Красота! восхищенно произнесла Агата, увеличивая отдельные кусочки фото.
Почему ты решил поехать путешествовать именно таким образом? внезапно спросила девушка, глядя на Марка.
Ооо, это долгая история, в глазах парня, как показалось Агате, промелькнула грусть. Ты хочешь ее услышать? В принципе, я никуда не спешу, если не спешишь и ты.
Нет, не спешу, мне интересно. Парень из России, умен, хорош собой, (Марк искоса взглянул на нее, улыбнувшись краем рта, серьезно она это говорит или шутит). Неплохо говоришь по-английски. Что заставило тебя ехать вот так налегке, без денег? Это конечно интересно, в то же самое время достаточно опасно.
Утаивать мне нечего. Что ж
И Марк рассказал девушке свою историю сжато, насколько это было возможно, о себе, бывшем браке, своей странной болезни и своих работах, которые он периодически менял, ненавидя их и не находя в них своего дела. Кто-то сказал бы, что нельзя рассказывать всего про себя вот так первому встречному, но юноше было все равно: всю эту информацию практически никак нельзя было применить против него, таить было действительно нечего. Агата слушала, раскрыв рот, впитывая, как губка, моменты чужой культуры, жизни и проблем, но жизнь этого парня ей показалась очень необычной, и она все больше проникалась его историей преодоления и борьбы с самим собой.
Особенно эта странная и жуткая болезнь, которую ей было сложно представить. Агате было странно и не совсем понятно, как можно внезапно ощущать очень сильный страх ни с того ни с сего и последующие за ним приступы столь сильных панических атак, доводящих человека до исступления и мысли о безумии и смерти. Хотя она слышала о таких людях, ей сложно было влезть в шкуру такого человека, чего Марк и не советовал: ощущения не из приятных, и он не хотел бы, чтобы она приобрела подобную проблему. Но больше всего девушка восхищалась Марком, что, несмотря на все это, он вырвался вот так безрассудно в поисках себя и в поисках излечения от своего странного недуга, которое, несомненно, находилось на уровне духовного и бессознательного.
Вот это история, выдавила из себя Агата, после того, как юноша закончил.
Они сидели еще минут пять в общей тишине, слушая лишь городской шум и треск цикад сверху.
Но что было бы, если бы этой болезни не было? спросила девушка.
Марк на миг задумался.
Я бы сразу отправился к своей цели, даже не имея денег, все было бы примерно также, в принципе. Только я скопил бы денег и полетел бы напрямую туда, куда я хочу, реализовывать все, что я задумал, но пока с такими проблемами это не представляется возможным. А дальше будет видно.
А может быть ничего бы этого и не было, если бы ты был «нормальным». Возможно, именно из-за этой болезни ты и пришел к таким мыслям, к этому путешествию и вообще к мечте, которую ты сейчас имеешь и хотел бы реализовать, воскликнула Агата.
Да, я думал об этом, несомненно.
Ты мог просто работать, как и все, либо создать свой какой-нибудь бизнес, и быть одним из таких обычных винтиков общества с женой и детьми, и считал бы, что так и нужно жить всем добропорядочным гражданам.
Ага, семейный праздник на Новый год с елкой и подарками и посещением общих мероприятий, Восьмое марта, Пасха, День Независимости, походы на пикники и пляжи, выезд на стандартные курорты раз в году всей семьей, отращивание живота и приобретение солидности в глазах общества, работа, машина, квартира в ипотеку, затем бизнесы, бизнес-тренинги, бесполезная гонка за статусом, успешностью, конкуренция и оценка общей конкурентоспособности, маета от постоянного желания быть больше и выше, лучше тачка, лучше дом, часы, галстук, больше длина членаи вот ты уже погряз в этих страстях, постоянно сравнивая себя с другими, такими же «успешными». И твоя оценка всех и вся становится такой же недалекойпо успешности и статусу.
Да, современный мир таков, все хотят кушать и кушать вкусно, быть лучше других, чтобы все тебя любили и восхищались тобой, и много-много денег, и поэтому начинается такая гонка, произнесла Агата, активно жестикулируя при этом.
Вот только людей, которые сознательно отказываются от такой гонки, называют неудачниками. Правда, таким людям абсолютно все равно, что о них думают недалекие «успешные» личности, выстраивающие свою жизнь по тренингам личностного роста, которые продают их им такие же «успешные» тренеры, ничего другого не знающие в этом мире. Они могут касаться изучения разных религий и течений, буддизма, индуизма, различной эзотерики, считая себя внутренне богатыми людьми, но почему-то все равно перекручивают даже эти философские направления в сторону получения денег и прибыли, думая, что постигли общий смысл жизни. При этом они не могут допустить, что есть люди, мыслящие совершенно иными категориями, которые сознательно отказываются от этой глупой гонки, не потому что они неудачники, а потому что они смотрят на жизнь с точки зрения абсолютно другой философии. Им не нужно много денег, одежды, крутых машин и квартир, им вообще ничего не нужно, лишь бы была какая-то пища (как говорится, «Я не живу, чтобы есть, я ем, чтобы жить») и было где переночевать в следующую ночь. И многие из этих людей по-настоящему счастливы. И у них это не ложь самим себе, уверяю тебя, они могут быть счастливее любого самого богатого человека, обремененного кучей обязанностей, постоянно думающего о своих миллиардах, и что с ними делать. Кто-то назовет их безответственными глупцами, но лишь те, кто не знает других категорий мысли, и не может взглянуть системно на жизнь человечества в целом, что она есть и к чему ведет.
О каких категориях ты хочешь сказать? с интересом спросила Агата.
Марк отхлебнул воды, чувствуя, как ее холодный поток пошел вглубь тела, и взглянул на девушку с некоторой нежностью.
Ты читала повесть Киплинга из его «Книги Джунглей», которая называется «Чудо Пуран Бхагата»?
Нет. Помню лишь рассказы про Маугли.
В «Книге Джунглей», кроме истории о Маугли, есть еще и другие, не связанные с ним. Так вот в этой повести рассказывается об одном индийском министре. Сам Киплинг, как известно, родился в Индии, на тот момент колонии Великобритании, как и Гонконг еще недавно был ее колонией также.
Агата кивнула юноше в ответ, соглашаясь.
Этот индийский министр был очень успешным человеком с точки зрения как того времени, так и сегодняшнего. Звали его Пуран Дас. Он построил потрясающую головокружительную карьеру, был богатейшим и влиятельнейшим человеком Индии. Когда же пришло время, все, что у него было, он распродал, раздал нищим и вернул государству, что было казенным, а сам взял миску для подаяния и стал саньяси, аскетом, странствующим по земле и живущим на милостыню и людскую помощь вокруг. Принять такого человека у себя было в высшей степени благим деянием. Таких людей почитали (к слову, в царской России были такие же люди, их называли юродивыми, но они все же несколько отличались друг от друга по своей сути). А уж если такой человек остался где-то в какой-то деревне жить поблизости, находясь в аскетизме, то это вообще считалось очень хорошим знаком для ее жителей, и каждая деревня хотела иметь своего такого святого человека. Ему постоянно носили еду и теплые вещи. Так вот, для британцев того времени (как и для «успешных» бизнесменов нашего времени) это был поступок, противоречащий здравому смыслу. Как это возможно, чтобы человек, который имеет все, так резко все оставил! Да он умом тронулся! Но для индийцев все было ясно, и никому из них не надо было ничего объяснять: Пуран Дас (он сразу стал называть себя Пуран Бхагатом, это что-то означало, уже не помню) вышел на новую ступень своей жизни, отринув всю суету мирского и материального. Согласно древнему закону, первые двадцать лет жизни он былучеником, вторые двадцать летвоином, хотя ни разу не брался за оружие, и третьи двадцать летхозяином дома. Он достойно использовал богатство и власть, заслужил себе доброе имя, видел людей и города на родине и на чужбинетам и там ему воздавали высокие почести. А теперь он все это стряхнул с себя. И он был счастлив своей доле, и уже ничто не волновало его, кроме миски для подаяния, наполнение которой теперь зависело лишь от людской помощи. Можно ли его назвать неудачником или слабаком? НЕТ. Даже наоборот, требуется недюжинная воля и сила, чтобы так поступить при данных обстоятельствах, оставив жизнь, полную богатства и роскоши. Это просто человек, мыслящий иными категориями и на самую жизнь смотрящий совершенно с других углов, но британцам такое даже представить было просто немыслимо.
Да, интересная история, задумчиво произнесла Агата. Я обязательно прочитаю эту повесть, это хороший пример. Но ты все-таки хорошенько обдумал свое путешествие, прежде чем пуститься в него?
По крайней мере, я обдумал его сознательно, покачав головой, ответил Марк. Я ведь уже не подросток, у которого в голове преобладает максимализм, хотя я и выгляжу внешне, как мальчик лет восемнадцати.
Агата оглядела его с ног до головы и громко засмеялась, обнажив свои белые ровные зубы.
Да, я шел на все это сознательно, но с радостной мыслью, а не мыслью обиженного подростка-фаталиста, который может слушать какую-нибудь заунывную песню, на данный момент много значащую для него и очень близкую его депрессивному настроению и взгляду на жизнь. Он слушает ее вновь и вновь. Может даже переключить плейлист дальше по другим грустным трекам, значением поменьше, но таким же воющим в унисон с его внутренним волком (они любят сравнивать себя с волками-одиночками). Но обязательно перед каждым выключением плеера подросток будет возвращать плейлист на эту, по его мнению, самую пронзительную песню обратно, чтобы она была как будто бы последней прослушанной им. И если вдруг он умрет, погибнет или покончит жизнь самоубийством, отринув этот непонимающий его несправедливый мир, люди нашли бы его тело и, разбираясь в причинах его гибели, включили бы на его плеере этот последний выставленный им трек и осознали всю силу его боли и страданий в последний момент его жизни.
АХАХАХАХА! Агата зашлась громким смехом и покатилась под деревом по траве. Ее глаза были полны слез, лицо раскраснелось, и она никак не могла остановиться, держась за живот и заразительно хохоча без остановки.
Господи, откуда ты берешь эти примеры, это потрясающе! выдавила она и снова прыснула со смеха не в силах сдержаться.
Марк смотрел на нее, прислонившись к стволу дерева, и негромко смеялся вместе с ней. Отсмеявшись, они поднялись с травы на ноги, отряхнулись и, уложив свои инструментыАгата фотоаппарат, Марк роликовые конькидвинулись в обратный путь к центру города. Было уже совсем жарко, и хотелось скорее добраться до ближайшего здания с кондиционером.
Они шли ускоренно, при этом болтая о разных мелочах. В какой-то момент речь зашла о криминальной обстановке в Гонконге, на что Агата сообщила, что, по крайней мере, в менталитете здешних людей в меньшей степени присутствует кража чужих вещей. Несомненно, воровство есть даже в этом мегаполисе, но в целом люди здесь таковы, что если она прямо сейчас здесь сбоку дорожки этого парка оставит свой дорогой фотоаппарат, то, если она придет на это же место вечером, он, с достаточно большой вероятностью, останется лежать здесь же. Его никто не возьмет. Марк очень удивился этому факту и сообщил девушке, что в России, если бы такое случилось, фотоаппарата скорее всего уже не было бы после того, как они отошли бы от него метров на десять, ну, на двадцать точно, на что Агата громко расхохоталась.
Она была милой, и Марк чувствовал, что, глядя на нее, что-то шевелится у него в груди. Ему нравилось с ней говорить, быть рядом, и все внутри него начинало приятно сжиматься, когда она, например, поправляла локон волос, закидывая его за ухо, или просто широко улыбалась ему. Парень знал это мимолетное чувство, чувство притяжения и симпатии, но не хотел гнать его все равно. Иногда, когда он особенно удачно шутил, Агата могла незначительно коснуться, смеясь и хлопая его по плечу, и волна тепла и нежности к ней накатывала у него по всему телу. Ему хотелось обнять ее и даже большего, но он знал, что все это пока лишь момент влюбленности, а влюбленностьковарная подруга, которая может вскружить голову, завертеть и закрутить, но в итоге резко оставить человека у разбитого корыта, и благо, если это будет продолжаться недолго: зализывать душевные раны придется намного меньше. Марк все это помнил, но пока не хотел гнать от себя это чувство и думал о том, что все-таки сможет удержать себя, если это действительно понадобится, чтобы не нырнуть в омут с головой, как это делают неопытные подростки, первый раз попавшие в стихию пылкого ощущения влюбленности.
Они уже подошли к остановке, и тут Марк решил немного потянуть время, чтобы побыть с ней подольше.
А поехали на метро, чего деньги попусту тратить? Если ты, конечно, не спешишь
Почему бы и нет, я собственно никуда не спешу сегодня, ответила Агата. Пойдем. Нам в ту сторону.
И она повела Марка на другую сторону улицы через пешеходный мост. Сойдя с моста, они прошли за угол здания, примыкавшего к переходу, и уже спускались в метро.
Метро в Гонконге было не таким как в Москве. В столице России можно было просто купить проездную карточку, пройти с помощью нее турникет и, если хочется, катать на подземных поездах хоть целый день, в итоге выйдя на любой станции. В Гонконге же проезд оплачивался до определенной станции. И если также можно было бы катать хоть целый день, то выйти нужно было только на станции, до которой оплачен проезд. На других станциях турникет не примет такую карточку, и чтобы выйти, человеку придется либо вернуться, либо доплатить рядом в специальную будку, чтобы выйти в данном месте.
Марк и Агата подошли к терминалу выдачи проездных карточек, нажали нужную станцию и всунули монеты. Вылетела одна карточка для парня, так как у девушки была специальная карта, которой она оплачивала, как проезд, так и покупки в местных супермаркетах.
Они ехали минут двадцать, практически молча, иногда бросая друг другу шепотом по несколько фраз относительно местного контингента людей. Когда Агата приближалась к парню поближе, чтобы что-то ему прошептать, Марк чувствовал запах ее духов и тела, и это его будоражило. Он делал вдох глубже, стараясь ничем не выдать свои изменения на лице. Впрочем, парень уже понял, что Агата почувствовала его отношение к себе, и к своей радости тоже видел признаки симпатии с ее стороны. Сначала Марку подумалось, что ему просто показалось, что это лишь разыгралась его фантазия, разогретая сильной симпатией к ней, но он к тому моменту уже имел все-таки приличный багаж опыта в общении с девушками, и после пары однозначных взглядов и прикосновений от нее понял, что не ошибся в своих догадках.
Они вышли из метро на станции Централ, неподалеку от моста, где первый раз встретились.
Мне нужно уже идти, произнесла Агата и опустила голову, как будто рассматривая свою обувь.
Да Я Мне уже тоже пора, Марк переминался с ноги на ногу.
Я тогда пришлю тебе фото по электронной почте.
Хорошо.
Они еще немного стояли, наблюдая, как толпы людей проходят каждый по своим делам. Парень с девушкой будто были не в силах отойти друг от друга.
А вообще что ты делаешь завтра? наконец, выдавил Марк.
О, ну завтра у меня с утра дела, но днем я уже буду свободна, быстро подхватила девушка. В ее голосе чувствовалась какая-то надежда, как показалось парню.
Может быть мы сходили бы здесь на пляж? Я еще ни разу не был на море.
Правда!? Конечно, можно, я с удовольствием!
Марк весь просиял. Агата широко улыбалась ему, затем поправила волосы и сказала:
Давай тогда завтра на том же месте на мосту, например, в три часа дня.
Отлично, я буду, сказал юноша, его лицо светилось счастьем.
Тогда до завтра, Марк, увидимся.
До завтра, Агата.
Она прошла мимо Марка, улыбнувшись и коснувшись рукой его плеча. Парень обернулся ей вслед и почувствовал, как в груди у него бушует ураган, сравнимый разве что с ураганом, который унес Дороти из Канзаса в страну Оз. Сейчас в стране Оз был он сам, и ее волшебство окутало его с ног до головы. Марк проводил девушку взглядом, пока она не скрылась за углом торгового центра, затем накинул рюкзак на плечи и побрел, еще сам не зная куда. Было уже послеобеденное время и ему сегодня не хотелось стоять на мосту. Денег было пока что достаточно, но все же юноша подумал, что можно постоять пару часов, а затем уже ехать в хостел.
Через десять минут Марк уже был на привычном для него месте с табличкой в руках, и вот уже через несколько минут у него в руках лежала очередная купюра. Кругом, как обычно, было множество людей. Попрошаек было невидно, а вот колоритный мистер Конг спал среди своих музыкальных инструментов и надписей на деревянных щитах в центре моста.