Виктор, что это за гладиаторские бои ты там устроил?
Я не сдержался...
ДА ТЫ И НЕ ХОТЕЛ СДЕРЖИВАТЬСЯ!
ДА Я И ИНТЕРВЬЮ ДАВАТЬ НЕ ХОТЕЛ! Но меня никто и не спрашивал...заметно тише добавляю я.
Ладно, я тебя не для того позвал,успокаивающе машет рукой Андреевич.Черт с ним, с этим журналистом. Но в будущем чтобы никаких драк!
Он строго указывает на меня пальцем. Я киваю, молчаливо соглашаясь с этим требованием. Начальник успокаивается и продолжает:
Тут проверка скоро будет, правозащитники добились еще одной льготы для заключенных. Теперь вам обязательно полагается иметь свою страницу хотя бы "ВКонтакте".
Ну вотсвершилось. Очередная победа гуманности над здравым смыслом. Это был серьезный шаг, тем самым заключенных почти приравнивали к свободным людям. Так когда-то благородных, но оступившихся людей лишали дворянского званиянад их головой ломали шпагу, тем самым уничтожая символ принадлежности к высокому сословию. Сегодня, лишая человека воли, у него выбивали из-под ног те основы, которые делали его равным среди прочих граждан. По мнению судебной власти таковыми основами являлись паспорт (изымался на время заключения), телефонный номер (SIM-карту забирали и отдавали вместе с паспортом) и страницы в социальных сетях (блокировались до конца срока). Телефонный номер давно уже присваивался индивидуально и вносился в специальный реестр, благодаря которому всегда можно было вычислить, кому он принадлежит. Мотая срок, ты временно обзаводился другим номером, но он так и оставался в тюрьме. Выходя на свободу, ты снова получал номер, зарегистрированный за тобой, как за свободным человеком.
А вот насчет социальных сетей продолжались яростные споры. Общественность разделилась на два лагеря и представители одной стороны утверждали, что запрет на использование соц. сетей является грубейшим нарушением самых основных прав человека. Их противники резонно замечали, что имея доступ к тому же "Контакту" заключенный будет чувствовать себя как дома и даже забудет, где находится, а в таком случае его можно и вовсе в тюрьму не сажать. И вот теперь дебаты завершились. Отныне тюрьма становилась просто каким-то райским уголком для отдыха.
По-моему, решение было вынесено все-таки ошибочное. Единственным несомненным последствием мне виделось только повышение уровня преступности. В самом деле, что может быть удобнее? Ведь у свободного человека может поломаться компьютер или просто не будет денег заплатить за интернет и он окажется отлучен от главного средства общения и от всех своих друзей. В тюрьме же отныне этого можно не бояться. Теперь от одиночества надежно прикрывает закон и любые сбои в сети можно рассматривать как нарушение прав человека и смело жаловаться адвокату.
Павел Андреевич, а я что, настолько важный гость в вашем заведении, что меня вы решили проинформировать лично?
Можно сказать и так. Насколько мне известно, ты единственный из моих, как ты сказал, "гостей", у кого на воле не было такой страницы.
Да, верно. Это касается не только "Контакта", у меня в принципе не было своих страниц ни в одной из социальных сетей.
Вот я тебе и говорю, что пора завести.
Это еще зачем? В друзья меня хотите добавить?
Дурак ты, Иванчук!устало бросает Андреевич.
Интересно, почему это я дурак? Потому что все еще нахожу в себе силы шутить? А вот как я должен себя вести? Плакать целыми днями и биться головой об стенку? Или же начальник раскритиковал мой интеллектуальный уровень из-за того, что у меня нет страниц в социальных сетях? Я молчу, никак не комментируя оценку моих умственных способностей, данную собеседником. Андреевич же снисходит до более детальных объяснений:
Я же сказалпроверка скоро, а ты личность слишком заметная. Увидят правозащитники, что ты в социальных сетях нигде не светишься и поднимут вой. А крайним выйду янарушил твои права и лишил возможности для общения. Так что заводи себе страницу "ВКонтакте" и не подводи окружающих. Заодно наверстаешь все упущенное за эти годы. Все, ступай.
Я выхожу и направляюсь в камеру. Столько лет я прожил на свете и отлично обходился без "Контакта", а теперь мне заявляют, что я жил неправильно и самое время исправлять свои ошибки. Раньше человек перед казнью исповедовался, теперь обязан зарегистрироваться. Что жевремена меняются. Соблюдение правовых нормэто основа порядка и цивилизации, а потому мои права должны быть соблюдены независимо от того, хочу я этого или нет.
Вернувшись в свои "апартаменты" я сажусь за компьютер, который услужливо предлагает мне заработать, не отходя от монитора, но я не хочу работать еще и здесь. Как будто в наказание меня закрыли наедине с интернетом и теперь он мне мстит. Мстит за годы моего пренебрежительного отношения. Всю свою свободную жизнь я относился к нему как к слуге, который может раздобыть нужную информацию или поможет скачать фильм, но не в силах заменить живое общение и никогда не даст чувства настоящей свободы. Условия изменились и теперь он стал абсолютным владыкой моего досуга. Вот тебе и шанс переосмыслить всю свою систему ценностей.
На мониторе красуются песочные часы. Мне не разрешили обзавестись ими в реальности, посчитав стеклянную вещь слишком опасной в руках приговоренного к смерти. Поэтому пришлось скачать нужную программу все в том же интернете. Монитор был сенсорным и я, коснувшись его пальцем, стал бездумно передвигать часы по экрану. Вправо, влево, снова вправо. Потом стал водить пальцем по кругу и часы, послушные моим приказаниям, стали вращаться вокруг своей оси с огромной скоростью. Я остановил движение и песок стал медленно пересыпаться из верхней колбы в нижнюю. Стекло часов мерцало, как будто на него падал свет, песчинки скатывались вниз с горки, постепенно растущей в нижней колбе. Анимацию сделали просто на загляденье.
Именно такой мне представлялась человеческая жизнь. Хотя нет, немного не такой. Я нажимаю еще на одну кнопку, и вместо песочных часов на экране появляется клепсидра. Такие же часы, только вместо песка вода. Первые капли тут же начинают падать из верхней колбы вниз. Брызги рассыпаются красивыми радужными искрами, к тому же, все это еще и сопровождается вполне натуральным звуком капанья, доносящимся из колонок. Полнейшее погружение в иллюзию.
Вот наиболее удачная параллель для человеческой жизни. Верхняя колбаэто потенциал времени. У только что родившегося человека он велик, весьма великвся жизнь впереди. Постепенно вода перетекает вниз, планомерно воруя этот потенциал. Очень точное сравнение, ведь, если я не ошибаюсь, то слово «клепсидра» как раз и состоит из двух греческих слов, переводящихся как «красть» и «вода». Пугаться уменьшения жидкости не стоит, поскольку она не исчезает бесследно. Попадая в нижнюю колбу, потенциал времени, проходя через узкое горлышко, трансформируется и вниз оседает уже измененным. Он превращается в потенциал опыта, знаний, силы, пережитых эмоций. И если человек сумеет найти преображенному содержимому удачное применение, то он сможет достичь воистину многого.
Однако есть и здесь свой паразит. Современная сфера развлеченийтакой себе вампир, стремящийся добраться до этой ценной жидкости. Причем, это не упырь из страшных сказок, не ужасный оживший труп, который своим отпугивающим видом может побудить жертву к сопротивлению. Нет! Это скорее вампир-летучая мышь, родом из Южной Америки, которая ловко и беззвучно подлетит так, что человек и не услышит, не распознает угрозы в беззвучном трепетании крыльев. Крылья эти не что иное, как нынешние шоу, сериалы, викторины, онлайн-игры, предлагаемые телевидением и интернетом. Все они кажутся такими безобидными, что даже если жертва и очнется ненадолго, то в жизни не придаст значения этим мягким крыльям, не почует опасности. И вот вампир уже вцепился клыками в узкое горлышко между двух колб. И начинает пить. Потенциал времени, покидая верхнюю колбу, не превращается ни во что полезное. Он вообще не увеличивает содержимое нижней колбы. Он становится пищей для вампира, который, в отличие от летучей мыши, не удовольствуется малой дозой. Убедившись в отменном качестве потребляемой жидкости, он будет пить в течение всей человеческой жизни.
Демонстративно выдергиваю блок питания из розетки и берусь за гантели
Я просыпаюсь среди ночи и вскакиваю с дивана. Несколько лет назад я посмотрел один документальный фильм про испанскую инквизицию. Зря я это тогда сделал. Описание пыток и казней, увиденных тогда, снится мне уже в третий раз. Ко мне все эти экзекуции никогда не будут применены, но на душе все равно неспокойно. Я встаю и начинаю нервно ходить по комнате. Нужно что-то делать, искать выход, попытаться сбежать, подать апелляцию, покончить с собойкороче совершить что угодно, но не сидеть в четырех стенах, покорно ожидая своей участи. Я хватаю телефон и набираю номер Тарасова. Звоню раз, второй, третий. Наконец телефон отвечает сонным голосом:
Да, Тарасов слушает...
Алло, Андрей. Это Виктор. Виктор Иванчук. Вы еще заинтересованы в интервью?
Мобильный озадаченно молчит.
Вы меня слышите?
Да... я слышу вас... Виктор.
Журналист говорит настороженно и растягивая слова. Похоже, он ошеломлен моим звонком в два часа ночи.
Вы передумали и хотите со мной пообщаться?
Да, я готов дать вам интервью, но вы и сами понимаетевсему на свете есть цена, я тоже хочу заработать.
А зачем вам деньги?
Пожертвую на нужды церкви.
Странно, а я думал, что вы атеист.
Тарасов, можешь поверитьсреди приговоренных к смерти атеиста днем с огнем не найти,от волнения я перехожу на «ты».
Интересно и откуда вам это может быть известно.
Мне это и неизвестно. Я просто подвержен всеобщему заблуждениюсужу окружающих по себе.
Хорошо и какова цена вопроса?
Я называю ему сумму. Он ошеломленно молчит секунд десять.
На такие деньги можно свою церковь построить.
Спасибо за совет, может быть я так и поступлю, если вы, конечно, согласитесь на мои условия.
Тарасов быстро переходит на деловой тонголос становится уверенным, четким и энергичным. Вот пример настоящего профессионала, которого среди ночи разбудии он будет готов обсуждать условия сделки.
Я должен поговорить со своим начальником. Если мне удастся убедить его, то я позвоню вам завтра, то есть сегодня утром и договорюсь о времени нашей встречи.
Хорошо, я буду ждать. Спокойной ночи, Андрей.
Ложусь на кровать и пялюсь в потолоксон не идет ко мне, но я не в обиде. Сны в последнее время таковы, что лучше и вовсе не спать. Мимоходом замечаю, что моя терапия по отношению к Тарасову не была лишена смыславо время этого разговора он не позволял себе никаких дурацких шуточек. Да и время нашей беседы обещал согласовать со мной. Странно, что многие люди не понимают по-хорошему. С этой мыслью я все-таки проваливаюсь в сон, спокойный сон без сновидений. Так может засыпать только человек, у которого появилась надежда.
Прошло всего пять часов и я проснулся. Глупо думать, что журналист уже испросил благословения у начальства, но спать мне больше не хочется. Я вновь включаю этот чертов компьютер. Единственное увлечение, за которое можно смело благодарить тюрьмуэто изучение языков. Еще с детства я мечтал знать много языков. Мне это казалось удивительным, волшебным и непостижимымкак умудрились люди создать такое количество наречий? С каким, надо полагать, трудом создавали письменность, составляли алфавиты, сколько спорили и сил тратили, чтобы родная речь жила. Как много утекло с тех пор воды, как много пролилось из-за этого чернил, а порой и крови
Я всегда восхищался полиглотамимне они казались чародеями, способными понимать речь человека с другого края земли. А вот сам никак не успевал выучить досконально хотя бы один иностранный язык. И вот только теперь, оказавшись в тюрьме, получил вдоволь свободного времени. Дело пошло. Английский, немецкий, испанский Но я снова и снова ловил себя на мысли, что спохватился слишком поздно. Сколько мне осталось?
Но сегодня обучение совершенно не идет. Я могу думать лишь о звонке журналиста. Выключаю компьютер и добрых два часа брожу по камере, как тигр в клеткенетерпение просто обжигающее. Никто не звонит. Наконец-то приходит время прогулки, меня выпускают и на ближайшие тридцать минут я оказываюсь втянут в яростные спортивные дебаты и время летит незаметно, а потомпотом звонит Тарасов.
Алло, Виктор. Я поговорил с шефом, он, конечно, был ошеломлен размером названной суммы, но мне удалось его уговорить. Когда я могу приехать к вам и пообщаться?
Я готов с вами поговорить в любое время, хоть прямо сейчас, вам нужно только добиться разрешения на встречу от тюремной администрации.
Ну, я думаю, за этим дело не станет. Я позвоню вам и сообщу дату и время нашего интервью. До свиданья, Виктор.
До встречи.
Я сижу и смотрю вдаль, сердце радостно бьется и из-за его ударов я не слышу даже о чем говорят мои братья по заключению. Стас замечает мое отстраненное состояние и с третьей попытки ему удаётся достучаться до моего воспарившего сознания.
Витек, кто тебе звонил? Ты чего такой счастливый сидишь?
Я усмехаюсь и смотрю на него:
У меня свой маленький турнир.
Судя по твоему лицу, ты уже гарантировал себе победу.
Да нет, Стас. Я, можно сказать, в финале. Самое главное еще впередисеребряные медали всегда становятся слишком слабым утешением, но в моем случае они вообще ничего не стоят.
4. Адвокат Меренков
Примерно через сорок минут я оказываюсь в камередверь за мной закрывается и я берусь за мобильный телефон. Я еле дождался пока останусь одинкакое-то древнее, смутное суеверие не позволяло мне озвучить мою идею при посторонних. Кто бы мог подумать, что человек в двадцать первом веке может бояться сглаза. Нужный мне номер внесен в телефонную книгу еще ночью, сразу после звонка журналисту. Вызов идет не более трех секунд и мне отвечает девушка:
Добрый день. Адвокатская компания Меренкова. Консультант Виктория.
Добрый день, девушка. Я хотел бы поговорить с господином Меренковым.
Вы хотели бы записаться на консультацию?
Да, хотел бы и как можно скорее. Скажем на завтра.
Боюсь, Ярослав Витальевич не сможет уделить вам время так скоро. Если вы запишитесь на консультацию...
Я вряд ли располагаю временем для ожидания,я прерываю ее несколько грубо, но терпение мое начинает окончательно сдавать.Какую должность вы занимаете в компании?
Я консультант потенциальных клиентов.
Думаю, меня можно считать VIP-клиентом, у вас есть такие консультанты? Меня зовут Виктор Иванчук. Возможно, вы слышали обо мне. Я хочу поговорить с Ярославом Меренковым лично.
Виктор, я сообщу Ярославу Витальевичу о вашем звонке и он свяжется с вами, как только у него появится свободное время. Большего я пообещать не могу. Оставьте, пожалуйста, ваши координаты.
Сохраните этот номер телефона. Можете звонить на него. До свиданья.
Всего доброго, Виктор.
Я стою возле окна и размышляю о принятых нормах общения, которые давно уже потеряли смысловую нагрузку. Глупо было прощаться фразой «До свидания», вряд ли мы с ней увидимся, а вот увидеть Меренкова я надеюсь, очень надеюсь.
Сидя в камере, ты поневоле учишься терпению, но к вечеру даже мое самообладание дало трещину. До девяти вечера я безостановочно ходил по своей клетке, в голове мысли кружились одна другой бредовееможет ему не сообщили о моем звонке? А может он и не заинтересован в общении со мной? Он ведь не журналист, в конце концов. В начале десятого раздается звонок:
Добрый вечер. Виктор?
Ярослав Витальевич Меренков?
Да. Я был удивлен вашим звонком. Вам нужна юридическая консультация?
Более того, мне нужно с вами увидеться, могу я надеяться на скорую встречу?
Да, как юрист я могу добиться свидания с вами, но в чем же цель визита?
Вы один из лучших адвокатов по криминальным делам. Вы согласны взяться за мое дело?
Меренков некоторое время молчит, видимо обдумывая мое предложение, затем отвечает:
Я следил за вашим процессом, приговор давно вынесен и утвержден. Вы надеетесь добиться отсрочки исполнения?
Долгое ожидание смертной казниэто худшее из наказаний, я не собираюсь так себя истязать. Давайте обсудим наше сотрудничество при встрече. Когда я смогу вас увидеть?
Даже у востребованных специалистов есть свободное время. Я готов пожертвовать завтрашним вечером ради разговора с вами.