Прекрасно, мой сын, сказал прочувствованно папа.Но зачем это все вам? Не едете же вы с экспедицией в Африку?
Дело не в Африке, папа, сказал, покачав головой Глеб. Дело в том, что если бы у людей не существовал язык жестов, которым говорят друг с другом глухонемые, то мы не смогли бы говорить с обезьянами.
Младшие братья даже рты раскрыли.
А... зачем нам разговаривать с обезьянами?растерялся даже папа.
Глеб укоризненно взглянул на него:
Но, папа, уже прошло время, когда смотрели на природу и даже на животных как на нечто неодушевленное, которым нечего нам сказать.
Да-да,кивнул растерянно папа.
А потом, пойми, папа, мы ведь не знаем, с какими инопланетянами встретимся. Возможно, у них будет голосовой аппарат, как у шимпанзетрубка с постоянным диаметром, так что количество звуков, которые они могут произнести, будет очень ограничено, и тогда, вероятнее всего, они будут пользоваться, скажем, языком жестов. А возможно, их голосовой аппарат будет так устроен, что им будет доступнее язык музыки или язык свистов. Древние ящеры, кстати сказать, шипели и свистели, и, если бы от них произошли разумные...
Так, значит...начал с расширенными глазами Ивасик, но Глеб не дал ему закончить.
Так что,сказал Глеб громче, чтобы заглушить возможные слова рассеянно-задумчивого Ивасика, так что, папа, неизвестно еще, на каком языке будут говорить инопланетяне...
Ты, значит, думаешь,заговорил и Вова, и на этот раз Глеб уже не выдержал и толкнул его с одной стороны, а с другой стороны ткнула Вову Лиля. Хорошо хоть, папа и мама, обескураженные речью Глеба, ничего не заметили.
В каком же кружке вы занимаетесь своим, э-э... спи- ранто?спросил, откашлявшись, папа.
В... в биологическом, запнувшись, ответил Глеб.
Все четверо занимаетесь?спросила тоскливо мама, которой почему-то не нравились шипение и свист.
Я, я не записался!не выдержал Вова маминой тоски.
Пусть развиваются, сказал обреченно папа.
ОПЕРАЦИЯ «ПРИКРЫТИЕ»
Каждый день теперь что-нибудь «оказывалось». Оказалось, что никакие защелки, никакие плотно закрытые двери с некоторых пор не удерживают Заврю в детской комнате. Пока ребятня была дома, он никуда и не пытался выходить. Но в одиночестве, видно, скучал. Возвращаясь из школы, они заставали Заврю и на кухне, и в коридоре, и даже в спальне родителей. А когда его пытались загнать в детскую, Завря начинал удиратьбежал на цыпочках, наклонившись вперед, как ребенок, который больше умеет бегать, чем ходить, смешно взмахивал ручками и очень весело посвистывал и хрюкал.
Завря, а если мама с папой тебя застанут, испугаются и выгонят?грустно говорил своему любимцу Ивасик.
Забавно было смотреть, как приходят в движение складки на ушах Заври, как останавливается он возле Ивасика и вглядывается в него, словно постигая сказанное, а потом берется ручками за его руку и вовсю принимается скрипеть и посвистывать.
Надо быть послушным,внушал ему Ивасик, и опять складки на ушах Заври приходили в движение, сходились и расходились, и опять он вглядывался в Ивасика, и шипел, и скрипел, и свистел, и хрюкал.
Ты совсем не понимаешь осторожности.
И в самом деле, совсем он потерял всякую осторожность, их Завря. Однажды выскочил из детской навстречу Ивасику
в столовую, а там как раз была мама. Ивасик едва успел оттеснить Заврю за дверь в детскую.
После этого на братско-сестринском совете Гвилизовых- младших было решено осуществить операцию «Прикрытие». Благо, приближался день рождения Ивасики и Вовы. У Гви- лизовых было заведено: именинники сами выбирают себе подарки. И вот в квартире появились надувные крокодилы и черепахи в полчеловечьего роста, громадные заводные лягушки, прыгающие через всю комнату, роботы, с сухим щелканьем передвигающие руками, ногами и поворачивающие голову. Первые дни мама ахала, когда на нее вдруг прыгала механическая лягушка или опускался на голову воздушный змей. А потом уже и внимания не обращала. Папа, правда, сорвался однажды и гаркнул на детей:
Заберите в свою комнату всю эту дрянь.
Зато Завря был в восторге. Он катался на заводном роботе, таскал за собой надувных крокодилов и черепах, улепетывал от механической лягушки. Но улепетывал, конечно же, шутя, потому что видно былопрекрасно понимает: всё это игрушечное. Слыша непрекращающуюся возню с визгом и писком в детской комнате, папа и мама, хотя, наверное, они были терпеливее всех пап и мам на земле, дергали запертую на крючок дверь и умоляли, и требовали: дать хотя бы минуту покоя. Так что неизвестно, была ли это операция «Прикрытие» или совсем наоборот.
Чтобы «прикрыть» Заврю, Глеб еще вот что придумал. Он стал таскать домой из юннатского кружка животныхна день, на два. Притащил в клетке морскую свинку. Завря сразу сообразил, что это-то уже живое, и такое живое, которого он еще не видел. Долго сидел он перед клеткой, и, пока сидел неподвижно, свинка не обращала на Заврю ни малейшего внимания. Однако вскоре Завря стал как бы подражать свинке, воспроизводя ее попискивание, и тогда свинка забеспокоилась: принялась бегать по клетке, время от времени замирая и вытаращиваясь на Заврю. Она так беспокоилась, что ребята решили набросить на клетку одеяло. Завря пытался одеяло сдернуть, но его отвлекли. Ночью, однако, раздались визг и писк отчаянные.
Что, что такое??вскричала в соседней комнате мама.
Ничего, пусть закаляются,сонно сказал папа.Я хотел сказать: развиваются.
Какое уж тут развитие, разве что закалка! Потому что Завря умудрился раздвинуть прутья клетки и вытащить бедную свинку. И хотя он не причинил ей никакого вреда, свинка визжала, словно ее терзают, а потом сделалась как мертвая.
Глубокий обморок!констатировал Глеб, Ивасик в сердцах отвесил хороший шлепок Завре, а Завря даже и не понял, а только озадаченно почесал третий свой бугор на спине.
Нельзя его бить по этому местувозможно, он им думает.
Братья так удивились, что у Вовы, державшего в этот момент недвижимую свинку, раздались руки, и свинка шмякнулась на пол и слабо зашевелилась.
Ротозеи!сказал сурово Глеб.Нам же так животных давать не станут!
Он подобрал свинку и дал ей понюхать нашатырного спирта.
В то же утро свинку унесли, а вечером Глеб принес мартышку. Спрыгнув с плеча Глеба, мартышка подскочила к Завре и залепила ему такую пощечину, что тот отлетел. Не тратя времени, мартышка отскочила в угол и спряталась за дверью. Завря побежал к двери, не заметив мартышку, а та вдруг выскочила из-за двери, и, схватив Заврю под коленки, опрокинула его. От неожиданности Завря засвиристел, как милицейский свисток, а потом кинулся за мартышкой. Мартышкана стол и вот уже раскачивается на люстре, а если Завря поворачивается к ней спиной, успевает соскочить и поддать сзади Завре. Удирая от Заври, мартышка прихватывала в свое кругокомнатное путешествие то механическую лягушку, то надувную черепаху, а то и что-нибудь поувесистее, а потом ловко швыряла это вниз, в Глеба, Лилю, Ивасика, Вову или Заврю. Скоро в ход пошли и подушки, потом из подушек полетели перья, из вазы полетели цветы
и полилась вода, пришел черед красок и учебников, и скоро комната напоминала поле боя в ветреный, дождливый и снежный день. Наконец, шалунья была поймана и под возмущенный свист Заври унесена обратно в юннатский кружок. Но дурные примеры заразительны, и, когда отдувающийся Глеб с сопровождающим его Вовой вернулся домой, из-за двери детской комнаты под коленки им бросился Завря и, дернув за ноги, опрокинул их друг на друга. При этом посвист Заври был очень похож на заливистый смех.
Операцию «Прикрытие» прекращаем, сказал, потирая шишку на голове, Глеб.
НИНА ПРИЕХАЛА
В воскресенье утром, когда младшие Гвилизовы отсыпались за всю учебную неделю, от порога вдруг раздался громовой голос бабушки Нины:
Что это еще за чудище?!
У порога стояла собственной персоной грозная Нина, а прямо перед ней, усевшись, как на треножник, на ноги и короткий мощный свой хвост, взирал на нее с большим любопытством Завря.
Тише, Нина,прошипел старший внук,папу и маму разбудишь.
Завря, на место!крикнул на своего любимца, как на собаку, перепуганный Ивасик.
Но Завря только покосился на него и снова уставился на бабушку.
Мать и отец ушли на базар,презрительно сказала Нина.Это вы день в ночь превращаете. Я вас еще раз спрашиваю, что это?!
Это саламандра!
Игуана!
Ископаемый ихтиозавр!
Завря с другой планеты!
Все это выпалили почти одновременно младшие Гвилизовы.
Откуда?
Из моря!
Из камня!
Из молнии!
Из кружка!
Вранье!отрезала бабушка.
Теперь Гвилизовы-младшие молчали. Зато вовсю рассвистелся Завря.
Что он говорит?спросила подозрительно Нина.
Он говорит: «Добро пожаловать. Мы все по тебе соскучились»,нашлась Лиля.
Это правда?обратилась Нина к Ивасику.Да-да, скажи мне ты, самый порядочный из всех этих бузотеров.
Правда, ба, он так и говорит.
Это он или она?
Внуки переглянулись растерянно.
Не знаете, натуралисты сопливые! Почему оно без штанов?
Нина, у него же хвост, сказала Лиля.
Хвост! Собаки вон в цирке тоже с хвостами, а небось одеты как положено. Как его звать?
Завря.
Подойди, Завря, ко мне. Поближе. Ты уж прости, я свистеть, как хулиганье, не умею. Впрочем, возможно, ты приличный человек. Хоть и уродец. Ну, сколько мне ждать? Подойди, я сказала.
И, к удивлению младших Гвилизовых, Завря подошел, опустил голову и уставился на бабушку теменным глазом.
Почему оно без очков?спросила строго старшего внука Нина.Оно косит третьим глазом.
Хотя, как это можно определить в отношении третьего глаза, никто бы не мог сказать. Бабушка и сама, видно, усомнилась в своем утверждении, потому что, откашлявшись, вдруг гаркнула сразу на всех:
Разберите мои вещи! Халат и тапочки мне!
Тапочки, между прочим, притащил ей Завря.
Я же говорил, он все понимает,сказал Ивасик.Он мыслит
Интерресно только, чем,сказал скептически Вова.
За что берется, когда думает, тем и мыслит,сказал с бухты-барахты Глеб.
И вдруг Завря маленькой своей ручкой взялся за горб на спине. И все рассмеялись. Даже бабушка. Но она же первая и сказала:
Ну, .хватит веселиться! Ножницы мне, мелки, сантиметр и швейную машинку!
К вечеру Завре были готовы трехштанинные брюки, теплый наконечник на хвост, шерстяные перчатки на ноги и теплая, с тремя капюшонами на три Завриных горба, куртка.
Самое поразительное, что родители, застав Заврю на кухне возле бабушки Нины, ничуть не удивились. Бабушка Нина, кажется, даже разочароваласьона ожидала громов и молний, с которыми она бы уж, на радость внукам, оправилась.
Полюбуйтесь на этого красавца!вынуждена была Нина обратить особое внимание на Зверю.Правда, урод, каких свет не видывал?
У нас тут и не такое бывало,сказала, вздохнув, мама.Я рада, что ты приехала, Нина,Мама, как и дети, звала бабушку Ниной.Как тебе гостилось? Как там племянники? Как они себя ведут? Чем занимаются?
Прекрасные дети!сказала горячо Нина.Не то что наши архаровцы! Оба занимаются языками.
Какими?
Английским, испанским и немецким.
А нашиспиранто,сказала невесело мама.Кроме Вовочки.И она положила ласковую руку я» плечо счастливому Вове.Что же, послушные у них дети?
Безукоризненные!сказала с чувством бабушка.Точные, как часы! Чистота и дисциплина! Разумные и порядочные! Эти дети знают, чего хотят!
Мы тоже знаем,обиделась Лиля.
Молчать, когда говорят старшие!рявкнула бабушка и нахмурилась, заметив, что никто ее то испугался. Важ далеко до этих детей, как до неба! Оки отличники! Аккуратисты! За целый день можно то сделать им одного замечания!
Вот и жила бы там,опять вздохнула мама.А мы уж тут несли бы свой крест! Жила бы там спокойно к горя не знала.
А езжала бы ты сама туда,сказала вдруг сердито бабушка,я и так там целых два месяца проскучала!
Между тем папа разглядывал разряженного Заврю.
Кстати, мама!сказал он бабушке.Мечы за три года так и не дошила брюки и куртку, а этого зверюгу за полдня разодела. Мне ты уже год обещаешь беляши нажарить, а его импортным сыром из тюбика потчуешь.
Не узнаю тебя,сказала отцу, посмеиваясь, бабушка.Кажется, и ты не последний кусок хлеба доедаешь, не последние штаны донашиваешь Стыдно такому умному человеку на такие пустяки внимание обращать Лучше скажи, какого оно роду племени?ткнула она, не глядя, пальцем в Заврю.
Кто бы оно ни было,сказал обиженно папа,по- моему, не к чему было его наряжать в штаны.
А если ему холодно?сказал дрожащим голосом Ивасик.
Ничего, пусть закаляется, буркнул папа.
Пусть развивается!закончили за него хором дети.
УЧЕНЫЕ РАЗГОВОРЫ
Это было похоже на то, как если бы запершиеся в доме готовились к приходу бандитов: вооружались, устраивали тайники и заграждения, наконец приготовились, открыли дверьа никто и не собирался нападать. Дети прятали Зав- рю, свистели, чтобы скрыть его свист, врали, чтобы накормить его втайне от взрослых, а мама и папа, оказалось, его уже видели. «Этот ящер из Глебова кружка»называли они его, ничем не выделяя из других юннатовских питомцев. Глеб даже усомнился в папиной образованности и развитии. Ведь вот он, Глеб, каких только книг не смотрел за это время: и Большую Советскую Энциклопедию, и «Жизнь животных» в шести томах, и «Жизнь человека», и «Палеонтологию», и «Детскую энциклопедию», и энциклопедию «Радость познания» в четырех томах, и многое-многое другое, и ни одного животного, подобного Завре, не обнаружил в десятках просмотренных книг. Конечно, больше всего походил Завря на кого-нибудыиз древних динозавров: на цератозавра, антроде- муса, стегбцеруса, протоцератопса, тарбозавра, дромицейоми- ма, стегозавра да и на других. Не зря они его и назвали Зав- рей. И в то же время он был отличен от всех них. Он был похож на них, как человек на кенгуру. А папа не видел, не хотел или не мог видеть необычности, поразительности Заври! Глеб терялся в догадках, кто же все-таки Завря, а папа считал его обычным, разве что безобразным зверюшкой
Однажды в гости к папе пришел Густав Иванович Густодымсамый умный человек в городе, как называл его папа. Если у вас не складывался кроссворд из-за двух-трех редкостных, малоизвестных слов, если вы тщетно искали в словарях нужное слово или правильное произношение, если вы забыли автора и название книги, из которой и помнили-то всего несколько фраз, если заходил спор на какую-нибудь научную тему или было непонятно какое-нибудь научное открытие или замысловатая гипотезаименно он, Густодым Густав Иванович, называл нужное слово, автора и наименование, разрешал спор, объяснял открытие и трактовал гипотезу. Он знал чуть ли не все о сверхпроводимости, о ресурсах земли и прогнозе погоды, о кристаллах и земном магнетизме, о цивилизациях и световых волнах, о каменном веке и бытовой технике, об автомагистралях и бактериях, о растительном и животном мире. И вот, как бы между прочим, Глеб ввел в столовую, где сидели папа и Густав Иванович, Заврю. При этом Завря с трудом сдерживался, чтобы не бежать, как он привык, взмахивая ручками, на цыпочках, чуть наклонившись вперед, так что три его горбика были, как три вершины на горном хребтеодна ниже другой. Глеб чуть не опоздал со своим показом, потому что на углу стола меж папой и Густавом Ивановичем уже стояла шахматная доска и папа протягивал Густо- дыму руки с зажатыми в них пешкамидля выбора,
Мой ход,сказал Густав Иванович, вытянувший белую пешку, и оглядел поле шахматного боя.
Легкий посвист Заври привлек папино внимание.
Полюбуйся, Густав, на Глебова уродца,сказал он, указывая на сына и Заврю.
Любопытно, любопытно,промямлил Густав Иванович, однако оглянулся не раньше, чем двинул вперед пешку. Неужели какие-то деревянные фигурки были для него интереснее невиданного Заври?
К счастью, папа не торопился сделать свой ход. Конечно, его интересовал не Завря, а любимый сын Глеб, но именно Завря давал возможность папе поговорить о Глебе.
Должен тебе сказать, Густав,молвил папа, притворно водя рукой над фигурами, натуралист растет!Он кивнул на Глеба. Наискользейшая, холодная, как мертвец, живо-