Мне кажется, для этого оно и предназначено,кивнул мистер Штальбаум.
Клара вздохнула. «Не хочу никуда идти»,подумала она. Обычно Клара предвкушала этот праздник весь год. В конце концов, мама и крёстный придумали его вместе, давно, ещё когда Мари была совсем маленькой девочкой и воспитывалась в имении Дроссельмейера.
На самом деле Дроссельмейер был всемирно известным изобретателем, причём не только рождественских увеселений. Он сконструировал множество всяких штуковин, больших и малых. Безлошадные экипажи, заводные игрушки, даже летающие аппаратывся его усадьба представляла собой коллекцию механических чудес, и все они с превеликим тщанием были изготовлены им самим и его воспитанницей Мари. Он обучил маленькую изобретательницу всему, что знал; а потом они оба, в свою очередь, обучили Клару. Сколько счастливых часов провела Клара с мамой и крёстным Дроссельмейером, постигая разные хитрости в его легендарной мастерской! Но праздник Рождества всегда был совершенно особенным событием. Это была единственная ночь в году, когда в роскошную бальную залу Дроссельмейера стекались сотни гостейподивиться на его коллекцию и всласть повеселиться; это была ночь, исполненная чуда и ликованияи немножечко волшебства. Клара просто обожала делить это событие с семьёй, в особенности с мамой.
«Без мамы всё будет совсем не так»,думала Клара.
Девочка сглотнула и сделала вид, что всё в порядке. Все ведь так стараются, чтобы сегодняшний праздник удался. Отец делает всё возможное. И Луиза тоже. И даже Фриц по-прежнему словно цепляется за незримую золотую ниточку праздничного волшебства, которая не даёт вечеру окончательно развалиться. Значит, и Клара должна постараться. Ради них.
Девочка нервно вертела в руках подарок. Вот оно. Самое последнее сокровище, которое мама может ей передать.
Ну же, Клара,поторопил отец.Открывай!
Затаив дыхание, Клара потянула за обёрточную бумагу. Упаковка легко подалась и с шуршанием легла на кресло. А внутри обнаружилось... обнаружилось...
Яйцо?недоумённо спросила девочка.
Действительно, ей в подарок досталось прихотливо украшенное металлическое яйцо. На корпусе были выгравированы замысловатые узоры из спиралей и завитков. А посередине словно тянулся шов, соединяя вместе две половинки яйца, скреплённые замочком в виде звезды с шестью лучами.
Ах, Клара, ну разве не прелесть?!воскликнула Луиза.
Клара не знала, что и думать. Да, вещица очень красивая. Но девочка ожидала получить что-то... большее. Не ценное, нет. Но более значимое. На одно краткое мгновение она поверила, что прощальный подарок матери окажется посланием, или воспоминанием, или даже звукозаписью её голоса,возможно, чем-то таким, над чем они работали вместе, до того как мама заболела. Ларчик в форме яйца очарователен. Но это же... совсем не то.
Да... да, очень красиво,наконец выговорила Клара. И попыталась открыть ларчик.Но он же заперт.
Наверняка где-то есть ключ,предположила Луиза. Она пошарила среди обёрточной бумагии на пол выскользнуло запечатанное послание, адресованное Кларе и подписанное почерком матери.
Клара проворно схватила конверт и вскрыла его.
«Моей красавице Кларе,говорилось в записке.Здесь всё, что я могу тебе дать. Внутри всё, что тебе нужно».
Сердце Клары так и подпрыгнуло. Мама в самом деле оставила ей что-то ещё! Вот и в письме говорится: всё, что ей нужно, находится внутри ларчика. Что же это такоенастолько драгоценное, настолько значимое,всё, что может дать ей мама!и при этом вмещается в миниатюрное, изящное яйцо?
Есть только один способ выяснить.
Клара кинулась к двери.
Клара?встревоженно крикнул ей вслед отец.
Но Клара даже не обернулась. Она понеслась прямиком к лестнице, птицей взлетела вверх по ступеням, пересекла площадку и взбежала по второму лестничному маршу.
Она мчалась, мчалась, мчалась со всех ногни на миг не задержавшись, она ворвалась в родительскую спальню и устремилась к мамину туалетному столику. Выдвинув ящик, она принялась рыться в инструментах, стараясь не задеть чёрный креп, прикрывающий зеркало.
Девочка так увлеклась, что даже не услышала, как в открытую дверь спальни у неё за спиной тихо постучали.
Клара?ласково окликнул её отец.
Я ищу ключ,отозвалась Клара, не поднимая головы.
Она обшарила ящик до самого дна, но безуспешно. Девочка уже начинала отчаиваться. Ключа не было. Но ведь мама всегда держала всё важное в этом ящике! Здесь хранились все их общие инструменты. Где же быть ключу, как не здесь? Так почему его тут нет?!
Клара выбрала несколько подходящих отвёрток и, усевшись на кровать, атаковала замочную скважину, пытаясь вскрыть ларчик. Но упрямый замок не поддавался.
Что, не нашла?спросил отец.
Клара покачала головой. В уголках её глаз защипало. Она смахнула рукой непрошеные слёзы и вновь принялась за дело. Плоскогубцы, миниатюрная отвёртка, тонкозаточенный пинцетничего не помогало.
Папа,обескураженно вздохнула Клара,зачем маме дарить мне ларец без ключа?
Не знаю,покачал головой мистер Штальбаум.Но я уверен, это не просто так.
Мне обязательно нужно узнать, что там внутри,всхлипнула Клара.Обязательно!
Какое бы сокровище ни вложила мама в это миниатюрное драгоценное яйцоэто последняя ниточка, соединяющая Клару с той, по ком она отчаянно тосковала. Последний подарок материдругих ведь уже не будет. То, что внутри, для Клары важнее всего на свете.
Отец присел на кровать рядом с ней:
Можно?Он взял из рук дочери адресованное ей письмо и прочёл его.Да, понимаю. Вот так так! И что, никакие инструменты не помогли?
Клара покачала головой:
Это замок с секретом.
То есть очень сложный, да, мой маленький механик?понимающе улыбнулся мистер Штальбаум.
Очень,кивнула Клара. И, уже не сдерживая слёз, воскликнула:Папа, ну что за Рождествобез неё?!
Мистер Штальбаум обнял дочку за плечи:
Я знаю, как тебе трудно, родная. Я всё понимаю.
В это самое мгновение в дверях появилась Луиза в прелестном платье матери.
Ох!воскликнул мистер Штальбаум.
Клара даже вздрогнула. Если бы она не знала про подарок, она могла бы поклясться, что на пороге стоит маматолько очень юная.
Платье идеально подошло Луизе: оно плавно сужалось к её тонкой талии, а рукава, отделанные тончайшими кружевами, эффектно драпировали руки.
Родная,выдохнул мистер Штальбаум.Ты так же очаровательна, как твоя мать.
Папа, ты правда так считаешь?переспросила Луиза с надеждой.И ты тоже?Она обернулась к Кларе.
Клара утёрла глаза. Незачем старшей сестре знать, что она плакала.
Конечно,подтвердила она.Мама правильно сделала, что оставила платье тебе. Ты само совершенство. Все в один голос со мной согласятся.
Луиза стёрла с Клариных щёк разводы слёз и порывисто обняла сестрёнку.
Ты тоже будешь настоящим совершенством,заверила она.Я сама приведу тебя в порядок перед тем, как пойти на праздник к Дроссельмейеру, и мы обе явимся настоящими красавицамиведь маме именно этого и хотелось.
Клара обняла сестру в ответ. Но в глубине души девочка чувствовала, что её мир рушится.
Яйцо перекатывалось у неё на коленях, Клара ощущала его тяжесть. Она покосилась на подарок. Если ей только удастся открыть ларчик, возможно, она получит какое-то послание от матери. Оставалось только цепляться за эту надежду.
Ей необходимо отыскать ключ.
Пойдём,позвала Луиза.Мы причешем тебе волосы и подберём красивое платьице и самую лучшую пару туфелек. Мы же идём на праздник.
Глава 2. Клара
Очень скоро Клара и её семья уже катились по лондонским мощёным улицам в конном экипаже. Клара смотрела, как окно понемногу заметает снегом. Они проехали мимо какого-то дома, где на крыльце стояли мама с малюткой-дочкой, а группка колядующих распевала для них святочные гимны. Никто не обратил на них внимания; одна только Клара заметила, как ласково мама поглаживает дочь по волосам.
Клара вздохнула и снова сосредоточилась на ларчике у неё на коленях. Тряский экипаж подпрыгивал на камнях, но пышные оборки лавандового вечернего платья не давали хрупкому сокровищу упасть. Для праздника у Дроссельмейера Луиза одолжила сестре одно из своих лучших платьев. А ещё расчесала Кларе волосы и уложила их в безупречную причёску. Клара украдкой потрогала локоны. Ощущение было совсем другое, нежели когда причёску ей делала мама,слишком туго всё заколото. И ногам в туфельках на высоком каблуке, надетых по настоянию Луизы, неудобно. А вот когда одеваться к празднику у Дроссельмейера ей помогала мама, она всегда умела расчесать колтуны в спутанных Клариных волосах нежнейшим прикосновением. И по секрету от всех разрешала дочке надеть разношенные, удобные туфли, чтобы не натирали мозолей. Клара, бывало, спрашивала маму, хорошо ли выглядит, и мама всегда отвечала: «Конечно, моя умница, конечно, родная. Ты прекрасна и внутри и снаружи как никто другой». Клара так скучала по утешающим, ласковым касаниям материнских рук! Таким чутким и осторожными вместе с тем уверенным, спокойным и надёжным... ведь это руки изобретателя и механика!
А теперь Клару утешала лишь тяжесть сумочки с инструментами: девочка тайком прихватила её с собой. Она достала пинцет с острыми концами и снова принялась ковыряться в замке.
Клара, ты взяла с собой инструменты на праздник?!От зорких глаз Луизы ничто не укрылось.
Но мне же надо открыть подарок,отозвалась Клара, аккуратно вращая остриём пинцета в крохотной замочной скважине. Нет, не срабатывает.
Девочка покрутила изящное яйцо в руках и поднесла к свету, чтобы разглядеть повнимательнееэкипаж как раз проезжал мимо уличного фонаря. Тут-то она и заметила витиеватую букву «Д», выгравированную на торце.
«Дроссельмейер»! Это же его подпись!охнула Клара. Если ларчик сделан её крёстным, тогда у него наверняка и ключ найдётся!
Вот мы и приехали!внезапно возвестила Луиза.
Все трое детей как по команде высунулись из окон экипажаполюбоваться видом на величественную усадьбу Дроссельмейера в роскоши рождественского убранства. Пышные гирлянды, обвивая островерхие крыши башенок, протянулись от балконов до контрфорсов. Изо всех окон струился тёплый свет, алые и золотые китайские фонарики освещали подъездную аллею к изукрашенным чугунным воротам с вензелем «Д». К тому времени метель стихла, кусты и деревца стояли, припорошённые мерцающим инеем. Словно картинка из сборника сказок! «В каком чудесном месте росла маманеудивительно, что у неё было такое живое и богатое воображение!»подумала Клара. Как и каждый год, Клара, запрокинув голову, любовалась печными трубами на крыше. Их было не меньше дюжины, и каждая выдыхала дымверный знак того, что сердце дома бьётся подобно надёжной и неутомимой машине.
Экипаж остановился перед воротами. Но никаких привратников там не оказалось. Ворота начали открываться сами по себе.
Смотрите, смотрите!изумлённо воскликнул Фриц.А откуда они знают, что мы приехали?
Пневматика,объяснила мальчику Клара.
Что ещё за невматика?не понял Фриц.
Клара наклонилась к брату и показала в окно:
Видишь вон то устройство? К нему подсоединены механические руки, они контролируют петли ворот. Экипаж всей своей тяжестью давит на «подушку» перед воротамии механизм приходит в движение.
Глаза Фрица вспыхнули от изумления.
Магия!выдохнул он.
Право слово, Клара, где ты только всего этого набираешься?полюбопытствовала Луиза, пока семья выходила из экипажа. Клара уже собиралась задиристо ответить, что прочла об этом в одной из книжек Дроссельмейера, но, по счастью, все разговоры о пневматике разом позабылись, едва отец с дочерьми переступили порог дома.
Усадьба Дроссельмейера была убрана в стиле, который иначе как эклектичным никто бы не назвал. На ярко-красных с позолотой стенах висели сокровища, привезённые крёстным из путешествий по всему миру: индийские гобелены, африканская керамика, китайские драпировки. В выставочных нишах затаились нефритовые драконы; на расписных декоративных столиках и в шкафчиках красовались свёрнутые в трубочку древние свитки. Даже прихожая представляла собой настоящий музей континентального искусства и всяческих диковинок, по случаю Рождества украшенный традиционными ветками остролиста и венками, увитыми алыми лентами. Это смешение сокровищ со всего мира и типично рождественского убранства завораживало.
Слуги забрали у Штальбаумов верхнюю одежду, ловко развесили её на крючки, закреплённые на конвейерной ленте, и механизмраз!и унёс все пальто в гардеробную где-то в глубине дома.
Ух ты!выдохнул Фриц.
У дверей парадной залы дежурили лакеи в белых перчатках: они поимённо объявляли новоприбывших. Многие приглашённые уже приехали. В бальной зале толпился народ: по-рождественски наряженные гости танцевали, веселились, смаковали портвейн. Слуги разносили на золотых блюдах пирожные и шампанское. Дети заливались смехом: запряжённые восьмёркой заводных оленей механические сани, доверху нагруженные подарками, словно взмывали в воздух. А в самом центре, пламенея алым и золотым, красовалась высоченная рождественская ёлка. Только она и освещала просторную залу, однако сияла она ярче, чем любая люстра с тысячью миниатюрных газовых рожков.
Невероятно,пробормотал мистер Штальбаум.Дроссельмейер в который раз превзошёл сам себя.
Ты его видишь?шепнула Клара брату, оглядывая толпу.
Дроссельмейера?переспросил Фриц.Нет. Погоди-ка... а это не он?
Мальчуган указал на фигуру высокого мужчины с пышной гривой седых вьющихся волос: ещё немногои он окончательно затеряется в толпе.
Да, он,кивнула Клара.
И с этими словами она, незаметно ускользнув от семьи, прошмыгнула мимо лакея и нырнула в толпу. Девочка краем уха слышала, как от дверей объявляют имена Штальбаумов, в том числе и её собственное, но ей было не до церемоний. Ведь она, можно сказать, послана с поручением. От мамы.
Кое-кто из гостей неодобрительно оглядывался на девочку, когда она случайно наступала кому-нибудь на ногу, но вот наконец Клара нагнала седовласого старика.
Крёстный!тронула она его за рукав.
Старик обернулся, и лицо у Клары вытянулось. Перед девочкой стоял краснолицый незнакомец в плохо подогнанном парикев свете свечей парик этот и впрямь напоминал пышную шевелюру Дроссельмейера. Увы, это был не её крёстный.
Ох, простите, пожалуйста,извинилась Клара. Незнакомец озадаченно посмотрел на девочкуи зашагал прочь.
Клара вздохнула. Не похоже это на крёстногодержаться в стороне от всеобщего веселья. Он всегда был любезным хозяином и охотно развлекал гостей удивительными рассказами о своих путешествиях по свету. Куда же он подевался?
Девочка уже собиралась продолжить поиски, как вдруг за её спиной кто-то спросил:
Не потанцуешь ли со мной?
Клара обернулась. Перед ней стоял отеци протягивал руку.
Ох, ну папа, я же танцую хуже всех на свете!запротестовала девочка. И не солгала ни словом. Клара хоть и обожала музыку, на вальсе вечно спотыкалась.
Так и я тоже!усмехнулся мистер Штальбаум.Мы с тобой идеальная пара!
Но Клара всё ещё медлила.
Ну пожалуйста,с надеждой воззвал мистер Штальбаум.Один только танец. В честь Рождества.
Клара сдалась и кивнула. Она приняла руку отца, и тот повёл её в центр залы. Но едва струнный квартет заиграл следующий вальс, как в груди у девочки снова стеснилось. Какая знакомая мелодияслишком, слишком знакомая, такая красивая и завораживающая... просто невыносимо.
Это был любимый мамин вальс.
Внезапно Кларе захотелось убежать с этого праздника куда глаза глядят. Все ведут себя так, как будто ничего не произошло. Но ведь произошло же! Мамы больше нет. Как они могут веселиться без неё?!
Клара резко развернулась и кинулась бегом вверх по ближайшей лестнице.
Клара, милая, подожди!..взмолился мистер Штальбаум.
Но Клара даже не обернулась. Ей было просто необходимо выяснить, что мама оставила для неё в ларчике.
Задевая на бегу пышные юбки дам и фраки кавалеров, перепрыгивая через ноги детей, девочка добралась до балкона, проходящего вдоль всей залы. Оказавшись на самом верху, Клара свернула налево и прошла сквозь громадные двойные двери, уводящие прочь от праздничной суеты. Здесь гостей встречалось не много; пробежав мимо них, Клара нырнула в ещё одни двери и оказалась в прохладной полутёмной библиотеке.
Облегчённо вздохнув, девочка тяжело прислонилась к степе. «Вдох-выдох, вдох-выдох»,диктовала она себе. Острая боль, накатившая от звуков любимой маминой мелодии, постепенно отступала. Комок в груди таял. Сюда гости не забредали. Она одна.
На спинке парадного кресла в углу угнездилась сова. Птица заухала на девочку; жёлтые глаза мерцали в лунном свете, струящемся из ближайшего окна. Клара с любопытством поглядела на сову, а затем прошла через очередные двери в ту самую комнату, которую про себя считала самой удивительной и волшебной во всей усадьбе Дроссельмейера: в его мастерскую.
Крёстный?окликнула Клара.
Неясное эхо голосов из парадной залы прокатывалось по мастерской от стены к стене, заглушённое жужжанием, тиканьем и пощёлкиванием. Вращались шестерёнки, ходили ходуном клапаны. Повсюду, аккуратно рассортированные по кучкам, лежали безделушки и сувениры со всего света. Здесь, в окружении стрекочущих механизмов и отлаженных приборов, Клара всегда чувствовала, себя как дома. Здесь ей всё было понятно.