Гешка! Братик! И давай его целовать и тискать. О, какой маленький! А помнишь, как ты таскал меня за косички?
Гешка отбивался из последних сил.
Пустите! Пустите меня!
На «вы»! Меня, свою сестричку младшую, на «вы»! восторгалась бывшая Катька, а ныне Екатерина Андреевна, не выпуская Гешку из своих крепких объятий.
Выручила Катя.
Мама, он говорит, он мой дядя.
Гешка, полузадушенный, затисканный, вырвался наконец на волю.
Правильно! сказала Екатерина Андреевна и добавила строго:И ты не должна его обижать.
Гешке это показалось оскорбительным.
Она?! Меня?! захорохорился он. Да я у нас во дворе пятнадцатое место занимаю по силе. Шлепа первое, стал он перечислять, Митяй второе, Чихун третье
Гешенька, Екатерина Андреевна смотрела на него с состраданием, Катячемпион планеты по борьбе дзюдо среди подростков.
Гешка растерянно присвистнул:
Вот это дает так дает!
Странно повел себя маленький робот Борик. Он уже некоторое время нелепо дергался, явно пытаясь копировать Гешкины разухабистые движения. А теперь, подражая Гешке, попытался свистнуть. Только у него получилось очень уж пронзительно, как у паровоза, так что все сразу обратили на него внимание.
Вот это дает так дает!
Он в точности воспроизвел Гешкины интонации и гордо взглянул на него, явно ожидая похвалы.
Лицо Екатерины Андреевны сразу сделалось озабоченным.
Борик, сказала она, прежде чем Гешка успел выразить роботу свое одобрение. Пойди, пожалуйста, вниз, почини входную дверь, там реле что-то заедает. И, обождав, когда тот выйдет, обратилась к Гешке. Не надо, Гешенька, при нем свистеть и говорить всякие такие вещи. Борикмой первый опытный экземпляр, и мне бы не хотелось
Вы ты его сделала?! Сама?!
Екатерина Андреевна скромно улыбнулась. За нее ответила мама.
Катяглавный конструктор института роботов. В ее голосе звучала материнская гордость.
Вот это дает так дает! не удержался Гешка. Да, а где же бабушка? Пора бы и ей уже из детского сада.
Мама покачала головой:
Она не в детском садуна Луне.
Как?! Гешка представил себе бабушку в скафандре, одинокую, жалкую, среди диких нагромождений лунных скал, и испугался. И вы ее отпустили?! Она же пропадет!
Не бойся, улыбнулся папа. Бабушка в лунном санатории отдыхает.
Там санатории?! На Луне?
И очень даже много. Папа обнял его за плечи. А теперь расскажи-ка нам, сынок, о вашем перелете.
А что рассказывать? Гешка солидно откашлялся. Перелет как перелет Записку мою получили? вспомнил он.
Насчет Гончих Собак?
Все рассмеялись, и Гешка смущенно заскреб в затылке. Угораздило его псов с собаками спутать! Всю жизнь считал, что это одно и то же. Оказалосьнет.
Мы ждали вас немного позже, на следующей неделе. Папа, помогая Гешке, справиться со смущением, сменил тему разговора.
Как?! удивился Гешка. Разве вы знали?
Папа пояснил:
Видишь ли, первый день мы, конечно, ничего не знали и проискали вас до самой ночи. А потом нам передали твою записку, и мы обратились к ученым. И тут-то выяснилось, что вы направились в будущее на машине времени. Пришлось набраться терпения и ждать много-много летэто ведь только для вас с Леней время проскочило очень быстро. И вот недавно ваша машина попала в поле зрения станции парадоксов времени. Так что мы знали, что скоро вы появитесь. По точно определять момент прибытия сотрудники станции еще не научились. Папа подошел к машине времени, провел рукой по спинке, словно снимая пыль. Это она и есть?
Ага! Гешку так и распирало от желания похвастать.
Какая устарелая конструкция! воскликнула Екатерина Андреевна, бросив на машину беглый, полный сожаления взгляд.
Катя! упрекнул ее папа, показав глазами на Гешку. Что ж ты хочешь, первая конструкция, столько лет прошло, конец девятнадцатого века! А для своего времени это был вполне подходящий аппарат.
Екатерина Андреевна вспомнила, что у нее есть для Гешки привет. От кого? О, он будет рад! От Виктора Антоновича, вот от кого. Он на прошлой неделе приезжал в институт роботов.
Морща лоб, Гешка усиленно вспоминал. Виктор Антонович? Кто это? Учитель физики? Нет, нет, тот Виктор Сергеевич.
А он кто такой? спросил Гешка, так и не вспомнив.
Как! поразилась Екатерина Андреевна. Ты не помнишь Синицына? Твой бывший одноклассник.
Витька! Гешка, хохоча, соскочил с машины. Витька Синица! Хорошенький Виктор Антонович!
Он никак не мог еще привыкнуть к мысли, что попал в мир, где все его прежние друзья детствадавно уже взрослые люди.
Теперь он известный ученый, мягко сказала Екатерина Андреевна, стараясь не уязвить Гешкиного самолюбия. Старший научный сотрудник Всемирного института по связи с инопланетными цивилизациями.
Научный сотрудник? Гешку душил смех. Этот научный сотрудник на прошлой неделе высадил у нас окно своим футбольным мячом!
Да, верно, припоминаю, Екатерина Андреевна тоже рассмеялась. Я тогда еще в бумажные куклы играла.
И тут подал голос все время молчавший Ленька. Он долго приглядывался и прислушивался, ожидая, что Гешку в конце концов все же начнут ругать. Но нет! Ни слова упрека!
Видно, родители за эти десятилетия сильно изменились в лучшую сторону.
Гешка их рвал, а вы вы плакали. Он хихикнул.
Только сейчас, увидев Леньку, папа вспомнил о нем:
Как?! Ты еще здесь? Тебе же надо побыстрее к своим!.. Катюша, отведи, пожалуйста, Леню к Моховым. На той стороне, дом из зеленой строймассы в красную клеточку Да, кстати! Он, улыбаясь, вытряхнул из карманов на стол перед Ленькой кучу цветных бумажек. Отдашь папе, скажешь, от меня.
Бумажки переливались, как будто внутри их зажигались и гасли крошечные огоньки. Ленька осторожно потрогал их:
Ой, какие фантики интересные!
Я их у твоего папы на детской площадке выиграл. Ему здорово не везло, он так переживал
Ленька собрал цветные бумажки со стола.
Пойдем, дядя, сказала ему Катя.
Ленька покраснел от удовольствия.
Они ушли.
А Гешке папа предложил пойти вниз, в бассейн, помыться, освежиться с дороги.
Позвали Борика.
Проводи, пожалуйста, Гешку в бассейн.
Тот обрадованно встал рядом, моргнулвидно, Гешка ему понравился, Гешка тоже моргнул в ответ. Свой парень! Он уже заранее предвидел, как они вдвоем будут резвиться в бассейне.
Только не брызгай на него, пожалуйста, предупредила Екатерина Андреевна. Вода через ушные отверстия может попасть в головной механизм.
Ну и что? не понял Гешка.
Мозги заржавеют.
A-а Он смотрел на Борика со смешанным чувством жалости и превосходства: бедненький, у него же мозги из железных опилок. Ну, пошли, что ли, Борька!
Робот не тронулся с места. Стоял, улыбался, смотрел на Гешку, но не двигался.
Что стоишь, как обалделый? Пошли!
Никакого движения!
Он реагирует только на вежливое обращение, объяснила Екатерина Андреевна.
Скажи, какой чувствительный! хмыкнул Гешка, но спорить не стал; это, наверное, все те же опилочные мозги привередничают. Пожалуйста, мне не жалко! Ну, пошли, Боренька!
Ну пошли Гешенька.
И оба двинулись через проход в воздушной стене, обнявшись, как закадычные друзья.
Витька с усами
И началась для Гешки вольготная жизнь, развеселая, бесподобная, сказочная жизнь.
И сладкая! В самом прямом смысле слова. Мороженое сливочное, пломбир, шоколадное, ванильное, апельсиновое, марципановое, слюнки-текут, космическое, двойное золотоевсех мыслимых и немыслимых сортов. И совершенно бесплатно. Ешьне хочу!
А ведь недаром все-таки говорят: ешьне хочу! Прошло всего два дня, и от Гешкиного увлечения мороженым не осталось и следа. Впрочем, не совсем. Кое-какие следы еще сохранились. Хотя ангину вылечили в две минуты тридцать семь секундтут у них таблетки такие были: скоростные антиангинные, теплый платок на шее остался надолго.
Ну и что? Подумаешь, мороженое! Тут и без него есть чем заняться!
Гешка до одури летал на радиолетах, ездил на движущихся тротуарах, перескакивая с дорожки на дорожку, ходил на собачьи выставкисобаки были самые настоящие, породистые, никаких тебе четвероногих роботов; тех к участию в выставках не допускали, и они обиженно поскуливали возле ворот. Катался на самопрыгающих воздушных шарах, просиживал штаны в объемных кино с запахом и вкусомвсего, пожалуйста, всего, сколько хочешь!
Взрослые вставали очень ранос солнышкоми расходились по своим делам. Чуть попозже поднималась Катя, быстро собиралась в школу.
Завтракать, дядя Геша!
Успею еще! Гешка и в прошлом, дома, любил поваляться в постели. У меня вроде как отпуск, надо сил поднабраться.
Очень удивляло Гешку, что Катя отправлялась на занятия с видимым удовольствием. Как-то он взял и спросил прямо, нравится ли ей в школе. Племяшка посмотрела на него недоуменно:
Конечно! Ведь там очень интересно.
Интересно?! Что ты там нашла интересного?
Ну как же! Вот, например, сегодня мы разбираем новую космогоническую теорию. Формула Буренина и Малининазнаешь?
Гешка так поразился, что даже забыл прикрикнуть на Катю за непочтительное обращение на «ты».
Формула? Это что математика?.. И интересно?
Очень интересно! подтвердила Катя. Очень!
Был бы тут рядом Ленька, Гешка наверняка бы покрутил многозначительно пальцем возле лба
Катя уходила в школу, а Гешка оставался с Бориком вдвоем. Борик прибирался на скорую руку, готовил на обед самые легкие из двадцати трех тысяч семисот пятидесяти семи блюд, которые умел, и начиналась веселая возня. Перегородки из спрессованного воздуха раздвигались вплоть до самых строймассовых стен дома. Получалась комната размером с огромный зал, где они с Бориком резвились напропалую. Хоть Борик был роботом самой наиновейшей марки, ему очень нравились старинные ребячьи игры, которым его обучил Гешка: пятнашки, догоняшки, скалки, палочка-выручалочка и прочие. Он находил их гораздо более занятными, чем тренировочные игры для роботов с использованием высшей математики, электроники и атомистики.
Иногда Гешка ловил на себе недоумевающий взгляд Борикакогда спрашивал о чем-нибудь непонятном или когда, позабыв сказать «пожалуйста», орал на непослушную стенку, зажавшую где-то в своих недрах демонстрационный столик с набором сказок-самопоказок. Но Борик не делал ему никаких замечаний, никогда не вступал с ним в спор и был в этом отношении очень даже удобен. Куда удобнее строптивого Леньки!
Кстати, о Леньке. Гешка сто раз звонил ему по видеотелефону, но никак не мог застать. Наверное, Ленька целыми днями носился по улицаму него дома ведь не было такого друга, как Борик. По видеотелефону Гешке всегда отвечал один и тот же металлический робот, похожий на бензиновую бочку с квадратной канистрой вместо головы. Подружись с таким!
Удивительное делоникто пока не напоминал Гешке ни о школе, ни о каких-либо других обязанностях. Правда, иногда папа или мама смотрели на него так, словно ждали, что он сам заговорит об этом. Но Гешка, превозмогая некоторую неловкость, делал вид, будто не понимает их многозначительных взглядов. В школу, разумеется, все равно идти придется, тут уж ничего не попишешь. Только лучше позже, чем раньше, это каждый сообразит!
Но вот однажды, играя с Бориком в прятки, Гешка случайно наткнулся на машину временипокинутая и забытая, она стояла в углу одной из комнат. Стенки не могли вобрать ее в себя; она ведь не складывалась, как здешняя мебель. Остановился, погладил рукоятку. Что-то коснулось его сердца: тоскливое, щемящее. Он сел на сидение, задумался.
Почему-то вспомнилась школа Утро. Тихий пустой класс, скучающие без ребят парты. Постепенно класс наполняется. «Здорово!», «Привет!» Потом строгая тишина урока, веселая беготня на переменах. И ребята Мишка Чернов, Витька Синица, Дениска Харитонов Бегаешь с ними, играешь, ссоришься, миришься. Такие понятные, близкие, такие свои Забыли уж, наверное, про Гешку. Или нет-нет да и вспомнят? Эх, скажут, как он в защите стоял
Борик нашел его здесь и кинулся назад с веселым криком, чтобы прибежать первым и застучать. Гешка сорвался с сидения, бросился за роботом, обогнал, и игра началась снова.
Больше Гешка не подходил к машине, забыл про нее, но какая-то непонятная грусть поселилась в нем с той поры. Она могла дать о себе знать в самый неподходящий момент: в полете на искусственном спутнике, во время развеселой игры, когда вдруг начинало хотеться, чтобы рядом был кто-нибудь из школьных друзей, в зале кинотеатра, где не существовало никакого экрана, а герои фильма разгуливали рядом, и при желании можно было протянуть к ним руку. Только не стоилорука проходила сквозь пустоту, и иллюзия нарушалась.
Вероятно, эта странная грусть и стала причиной того, что однажды Гешка решил оставить на время развлечения и отправиться на поиски Витьки Синицы, самого большого непоседы и самого знаменитого футболиста из их класса. Он представил себе Витькины хитрющие глаза, в которых всегда резвились бесенята, его вихры, вздернутый нос и сказал твердо:
Все! Хватит! Отправляюсь к Витьке Синице. Он мне в школе задачки списывать давал. Теперь я ему помогу. Им, институту этому, наверняка космонавты нужны.
В голосе его звучала такая непреклонная решимость, что Борик, ни слова не говори, тотчас же убрал в стенку коробку с оловянными игроками, которые взмахивали клюшками, заколачивали шайбы и пререкались с судьей перед тем, как отправиться на штрафную скамью, словно живые канадские хоккеисты.
Через несколько часов Гешка попал в институт связи с инопланетными цивилизациями.
В огромном кабинете с матовыми телевизионными стенами ему навстречу шагнул незнакомый дядька с пышными черными усами.
Гешка! Друг!
Гешка взлетел на воздух, поднятый могучими мускулистыми руками.
«И это Витька Синица! с тоской подумал он. Был человек как человек. А теперь усы!»
Усы щекотали щеки, нос. Гешка чихнул.
Будь здоров! бывший Витька Синица, а теперь старший научный сотрудник института связи с инопланетными цивилизациями Виктор Антонович Синицын бережно поставил Гешку на землю. Ну, как дела?
Ничего, промямлил Гешка.
Образовалась неловкая пауза. С Витькой Синицей Гешка мог болтать сколько угодно. А вот с этим незнакомым усатым дядькой просто не о чем было говорить. Спросить, как ему нравится сегодняшняя солнечная погода?
Заговорил сам Виктор Антонович. Он стал рассказывать о новой форме жизни на кремниевой основе, открытой совсем недавно на одной из планет далекой звездной системы. Поначалу Гешка еще кое-что улавливалВиктор Антонович изо всех сил старался говорить попроще. А потом он увлекся, и на Гешку обрушился настоящий поток непонятных слов, названий, терминов. Он сидел, не смея шелохнуться, и хлопал глазами.
Включилась боковая телестена. Человек, на вид совсем земной, произнес несколько булькающих фраз.
Какой это язык? оживился Гешка. Марсианский? Сатурнинский?
Немецкий Мы же в школе еще учили. Ах да, у тебя ведь с ним все время не ладилось
Виктор Антонович почему-то поспешно отвел глаза. Чтобы избавиться от внезапно вспыхнувшего жгучего чувства стыда, Гешка спросил торопливо:
А космонавты вашему институту требуются?
Еще как требуются! Виктор Антонович озабоченно наморщил лоб. В них постоянная нужда. Особенно в астролетчиках дальних трасс.
Да? оживился Гешка. Ну, тогда берите меня, Я готов хоть сейчас.
Но Виктор Антонович вместо того, чтобы обрадоваться, стал мяться и вилять:
Видишь ли Нам нужны опытные астролетчики, с большим стажем И потом У тебя ведь еще нет диплома
А где его берут?
Учиться нужно в специальных вузах. Много лет. Даже простые пассажиры фотонных ракет и те проходят годичную подготовку. А уж сами астролетчики Геша, а конфет не хочешь? У меня знаешь какиеу-у! он деланно облизнулся.
Так и не принял бывший Витька Синица дружеской руки помощи, великодушно протянутой прежним одноклассником!
Гешка из вежливости съел две-три конфеты, но разговора о школьных делах, который затеял ученый усач, не поддержал. Улучил момент, поднялся, стал торопливо прощаться.
Заходи как-нибудь ко мне домой, Виктор Антонович, видно, тоже чувствовал себя не совсем ловко. С женой познакомлю, с детками.
Большое спасибо, вежливо благодарил Гешка, а сам точно знал, что не пойдет. Чего доброго, детки этого усача окажутся постарше его, Гешки!
Уходя, он шаркнул ногой, вежливо поклонился. А потом, на улице, спохватился. Кому он кланялся, кому? Витьке Синице!