Тут можете поискать все нестандартные предметы из АНК, он указал на коробку с железками неясной функциональности, обломками поржавевших ножей и крючками, напоминавшими вешалки.
Мне нужны вполне конкретные предметы: символы колониальной эпохи. Может флаг какой у вас есть?
Торговец непонимающе покачал головой, потеряв интерес. Мира обреченно решила покопаться в коробке «сокровищ» с АНК. В процессе перебора её резко ударило, словно током. Медленно перекладывая хлам в обратном порядке, она снова почувствовала слабый токовый импульс, а в следующее мгновение перед глазами исчезла эта лавка, весь этот базар и площадь. На их место пришло огромное пустынное поле. Виднелись горы вдалеке. И запах. Запах пота.
Мириам бросила длинную рукоять ржавого останка чего-то, возможно когда-то бывшего мечом или саблей, и видение прекратилось.
Что это?! спросила она торговца, уже не обращавшего на неё никакого внимания.
Очень древнее оружие перинейцев. Ещё до времён Воскрешения. Лезвие, конечно, сильно поело время, но рукоять сделана из слоновой кости, и ей хоть бы что. Ценнейший экземпляр!
Что с ним? Мира не трогая продолжала указывать пальцем.
Проржавел, что вы хотели! За десять руинов отдам.
Я не про состояние! С ним что-то происходит. Потрогайте.
Раздраженный купец взял в руки указанный Мирой недомеч, попытался протереть его тряпочкой, от чего металлическая часть стала осыпаться по и без того неровным краям. Тогда он отложил «предпродажную подготовку» и заявил:
С ним всё в порядке. Брать будете?
Если завернёте в эту тряпку и положите в какую-то коробку, то да, опешив от увиденного, ответила она.
Принимая от продавца запакованный товар у Миры тряслись руки, но ничего не произошло. Выдохнув с облегчением, она направилась на автобусную остановку. Дома разберусь с этим предметом, думала она. И тут вспомнила, что не купила то, зачем, собственно, приехала. Вернувшись к тому же торговцу и бестактно вытеснив двух покупателей, которых он в тот момент развлекал, тыкнула пальцем в декоративную кирку.
И эту тоже, сказала Мира. А обернувшись к ошарашенным покупателям, заявила: Я занимала.
Погруженная мыслями только в один предмет Мириам не заметила, как подошла к дому. Возможно, она даже прошла бы мимо, если бы её не осигналил гудок только что припарковавшейся машины. Это был джигруз. Новый, насколько можно было судить о транспорте, собиравшемся из старого металла. И как единственный автомобиль, производящийся в ННН единичными экземплярами, бесспорно дорогой. Из машины, сверкая зубами, вышел Рикон.
Ну как тебе? Правда, хорош?! показал он на джигруз.
Ты что, купил его? совсем не обрадовано отозвалась девушка.
Да. По работе теперь удобнее ездить будет. А вот и на праздничный стол, он достал большую сумку с морепродуктами и самогоном. Заодно и обмоем. Мои родители передают поздравления, но сами сегодня приехать не смогут. Эта эпидемия ходит, они боятся лишний раз из дома выйти. Ты уж прости, но ты знаешь мою маму.
Мы же собирались открыть центр имплантации
Отсутствие родителей мужа совсем не волновало Миру. Покупка джигруза куда больше повергла её в шок.
Брось, ну какой центр имплантации, в самом деле?! Ты же не всерьез рассматривала вложить в такое наши накопления? Он осторожно приобнял жену. Она не отвечала и не сопротивлялась. Я понимаю, как ты его любишь. Мне жаль, что мы не сможем заказать операцию твоему деду на континенте, но надо продолжать жить дальше. Реальностью.
Как удобно, её глаза холодно заблестели. Она отстранилась.
Это была утопическая идея, серьезно сказал Рикон. Никто на всём острове не обладает должной квалификацией. С чего ты взяла, что у тебя бы получилось! Может у тебя есть медицинское образование, о котором мне не известно?
Я учитель истории, у меня широкий кругозор, Мире стоило усилий не добавить «в отличие от тебя», но уже в следующую секунду она пожалела об этом.
Бывший учитель истории. Может лучше бы твой кругозор был поменьше?
Услышавший шум на пороге Лилендау поспешил открыть дверь. Звуки, происходящие за тонкой стеной, были вполне различимы для многих, но слух его не обладал фокусировкой, поэтому он не мог определить даже их авторство. Чудом казалось, что существо, состоящее из надетого на покрытый лаком скелет парадного костюма, вообще могло что-то видеть и слышать. Но к подобным «чудесам», как и к высшей нервной деятельности без мозга, за две тысячи лет человечество уже привыкло.
Как поживает мой любимый трупик? Мира быстро проморгалась и поцеловала деда в скулу. Лилендау жестом позвал их в дом, где, как и всегда к их приходу, был готов ужин. Пожал руку Рикону своими перевязанными костяшками, поинтересовался, почему так долго не заходили. Рикон втихаря изобразил плохое настроение у Миры, хотя та, разуваясь в прихожей салютировала счастьем.
А чем это так пахнет?! говорила она. Неужели мой любимый грибной суп? Дедаты самый лучший предок в мире. А я плохой потомок, но не настолько, чтобы забыть какой сегодня день! Она достала из сумки кирку и торжественно протянула ему. Понимаю подарок не самый оригинальный, но твоя совсем проржавела, а это смотри какая красивая, можно её на стену повесить.
Он улыбнулся. Мириам давно научилась определять улыбку по положению его челюсти. В детстве она мечтала вырасти, заработать денег и установить деду речевой имплант в одной из лучших клиник АНК. Зато теперь она знает язык жестов.
Мальчики, накрывайте на стол, Рикон включай проигрыватель, я сейчас спущусь, кричала Мира, поднимаясь по лестнице.
В комнате она сунула коробку с перинейским оружием поглубже под кровать. Переоделась в крестьянский сарафан и взяла свечи с ароматом кофе, так обожаемым Лилендау. Ко времени, когда она спустилась в гостиную, всё уже было готово к торжеству.
Лилендау всегда был очень семейным человеком, массовым гуляниям своих бывших коллег предпочитавшим домашние посиделки. Щебетание родственников было для него лучшей песней, заменявшей давно забытые вкус еды и вина. Когда-то этот дом был полон людей, но с первыми кораблями его многочисленные комнаты опустели. Многие эмигрировали из ННН, но Лилендау, воспитавший не одно поколение внуков в своём доме никуда не собирался. И отсутствие речевых функций его не беспокоило. Скорее он даже обрадовался случившемуся пять лет назад, предвкушая восстановление семейных традиций.
Дорогой дедушка, подняла бокал Мира. Единственное, о чём я жалеюэто что так мало людей за этим столом скажут тебе сегодня прекрасные слова. Нам с Риконом придётся за всех отдуваться. Рикон коснулся двумя пальцами губ, Лилендау сказал «я в вас верю». Но я уверена, что многие из нашей семьи, как минимум мои родители точно, прямо сейчас в АНК вспоминают и поднимают за тебя бокалы. И если бы у них была хоть какая-то надежда, что мы выжили, они бы нашли способ сегодня постучаться в эту дверь. Потому что тысамый лучший дед на всем белом свете, и просто лишний раз сказать тебе об этом стоит любого риска. За тебя!
С профессиональным праздником! добавил Рикон.
«У меня кости не покраснели?» спросил Лилендау, вызвав у собравшихся нежную улыбку. «Поиграем в Королей?»
Да, конечно, отозвалась Мира. Рикон принеси карты, попробуем с тобой доказать мастеру, что мы чему-то научились.
* * *
Свежий дождевой запах мгновенно развеялся резким одеколонным, стоило Каре открыть дверь. Ей становилось хуже с каждым часом, а из-за праздника пришлось отложить на целый день.
Купила? спросила Карен с порога.
Да, всё тут, указала Мира на большую сумку, которую еле донесла.
Что сказала?
Чтобы было дома на всякий случай. От центра мы живём не близко, а мы граждане ответственные. Не переживай, поверили.
Сколько я тебе должна?
Нисколько. Но это всё, что я могу сделать. Рикон потратил наши накопления на машину.
Охх мне жаль. В смысле, что вы вроде хотели свою клинику открыть.
Не хотели, как выяснилось. Это всё мои детские мечты, что ж хоть на тебе попрактикуюсь в чём-то. Где у тебя удобнее расположить капельницу? Не аппарат с давлением, конечно, но у меня же руки есть.
Кара стояла как парализованная с широко открытыми веками, только одним пальцем указывая на свободный угол кровати.
Да не бойся ты! подбодрила подруга. Кстати, а это же у тебя не непроизвольные реакции?
Какие? Кара слегка подняла брови.
Да вот прямо эти! некультурно показала пальцем Мира. Вы же сами управляете своим телом, не рефлекторно.
Да, пожалуй
А фантомную боль ты чувствуешь? Мириам со знанием дела вешала капельницу на вешалку для одежды. Кара пожала плечами. Ну, ничего, сейчас узнаем.
Она, зловеще улыбаясь, медленно подкрадывалась с иглой к подруге, а та пятилась в сторону. Сделав быстрые два шага, Мира сильно ущипнула Карен за руку.
Ааа!! закричала та.
Значит, чувствуешь, заключила Мира.
Не уверена, сказала Кара, потрагивая руку в месте щипка.
А что орёшь тогда? Ложись, давай, на кровать, будем оперировать. Она снова пугающе улыбалась.
Томас, замужняя дама, двадцать шесть уже миновало, а ведёшь себя как ребёнок! возмутилась Кара, выполняя указание.
Начнём с живота, Мириам прицелилась здоровенной полой иглой сантиметров на пять ниже и правее пупка.
Стой! закричала Кара, закрывая руками живот. Что ты собираешься делать?
Проколю переднюю брюшную стенку, затем поступательными движениями сделаю многочисленные проколы петель кишечника, повторила Мира зазубренную фразу из учебника, предварительно найденного в библиотеке.
Может, я лучше его выпью? взмолила Кара.
Нет, наверное, он так не попадёт в кишечник. К тому же лишние газы надо вывести.
У меня там уже не осталось лишних газов. А как ты зашивать будешь?
Я взяла клейкопластыль! всё так же беззаботно улыбающаяся Мира подняла приготовленную на столе пачку пластырей для микронадрезов. Радуйся, что я не решилась тебя резать и доставать органы.
Ладно Всё, давай, я готова, закрыла глаза Кара.
Мира с размахом всадила иглу, отпустила руки и радостно посмотрела на Кару.
У меня получилось! Кар, смотри, как глубоко она воштут рвотный рефлекс заставил её резко подскочить и убежать в ванную комнату. Газы всё же были.
Мира вернулась из туалета только минут через пять. Кара ждала её в том же положении с воткнутой в живот иглой, на другом конце которой проступило пару капель чего-то зелёного. Мира снова сорвалась в туалет. Когда она вернулась на этот раз, Кара уже вытащила игру и налепила клейкопластырь.
Прости, ямедленно начала Мира.
Нормально, я всё понимаю. Если бы я могла блевать, то тоже бы не удержалась. Что у нас там следующим этапом?
Может, ты его, правда, выпьешь?
Наливай. Стаканы на кухне. Там ещё чуть вина осталось, можешь себе налить.
Мира достала из серванта два стакана и опустошенный наполовину графин вина. Налила себе красного и вернулась к подруге.
Ты глотать-то сможешь? спросила она, распаковывая закупленный раствор.
Неа. Может и могу, но не знаю как. Но куда-то оно точно прольется. Я маленькими дозами уже на одеколоне практиковалась.
Давай тогда по чуть-чуть, а я тебя пока мазью натру.
И на этом всё? Сдаешься?
Да за кого ты меня принимаешь?! Сейчас будем артериальное делать. Есть у тебя ведро какое ненужное кровь сливать?
У меня уже нет крови.
Ты говорила, что газов у тебя тоже нет.
Кара приподняла плечи, опустив уголки губ. Мира смотрела на неё, задержав воздух во рту. Если бы Кара умела естественно смеяться, то именно это бы они сейчас вдвоем сделали. Но она не могла, или не знала, как показать эту эмоцию физически. Так что они просто чокнулись бокалами.
* * *
Лёгкий токовый импульс и прежнее поле, запах потавсё как в тот раз. Только теперь Мира была готова смотреть, что будет дальше.
С ней поравнялись несколько воинов. Они были одеты в кольчугу и простой шлем с наносником, вооружены мечами и топорами. На щитах можно было различить перинейский герб. В монотонном позвякивании металла различался еле заметный стук копыт. Она обернуласьих были тысячи. И все шли пешком. Тогда она вернула обзор вперёд, где из-за холма разрасталось сплошное чёрное пятно. Будто кто-то пролил чернила на землю, оно растекалось струйками, окружая их и прорываясь по центру. Сама она что-то кричала на непонятном языке. Или это была не она. Обнажённое лезвие проплыло перед глазами. Конница приближалась так молниеносно, что, казалось, земля дребезжала от страха. Сейчас бы бросить чёртов обрубок и вернуться в свою комнату, думала Мириам. Но любопытство было сильнее. Уже можно было различить старые дорианские доспехи у приближающихся. Да, этому мечу, вероятно, действительно больше двух тысяч лет. В несколько секунд они оказались рядом, проносились мимо, сбивая с ног и топчась по перинейским воинам. Длинными палашами протыкали их шеи, не спешиваясь. Рядом замертво упала лошадь, затем другая, придавив своего наездника. Перед глазами Миры представлялся весьма реалистичный исторический фильм, который она наблюдала то ли от первого лица, то ли со стороны. Хоть сердце и колотилось в испуге, но понимание нереальности происходящего оставалось при ней. До тех пор, пока её грудную клетку не рассёк огромный клинок, и боль, настоящая боль, пронзила всё тело на мгновение. Она попыталась разжать пальцы на рукоятке своего приобретения, но они не поддавались ей. Вместо этого она безвольно наблюдала, как ещё сильнее сжимает в руке окровавленный меч, рукоятью напоминающий находку. Один из «своих» воинов подбежал к ней и подхватил тело. Боли уже не было. Она, наконец, разжала пальцы.
В доме Мира была одна и если и кричала, то никто не мог её слышать. По субботам Лилендау помогал Рикону на ферме, хотя тот прекрасно справлялся сам с наёмными рабочими. Но худшим делом было дать старому деду почувствовать свою ненужность. Девушка просидела в полной тишине минут двадцать, отходя от ощущения разорванной грудины, прежде чем предпринять новую попытку туда вернуться. Но больше ничего не происходило: ни удара током, ни галлюцинаций. Её не покидало ощущение, что она забыла там что-то важное. Какую-то деталь. Что-то показалось ей необычным, слишком знакомым для истории того времени. Как актёр, которого точно видел в другом фильме, но никак не можешь вспомнить в каком, или очень узнаваемая мелодия, из которой играется только несколько нот. С упрямством, свойственным многим людям, когда они не могут вспомнить какую-то совершенно незначительную деталь, она перебирала всё снова и снова, в подробностях прокручивая каждое увиденное мгновение, насколько позволяла её память, и наконец, совершенно очевидно поняла. Лицо мужчины, подхватившего «её» перед смертьюодин в один лицо Алекстара Уайтавсеми известно героя-спасителя и ныне верховного главнокомандующего ННН.
* * *
Я запишу вас в лист ожидания, но обнадёживать не станугенерал лично принимает только высокопоставленных лиц по вопросам государственной безопасности.
Мой вопрос как раз из таких, пометьте, просила Мира.
Обязательно, равнодушно ответила секретарь.
Кто бы думал, что добиться аудиенции главнокомандующего стало так невозможно. Раньше он был более открыт окружающим. А теперь даже передвигается на закрытом тонированном джигрузе и принимает только «высокопоставленных лиц». Может, он просто умер, и это тщательно скрывают? думала Мира. Только она-то знала, что если он и умер, то две тысячи лет назад, а сейчас разве что разгребает последствие изменения внешности без технологий АНК. Но как всё-таки он мог сохраниться в том же виде в те времена? Определённо не мог. Значит, воссоздал своё тело. Из сентиментальности? Мира даже не была уверена, что это возможно, да и должны были для такого сохраниться портреты. Возможно, тут что-то другое, но она обязательно выяснит что, и какое она имеет к этому отношение. Всё расскажет, никуда не денется, раз меч ей «рассказал», то и Алекстар расскажет.
С такими мыслями она отправилась из администрации прямиком к дому Кары, которая сегодня не вышла на работу. Не самое удачное у них в тот вечер получилось бальзамирование, возможно, ей стало совсем плохо, что она предпочла не светиться.
Дверь открыла Элен Ротсман, почти однотонная со своими седыми волосами.