- Не горюйте, ребята, - успокаиваю я своих, - расставаться нам не придется. Обучит товарищ Аргус нас всех троих чужие мысли на расстоянии читать, подготовимся в факирский институт
- В гипнотизерский! - уточняет Беретик.
- В телепатический! - вносит окончательную поправку Заморыш.
- А пока, - говорю, - пошли поздравим Игоря с благополучным возвращением. А то пришлось бы нового капитана выбирать!
Нашли мы его - где бы вы думали? Около нашего космического шеста. Прикидывал, видно, какие веревки нужны для разгона. «Что, с Донбассом не вышло, так на Сириус собрался?» - так и подмывало меня спросить. Но сдержался: все же он вроде пострадавшего, нехорошо над ним смеяться.
К нашему удивлению, он первый заговорил:
- Чего это у вас такое замечательное сооружение простаивает? Давайте-ка раздобудем веревки, соревнования устроим.
Вот оно - его настоящее призвание. Ему бы в физкультурный техникум. Или в массовики-затейники.
- А по какому виду соревнования? - осведомляется Заморыш. - Кто быстрей? Или выше?
- Гм, время засечь трудновато, - качает головой Беретик. - Тем более высоту.
- Верно, - соглашается Игорь. - Сделаем так: разгоняются сразу четверо, взлетают, летят себе в невесомости. Кто первый отваливается, тот выбыл. И так до последнего.
- Как так - отваливается? - переспрашивает Заморыш.
- Ну, плюхается наземь, вверх тормашками, - не моргнув разъясняет Игорь. - А что? Слабаки не штурмуют космос!
- А техникумы? Геологические?
Так я и знал! Чтобы Заморыш да словечко не ввернула! Ну, все, теперь держись крепче!
К чести Игоря будь сказано, он не взбрыкнул, не завелся. Только вяло отмахнулся:
- Так то ж у нас мечта была. Мы ею жили!
И тут же мгновенно переключился:
- А вы что? Вы хоть к чему-нибудь стремились? Бегали с банкой по махале чужое добро с деревьев сшибать
Опять эта банка, будь она неладна!
Эх, выдать бы ему малую, малюсенькую долю наших секретов! Про Черный Треугольник и Белую Стрелу, про уху с бубенцами, и про Тлогру, про Дитя Самосветных Миров и Вместилище Мудрости! Но вместо этого Беретик выпалил:
- А вот и не с банкой, а с бабочкой!
Игорь ухмыльнулся: дескать, очередная ваша игрушка! Тут мы разом не стерпели и принялись ему втолковывать, что ручной съемник - то была прикидка, репетиция, теперь уборка идет по-другому. Скоро никто не будет по деревьям лазить, с этим покончено раз и навсегда!
Выслушал он нас, надо сказать, довольно терпеливо. Однако, как оказалось, лишь затем, чтобы в конце концов задать вопрос:
- Вы это серьезно?
И опять переключается с ходу:
- Так раздобудем веревки? А там и правила разработаем!
Ладно, насчет веревок договорились так: две за нами, две за ними. С какой стати, действительно, оставаться космодрому недооборудованным? Да и бабуля, будем надеяться, не станет тогда настаивать, чтобы на нем свое белье сушить. Так что по этой части вроде бы порядок.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ,в которой двое доходят до конца уединенной тропы
Решено: на некоторое время мы перебираемся на Тлогру. Без возвращения на Землю и тем более во двор. Две веревки остаются за нами, но пусть на этот раз покажут пример любители дальних странствий по нашей планете.
Итак, те серебристые своды - откуда у них глаза, уши, память? Как далеко видит и слышит Сама Мудрость, сколько в состоянии запомнить?
Я, - мы, если помните, условились: главный персонаж - это Заморыш, остальных вы тоже знаете, - я снова в домике на берегу. Окера-Улл привел меня обратно и исчез, я снова наедине с небом и морем. Есть, правда, с кем разговаривать, но вопросы задавать некому.
Вскоре приходится смириться: все здешние голоса вместе взятые не в силах ничего сказать, и лишь один-единственный все может.
Сама Мудрость не только видит, слышит, запоминает. Она способна остановить время. Она навсегда оставила со мной «Архимеда», родителей, всех наших. Она и со мною рядом.
Мы летели как-то с Окера-Уллом над морем, и я чувствовала - она все время неподалеку, спроси ее о чем-нибудь - ответит немедля. Нет никакой нужды шагать через весь город к Вместилищу. Однажды, сидя у своего окна, я отважилась обратиться к ней:
- Откуда тебе все ведомо, о Мудрость?
- Я знаю лишь то, что знаете вы, - последовал ответ. - Вы все вместе.
«Как это так? - спрашиваю я себя. - Как это - все вместе?»
- Все, сколько вас было, - продолжает голос. - Сколько вас прошло до меня и при мне. Ничего больше. Но и ничего меньше.
Я пытаюсь вообразить себе эту бесконечную цепь поколений. При ней и до нее - до Самой Мудрости. Все, что они узнали, увидели, открыли. Где? Здесь, на Тлогре? На Земле? Во всей Вселенной?
- Зря, этого тебе не представить никогда. Постарайся понять, в чем смысл Самой Мудрости.
Он снова со мной. Мы вдвоем.
Тропа вьется вдоль ущелья, меж отвесных диких скал. Ни ростка вокруг, ни шороха, воздух и тот словно застыл. Но шагается легко, совсем не так, как по каменной пустыне Острова.
Я ни на миг не задумываюсь, куда и зачем ведет он меня. Кто знает, спроси я сейчас о чем-то Саму Мудрость, она и здесь отыщет нас. Возможно, и направляемся мы куда-то по ее велению. Но мы вдвоем.
И вдруг за поворотом тропа обрывается. Не одна только тропа - все разом исчезает: теснина, утесы Впереди, до самого горизонта, нет ничего.
- На дно такой же бездны рухнуло все, что добыто было веками, до Всесветного Безумия. И нет у нее ни дна, ни края дальнего
Снизу веет холодом. Неужели это оно - ледяное царство, что открывалось за бортом «Архимеда»?
- Ты видела. Теперь можешь спрашивать.
Нет, это его голос. Все это время один он был со мной.
- Почему же Сама Мудрость не уберегла от этого?
- Тогда она была на полпути. Оттуда - на Тлогру
Вот оно что! Печальное это сказание началось далеко отсюда, за Большим Срединным Светилом и еще несколькими за ним. Объявились распри между людьми, неутихающие раздоры, пока не пошли войной народы друг против друга. А когда заключили перемирие, потому что на мир надеяться было нельзя, постановили: одно из племен переселится на дальнюю планету. Нашли такую, назвали Тлогрой и стали ее оборудовать для обитания. Однако на новом месте задумано было жить по-новому. Доверив Самой Мудрости все накопленные ими знания, будущие переселенцы решили отдать в ее руки управление всем своим хозяйством и общественными отношениями. Уже высилась Твердыня, отстроено Вместилище, заведен механизм. Все готово к приему и воцарению Самой Мудрости. А чтобы ни одно из грядущих поколений не забывало никогда, к чему может привести вражда между народами, отвели на Тлогре обширное скалистое место, куда и сбросили одно из самых страшных своих орудий уничтожения Тем временем Сама Мудрость уже мчится в сторону Тлогры. По ее сигналу вслед должны двинуться переселенцы. Но в последний момент злоумышленник успевает подбросить на старой планете роковую искорку раздора. И на Тлогру никто уже не переселяется - все сгорает в пламени Всесветного Безумия
- А как же ты, Окера-Улл?
- Я был на борту того корабля, что перевозил сюда Саму Мудрость. Родился на планете, но покинул ее совсем еще маленьким. А вскоре, как и ты, остался один
Он помолчал.
- Это дань, дитя мое. Дань, которую мы платим время от времени
Мне показалось, это сказала сама владычица Тлогры. Но нет, то был его голос. И я представляю себе* его во Вместилище, как проплывают перед его глазами такие же тени, как передо мной недавно, растворяются, складываются вновь Но рядом со мной был он. Рядом с ним не было никого.
- И вырастила тебя она?
После его рассказа кое-что, кажется, начинает для меня проясняться. Уже нет сил откладывать, обдумывать вопросы, отойти подальше от страшного рва Я хочу, я должна узнать о нем все.
- Она вырастила меня, - звучит в ответ, - по заветам тех, кто вложил в нее свою мудрость.
- Она тебя и летать обучила?
Он молча подтверждает.
- Но зачем? При такой четкой программе патрульные полеты прекрасно выполняются в автоматическом режиме!
- Мыслящее существо должно когда-нибудь сбросить оковы притяжения.
Теперь это ее голос. Она снова здесь, между нами двумя.
- Сбросить оковы, чтобы освободиться для поиска.
Она вновь овладевает мною, я слушаю ее, затаив дыхание.
- Один лишь поиск поддерживает существование мыслящего рода.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ,в которой мы условливаемся не покидать Тлогру до последнего
- Приехали! Привал!
Быть может, и пора, не спорю, но вы сначала угадайте, кто это предложил.
Не поверите: Беретик!
- Так, значит? Сперва меня стыдишь, а сейчас сам привала требуешь? С чего это ты уморился, интересно?
И то правда. Ведь вся нагрузка - на Заморыша, даже рассказ Окера-Улла о переселении на Тлогру шел в ее изложении. Так что не Беретику жаловаться на усталость. Но, оказывается, Дитя Самосветных Миров еще кое-что припасла для него.
- Или вымотался Окера-Улл, - осведомляется она, - за гостьей ухаживаючи?
У меня челюсть отвисла: «Ухаживаючи»! Это как прикажете понимать?
- Считай, вымотался, измучился, - без раздумий соглашается Беретик. - Припадаю к твоим стопам, смотрю в твои ясные очи
Еще того похлеще! Беретик - и вдруг этаким слогом изъясняется, в стиле самого Заморыша!
- Смотрю в твои ясные очи, - тем временем продолжает он, - и умоляю: прочти еще раз те последние слова - после вопроса «но зачем?» Найди, пожалуйста, и повтори.
Заморыш тоже оторопела. Машинально находит, читает: «При такой четкой программе патрульные полеты»
- В том-то и дело! - торжествующе вскакивает Беретик. - Вся загвоздка в программе! - И уже остановиться не может: - Потому и машины по улицам бегают Это как система автоведения поездов в метро, ясно? Управляющий вычислительный комплекс - вот что такое Сама Мудрость! Понятно? По программе идут команды на бортовые устройства: включение, маневр, отключение тяги
Он еще долго и вдохновенно описывает систему, остановки не предвидится. Наконец Заморыш робко предполагает:
- Наверное, где-нибудь дальше об этом говорится
- Говорится, не говорится, не в этом суть! - не сбавляя хода, рвется вперед Беретик. - А в том, сумеет или |не сумеет Сама Мудрость включить в свою программу Дитя Самосветных Миров. Самоприспосабливающаяся система Сама Мудрость Улавливаете связь?
Я, конечно, глубокомысленно киваю: а как же! А заставь он меня еще раз это слово выговорить, не знаю, сумел ли бы. От одного похожего слова, помнится, я как-то совсем обалдел - самообучающиеся машины. Если машина сама себя может обучить, зачем нас всякими (науками пичкают? Пора и нам тоже как-нибудь самообучаться! Но Беретик, видать, недаром над своими журнальчиками корпит, вычитал кое-что. Мало того, и нам пытается вдолбить:
- Так как вы думаете, включит или не включит? С одной стороны, конечно, как самоприспосабливающаяся система, - не может не включить, это, можно сказать, обыкновенный посторонний фактор, на который так или иначе следует реакция
И снова отпустил тормоза. Тут уж я нашелся:
- Правильно, Беретик, это с одной стороны. А с другой?
- С другой, говоришь? - Он призадумался. - А давай поспорим: включит или не включит?
- А ты как считаешь?
- Э, нет! - словчил он. - Так не пойдет! Какой же это спор? Давайте по-другому: каждый пишет на бумажке ответ: «да» или «нет», бумажки складываем и открываем лишь после того, как прочтем все до последнего слова. Идет?
Вообще-то полагалось попросить время на обдумывание, оно даже в любом блицтурнире дается. Но что значит обдумывание? Опять-таки лишняя остановка. А мне лично, по правде говоря, совершенно все равно - включит или не включит. Это же фантастика, автор что хочешь напридумывает Скажешь: так не бывает, - а он тебе: но когда-нибудь может быть. Или еще почище: фантастика - это не о том, что может быть, а о том, чего быть не может
Ладно, не стали мы мелочиться, только Заморыш тяжко вздохнула - то ли оттого, что нелегко было сделать выбор между «да» и «нет», то ли потому, что еще труднее было отцепиться от Беретика, чтобы выйти на финишную прямую. Заполнили каждый свою бумажку, другую, побольше, сложили конвертом - дело сделано, заклеили. Так вроде бы вернее.
Подъем! Отправление! Как договорились - до последней точки.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ,в которой события на Тлогре продолжают разворачиваться
Я снова одна.
«Сбросить оковы, освободиться для поиска» Что означает - поиск? В каком направлении? Ради чего? И главное, ради кого?
Ради тех, кого уже нет? Ради нее - Самой Мудрости? Но чья она теперь?
Полагалось бы, наверное, задуматься над другим: как она устроена, на какой основе? Во время своего обучения на «Архимеде» я успела ознакомиться с принципами устройства искусственного интеллекта. Знала, что были попытки сохранить мозг ушедших из жизни мудрецов и постепенно дополнять, как бы наращивая на него новые знания, новую память. Но думаю я о другом: какое место в нем отведено Окера-Уллу? И, быть может, мне?
Он бесстрашно помчался тогда за мной, вернул к жизни. Но зачем? Чтобы отдать во власть своей владычице?
«Это дань, дитя мое»
Пусть так. Пусть дань, космическая подать, коль так у них заведено. И в этом весь смысл моего спасения, меня самой?
А его - в чем?
Неужели он - такой красивый, сильный, смелый, - всего лишь слепое орудие в ее руках? Неужели так устроен этот совершеннейший из механизмов, что в нем не остается места ни для чего другого?
Время от времени он заезжает за мной. Мы путешествуем, он всегда предупредителен и мил. Я ловлю в его взгляде задумчивость и доброту. Но я - кто я для него? Всего лишь источник новой информации? Источник, за которым надобно присматривать и в определенные промежутки тормошить, дабы полилась свежая влага в ненасытную утробу владычицы? Или свежая кровь?
Сегодня он какой-то странный. Я ни о чем больше не спрашиваю себя, не пытаюсь дознаться. Нет, виду он не подает, но я - то чувствую, чую
Мы летим на «махаоне» - так прозвала я этот летательный аппарат по сходству с одной из самых ярких бабочек из моего давнишнего сада. Под нами обширное поле, расцвеченное удивительными красками. Окера-Улл дает мне налюбоваться ими вдоволь. Затем резко идет на снижение.
На краю поля невысокое строение, мрачное, с узкими окнами, в сравнении с ним мой домик на берегу выглядит дворцом. А если это еще чья-нибудь темница?
Скользит в сторону входная дверь. На душе смутно, тревожно. Алтарь для жертвоприношений
Окера-Улл берет мою руку в свою:
- Под этой крышей мир иных существ. Быть может, мир завтрашний
Слабое освещение, неясные тени Нет, совсем не те, что на серебристых стенах Вместилища, это я различаю сразу
Вспыхивает яркий луч. Я невольно прижимаюсь к Окера-Уллу. Он смотрит сочувственно и виновато. И так же молча глядит тот, второй.
Пронзительные глаза под выпуклым лбом, прямой нос И больше ничего. Ни рта, ни ушей.
Кибер? Безусловно. Но необыкновенный. Проглядывает в нем что-то другое, я бы сказала - человеческое. Полуробот-получеловек?
- Внутри он тоже наполовину такой же, как мы.
Прежде я бы удивилась: ведь именно об этом подумалось и мне! Теперь я принимаю это как должное.
Странное существо раскрывается наподобие шкафа: мозг, легкие, кровеносные сосуды, если можно так назвать трубочки, по которым движется светящаяся жидкость. И далее - опять ничего, никакого пищеварительного аппарата.
- В нем нет никакой надобности.
На этот раз тот, второй, подхватил мою мысль. Впрочем, подданные здешней владычицы способны, вероятно, еще и не на такое.
- Мы можем позволить себе быть лишь наполовину такими же, как вы. Вглядись, ты увидишь микронасосы, вживленные в ключевые точки организма. Они снабжают его всем необходимым: питательными веществами, гормонами, лекарственно-профилактическими препаратами. Из целой системы органов остался лишь биохимический центр, именуемый печенью. Зачем, к примеру, пищевод? Или рот? Мы ведь прекрасно изъясняемся и без его помощи, не так ли? Если пожелаешь, обратись ко мне, я отвечу
Я беру себя в руки.
- Ты говоришь, вы можете себе позволить быть лишь наполовину такими, как мы. Но зачем вам эта вторая половина? И как вы поступаете с первой?
- Мы просто отбрасываем то, что в вас самих ненадежно, несовершенно. Ибо у нас свое, высшее предназначение
- Какое?
Однако ответа нет. Тишина вокруг. И снова полумрак.
- Отвечай же!
- Тлогра должна искать.
Это голос из Вместилища, его не спутаешь ни с каким другим.