Энрик-9 спустился под землю площади Победы. Посетители любовались его внушительной фигурой. Хохотали, слушая его металлический голос. Всегда опускали в копилку один-два фени. Энрик-9 покрылся ржавчиной и от рассвета до позднего вечера, как попугай, твердил:
Уважайте свое здоровье! Возьмите платный номер! Не забудьте спустить воду и помыть руки после уборной!
не забудьте спустить воду!..
Инженер Куарт метался в жару и бредил:
Тьма под площадью Победы сырость Для этого производства нужен автомат из нержавеющей стали Энрик, ты покрылся коростой ржавчины. Ты словно проклят Ты стальной груз, висящий на мне. Я выношу тебе смертный приговор. Уничтожу! И я свободен По дорогам, городам. Вырваться из столицы. Уйти в батраки. Пусть в бродяги, в нищие Кто сказал, что моя гениальная машина выставлена на посмешище в уборной? Нет!.. Нет!.. Он пришел и спустился в шахты Он стоит у конвейера. Вот видите, на сборке
«Не забудьте спустить воду Возьмите платный номер!..»
Он работает у топок, на пашнях, в карьерах Он пришел вас освободить!
«Не забудьте помыть руки после уборной!»
Он пришел вас освободить
Часть вторая«ОПУС и К°»,илиПОВЕСТЬ О ЗЕМНЫХ РАСЧЕТАХ
Глава I,в которой г-жа Шлюк превращается в Шейлока.
По дошедшим до нас из тумана веков неоспоримым сведениям ковчег Ноя не был комфортабелен от палубы до трюма и от кормы до носа. На нем была и роскошная кают-компания, которую занимал отважный Ной со своей семьей, были и светлые трюмы для пахнувших молочной испариной коров, были, наверно, и темные и скользкие отсеки, в которых Ной поместил змей, удавов, жаб и аллигаторов. На «Ноевом Ковчеге» г-жи Шлюк помещение по рангу аллигаторов и пресмыкающихся занимал инженер Куарт. Оно находилось на самом верху меблированных комнат (но ведь г-н Куарт искал самый тихий угол). Несколько стекол из окон, выходивших во двор, были выбиты и заткнуты лохмотьями (но ведь цена была значительно дешевле, чем, например, за комнату г-на Бунка). Зимой щели в стене промерзали лучами инея (но ведь г-н Куарт был молод, и ему не следовало баловать свое тело теплом).
Г-жа Шлюк не могла поймать своего бледного квартиранта уже месяц. Он обладал совершенно дьявольской способностью приходить и исчезать незамеченным. Он был неуловим. Вот почему сегодня г-жа Шлюк кралась по коридору, как тигр по джунглям. Она уже подходит к дверям. Она вытягивает свою длинную шею. Она прислушивается. Она резко распахивает двери. Она врывается в комнату Куарта. И, заметив торчащие на кровати худые ноги инженера, злорадно взвизгивает:
Ага!.. Вы дома? Очень хорошо, господин Куарт! Вы дома. Вы отдыхаете. Это может себе позволить человек, заработавший деньги. Следовательно, вы получили деньги Не притворяйтесь спящим, я слышу ваше, довольно неприятное, дыхание Вы повесили какую-то занавеску над кроватью. Ах! Вы так любите уют! Но прежде вы вставили бы себе окна, а потом должны были спросить квартирохозяйку, угодно ли ей, чтобы господин Куарт превращал ее собственную меблированную комнату в театр. Правда, она неплохо укрывает вас от кредиторов, но все же я требую ее снять. Немедленно! Итак, вы хотите знать, сколько с вас следует? За комнату за три месяца семьдесят пять стейеров, за разбитую лампочку восемьдесят пять фени, за электричество двенадцать стейеров (у вас свет горит круглые сутки!), за поломанный стул (помните, тот, венский) пятнадцать стейеров. Итого сто четыре стейера восемьдесят пять фени. Сто стейеров вы можете одним банкнотом, это я вам разрешаю. Вы считаете деньги? Я попрошу вас не молчать. Не притворяйтесь спящим, меня не проведете, я ведь не сапожник Мюль или госпожа Шиф из угольной лавки. Им достаточно увидеть пустую комнату У меня седые волосы, господин Куарт, я, простите за откровенность (тут г-жа Шлюк прибавила десять лет для острастки квартиранта), я уже тридцать лет сдаю меблированные комнаты и имею дело с негодяями, которые живут и не платят. Вы можете гордиться и похихикивать там за занавеской: вы оказались негодяем из негодяев. За тридцать лет еще никто меня так не околпачивал. Но сегодня ваш последний день. Сегодня полиция вышвырнет вас на мостовую! Да, да, вам удалось провести старуху Шлюк «Молодой инженер с женой ищет комнату в тихой семье для научной работы». Да, вы меня водили за нос по всем правилам науки! Молчание квартиранта приводит г-жу Шлюк в бешенство, и она вдруг орет: Деньги! Сию же минуту деньги! Фрип!
Мгновенно появляется долговязый парень, ее сын.
Фрип! Спрячь на всякий случай чемодан этого проходимца. Он пуст, но за него могут дать хоть двенадцать стейеров.
И нарочито громко г-жа Шлюк швыряет на пол чемодан жильца.
Ну, теперь вы заговорите?!
Но жилец молчит, он не считает даже нужным встать иди показаться из-за занавески. Г-жа Шлюк вдруг обращает внимание на стул, стоящий у двери, театрально заламывает руки и кричит:
Боже мой! Что я вижу!.. Соседи! Люди! Госпожа Путек! Все сюда!..
По коридору, как в казарме на сигнал тревоги, дисциплинированно бегут жильцы и толпятся в дверях комнаты. Г-жа Шлюк похожа на актрису ложноклассического театра. Она, как расиновская Федра, бросает трагические взмахи костлявых рук:
Взгляните!.. Он изрезал мой стул Видите!..
Мясник Путек внимательно исследует спинку стула и мрачно выносит приговор:
Перочинным ножом.
Г-жа Шлюк, как подстреленная героиня американского фильма, вскидывает руки:
Ножом! Ножом! Он громит мою квартиру. Стул ножом. Мой любимый стул! На нем сидел еще покойник Ганк.
Долговязый Фрип скорбно произносит:
Да, на нем сидел мой папа.
Стойте соседи, не уходите!.. Здесь была картина «Коронование императора». Господин Путек, ведь правда, она была здесь?
Г-н Путек солидно заявляет:
Да, здесь была картина «Коронование императора».
Г-жа Шлюк неистовствует:
Караул! Он продал ее. Арестуйте его сейчас же! Зовите полицию! Он украл и продал, а сам прячется за занавеской. Фрип! Закрой дверь, он может прошмыгнуть, как в прошлый месяц
Г-н Путек поправляет подтяжки на своей тучной фигуре и тоном опытного охотника подает совет:
Госпожа Шлюк, раз он удирает по-моему, связать до прихода полиции.
Г-жа Шлюк командует:
Заходите со всех углов Он может выпрыгнуть в окно. Ах, осторожнее, он способен на все!
Жильцы «Ноева Ковчега» осторожной облавой грозно сдвигаются к кровати
Г-н Путек, глянув за занавеску, констатирует:
Притаился Здесь!
Хватайте.
Не уйдешь, птенчик!..
Заходите с той стороны!
Потрудитесь встать
Оп!..
За занавеской вдруг воцаряется тишина Потом оттуда выходит бледный г-н Путек и произносит:
Мертв
Как мертв?.. Ой! Я умираю, сердце, задыхаюсь, воды!..
Мясник Путек командует в коридор:
Воды! Госпожа Шлюк опять требует денег с квартиранта
Г-жа Шлюк распахивает занавеску:
Как мертв? Это что еще он выдумал?!
Поперек кровати лежит спокойный и бледный инженер Энрик Куарт. Г-жа Шлюк не унимается и грубо дергает лежащего:
Бросьте притворяться! Меня не проведете. Я тридцать лет сдаю меблированные комнаты. Вставайте сию же минуту!.. Мертв! Ха! Он издевается над нами Он был бы холодный. Мы его приведем в чувство! Фрип! Дай ему хорошую затрещину Так, посильней! Ничего. Ему надоест это. Я ему покажу изображать мертвецов!.. Какой негодяй: он молчит, но стоит нам уйти за дверь, как его и след простынет
Г-н Путек пробирается среди жильцов и засучивает рукава. Похоже на то, что он хочет дать затрещину трупу.
Разрешите, я его потрясу
Но тело инженера Куарта валится из рук мясника.
И сторож Бунк заявляет:
Ну, если господин Путек не привел в чувство, значит, мертв.
Мясник поправляет рукава.
Госпожа Шлюк, мы поймали труп Ваш жилец покончил свою жизнь актом самоубийства. Вот записка.
Путек читает записку, читает так, делая такие ударения и так коверкая слова, что становится непонятным, почему мертвец не поднимется и не завопит.
«Меньше всего в моей смерти ищите мелодраму. Окружающее настолько омерзительно, что я с радостью ухожу. Я с наслаждением умираю, засыпаю, как человек, проведший бессонную ночь. Я просто хочу спать. Доброй ночи!»
Г-жа Шлюк вырывает записку:
Что? Как так «покончить с собой»? Ему «хочется спать»? А сто четыре стейера? Сто четыре стейера и восемьдесят пять фени? Как так умереть, не заплатив долга за квартиру и электричество?.. Нет, это вам не пройдет, господин Куарт! Фрип! Тащи эту падаль.
Г-н Путек багровеет, начинает тяжело дышать и загораживает ей дорогу.
Госпожа Шлюк! Это безнравственно! Куда вы тащите труп?
Как куда?! Он еще теплый Наверху у нас живет сумасшедший доктор Пикерик. Он оживит его. Он откачает его Фрип, тащи! Боже, боже, что делается! Три месяца не платить за комнату, за электричество одно двенадцать стейеров, за поломанный стул пятнадцать стейеров и нате: «он покончил самоубийством». Фрип! Длинноногая дубина, чего ты стоишь? Тащи его за ноги к доктору Пикерику
Глава II,в которой Куарту грозит превращение в Агасфера.
Когда г-жа Шлюк с сыном втащила, как мешок, за ноги труп Куарта в полутемную комнату, доктор Пикерик рассматривал на свет лампочки пробирку, наполненную чем-то желтым, и бормотал: «Так-так-так угу угу интересно!»
Добрый вечер, доктор Пикерик, сказала сквозь одышку г-жа Шлюк.
Добрые сумерки, госпожа хозяйка. Что вы притащили? спросил доктор, не отрываясь от созерцания пробирки.
Что вы притащили? спросил доктор, не отрываясь от созерцания пробирки.
Труп.
Доктор Пикерик сунул пробирку в карман.
Так-так-так угу угу интересно! Замечательная интуиция. Мне именно сейчас нужен труп. Цена?
Сто четыре стейера и восемьдесят пять фени.
Вы с ума сошли! Сторожа моргов мне притаскивают за десять стейеров роскошные трупы.
Какие сторожа трупов? скрипнула Шлюк.
Доктор Пикерик ткнул несколько раз труп ногой.
Ведь это хлам. Понимаете, хлам! На резку идет.
Я его и не продаю. С ума сошли резать! Мне нужно его оживить Он только что отравился.
Так бы и говорили. Что же вы таскаете его по полу!
Не в катафалке же вам привозить?
Очень хорошо сказано Так-так-так угу угу угу Интересно! Оживить? Пятьдесят стейеров!
Тридцать два и ни одного больше.
Тащите обратно.
Сорок. Сжальтесь, доктор!
Сорок пять, и то по знакомству.
Г-жа Шлюк прикинула на счетах мозга: 45 и 104149 стейеров.
Ну, ладно. Я из него их вытрясу Понимаете, задолжал сто четыре стейера и восемьдесят пять фени. И покончил с собой! Оживляйте, откачивайте, давайте противоядие, он может протухнуть, и тогда пропали все мои деньги.