Одна беда: жить ему было негдераньше снимал угол, но хозяева, которым не повезло с бизнесом, продали квартиру за долги. Две недели Макс ночевал на вокзалах, пока не встретил Тео, вчерашнего пограничника, мающегося в поисках жизненной цели.
У Тео была своя двухкомнатная, завещанная бабушкой. Бабушку эту, маму давно умершего отца, он видел редко. О наследстве узнал во время службы, но на похороны вырваться не смог. Переехал в столицу из-за квартиры, но так и не разобрался, что делать с эдаким богатствомпродавать, сдавать, жить самому?..
Знакомство с Максом всё изменило.
Во-первых, Тео отказался от глупой идеи «учиться на кинолога». Да, однажды юношеское увлечение позволило два с лишним года дышать свежим карельским воздухом на финской границе. И чтопотратить жизнь на купирование ушей и команду «ко мне»? Тем более что вариантов для профессии немного: либо в ментовку, либо в питомники, разводить доберманов для охраны особняков и тойтерьеров для капризных дамочек. Да чёрт с ними, с собачками!
Во-вторых, рассмеявшись на великодушное «живи, сколько хочешь», Макс начал регулярно платить за выделенную ему комнату, причём в долларах. И Тео забыл, что такое волноваться о деньгах: на себя хватало и получалось откладывать для мамы и сестры.
В-третьих, Тео решил в следующем году поступать на журналистский факультет МГУ. Потому что журналист, как объяснил Макс, проникнет туда, куда не пустят частного детектива.
Максу требовался помощникчто-то вроде Ватсона (хотя по части аккуратности и хозяйственности Тео походил на миссис Хадсон). Вчерашний пограничник неплохо смотрелся в роли телохранителя: широкоплечий, спокойный, надёжный.
И вот в издёрганной, истеричной, паникующей Москве в сезон инфляционных трагедий и политического цирка образовалась маленькая дружная команда, способная найти пропавшего ребёнка, родственника или жадного компаньона, сбежавшего с общаком.
А люди пропадали часто. Время было такоеу всего появилась цена, и человеческая жизнь измерялась соотношением между ожидаемой прибылью и издержками при получении куша. Пожилые владельцы сталинских квартир переезжали, не указав нового адреса. Хорошенькие провинциалки, поступившие в престижный столичный вуз, переставали звонить домой. Бизнесмены, приехавшие заключать выгодный контракт, могли обнаружиться в подмосковном лесуили на другом конце земного шара. Всё было так ненадёжно и непредсказуемо, что многие переставали доверять очевидным истинам и полностью полагались на удачу. Реальность ежедневно выворачивалась наизнанку, и людские судьбы-щепочки разлетались в разные стороныдо мелочей ли в такие-то времена?..
Между тем, почти всегда кто-нибудь хотел знать: где человек, когда он вернётся и стоит ли ждать? А потому услуги частного детектива пользовались неизменным спросом.
Заказов было немногоМакс тщательно отбирал клиентов, и нередко отказывался от работы после пяти минут разговора. Объяснял потом Тео: «Обманули бы, не заплатили, да и нас бы с тобой убрали. Ну, или попытались бы!»
Несколько раз и вправду пришлось побегать, пару раз в них стрелялиМакс чудом успевал заметить опасность. Но главное оставалось неизменным: ни одного поражения. Следовательно, репутация. И белые конверты, полные надёжнейших баксов.
Жили они без особого шика, но и без страха за завтрашний день. Вместе выбирали себе одежду, вместе клеили девчонок, вместе расплачивались в ресторанах.
В октябре девяносто третьего ходили смотреть на танки и демонстрации. Но не участвовали. Тео плохо понимал, что происходит и кто прав. И он не чувствовал себя жертвой: при прежнем режиме было неплохо и теперь терпимо. А Макс неизменно вёл себя так, как будто во всём разобрался и точно знает, что к чему.
Он следовал простой стратегии: не делать ничего, кроме того, что нужно для выживания. Обходился без офиса: предпочитал встречаться с клиентами в кафе или барах. На предложение «расширить дело» отвечал с ироничной усмешкой: «Мне и так хватает!»
И хотя порой это злило и казалось, что он издевается, Тео нравилось такое отношение. Да, он видел, как «растут и развиваются» другие, но также сталкивался с результатами прогресса. А Макс умудрялся обходиться без «крыши», потому что брал столько, чтобы хватило на двоих. Да и покровительство тех, кому помог, выручало.
Так и получилось, что в безумную осень девяносто третьего Тео чувствовал себя скорее наблюдателем, чем участником происходящих событий. Всё скользило мимо, пролетало, не задевая. Иногда стыдно быловидеть испуг, отчаяние, усталость и растерянность на лицах окружающих людей и понимать, что тебя это никак не касается
Сколько их былотех, кто своей неудачей расплатился за чужой успех, попавших под колёса безумного времени, не выдержавших гонку? Но на угрызения совести имелось надёжное лекарство: помогать «Шерлоку», а значит, помогать хорошим людям. Тео не боялся смотреть в глаза тем, кому повезло меньше. Он знал, для чего живёт.
* * * 00:21 * * *
Осторожно! Ну, давай, не бойся!воскликнул Тео, когда Алина ступила на эскалатор.
Она фыркнула и выразительно посмотрела не него.
Издеваешься? Совсем москвичом стал!
Тео хлопнул себя по лбу.
Извини! Я и забыл
Он привык к неловкости приезжих, впервые ступающих на «лестницу-чудесницу», а ведь в их родном городе тоже было что-то вроде метро! И эскалаторы тоже были.
Чтобы скрыть смущение, он поправил тяжёлую сумку, висящую на плече.
Слушай, чего ты туда напихала?
Да не ямать! Варенья-соленья всякие, даже картошку засунула!
Брат и сестра понимающе переглянулись и рассмеялись дуэтом. В этот момент их можно было принять за близнецов, но вскоре сходство исчезло. Они бы удивились, если бы узнали о своей кратковременной похожести.
Как правило, редко кто сразу угадывал, что они родственники, хотя смуглый, черноволосый и резкий Тео всего на три минуты был старше светлой сестры, сероглазой и ласковой, словно кошка.
Ну, когда займёмся шоппингом?лукаво улыбнувшись, спросила Алина.
Тео недоумённо нахмурился.
Чего?
По магазинам, спрашиваю, когда пойдём? Я почти ничего не взяла из вещей. Ты же обещал!
Сумку забросим и сразу пойдём. Ну, не тормози,он подтолкнул Алину, которая задрала голову, разглядывая своды «Павелецкой-радиальной».А говоришь, что всё знаешь!
Я знаю, как спускаться по эскалатору!огрызнулась она.Но здесь-то я в первый раз! Красиво, да?Алина указал на бронзовую чеканку колоннообразных пилонов.
Тео подумал, что надо будет устроить экскурсиюесли уж такая незатейливая станция произвела на неё впечатление...
А Макс Он сейчас дома?вдруг спросила Алина, глядя куда-то в сторону.
Не знаю,усмехнулся Тео.Должен быть. Он очень хотел познакомиться с моей сестрёнкой!
Алина покраснела, а Тео обрадовался, угадав её чувства. Макс не мог не вызывать симпатию!
О своих московских приключениях, новом друге и об их общем благородном деле Тео рассказывал в письмахармейская привычка, которую он продолжил на «гражданке». Раньше описывал непривычные ему, степному жителю, непроходимые леса и долгую снежную зиму, а также специфику армейского быта. Московская суета оказалась не менее экзотичной, да и профессия «помощник частного детектива» принадлежала миру кино и книг, а не обыденной реальности.
Как служба на границе нравилась своей правильностью («армия ведь для того и нужна, чтобы оберегать!»), так и новое дело радовало, потому что было осмысленным. И был Макс, знакомством с которым Тео всерьёз гордился.
Само собой, в этих «простынях» не было ни слова о боевых и сексуальных приключениях двух друзей. И некоторые печальные подробности тоже оставались «за кадром». Зато Тео щедро делился своими размышлениями о природе невероятной удачливости Макса.
Какие профессиональные секреты позволяли «Шерлоку» всегда находить правильный ответ? Иногда ему хватало дня, и он потом неделю валялся на диване или играл в приставку, отшучиваясь: «Если узнают, как всё простоплатить будут меньше!»
Улики? Знакомства? Дедукция? Интуиция? Но какая нужна интуиция, чтобы точно определить, в какую страну улетел человек или в какой тульской, калужской или владимирской деревне он прячется?! Макс брал заказы с условием, что его расследование ограничиться территорией столицы, но всегда давал точное направление дальнейших поисков. Никто не мог спрятаться от него.
Ещё Макс всегда догадывался, кому перешёл дорогу, и если чувствовал ловушку, мог неделю не показываться дома, запутывая преследователей. Как это объяснить?
А как объяснить, что он всегда знал, что его ищут для очередной работы? Тео несколько раз был свидетелем, как Макс звонил с уличного таксофона кому-нибудь из старых клиентов, спрашивал, как дела, и с довольным видом записывал новый телефонный номер.
Алина считала, что Максэкстрасенс. Настоящий. И поэтому ему не нужно много денег, и он всегда рад помочь бесплатно. Потому что не мошенникдействительно «видит» и «чувствует». Дар, как известно, меняет человека.
Тео отмахивался от предположений, но в глубине души был готов поверить чему угодно. Если бы Макс объявил себя телепатом, Тео не стал бы крутить у виска. Но как намекнуть, не знал. «Шерлок» отшучивался, стоило завести разговор о «профессиональных секретах», и никакие расспросы не помогали. Но может быть, Макс просто стесняется признаться? Глупо, тем более что на каждом столбе висят объявления о магах, целителях и провидцах!
Алина тоже всё понимала. Но она была гораздо любопытнее (и самоувереннее) Тео и в глубине души была твёрдо уверена, что сумеет выведать у Макса тайну его удачливости. И придумала план.
Сначала приехала к брату, чтобы вместе встретить Новый Год. Познакомилась с «Шерлоком», пококетничала, постреляла глазками. Комплиментов ему наговорила больше, чем он ей Тем более что внешность Макса оказалась приятнее, чем ожидалось.
Тео его не описывал, и Алина заранее настроилась на что-нибудь не особенно привлекательное. Умный и талантливый не может быть красивым! Обманувшись в хорошем смысле этого слова, не стала сдерживатьсяи накупила всего, что нужно, начиная с духов и заканчивая туфельками.
Второй пункт плана: уговорить всех пойти на Красную Площадь слушать бой курантов. Но за полчаса до выхода, Алина притворилась, что ей нехорошо. И осталась дома. Вместе с Максом. А умница-брат, догадавшись, в чём тут дело, выпил с ними шампанского и в пять минут первого отправился гулять. Без возражений и дурацких шуток. И так всё понятноо чём тут говорить!
* * * 00:22 * * *
Разговор был закончен, послышались гудки, и пора было класть трубку. Но Тео продолжал стоять, прижимая к щеке бесполезный кусок пластмассы. А потом с размаха впечатал трубку в стену. Вместе с пальцами.
За окном чирикали воробьи, опьянённые мартовским солнцем. Всё было так обыденно, буднично Внезапно в голову пришла пугающая мысль: «Теперь ты взрослый. Надо решатьи нести ответственность за свои решения. И не к кому пойти за советом».
Правда, был один человек, с чьим мнением Тео не преминул бы ознакомиться в любой другой ситуации. Но не в этой.
Запоздалая боль ненадолго отвлекла его. Тео осмотрел злосчастную телефонную трубкуи увидел трещину. И ссадины на пальцах. Автоматически выдвинул ящик тумбочки, на которой стоял аппарат, достал изоленту. Починил то, что можно было починить.
Но оставалось кое-что не отремонтированное. Возможно, неисправное.
Тео прислушался: в комнате Макса работал телевизор. Позвать его на кухнюили войти к нему? И с чего начать невыносимо трудный разговор?
Забавно, но точно такой же разговор состоялся всего месяц назад. Роль Макса исполнял Тео, а местом действия было кафе в районе «Кузнецкого Моста», где назначила встречу милая девушка по имени Юля Или Валя?.. Не важнопросто расстроенная девица с заплаканными глазами, в которых злости было столько же, сколько и надежды.
Заходы, формулировки и аргументы были отрепетированы заранее, а потом, по окончании беседы, Тео пересказал всё старшему товарищу, и тот одобрил. А какие могут быть претензии, если с самого начала договорились: весело проводим выходныеи разбегаемся! Денег на аборт дать можно, из жалостинеизвестно, с кем сучка крутилась до и после. Тем более сама хотела «по натуральному».
В самом деле: просто и честно.
Стоя в коридоре и ненавидя себя за нерешительность, Тео вспомнил тот разговори понял вдруг, как выглядел сам в тех заплаканных глазах. Каким выглядел и каким был
И тогда он осознал мудрость запрета «сестру друга трогать нельзя».
Когда Тео услышал это правило в первый раз, ему было семнадцать, и он фыркнул, раздражённый пошлостью и старомодностью подобных запретов. У Алины своя жизнь, у него своя. И когда Тео уходил в новогоднюю ночь, оставляя сестру с Максом, он доверял им обоим, потому что они не дети и сами разберутся.
Разобрались.
Третий месяц, мать знает, все против аборта, но как быть с отцом ребёнка?
«Я стану дядей»,подумал Тео и нервно фыркнул.«Дядя Фёдор! Оборжёшься».
Но почему-то было не весело.
Он собрался духом и постучал.
Открыто!отозвался Макс.Чего ты как неродной? У себя же дома!
Он был в купальном халате, в одной рукебутылка пива, в другойпульт от телевизора. Вид у него был расслабленный и абсолютно спокойный, пока Тео не ознакомил его с проблемой.
Я очень рад,заявил Макс.Но с чего вдруг я должен туда ехать и жениться?
Ты чтохочешь, чтобы моя сестра одна родила, как как гулящая?не выдержал Тео и покраснел.
Что я хочуМакс откинулся на спинку дивана, сцепив руки за головой, и посмотрел снизу вверх на растерянного хозяина.Я много чего хочу. Но уж точно не хочу никуда ехать Она, правда, собралась рожать?
Тео смутилсябыло мучительно неприятно обсуждать такие вопросы, когда они касались Алины.
Да, правда. Ты должен приехать! Мне казалось Я думал, у вас серьёзно!
Ну, извини,усмехнулся Макс.Я не знаю, чего она себе навоображала, но я ей ничего не обещал! И не принуждал. Она взрослая, должна разбираться.
Слова были простыми и правильными, но тон, каким их произносили Презрительно, пренебрежительно, через силу, как будто Макс в сотый раз выдавливал из себя заученные реплики, исполняя бессмысленный ритуал.
«Давай не будем ссориться из-за какой-то девки»,читалось в его голосе.«Давай не будем тратить время на такие пустяки».
И слышалась усталость, как будто ему надоело притворяться понимающим.
Он осознавал, насколько это важно?! Он ведь всю жизнь ей поломает!
Тео ощутил приступ дикой злости. Ещё можно что-нибудь исправить Формально Макса не в чем обвинить, но ведь есть правила, которые надо соблюдать! Но как обозначить правила, если они общеизвестны? Как мультики из детства или пословицылибо понятно, либо не объяснить.
Может быть, всё дело в том, что Макс, как он сам несколько раз признавался, «издалека» и попросту не привык к некоторым вещам?
Слушай, ну, так нельзя! Это так не решается! Если не хочешь ехать Я понимаю, дела Ну, давай, она приедет,начал было Тео, но его грубо перебили:
Я не хочу, чтобы она приезжала сюда и жила здесь, понятно? И я не собираюсь уезжать. Потому что у вас там нет ничего. Болото. Безнадёга. Я хочу, чтобы всё осталось, как есть. Я здесьона там. Пусть спокойно рожает. А я тебе за квартиру буду платить побольше. Ну, по рукам?
Зря он это сказал. Он мог иначе закончить разговор, не переводить всё на деньги. Потому что если он коснулся «платы»
Неловко замахнувшись, Тео ударил, вернее, попыталсяМакс без труда увернулся и вскочил на ноги. Тео осознал, что не готов к дракам и разборкам и вообще не хочет ссориться. Но иначе ведь нельзя!
Ты!.. Знаешь, что Проваливай отсюда!
Да мне не сложно, но что ты будешь делать?Макс растянул губы в хитрой усмешке.Себя прокормишь, может быть. Но сестрёнке помогать не получится. А ей теперь это нужно! А так поможем вдвоём.
Тебе что, трудно приехать и поговорить?
Трудно! Я не собираюсь покидать Москву. Ни на день. Ни на час. А ей лучше тоже сюда не соваться.
Что?!
И тогда ударил Макса уж он-то был готов к серьёзной драке. Быстро, со всей силы, точно в челюсть. Тео не удержался на ногах, а вдобавок приложился затылком о шкаф. В глазах потемнело. Он едва не потерял сознание, но усилием воли сдержался.
Слушай внимательно,Макс присел на корточки перед Тео.Объясни ей как-нибудь Ну, я не знаю, как. Ты должен знать! Пусть рожает ребёнка. Деньгами мы ей вместе поможем. Но видеться нам не нужно.
Зачем ты так?Тео окончательно растерялся.Думаешь, после такого я смогу Какое вместе? Какое вдвоём?!