Весь день Марк простоял в духоте на мосту с табличкой в руках. Было много разных людей, которые давали ему деньги, было много тех, кто просто проходил мимо, либо улыбаясь, либо неодобрительно покачивая головой (таковых было меньшинство), были и приступы. То приступы удушья, то головокружения, то просто приступы немотивированного безотчетного страха, который резко вздымался по всему телу и конечностям, заставляя бежать и кричать, зовя на помощь. Ничего этого Марк не делал. Он вдыхал глубже, сжимал кулаки и думал «Ты справишься», поднимал рюкзак и шел в торговый центр, чтобы там прийти в себя и успокоиться в прохладе кондиционеров, затем шел обратно на свое место и продолжал свое стояние. Это был одновременно и Рай, так как парень общался с большим количеством новых людей, что вызывало кучу положительных эмоций, и Ад, борясь с приступами и мучительным страхом в груди. Но, как юноша задумался в какой-то момент: безвылазно сидя дома в своем городе, было бы не лучше, даже наоборот, все лишь усугублялось бы, и домашний покой в одиночестве способствовал бы лишь появлению все новых и новых демонов, а значит и новых симптомов, все больше раздирающих его разум на куски.
Все же симптомы случались редко, и в целом парень был доволен тем, что смог решиться на такой шаг. Мало кто даже абсолютно здоровый сможет выехать при таких условиях в чужую страну, а уж для тех, кто страдал такой же проблемой, поездка Марка была настоящим подвигом. Это взбадривало его и мотивировало к движению дальше.
Вокруг сновало множество людей, и парень заметил, что сегодня не было того колоритного музыканта, спавшего посреди моста. Из попрошаек был лишь одноногий полноватый азиат, который в этот раз лежал в другой стороне перехода. Увидев Марка, он улыбнулся и помахал юноше рукой, на что парень ответил ему тем же приветствием.
Сегодня было много мелочи и десяток. Люди часто подходили группками, разговаривали с ним и давали какие-либо деньги или еду. Пару раз к Марку подтягивались туристы из его родной страны, общались с ним, давали деньги, очень обрадованные увидеть своего соотечественника в таких необычных условиях. В то же самое время они не осуждали, но поддерживали юношу, говоря, что это очень смело и здорово, отправиться вот так налегке в дальнее путешествие. Марк видел искренний восторг и восхищение в их глазах и на миг забывал обо всех проблемах на своем сложном пути бродяги-путешественника.
Также к юноше подходили молодые гонконговцы в дорогих костюмах, они были работниками офисов одного из бизнес-центра. Их интересовала ситуация в России и они задавали много вопросов относительно политики страны и нынешнего президента. Марк старался отвечать, максимально сглаживая углы и объясняя это тем, что он давно отстранился от политики, и она его интересует мало, лишь самые значительные события, от которых никуда не денешься, если только не поселишься в каком-нибудь глухом лесу, куда не доносятся никакие новости. Политика была для него сродни грязи. В то же время обсуждать на кухне, как это принято у простых смертных, очередные действия сильных мира сего, по мнению Марка, было бессмысленно: с обычными людьми никто никогда из них не считался и считаться не будет, а трата нервов на политические распри лишь отрицательно действует на здоровье. На политические же решения и движения мира она не влияет ровным счетом никак. Юноша постарался как можно объективнее рассказать о том, как живут обычные граждане в его стране, после чего довольные гонконговцы распрощались с ним, всунув ему в руку стодолларовую банкноту.
Затем подошел француз, звали его Венсан. Этот парень жил в Гонконге вот уже восемь лет, преподавая здесь французский и английский языки. Он имел легкий французский акцент и родом был с юга Франции, из городка близ Марселя. Марк, когда-то учивший французский язык еще в школе (в чем был относительно неплох в то время), сразу же с радостью сообщил ему об этом и, выдержав паузу, выдал пару фраз по-французски, от чего у Венсана округлились глаза. Он был польщен и приятно удивлен. Какой-то русский парень, неплохо говорящий по-английски, стоит с табличкой в руках и с одним рюкзаком, как обычный бродяга, посреди моста в центре Гонконга и еще ошарашивает его некоторым знанием французского языка. Поистине мир очень разнообразен и удивителен, о чем Венсан не преминул сразу же сообщить Марку.
Они долго и тепло беседовали на многие темы, и юноша думал о том, что есть огромное количество людей, которым неважно, какой ты национальности, цвета кожи, ориентации, чего угодно. Есть просто интересная встреча и беседа таких людей, направленных друг на друга, интересующихся чужой культурой, жизнью и менталитетом, которая дает столько добрых и положительных эмоций. Войны и ксенофобия нужны лишь правительствам, обычные нормальные люди не желают даже слышать эти слова в адрес друг друга, какой бы национальности они не были. Венсан с Марком крепко пожали друг другу руки, и француз тихо вложил купюру в руку юноши, дружески хлопая его по плечу. Марк еще раз сжал его кисть и произнес: «Merci beaucoup, Vincent!», на что тот, уже удаляясь, обернулся и, улыбнувшись, помахал ему в ответ рукой. Мир все еще жив, и все еще заслуживает жизни.
* * *
День уже шел на убыль, когда внезапно подошла она. Худенькая, с небольшой грудью и узкими бедрами, одетая в летние легкие штаны и футболку, она казалась достаточно миниатюрной. Светло-русые волосы ниспадали ей на плечи и такое же светлое лицо с носиком, немного усыпанным мелкими веснушками, искрилось жизнерадостным задором. На ее плече висела большая сумка для фотоаппарата, что было видно по форме и брендовой надписи. Девушка резко остановилась напротив Марка, прочитала надпись на его табличке, и, округлив свои серо-голубые глаза, подняла их на его лицо.
Ты действительно русский? радостно спросила она.
Да, привет! Марк широко улыбнулся.
Это здорово! Привет! Меня зовут Агата.
Марк. Очень приятно, Агата.
Можно я тебя сфотографирую? девушка начала доставать из сумки свой фотоаппарат вместе с огромным объективом.
Да, конечно, почему бы и нет, сказал Марк, с интересом следя за ее манипуляциями.
Агата сделал пару снимков, меняя ракурсы и стойку.
Значит, ты из России и вот так путешествуешь по миру с одним рюкзаком и Что это? Роликовые коньки? С ума сойти! девушка сфотографировала рюкзак с притороченными к нему по бокам роликами с низкой стойки, почти кладя локоть на поверхность моста.
Слушай, у меня есть к тебе предложение, сказала Агата, закончив фотографировать. Ты завтра не занят?
Нет, у меня свободный график, засмеялся Марк. Так что я могу быть свободен в любое время.
Отлично! Ты не против побыть у меня моделью? Я заплачу, с жаром произнесла Агата. Ты, кстати, очень неплохо говоришь по-английски.
Спасибо, Агата! Мне пришлось много практиковаться, чтобы к этому прийти, проговорил Марк и, сжав губы и приподняв брови, как человек, которому сделали интересное предложение, добавил. Да, было бы прекрасно и очень интересно. Где и когда?
Смотри, сейчас днем на улице жарко, потому нам лучше всего встретиться рано утром, пока солнце еще не поднялось очень высоко. Скажем, в семь часов утра здесь же на мосту. Тебе подойдет?
Да, вполне, Марк подумал о том, что ему, в принципе, легко здесь вставать в ранние часы, возможно из-за непривычки в часовых поясах.
Прекрасно! Агата светилась счастьем. Я знаю здесь пару мест, где можно покатать на роликовых коньках, пока я бы тебя фотографировала, потому как по Гонконгу прямо по улицам катать нельзя, запрещено законом. Я отвезу тебя туда на такси, если ты не против.
Нет, конечно, было бы здорово! Марку начинало нравиться это все больше и больше.
Агата была из Ирландии, но часто бывала в Гонконге по долгу службы. Она фотографировала для National Geographic, Esquire, Time и жила жизнью, которой могли бы позавидовать многие современные молодые люди. Двадцатишестилетняя светловолосая девушка одна разъезжала практически по всем континентам планеты, созерцая людей, разные культуры и вкушая все прелести таких поездок. Это была мечта большинства молодежи, которой последние годы современный мир рекламировал такой стиль жизни путешественника, будоража разум многих из них, заставляя их страдать от невозможности двигаться также свободно по всему миру. На этом давно уже был построен серьезный бизнес туристических фирм и авиалиний, рассказывающих и показывающих в различной рекламе красоты других мест. И вот уже люди, закусив губу, мучат себя мыслями о недоступности им красивой жизни и впоследствии своей нереализованности. Все это комом, начиная с малого, катится вниз в глубины их душ, заставляя страдать и переживать низменные страсти, на которых так успешно играют современные маркетологи.
Парень и девушка еще стояли на мосту некоторое время, задавая друг другу разные вопросы, но разговаривать среди шума большого количества людей было не очень удобно, и поэтому решено было переместить весь разговор на завтрашнюю встречу, тем более Агате нужно было спешить по делам.
Все, Марк, я побежала, завтра в семь часов утра здесь на мосту, не забудь, девушка уже отошла и радостно махала ему рукой.
Да уж это сложно будет забыть! усмехнувшись, крикнул ей вслед Марк и тоже помахал.
Он решил, что пора прекращать свое стояние, время было вечернее, и улов был относительно неплохой. Юноша сунул табличку в рюкзак и закинул его за спину. Все его мысли уже поглотила Агата и завтрашняя предстоящая встреча, и теперь он шел, практически не замечая ничего вокруг, лишь акцентируя внимание на людей и объекты, которые ему нужно было обойти, чтобы хотя бы не столкнуться с ними лбом. В какой-то момент Марк подумал о том, почему он так резко согласился на эту встречу, и почему девушка так резко ему предложила побыть у нее моделью. Они не знали друг друга совершенно, и вот так сходу все это произошло. А вдруг он какой-нибудь бандит, мошенник, кто угодно, или она также могла сойти за кого угодно, и так сразу доверять было достаточно беспечно. Но Марк быстро откинул эти мысли. Он уже не мальчик, и если что справится, да и чувствовалось в этом всем какая-то искренность, и для нее, видимо, также, именно поэтому такое решение пришло к ней таким спонтанным порывом без всякого страха и недоверия.
Добравшись до хостела, в который он прибыл еще первый раз, Марк снял комнату, думая о том, что сегодня нужно поспать при нормальных условиях и хорошенько выспаться перед завтрашней встречей. Приведя себя в порядок, он быстро залез на свою кровать, задвинул штору и начал пересчитывать заработанные деньги. Средний улов, но ему было более чем достаточно. Юноша засунул обратно в шапку рулон денег, затем поглубже в рюкзак и улегся спать. Мысли вихрем пролетали у него в голове, прокручивая весь прошедший день. Через десять минут Марк погрузился в глубокий сон: сказался недосып предыдущей выматывающей ночи.
На следующий день ровно в семь утра он уже был на мосту, ожидая Агату.
Доброе утро, Марк! она подходила к нему слегка сонная и легонько зевнула, прикрывая рот ладонью.
Здравствуй, Агата!
Ну что, ты готов?
Конечно, весь в твоем распоряжении. Куда поедем?
Есть одно хорошее местечко с видом на бухту и остров, и там есть, где покатать на роликовых коньках, но придется поехать на полуостров Коулун. Мы поедем на такси.
Хорошо, Марк поправил шлейки рюкзака. Веди!
Они с Агатой прошли переходный мост и спустились к подножию одного из бизнес-центров, затем пересекли небольшую площадку с фонтаном и увидели пару красных машин такси. Девушка подошла к одной из них, две минуты переговорила с водителем, и еще через минуту они с Марком уже сидели на заднем сиденье автомобиля. Такси тронулось и повезло их по лабиринту улиц Гонконга, выкручивая направление по самому замысловатому маршруту. В этот момент Агата, как экскурсовод, рассказывала юноше некоторые подробности того или иного сооружения, пока они ехали. Гонконг она знала очень неплохо. В какой-то момент их такси, вырвавшись из многочисленных петель и развязок центра города, выехало на длинный мост, и перед глазами Марка предстала красивейшая бухта с плавающими по ней кораблями и паромами. Вдали виднелась пара островов в дымке поднимающейся дневной жары. Затем они въехали в длинный туннель и через какое-то время оказались в полуостровной части города.
До площадки, которую нашла Агата, они добрались пешком минут за пятнадцать. Это был ровный бетонный прямоугольник, и вокруг него уходили в разные стороны пешеходные дорожки. Чуть далее, метрах в пятидесяти от них, была очередная бухта с видом на остров и его небоскребы, торчащие повсюду, даже на склонах гор, усыпанных зеленью. Рядом площадкой росло дерево, и как только молодые люди подошли к нему, оно сразу же разразилось каким-то жутким громким треском из листвы так, что Марк с непривычки немного сморщился. Звук был похож на огромное количество маленьких трещоток, действующих в унисон.
Я так полагаю, это цикады? Марку пришлось говорить немного громче, чем обычно.
Да, их здесь достаточно много, почти прокричала Агата.
Чуть далее располагался деревянный столик с парой лавочек, на которых они и расположились. Агата начала доставать фотоаппарат и несколько объективов. Марк оценивающе посмотрел на ее аппаратуру и понял, что ее инструменты в совокупности стоят очень дорого: одни только объективы уходили в приличную стоимость, порой даже дороже самого фотоаппарата.
Серьезная пушка, произнес Марк, когда девушка полностью собрала свое фоторужье и уже держала его, приподняв одной рукой на уровне плеча. Тяжело?
Ничего, я привыкла уже, морщась от солнца и улыбаясь, сказала Агата. В каких только позах не приходится корячиться с этой массивной штукой, когда работаешь.
Марк, улыбнувшись, покачал головой, надевая второй ролик на ногу. Он туго зашнуровал оба бута коньков и стал на них, пробуя поверхность.
Неплохое место ты нашла, покрытие хорошее, только жарковато, конечно, ну да ладно, и не в таких условиях бывал.
Да, летом здесь так всегда, даже ночью, я уже привыкла, в принципе.
Целых два часа Агата фотографировала Марка. Он летал на роликах по всей площадке в самых немыслимых фигурах и вращениях, которые только умел. В его ушах торчали наушники от плеера, и все тело вливалось в безудержный танец. Марк соскучился по катанию и теперь отрывался полностью, тем более что на него смотрел объектив камеры, а значит нужно было постараться сделать трюки, как можно красивее и с легкостью, которая приходит, когда долго и упорно оттачиваешь какой-либо элемент, доводя его до автоматизма, уже не думая ни о чем, лишь танцуя и уносясь душой под самые облака. Даже жара не могла остановить его, и хотя с юноши пот лился ручьями, он не обращал на это никакого внимания.
Марк уже достаточно разогрелся и делал разные сложные элементы по ранее выставленным конусам. Он уходил в слалом по ним, и отдельно от них на одном переднем или заднем колесе роликовых коньков, стоя, сидя, прямо, в заднем направлении, во вращении. Вокруг не было ничего, лишь он и музыка. Иногда он мог наклониться и резко встать, и неприятное ощущение небольшого головокружения подступало к самому верху, но парень сразу же гнал от себя это чувство, увлекая себя в новую связку элементов, заканчивая ее красивым пируэтом на одном колесе, и сразу все намеки на любые приступы отступали.
Проходя мимо, его увидел пожилой гонконгец. Он подошел ближе и некоторое время стоял, улыбаясь и наблюдая за танцем Марка, и когда парень остановился на миг и посмотрел в его сторону, старик сжал руку в кулак и выставил большой палец вверх, показывая, что ему очень нравится катание юноши. Агата тоже улыбнулась, глядя на него, и воскликнула: «Да это очень здорово, Марк, продолжай!» Было необычно и интересно видеть парня европейской внешности, катающего на роликах фигурные элементы и сводя их в единый танец. Старик еще некоторое время постоял, наслаждаясь зрелищем, которое увидишь не каждый день, затем с радостью помахал молодым людям, покивал головой, и пошел дальше по своим делам.
За эти два часа Агата уже прилично вымоталась. Она фотографировала Марка то стоя, то сидя, то лежа на площадке прямо на животе, с разных ракурсов и сторон. Порой девушка просила юношу просто разогнаться прямо на нее или от нее с наибольшей скоростью по дорожке, либо уйти в резкое торможение прямо перед ней, пока сама, лежа на асфальте, выхватывала моменты скоростными щелчками затвора фотоаппарата.
Здорово! Очень здорово! Какие кадры! Агата восклицала, глядя на маленький экранчик своего рабочего инструмента и листая фото один за другим.
Они сидели в тени дерева цикад, уже привыкнув к звукам трещоток маленьких соседей сверху, и пили холодную воду, за которой Марк пролетел ранее, как стрела, на роликах до ближайшего автомата с минералкой. Юноша был весь разгоряченный от катания и невыносимой жары, и уже просто заливал себя из бутылки ледяной водой, начиная с самой макушки головы, что Агата не преминула сразу запечатлеть. На фото отобразились многочисленные светящиеся на солнце капельки-бриллианты, застывшие в брызгах вокруг Марка.