Мириам медленно дышала и смотрела ему прямо в глаза, пытаясь определить его намерения. Может, стоит что-то утаить или начать осторожно, или он уже всё знает, и ложь только выдаст её страх?
Вы же сами отлично знаете. Вы проверяете меня?
Да что же мне всё из тебя вытаскивать надо!!! взорвался Уайт. Ты просто тратишь моё время, а ещё недавно добивалась аудиенции! Для того чтобы в глаза мне посмотреть?
Я всего лишь хотела понять, почему я это вижу, мне совершенно плевать, сколько вам лет, и если бы я хотела кому-то рассказать об этом, то давно бы уже это сделала, оттараторила Мира как скороговорку. Наезд генерала взбодрил её как чан холодной воды на голову.
А сколько мне лет? прищурил взгляд вполне молодой генерал. Для «генерала», так даже чрезвычайно молодой. Но стремительная карьерная лестница его всем известна.
Я в школе плохо училась, не знаю когда была дориано-перинейская война, может лет десять назад? Но вы неплохо сохранились! Наверное, это хвалёный крем от загара Эйбин лимитед анк, театрально приставила она палец к носу, совсем распоясавшись.
Так ты думаешь, яизменённый.
При всём уважении к вашему возрасту и военным заслугам перед ННН, здесь таких называют «трупами». И лучше не испытывать благоразумие народа такой пикантной информацией, после того как ваши друзья из АНК нас всех пять лет назад чуть не «изменили», продемонстрировала она кавычки руками.
Давай начнём с начала, Лекс присел на стол, как к тебе попало это орудие?
Купила на рынке. В свободной продаже. Как хлам, за копейки.
Что именно ты видела?
Вас. В нулевом году или минус первом. В перинейской форме. Вы сражались с дорианцами.
Ты уверена, что достаточно хорошо разглядела, что это был именно я, а не похожий на меня воин? Тогда носили крупные доспехи, шлемы.
Если нужно ответить на этот вопрос отрицательносопротивления не окажу.
Больше ничего интересного? Ты была сторонним зрителем сражения?
Меня в нём закололи. На этом видения и обрываются.
Наконец, хоть что-то. Умеешь обращаться с холодным оружием?
Миру передернуло от вопроса, но она постаралась сохранить внешнее хладнокровие. Ей казалось, что от того, насколько глубоко она спрячет свой страх, зависит её дальнейшая судьба.
Огурцы кухонным ножом феноменально режу, считается?
Прекрасно, улыбнулся Лекс. Снял с трофейной стены блестящий длинный меч и указал Мире на ржавый клинок на столе. Защищайся.
Это не смешно, стараясь улыбаться, отстранилась Мира.
Это приказ.
Ага, а потом её обвинят в терроризме и нападении на главнокомандующего посмертно. «Хрен ему, не клюну на эту подставу» соображала Мира.
Нет. Вам придётся убить безоружного! максимально громко, но не переходя на а крик, сказала она.
Как скажешь, но шанс у тебя был, на этих словах он завёл контару назад и шагнул на неё.
Инстинкт выживания приказал всё-таки схватиться за останки некогда «меча», чтобы отгородиться чем-то от удара. Ухватившись за рукоять, Мира подалась навстречу противнику, молнией прогнулась на коленях от предполагаемого удара и полоснула лезвием сзади в районе ахилловых сухожилий.
В следующую секунду, будто опомнившись, она с испуганным криком выкинула меч в другой конец комнаты. На крик ворвалась охрана. Верховный главнокомандующий на корточках заливал пол алой и жидкой кровью, в углу забилась девушка с перепуганными глазами. Один из охранников направился к ней, второй попытался помочь генералу подняться, но тот остановил его жестом.
Нормально всё. Готовьте машину в больницу. Девушку не трогать и не выпускать.
Он попытался подняться сам, но повалился набок. Охранник подхватил его, и они вышли за дверь.
* * *
Когда Мира вошла в зал суда, он уже был полон народа, количество которого превышало его вместимость в два раза. Публичное слушание, суд присяжныхвсё представлялось как справедливейшее дело над чрезвычайным преступлением. Вот только адвоката ей не предоставили, да и вообще никого не впускали к ней в камеру за все три недели, что она в ней провела.
Итак, все сели. «Слушается дело Мириам Томас, уроженки ННН, обвиняемой в терроризме и покушении на верховного главнокомандующего» начала судья. Самого пострадавшего в зале видно не было.
Признаёте ли вы себя виновной в указанном преступлении?
Нет, естественно ответила Мириам.
Слово предоставляется обвинению.
Алекстар не вышел. Обвинителем выступал начальник полиции Кристофер Брукс. Он объяснил суду, что господин Уайт всё ещё находится в больнице, после покушения на его жизнь, преднамеренно спланированного и организованного госпожой Томас. Миссис Томас, по словам Брукса, заблаговременно добивалась аудиенции главнокомандующего под предлогом обнаруженной ей находки, которая, якобы, несёт в себе ей только ведомую опасность, и посредством которой и планировалось убийство. От верной гибели генерала спасли только быстро организованная медицинская помощь и висевшее на стене наградное холодное оружие, о наличии которого миссис Томас, вероятно, не подозревала. В качестве свидетелей были вызваны пара охранников главнокомандующего и секретарша, принявшая у Мириам орудие несостоявшегося убийства.
Что же касается мотивов преступления, продолжал обвинитель, то их у гражданки Томас предостаточно, особенно учитывая её бунтарские наклонности.
Она видела, как округлились глаза Рикона при этих словах, и как Лилендау, который тоже находился в зале, прикрыл челюсть кистью.
Да будет известно справедливому суду, что миссис Томас, будучи дипломированным преподавателем истории, работает в распределительном цехе топливного завода, так как лишена права преподавательской деятельности за антинациональную пропаганду. Ещё будучи учителем, она настраивала школьников против режима изоляции, законного правления и независимости ННН, всячески покровительствуя нашим континентальным врагам.
По залу прокатился гул неодобрения. Друзей у Миры становилось всё меньше. Некоторые из людей, с которыми она познакомилась на собрании «Свидетелей» были здесь. Хотя бы они стояли молча.
Коллега по цеху и близкая подруги обвиняемой, продолжил Брукс, была участницей всем известной пропагандисткой антиправительственной секты, называющей себя «Свидетелями крематория», а затем покинула остров, бежав со своей не пережившей грипп матерью. После побега подруги миссис Томас также стала активным участником этого общества.
Это неправда! вскочила Мира. Это всё неправда. Вы ловко связываете несвязанные между собой вещи, чтобы испортить мою репутацию. Но спросите моего мужа, моего деда, да любого, кто хоть как-то знает меня, имела ли я хоть какие-то претензии к нашему правительству или главнокомандующему?! Да, моя подруга сбежала. Но я отговаривала её от этого поступка! Да я же работаю на производстве биодизеля, который тоннами жрёт ваша подлодка, чтобы отвозить умерших к Тастрану! Мне и в голову бы не пришло думать иначе!
Ваша подруга тоже там работала, но она ведь думала иначе? вклинился Брукс.
Верно. Но она и не дипломированный учитель истории, ей простительно.
Согласны ли вы, что вели антинациональную пропаганду среди детей, когда работали учителем в школе? спросила судья.
Определённо нет. Я пыталась дать знание, которое считала правильным, не более того. Я никогда не высказывалась против правительства или идей независимости.
Но именно такие формулировки значатся в вашем деле о лишении, как вы это объясните? настаивала судья, пролистывая предоставленные обвинением бумаги.
Меня неверно поняли.
А против режима изоляции?
Высказывалась. Это и послужило основанием. Я считала, что не может такая передовая держава как АНК годами не замечать нашего существования, что изоляция существует только в наших головах.
Вы говорите «считали», стало быть, теперь вы так уже не считаете?
Абсолютно верно. Я ошибалась.
Почему?
Потому что наш чахлый остров, как не был нужен континенту, так и не стал. Отвечала обвиняемая, но стоило стать убедительнее, так чтобы самой поверить в свои доводы. Их спутник не обладает достаточным разрешением, чтобы нас обнаружить, а разведку они не посылали. Я поздно получила информацию о системах спутника РС5, без мирсети это, знаете ли, стало не так просто, поэтому и основывала своё мнение на неверных данных.
Хорошо, сказала судья. Расскажите о покушении на главнокомандующего.
Не было никакого покушения. Это был несчастный случай. Меч сделал это за меня. Сначала, он давал мне ложные образы, а потом словно управлял мной.
Мире пришлось подробно рассказать, как она добивалась аудиенции генерала предполагая, что он давно мёртвый, и обо всём происшедшем на приёме.
Это недоразумение какое-то, убеждала она. Если бы генерал не приказал защищаться, я бы и не схватилась за этот проклятый меч вовсе! Да я ведь совершенно не умею обращаться с оружием. Но это это был необычный клинок. Я схватилась за него только чтобы загородиться, но в результате Я не знаю, как это вышло, я бы очень хотела поговорить с господином Уайтом, к счастью, он жив, но ведь он сам же первым наставил на меня своё оружие!
Казалось, на какой-то момент зал принадлежал ей. Но потом вынесли орудие преступления и провели следственный эксперимент. Двадцать пять случайно выбранных человек из зала касались меча и с ними ничего не происходило. Судья продолжила дело с кислым выражением лица, будто всех только что лишили чуда, и всё опять обернулось банальным фокусом, как всегда.
Следующим вызвали Рикона. Он полностью подтвердил версию жены, уверяя суд в её благоразумии и добрых намерениях.
Считаете ли вы свою жену помешавшейся, вследствие покупки известного предмета? спросили под конец допроса Рикона. Он вопрошающе посмотрел на Миру, она ответила ему ясным ответным взглядом.
Нет.
То есть вы верите, что всё описываемое миссис Томас, происходило с ней на самом деле?
Раз она так говорит, значит, так и было, отвечал он.
Чувствовали ли вы какое-то воздействие меча, когда прикасались к нему?
Нет. Скорее всего, это по каким-то неизвестным нам причинам действует только на Мириам.
Спасибо, можете возвращаться на своё место.
Затем представитель обвинения принялся за допрос Мириам.
Значит, вы утверждаете, что защищались и не желали вреда главнокомандующему, так?
Именно так.
И пропагандой вы не занимаетесь, и правительством довольны?
Да.
Вы являетесь участником общества «Свидетелей крематория»?
Нет.
Ваша справедливость, я прошу вызвать свидетеля, который, может подтвердить обратное.
Из зала вышел мистер Биггель и предстал перед судом.
Господин Биггель, поясните суду, какое отношение вы имеете к обществу «Свидетелей крематория», начал обвинитель.
За некоторое денежное вознаграждение, я предоставлял помещение для мирных собраний. Насколько мне известно, такие собрания не запрещены законом. Сам же я в них не участвовал.
Видели ли вы обвиняемую на собрании, проводимом у вас в доме?
Да.
Зал снова ахнул. Обвиняемая продолжала сидеть тихо. Рикон и Лилендау переговаривались жестами. Никто из них не знал о том посещении.
У меня больше нет вопросов к свидетелю, ваша справедливость. Но как мне только что сообщили, господин Уайт приехал прямо из больницы, чтобы лично дать показания.
Объявили перерыв.
* * *
Ваша справедливость, я почти не стою на ногах, поэтому с вашего позволения, буду давать показания сидя, начал Уайт. Судья кивнула в знак согласия. Как вы знаете, у меня в последнее время много дел, и я не могу видеться с каждым желающим. Миссис Мириам записывалась на аудиенцию заранее, но, не дождавшись вызова, передала известный предмет секретарю с угрожающими словами. Это возымело должный эффект, и я вскоре назначил ей встречу. Таким образом, оружие, послужившее поводом для аудиенции, уже находилось в приёмной. Я начал расспрашивать миссис Томас о предмете её визита, но она ничего определённо не могла мне сказать. От прямых вопросов уклонялась, сама ничего не рассказывала. В какой-то момент мне даже показалась, что она попросту пудрит мне мозги и тянет время. В этот-то момент я и обернулся к стене, где на стенде висела контара, и спросил миссис Мириам, предполагает ли она, что купленный ей артефакт ранее был подобным оружием. Тогда она и перешла к активным действиям, резко схватив со стола меч. Услышав за спиной подозрительное движение, я снял со стены контару и не успел ещё до конца обернуться, как перестал чувствовать ноги. Я упал, а она закричала, словно испугавшись саму себя. На крик вошли охранники и застали всю эту сцену. Ваша справедливость, если покушение и было преднамеренно ей спланировано, я не думаю, что она вполне осознавала свои действия в этот момент. Вместо того чтобы добить меня, пока у неё ещё была возможность, она отбросила своё оружие и закричала. Я полагаю, это важной деталью для разрешения дальнейшей судьбы госпожи Мириам. Вероятно, она нуждается в медицинском лечении и присмотре, но жестокого наказания не заслуживает.
При всём уважении, господин верховный главнокомандующий, суд сам компетентен решить, что заслуживает обвиняемая, ответила ему судья. Если у вас всё, вы можете быть свободны. Мы все желаем вам скорейшего выздоровления.
Алекстар откланялся. За всё время своей недолгой речи, он поглядывал на Мириам таким чистым негодующим взглядом, что она сама готова была поверить ему, вместо своей памяти. Помешательство. Что если она действительно больна. Ведь онживой человек, из плоти и крови, и не мог жить две тысячи лет назад. Что если всё, что она видела, только её галлюцинации, и в кабинете у него тоже были галлюцинации. Но ведь она здорова, даже Рикон, что сам обвинял её в помешательстве, теперь говорит, что она здорова. Невозможно же так помешаться, чтобы не отличать реальные действия от выдуманных подсознанием. Да и не могла она изобразить этот фокус с мечом сама, не умеет просто. А если всё было, как он говорит Если он просто стоял спиной, а она сзади, то могла
Присяжные и судья удалились в совещательную комнату для принятия решения. Мира сидела на своей скамье, как оплёванная, под осуждающими взглядами толпы. Можно было не сомневаться, что её признают виновной. Оставалось гадать, какой же будет приговор. До Мириам доносились разговоры из зала про смертную казнь и кремацию. Только Рикон и Лилендау сидели молча, не переговариваясь даже жестами друг с другом. Генерал уехал сразу после дачи показаний. Прислушаются ли к его словам о необходимости медицинской помощи?
Решение подготовили только через час. Судья огласила со своего места:
Гражданка Мириам Томас в умышленном покушении на жизнь верховного главнокомандующего ННН Алекстара Уайта признаётся виновной и приговаривается к высылке за границы государства пожизненно и посмертно. В виду высокой опасности осуждённой, Мириам Томас одиночным рейсом будет доставлена на один из незаселённых островов дикого архипелага вблизи острова Тастран. Возвращение гражданки Мириам Томас возможно лишь при пересмотре дела по вновь открывшимся обстоятельствам, в случае признания приговора ошибочным и полного опровержения её виновности.
Что будет с моим дедом? встала со скамьи Мириам.
Мы также уже рассмотрели этот вопрос. Так как господин Лилендау является почётным первым поселенцем острова, ему предоставлено право продолжить своё пребывание на острове. В указанном решении суд руководствовался также тем, что Мириам Томас покидает границы живой, и её дети при желании и возможности могут беспрепятственно вернуться на родину. Таким образом, формально гражданин Лилендау Мэй не подпадает под действие закона о запрете нахождения на острове мёртвых, не имеющих живых потомков.
Дети? вспыхнула Мира. Я не ослышалась? Даже если каким-то неведомым чудом я живой доберусь до самого Тастрана, от кого мне там рожать детей?
А это уже ваше дело, госпожа Томас.
Это шутка такая остроумная? Там с падения рабовладельческого строя живых не осталось, или мёртвые научились детей заделывать? Вы бы ещё в Дориане мне предложили отца ребёнку поискать.
Напрасно ёрничаете, миссис Томас. Как показывается практика, живые иногда находятся в самых неожиданных для них местах. К тому же вы замужем, не исключено, что вы в данный момент можете быть беременна.
Мириам только улыбнулась. Абсурдность приговора в этом смысле представлялась ей очевидна. Умертвить её, и уже изменённую выслать было гуманнее, чем перспектива недели две неподвижно лежать и разлагаться на необитаемом хребте, после чего пойти по морю до цивилизации. Но хотя бы не казнь. ТАС, милый страшный ТАС, вот, наконец, она его и увидит. Может и Кара уже заскучала на той стороне. Если это всё, конечно, не фарс, призванный прикрыть её кремацию.