Я же говорила, что нет. В Лондоне все иначе. К тому же наша школатолько для девочек.
«К тому же я люблю тебя», добавила про себя я. Не было у меня парней. Поцелуи случались, правда, а парней не было. Мальчик из соседнего дома как-то позвал в кино, и я согласилась, подумала, что это поможет забыть о парне, который живет по ту сторону океана и знать не знает о моей любви. Но весь фильм я занималась тем, что представляла на его месте Алекса, будто это его рука украдкой пробирается ко мне за плечо. Вот почему, когда тот парень нагнулся меня поцеловать, я закрыла глаза и ответила на поцелуй. Потом открыла глаза и опомнилась. Это не Алекс. Поцелуй Алекса мне бы наверняка понравился.
Второй раз вышло еще хуже. Папа затащил меня на рождественскую вечеринку в больнице, и ко мне пристал пьяный студент-медик. Хорошо, что рядом оказалось в достатке врачей и медсестер, потому что на бровь парню пришлось наложить три шва. Я не нарочно швырнула бокал ему в лицо. Бокал вроде как сам полетел. Неожиданно для нас обоих.
Так что никаких парней.
Алекс просто уходит от разговора. Поняв это, я рассердилась.
Тогда скажи, почему Джек не разговаривает с отцом. Откуда такая ненависть?
Алекс подошел ближея по-прежнему стояла у холодильника. Он снял магнитик, которым я прикрыла свое фото, потом перевел взгляд на соседний снимок. И как умудрился заметить, чем я занималась? Я тоже невольно повернулась к маминому снимку.
Вот за что, Лила, ответил Алекс, обратив на меня серо-голубые глаза.
У меня сжались зубы.
Глупости! Папа не убивал маму.
Он минуту смотрел на меня, хмурясь, и наконец предложил:
Знаешь, давай сядем и поговорим.
Мы перебрались в гостиную. Алекс первым делом прошел к окну и задернул шторы, успев при этом внимательно осмотреть двор. Оба онипараноики.
Я села на диван, поджав ноги, и стала ждать объяснений. Алекс перешел к книжным полкам в углу и остановился перед большим фотопортретом моей мамы. Впервые увидев его, я удивилась, откуда Джек раздобыл мой снимок. Мы с ней были на диво похожи. Прежде я не замечала, потому что папа почти не оставил в доме маминых фотографий. У меня папин прямой нос и подбородок, но по этому портрету было сразу видно, что ямамина дочка: совершенно одинаковый цвет волос и глаз, тот же овал лица и высокие скулы. Я всегда считала маму красавицей и теперь от души поразилась, осознав наше сходство.
Знаешь, ты очень похожа на нее. Алекс опять читал мои мысли.
Я слезла с дивана и встала рядом.
Раньше не замечала, но теперь сама вижу.
Меня согревало тепло его тела, так и тянуло прислониться к этому плечу.
Джек сердится, что твой папа за нее не боролся. С его точки зрения, борьба за убитого кончается только тогда, когда убийцы схвачены.
Я на несколько секунд лишилась дара речи.
Это же смешно! Если не справилась полиция, что мог сделать папа?
Я чувствовала дыхание Алекса на своих волосах. Он отошел и сел на диван, сложив руки на коленях.
Ничего, Лила. На самом деле твой отец ничего не мог. В глубине души Джек это понимает, однако пока не найдет тех, кто ее убил, будет винить отца. Он выбрал его козлом отпущения.
Я молчала, переваривая новую мысль. Затем до меня дошло:
Ты сказал: пока не найдет? Он их ищет?
Вспышка страха сбила дыхание. Я подалась вперед, упала на колени рядом с диваном. Алекс медленно поднял глаза и встретил мой взгляд.
Скажи, упрашивала я. Что это значит? Вы их ищете?
Если ищет Джек, то не один, можно не сомневаться.
Алекс несколько секунд смотрел мне в глаза, взвешивая ответ. Но я угадала его прежде, чем он проговорил:
Да. Мы их ищем.
Голос у меня дрогнул.
И что, нашли?
Вряд ли мне хотелось услышать ответ. Я будто шла по натянутому канату и понимала, что в какую сторону ни шатнись, вправо или влево, результат одинразобьюсь.
Да.
У меня душа ушла в пятки. Невозможно! Прошло пять лет. Казалось, только три человека на светечетверо, считая Алекса, еще думали о поиске убийц.
Как? Как вы узнали, кто это сделал?
Получили сведения, просто ответил Алекс.
Какие сведения? Откуда?
Через бригаду. Узнали кое-что по служебной линии.
Что узнали? Где ваша бригада, а где моя мать и ее убийцы? Ничего не понимаю!
Бригада ни при чем. Алекс снова замолчал, тщательно взвешивая слова. Просто мы с Джеком сумели получить через своих некоторые сведения, которые помогли их найти.
И теперь, когда нашли что вы будете делать? Кровь, застывшая у меня в жилах, начала сворачиваться.
Постараемся их поймать.
Почему Джек мне ничего не говорил?
Не хотел тебя вмешивать. Алекс отвечал тихо и спокойно, как видно, желая меня успокоить.
А что ты сказал, это ничего?
Алекс прикусил нижнюю губу, подумал немного и ответил:
Я видел, как ты мучаешься, и решил, что тебе лучше узнать.
Мы молча уставились друг на друга. Он сосредоточенно удерживал мой взгляд, пытаясь угадать следующий вопрос.
На него я уж не надеялась получить когда-нибудь ответ.
Кто они? Кто убил маму?
Алекс молча смотрел мне в глаза. Я чувствовала, как они наполняются слезами, будто вновь подступила память о кошмаре.
Разве не достаточно знать, что мы намерены их схватить?
Нет! парировала я. Нет, если при этом кто-то из вас может пострадать.
Я уставилась на ковер, сдерживая слезы.
Алекс вдруг взял меня за подбородок, заставив снова взглянуть ему в глаза. Нежно держа мое лицо ладонями, он не давал мне отвернуться.
Мы не пострадаем, даю слово.
Я хотела бы поверить, но тот, кто ребенком потерял одного из родителей, не полагается на такие обещания.
Вы уж постарайтесь, только и выдавила я. Волна страха тихо отступала, как отлив от берега. Я знала, что она вернется, но пока что владела собой.
Теперь ты сможешь простить Джека?
Я кивнула. Повисшее молчание нарушил шум подъезжающей машины. Алекс мгновенно оказался на ногах и переместился мимо меня к окну.
Джек вернулся, сообщил он, выглядывая в щелку между шторами. Я задумалась, не ждал ли он кого-то еще.
Через минуту в дверях показался Джек.
Привет! сказал он, широко улыбаясь.
Привет, дружно откликнулись мы.
Джек бросил на меня всего один взгляд, и его улыбка погасла.
Ты в порядке?
Все отлично. Я покосилась на Алекса. Просто я я
Просто я только что узнала, что брат охотится на убийц матери, словно какой-то безумный мститель. От меня до «отлично» было миллион миль!
Просто мы вспоминали старые времена, выручил меня Алекс.
Я воспользовалась поддержкой.
Ага, про тот раз, когда я сломала ногу. Это было первое, что пришло мне в голову.
Алекс бросил на меня загадочный взгляд, наверное, удивившись, почему из всех воспоминаний я выбрала именно это. Впрочем, заговорил он как ни в чем не бывало:
Я тогда отдал Лиле свою куртку. Ты еще ругался, опасаясь, что я замерзну и придется и меня тащить на санках.
Вроде было такое, ухмыльнулся Джек.
Я беспомощно наблюдала, как Алекс пошел к вешалке за своей курткой. Из груди так и рвался крик: нет, не уходи!
До завтра. Джек, я обещал Лиле, что завтра возьму ее на пробежку на базу, если не возражаешь.
Конечно, нет, хорошая мысль.
Мы столпились в тесной прихожей. Алекс вдруг обнял меня и прижал к груди. Я глубоко вздохнула.
Он поцеловал меня в макушку.
Спокночи, Лила.
И вышел.
Джек включил сигнализациюта несколько раз пискнулаи перешел к черному ходу, чтобы проверить, все ли заперто там. Я наблюдала за ним из прихожей; в голове бурлили вопросы, угрожая сорваться с языка. Не верилось, что брат столько всего от меня скрывал. Я повернулась и пошла наверх, потому что знала: стоит мне открыть рот, и все выплеснется наружу.
Спокойной ночи, пожелал Джек.
Ага, спокночи, ответила я.
8
Едва закрыв дверь спальни, я рухнула на кровать и свернулась в клубок, прижав подушку к груди. Не стоило спрашивать Алекса, кто убийцы. Я не хотела знать ни имен, ни лиц. Для меня было важно однозачем? Какая причина заставила хладнокровно убить женщину в ее собственном доме, при свете дня?
И мой брат, и Алекс наверняка знают причину, раз сумели найти убийц. Собрав некую информацию по ходу работы Этого я понять не могла. Как пять лет спустя они узнали то, до чего не докопалась полиция? Как догадались, где искать? Чем, черт побери, занимается эта их бригада?
Плохо дело. Совсем плохо. Тут речь не о малолетних грабителяхоб убийцах. Надо уговорить их, чтобы бросили это дело.
Лила, ты что там возишься?
Ничего. Я уже здесь.
Я сбежала по лестнице. Джек нетерпеливо топтался внизу. Я заспалась, потому что уснула только перед рассветом. Сейчас было десять, и, хотя я проспала около четырех часов, казалось, что едва закрыла глаза и тут же увидела дурной сон.
Поехали! Я улыбнулась ему и прошла в гараж.
Кстати, машина-то у него была «ауди». Стройная, черная, блестящая. Любопытно, сколько за нее заплачено. Я погладила блестящий бок. Никогда не фанатела от машин, но в эту готова была влюбиться.
Славная машинка, заметила я, усаживаясь на пассажирское место. Мы собирались на базу. Джека ждала работане знаю уж какая, а меня должен был встретить Алекс. Во время пробежки попробую убедить его отступиться, прекратить поиски маминых убийц. Если надо, буду умолять и упрашивать. Найду более веские доводы, чем прошлым вечером. Не позволю себе отвлекаться на его руки, взгляд и голос, на бегу стану смотреть под ноги.
Служебная отозвался Джек, поворачивая ключ зажигания.
Я встряхнулась. Машина. Мы говорили о машине.
Армия нынче закупает авто по семьдесят тысяч долларов? Налогоплательщики, должно быть, в восторге.
Сто двадцать тысяч за модифицированную модель. Да, налогоплательщики не возражали бы, если бы знали, зачем они нам.
А что за модификации?
Она выжимает несколько больше, чем показывает спидометр, и еще имеются несколько неприметных штучек.
Надо думать, он говорил не о подогреве сидений. Надо будет как-нибудь остаться с ней наедине и поиграть с кнопками.
Джек нажал кнопку на брелоке для ключей. Дверь гаража поднялась, впустив яркий солнечный свет. Хотя стекла были тонированы, я все же опустила козырек над ветровым стеклом, и на колени упала карточка из ламинированного картона. На обороте оказалась фотография Джекачуть более молодого и чуть более усталого, чем сейчас. По верхнему краю было отпечатано: «Морская пехота Соединенных Штатов», а ниже, мелким шрифтом: «Оперативный отдел Стирлинг, особое назначение».
Мой взгляд зацепило одно слово перед именем Джека: лейтенант. Остальное я заметила мельком, прежде чем брат выхватил карточку и, выезжая на дорогу, засунул ее в боковой карман. Припаркованные машины блестели вдоль обочины, как ряд зеркал.
Лейтенант Джек Лавдэй? спросила я. Ты, значит, начальник?
Как посмотреть. Скорее, нет, надо мной полно высших чинов. Но я возглавляю команду.
А кто тогда Алекс?
Мне хотелось знать, кто из них кем командует. Хотя любой вариант был бы неудобным.
Джек помолчал.
С Алексом то же самое. Он в другой команде. У него группа Альфа, а у меня Бета.
Значит, организация посложнее, чем в «Команде А»?
Мое дилетантское сравнение его развеселило.
Да, посложнее. У нас в бригаде три группы, в каждой по восемь человек.
Значит, часть у вас маленькая? Я хочу сказать, всего двадцать четыре человека
Я шла по следу, как легавая.
Двадцать четыреэто очень много.
Я кивнула, как будто поняла.
Не маловато для борьбы с наркотрафиком?
Джек рассмеялся.
Что ты вбила себе в голову? Какое нам дело до наркотрафика?
Я нехотя вычеркнула эту версию из списка. А ведь считала ее самой надежной.
Ты говорил, что вам нужно располагаться ближе к границе. И крутая машина могла быть нужна для операций под прикрытием.
Он все хохотал и не мог успокоиться.
Что смешного? Вполне могу представить себе наркобарона с такой тачкой. В Южном Лондоне их тоже немало, знаю по личному опыту.
По личному?
Сам понимаешь, что я хочу сказать. Я способна сложить два и два.
И получить в ответе три. Лила, наркотиками занимаются ФБР, антинаркотическая служба и полиция.
Ох Мы гнали по трассе, я обдумывала его слова. Ну, ты же мне ничего не говоришь, вот и приходится ловить всякий намек и истолковывать, как умею. Вторая догадкаотдел по борьбе с проституцией.
А не хочешь просто выбросить это из головы?
Запросто. Скажи сам, и я перестану гадать.
Он покачал головой и нажал на педаль газа. Я оглянулась посмотреть, не осталось ли на дороге следов шин. Но вместо черных полос увидела прижавшийся к нашему бамперу черный внедорожник. Сквозь тонированные окна не видно было водителя, только смутный силуэт за стеклом. Джек неожиданно перешел на скоростную полосу, однако чужая машина держалась за нами словно привязанная.
Э, не хочу разводить паранойю, начала я, но прямо за нашим бампером держится машина.
Знаю, хладнокровно ответил Джек, переходя обратно на среднюю полосу. Все в порядке, это из бригады.
Что?
Это наши, они провожают нас от самого дома. Я поставил ребят снаружи, как только ты рассказала о визите Саки.
Тогда что ты мечешься, словно хочешь их стряхнуть?
Просто усложняю им жизнь. Держу в боевой готовности, чтоб не расслаблялись.
Постой-ка. Не поняла. Зачем нам провожатые? Если ты хочешь поймать Саки, не лучше ли оставить их у дома?
Их сменила другая машина. А эта проводит нас до базы.
Я повернулась вперед, в лицо дунуло холодом. Я подрегулировала кондиционер и постаралась смириться с мыслью, что мы разъезжаем в сопровождении вооруженного эскорта. Не уверена, что от этого мне стало легче.
Когда мы свернули к базе, Джек достал карточку-пропуск.
Не беспокойся, сказал он. Тебя уже проверили, пропустят свободно.
Вот те на! Проверили? И много ли узнали?
Впрочем, как видно, не слишком много, потому что через несколько секунд два вооруженных огромными пистолетами пехотинца пропустили нас на территорию.
Еще через несколько минут Джек затормозил перед сверхсовременным двухэтажным зданием. Сплошное зеркальное стекло и стальничего похожего на оставшиеся позади низкие кирпичные домики. Вместо дверей три большущих стеклянных цилиндра. В одном из них вдруг появился человек в синей форметочь-в-точь игрушечный солдатик в целлофановой коробочке. Стеклянная створка скользнула в сторону, выпустив его на свет.
Джек уже перешел на мою сторону и открыл дверь. Я вывалилась наружу, не отрывая взгляда от хайтекового здания с дверями-пробирками. Перехватив мой удивленный взгляд, брат пояснил:
Повышенная безопасность.
Ага, вижу. В «Уолмарте» такого нет.
Воздух взорвался от воя мотора, у поребрика за машиной Джека остановился красный мотоцикл. Мотоциклист в приветствие поднял руку и стянул шлем. У меня отвисла челюсть. Алекс с ухмылкой до ушей!
Алекс гоняет на мотоцикле? С каких это пор? А главное, когда он меня прокатит?
Пока я приходила в себя, Алекс перебросил ногу через седло, расстегнул молнию на куртке и, вытащив из багажной сумки черный пакет, подвесил вместо него куртку и шлем. За последние дни мы виделись уже третий раз, но у меня все равно закружилась голова. От его близости сердце застучало так, будто я запила банкой колы три порции эспрессо.
Алекс подошел к нам:
Готова?
Да, надо только приткнуть куда-нибудь сумку, и можно бежать, ответила я, не в силах оторвать взгляда от его губ.
Ладно, давай ее мне. Я должен переодеться, заодно оставлю в раздевалке.
Взяв у меня сумку, он проскочил через раздвижной стеклянный цилиндр, а я прошла к мотоциклу и прочла на боку слово «Триумф».
Давно он обзавелся мотоциклом? спросила я Джека.
Нет. Только через мой труп, сурово ответил брат.
Что? Я не о том спрашивала! Спросила, давно ли у Алекса мотоцикл!
Ты на нем кататься не будешь. И ни на каком другом тоже.
Почему это?
Напомнить, сколько раз ты чуть не рассталась с жизнью, пытаясь нам подражать?
Он имел в виду тот случай, когда я, гоняясь за ними, чуть не утонула, попробовав переплыть трехсотпятидесятиметровое озеро.
Мне было девять лет, и уже тогда я могла бы переплыть, просто не ожидала, что вода такая холодная.