Черепашки-ниндзя. Новые приключения - Диана Кинг 3 стр.

  О черепашках вспоминали с каждым днём всё реже. Сна­чала их обвиняли в случившемся, но как можно было в этом слу­чае доказать ви­ну. Они сами были себе судьями и выносили себе самый суровый приговор.

  Прошёл месяц. И неизвестно, чем бы закончилась история с черепашками, если бы не мудрый Сплинтер.

-   Банзай! - вскричал он как-то, застав подопечных в наихудшем расположении духа.

  Черепашки встряхнулись и вскочили со своих мест. Никакой опасности, конечно, не было и в помине, но Сплинтер знал, что делает.

  У всей четвёрки загорелись покрасневшие от бессонницы глаза. Черепашки подтянулись и со­брались. Вот что значит вовремя брошенный бое­вой клич.

-   Стыд и срам! - негодо­вал Сплинтер. - Вы забыли своё гордое имя. Настоящий ниндзя не должен раскисать ни при каких обстоятельствах. Стыд и позор мне, вашему учи­телю!

-   Банзай! - ещё громче выкрикнул Сплинтер, и че­репашки очнулись совер­шенно.

-   Что мы должны делать, учитель? - вразнобой спросили черепашки.

-   Вы должны начать всё сначала, довести дело до конца и вый­ти победителями, чего бы вам это ни стоило.

-   Мы готовы! - ответили все четверо.

-   Ну, это совсем другое дело, узнаю мужественных и решительных ниндзя.

  Четыре головы в разноцветных повязках сно­ва склонились над чертежами и учебниками. Необычные инженеры-конструкторы ещё раз пе­репроверили все расчеты, пересмотрели черте­жи. Ничего, что могло показаться ненадёжным или подозрительным, не было обнаружено. «В чём же причина аварии?» - мучились чере­пашки. Опять пошли предположения.

-   Знаю! - неожиданно вы­крикнул Леонардо. - Мы на­прасно тратим время. Все это происки наших старых знако­мых, господина Шредера и его компании. Мы напрасно забы­ли о них.

  Черепашки оживились.

-   Это он, - согласился Микеланджело. - Это его рук дело.

-   Это он творит свои чёр­ные дела на Земле и в космо­се, - хором вы­крикнули Дона­телло и Рафаэль.

-   На земле мы научились с ним сражаться. Он и его бобики тру­сят, - сказал Леонардо с достоинством. - Одна­ко космос - стихия нашего противника. Там достать его будет непросто.

-   Мы дали клятву и мы должны стоять до конца, - сказал Микеланджело. - Чего бы это ни стоило.

  Еще некоторое время черепашки пребывали в раздумье. Они понимали, что нельзя повторять ошибок предыдущего полёта. Космичес­кая ракета, несмотря на свою кажущуюся мощь, в открытом космосе беззащитна. И эту защиту необходимо ей дать. Однако как это сделать, мужественные нинд­зя пока не знали. В одном бы­ли уверены: в космос должны лететь они и никто другой. Именно они должны во всём разобраться.

  В Центре полётов тоже все были обеспокоены случив­шимся. Причины аварии ис­кали десятки лучших инже­неров. Однако всё безуспеш­но. После долгих совещаний в Центре полётов наконец пришли к заключению, что виной всему низкая первоначальная скорость космического корабля. Он не смог преодолеть земное притяжение и рассыпался в воздухе.

  В результате научных поисков космические конструкторы сделали расчеты и сконструировали корабль, который имел первоначальную скорость примерно вдвое выше, чем «Гелиос». Но соответственно увеличивалась и масса ко­рабля.

  Сразу же множество других проблем встало перед конструкторами. И первая из них - скафандры. Обычные не годились совершенно. В скафандре космонавт должен легко перемещаться и быть защищённым от перегрузок. В результате исследований оказалось, что шлем должен весить не менее тридцати килограммов. Пред­ставьте, что у вас на голове ле­жит двухпудовая гиря, а вам надо делать наклоны. Ещё труднее с космическим комби­незоном. Грудная клетка тре­бует особой защиты. Ведь на неё действует давление в несколько тонн. Нужен надёжный жилет. Если сделать его из самого надежно­го сплава, такой жилет будет весить тоже не менее пятидесяти килограммов. По сравнению с таким весом даже тяжелые металлические латы полковника Шре­дера могли бы показаться лёгкой жестянкой. Значит, надо придумать что-то новое.

  Через газету «Первопроходец» доктор Нью­тембр обратился ещё раз к читателям и конструкторам: «Необходима помощь! Ждём ваших пред­ложений».

  И снова необычное конструкторское бюро склонилось над чертежами и бумагами. Как же сделать так, чтобы скафандр был лёгким и прочным?

  И на этот раз на помощь пришёл Леонардо, великий изобретатель ракетного топли­ва. Он предложил сделать кос­мический комбинезон из ме­таллических колец. Металли­ческие кольчуги размещались в несколько рядов и были раз­делены специальной пористой пластмассой, необыкновенно прочной и гибкой. Такой пан­цирь весил немного и был прочным. В специальном ранце на спине комбинезона находилось воздухоочистительное и вентиляционное устройство, аккумуляторы. Для гер­метического шлема пришлось изобрести совер­шенно особый вид пластмассы и оковать её не­ржавеющей сталью. В передней части такого гермошлема имелось круглое оконце из небью­щегося стекла, слегка затемнённое. Скафандр прошел все испытания на прочность.

  Несмотря на опасность предполагаемого полё­та, появилось очень много желающих лететь в космос. Специальная комиссия оказалась в трудном положении. Кому отдать предпочте­ние? Космонавты должны быть крепкими физи­чески, хорошо разбираться в медицине, космической физике и во всех, какие только существуют, науках, включая языкознание. Кроме того, они должны быть очень дружны между собой.

  В результате жёстких испы­таний на выносливость и зна­ния один за другим отсеива­лись претенденты. И вот уже, как и следовало ожидать, ос­талась всего лишь четвёрка космонавтов: ниндзя-черепаш­ки Леонардо, Микеланджело, Донателло и Ра­фаэль.

  Космический корабль, несмотря на его большие размеры и огромные запасы топлива, был двухместным. Ещё одна труднораз­решимая задача стала теперь уже перед нашей четверкой. Каждый из них хотел лететь в космос, и каждому из них было бы обидно за товарища, который остаётся на Земле.

  Нет, черепашки не перессорились. Сначала все согласились, что в необычный полёт отправятся Донателло, изобретший оригинальные тренажёры для подготовки космонавтов, и Лео­нардо, изобретатель нового топлива и ориги­нального скафандра. Но Донателло и Леонардо посмотрели на двух остальных своих собратьев и не решились принять пред­ложение.

-   Я знаю, что делать, - сказал Леонардо.

  Все в ожидании смотрели на знаменитого изобретателя.

-   Чтобы никому не было обидно, пусть всё решит жре­бий, - предложил Леонардо.

  Вы скажете, что это не очень серьезно, решать такие важные дела, как полёт в космос, по жре­бию. И будете правы. Но ведь каждый из ниндзя был одинаково хорошо подготовлен. Что же ещё оставалось делать?

  Леонардо приготовил четыре одинаковые по размеру фасолины, две белого и две коричневого цвета, положил их на дно кувшина с узким гор­лышком.

-   Белые выигрывают, - сказал Леонардо, пе­ремешивая фасолины. - Кто из вас первым желает испытать своё счастье?

-   Чьё предложение, тот пусть и начинает, ­- подсказал выход Микеланджело.

  Леонардо, отвернувшись от кувшина, опустил руку в узкую горловину.

-   Есть, - громко вскрикнул он через мгнове­ние. - Теперь давайте вы.

  Следующие две фасолины оказались коричневыми. Дона­телло и Рафаэль пытались не показать своего огорчения. Ми­келанджело сиял ярче электри­ческой лампочки. Ему теперь можно было не беспокоиться. На дне кувшина оставалась од­на-единственная белая фасоли­на. Рафаэлю и Донателло ниче­го больше не оставалось, как со­вершенно искренне поздравить своих более удач­ливых собратьев и пожелать им ус­пешного полета.

  До старта оставалось сорок четыре дня. Было время еще раз все взвесить, застраховаться от не­ожиданностей. Страшная догадка о происках кос­мических пиратов не давала покоя ни будущим космонавтам, ни их дублёрам. Ведь дублёр дол­жен быть у каждого космонавта. Запланирован­ный полёт нельзя откладывать ни при каких обстоятельствах.

  Леонардо и Микеланджело обратились в Центр полетов со своими предположениями и догадка­ми. Ответ пришёл через два дня. На листе со мно­гими печатями разъяснялось, что существование каких-либо космических пиратов и враждебных землянам цивилизаций предположение из области фантастики. Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Черепашкам рекомендо­валось готовиться к полету, а не выискивать какие-либо потусторонние силы. В этом же ответе сообщалось, что разра­ботка секретного космического оружия находится в самом начале и его использование возможно в очень отдаленном времени и только при самой большой необходимости.

  Такой ответ не мог успокоить черепашек. Они были просто уверены в своей правоте. Все аварии и стихийные бедствия последнего вре­мени - происки могучего и вездесущего госпо­дина Крэнка.

Глава 9.

-   Смотрите, что я нашёл, - Леонардо держал в руках пожелтевший номер журнала «Первопро­ходец».

-   Удивил, - хмыкнул Рафаэль, - этого доб­ра у нас целая кладовка. Всё, что было интерес­ного, уже читано и перечитано не один раз.

-   «Первопроходец» в последнее время даёт больше советов по ведению домашнего хозяй­ства, чем по космическим исследованиям. Как забить гвоздь в потолок да как самому сконструировать тележку для дач­ного участка, - добавил До­нателло с иронией. - Я уже не говорю о рекламе неприго­раемых сковородок и каст­рюль. С этим нам уже однаж­ды пришлось повстречаться. Не так ли?

-   Вы напрасно паясничае­те, - обиделся Леонардо. ­- Выслушайте до конца и потом говорите.

-   Слушаем. Что же ты хо­чешь нам поведать? - ниндзя всё ещё не относились серьезно к небольшой публикации в пожелтевшем номере «Первопроходца».

  Леонардо начал читать:

-   «...Мы, учёные, отдавшие много лет жизни на­уке, со всей ответственностью утверждаем, что получение в чистом виде химического элемента, описываемого профессором Фагором, невозмож­но. Данный элемент не существует в природе да­же в тысячных долях миллиграмма. Можно до­пустить все же - что очень сомнительно - его получение в результате реакций. Но и в таком случае данный элемент не сможет просущество­вать даже самое короткое мгновение и непремен­но соединится с другим эле­ментом».

  Леонардо закончил читать и вопросительно посмотрел на своих друзей. Те выслушали заметку серьезно, как и подо­бает настоящим исследова­телям.

-   Ну и что? - был первый вопрос Микеланджело. - При­чём тут это заявление учёных?

-   Нас должно интересовать только то, что непосредственно относится к по­лету, - заметил Донателло.

-   Не всё мне понятно в этой истории, - твердил своё Леонар­до. - Что-то здесь скрывается. Что-то здесь, я считаю, нечисто.

-   Что тут непонятного? Профессор - как там его, Фагор, что ли - высказывает предположение. А знаменитые учёные его поправляют. Всё очень просто и никаких тебе загадок.

-   Нет, не всё так просто, как может показаться, - стоял на своём Леонардо.

-   К примеру?

-   Я просмотрел ещё раз все последние номера журнала «Первопроходец», других научных жур­налов и ни разу не встретил на их страницах имени этого ученого.

-   Ну и что из этого может следовать? - спросил Рафа­эль. - Только то, что профес­сор Фагор действительно при­знал свою ошибку и перестал заниматься наукой.

-   Настоящие великие учёные, да будет тебе извест­но, - нервничал Леонардо, ­- никогда не прекращают своих исследований, особенно полу­чив хоть какие-то положи­тельные результаты. С момента появления статьи прошло уже восемнадцать лет, и у меня такое предчувствие, что доктор Фагор закончил свои исследования успешно.

-   Так почему же он до сих пор не опублико­вал полученных результатов?

-   Ну, это вопрос совсем из другой области. Возможно у человека обида на несправедливость, может еще какая причина, - высказал предполо­жение Леонардо.

-   Значит, ты предлагаешь... - дожидались ответа черепашки.

-   Я предлагаю побеседовать с профессором Фагором, - уверенно заявил Леонардо.

  Черепашки согласились. С на­стоящим ученым всегда интерес­но общаться, а уж с первооткры­вателем...

  Последующие два дня ушли на розыски профессора Фаго­ра. Оказалось, что всё это не так просто. В Академии объ­яснили, что такого ученого никогда не существовало вооб­ще, и даже когда Леонардо показал заметку, только раз­вели руками: «Ничем не можем помочь». Наконец, ког­да ниндзя уже совсем отчаялись и собирались уходить ни с чем, к ним подошёл пожилой профессор и тихо, осмотревшись кру­гом, сообщил, что Фагор около двадцати лет жи­вёт у себя на родине в небольшом городке на бе­регу моря. В руках у ниндзя оказался листок с адресом.

-   Фагор мой друг, - негромко, но твёрдо ска­зал пожилой профессор.

Глава 10.

  На совете четвёрки было решено немедленно навестить профессора Фагора. Надо было готовить аэрокар к полёту. За время бездействия он покрылся толстым слоем пыли. Вездесущие воро­бьи вывели птенцов, и теперь весь воробьиный выводок весело чирикал, чувствуя себя полно­правным хозяином аэрокара.

  Аэрокар ниндзя взял указанный курс. Дорога не заняла много времени, и вскоре отважная чет­вёрка приземлилась на охраняемой стоянке воз­душных транспортных средств, которая находилась на окраине городка.

  Дома учёного не застали. Он жил на загородной даче, где и занимался своими опы­тами.

  Ниндзя подошли к дощатой ограде и постучали в калит­ку. На стук вышел сухо­щавый человек с седой боро­дой в аккуратном летнем кос­тюме.

  Неожиданных гостей доктор Фагор принял приветливо, провел в свою лабораторию. Под неё был отведён подвал и первый этаж. Каких только аппаратов и приспо­соблений ни увидели ниндзя!..

-   Обычно никого постороннего я сюда не пус­каю, - сказал ученый. - Для меня эта лаборатория - Святое святых. Все, что вы здесь видите, сделано моими руками или по моим чертежам. Но для вас я решил сделать исключение. Вы му­жественные ниндзя, и я помогу вам всем, чем смогу.

-   Профессор Фагор, нам бы хотелось услы­шать об открытом вами химическом элементе, более подробно, - сразу приступил к делу Лео­нардо.

-   Ну что ж, можно и про это, - профессор собирался с мыслями.

  В лабораторию зашла девоч­ка лет четырнадцати.

-   Дедушка, ты как всегда забыл предложить гостям чай.

-   Что же это я в самом де­ле, - всполошился ученый. - Извините, дорогие, привычка. У меня ежедневно бывают лю­ди. С первых сказанных ими слов я могу ска­зать, что за чело­век ко мне пожаловал и с каким умыслом. Поэтому одних я приглашаю пройти только от калитки до порога дома и как можно скорее прощаюсь. Других провожу в переднюю, но когда вижу, что у гостя корыстные цели, та­кой человек мне становится неинтересен, и я желаю ему счастливой дороги. Не люблю и про­сто любопытных, а ещё более ищеек. Одним сло­вом, простите старику его забывчивость.

  Вошла девочка с подносом в руках.

-   Лиза, моя внучка, - представил ученый. ­- Сирота. Живёт со мной с самого рождения. Большая умница, смею вам признаться.

  Лиза раскраснелась. Её светлые глаза излучали доброту и тепло.

-   В честь моей любимой внучки я назвал и открытый химический элемент, - ска­зал учёный с гордостью. - ­Несомненно, она заслуживает большего. Если бы я был ас­трономом, я назвал бы её именем самую яркую звезду в нашей Галактике... Однако давайте ближе к делу. Вы хо­тели услышать о новом эле­менте?

-   Да. О лиза­лите, - сказал Леонардо.

-   Ну что ж. Этот химический элемент действительно необы­чен. С его помощью можно решить множество проблем. Когда человечество наладит производст­во лизалита, оно полностью избавится от ядерной опасности.

-   Каким способом? - не удержался Микелан­джело.

-   Дело в том, что излучение лизалита полно­стью нейтрализует радиоактивные излучения, причём по своей силе оно в десятки раз превосхо­дит ядерное оружие.

-   Как это происходит? - пытался дойти до всего Леонардо.

-   Если говорить кратко, я нашёл способ, как остановить реакцию деления ядер ура­на, - как-то даже обыденно произнёс ученый.

-   Как вы пришли к своему изобретению? - спросил Рафа­эль.

-   Вам знакома, мои молодые друзья, пословица о том, что на всякий яд есть противоядие? К примеру, электрические заря­ды существуют со знаком плюс и со знаком ми­нус. Для любого вещества сущест­вует точка кипения и точка кристаллизации. Силе притяжения противопоставлена сила отталкивания. Одним сло­вом, вся материя находится в постоянной борьбе противоположностей, находящихся, тем не менее, в единстве.

  Ниндзя внимательно слушали старого профессора.

-   Ну, например, - продолжал ученый. - У меня на столе лежит книга. На неё действует сила притяжения земли, направленная вниз, и с такой же силой ему противодействует крышка стола. Именно этим я руководствовал­ся в начале своих поисков. Остальное - опыт, ежедневная работа да ещё чу­точку везения. Вот и все секреты.

-   И вы единственный в мире обладатель этого эле­мента? - спросил Леонардо.

-   Получается так.

  Ученый на минуту задумал­ся, видно, размышляя, стоит ли посвящать гостей во все подробности.

-   Те люди, которые начинали со мной, - продолжал Фагор, - посте­пенно отошли от дела. Они испугались неудач. Возможно, им не хватило настойчивости. Возможно, их об этом просто попросили.

-   Кто попросил? - недоумевал Леонардо.

-   Вот у тебя в руках журнал, - начал изда­лека профессор Фагор. - Это обращение я знаю наизусть. В своё время оно мне испортило много крови. Среди тех, кто подписал его, к сожале­нию, и мои друзья. Мои бывшие друзья.

-   И тогда вы решили бросить исследователь­ский институт?

-   Будем считать, что меня об этом попросили. И причём именно в то самое время, когда первые кристаллы лизалита были получены.

-   Как! Почему? - недоуме­вали ниндзя. - Это же пре­ступление! Кому от этого могло быть плохо?

-   А, вы, как думаете?

  Ниндзя не нашлись, что от­ветить.

-   В первую очередь военным. Излучение лизалита, как я уже сказал, полностью нейтрализует ядерные реакции. При атомном взрыве, как и при обычном сильной мощности, остаётся всего один по­ражающий фак­тор - ударная волна. Отсутствует проникающая радиация и заражение местнос­ти радиоактивными изотопами. Для этого доста­точно направить к эпицентру сфокусированный поток излучения лизалита.

-   Теперь многое становится понятным, - тя­жело вздохнул Леонардо.

-   Как же те, от которых многое зависело, ар­гументировали свой запрет?

-   Тут целая дипломатия... На словах мы все миролюбы.

-   И всё же интересно.

-   Объяснили мне очень доступно. По-детски доступно. Лизалит, видите ли, заменит топливо в ядерных реакторах, так как он совершенно безопасен при соблюдении элементарных мер предосторожности.

-   Ну и превосходно!..

-   Это на здравый ум. Мне же, как школьнику, объясни­ли, что при массовом производ­стве лизалита отпадает необхо­димость в добыче урановых руд. Без работы останутся ты­сячи заключённых. А это чре­вато самыми непредсказуемы­ми последствиями. Кроме того, придётся на три четверти сокращать количество работающих на атомных стан­циях. Вот видите, сколько бед может принести моё изобретение, - учёный невесело улыбнул­ся. - Про это мне говорили не раз и не два. Ста­вили самые различные преграды. Одним словом, я вынужден был уйти.

-   И вы продолжили исследования в оди­ночку?

-   Пришлось. Конечно, в оснащённой лабора­тории всё это заняло бы втрое меньше времени, но уже как приходится.

-   Господин профессор! Мы считаем, что вы один можете нам помочь, - сказал Леонардо.

-   Догадываюсь, - улыб­нулся профессор.

-   Вы верите в существова­ние космических пиратов?

-   А почему бы и нет? Их существование совершенно не противоречит общей теории. Есть земля и есть космос. Есть силы, которые посылают тёп­лый дождь на первые ростки взошедшей пшеницы, и есть силы, которые в самый жар­кий полдень посылают град на спелые колосья. Так что здесь я полностью ваш сторонник. Однако хочу вас порадовать. Излучения лизалита ней­трализуют всё, даже неизвестные науке потоки отрицательной энергии, которые не воспринима­ются в настоящее время самыми новейшими приборами.

-   Вам известны излучения такого рода?

-   К сожалению, это не так просто. Может быть, лет через пятьдесят человечество даст от­вет о природе отрицательной энергии. Той са­мой энергии, которая приводит к трагедиям на Земле. Мои же успехи в этом деле довольно скромные.

-   Кроме способа получения лизалита у вас есть другие изобретения?

-   Несколько дней назад я сконструировал прибор, при по­мощи которого можно обнару­жить даже незначительные по­токи такой энергии. Он спосо­бен определить направление, откуда она исходит, и расстоя­ние, которое она прошла. По правде говоря, сконструиро­вать такой прибор было ничуть не проще, чем получить кристаллики лизалита.

-   И к какому же выводу вы пришли?

-   На самом краю нашей Галактики, в группе планет, объеди­нённых подобно планетам солнечной системы, находится планета, которая интересует не меня одного. В научной литературе её называют плане­та Антигона. О ней известно немного. Даже мне, ученому, занимавшемуся не одно десятилетие также и астрономией. Одно скажу вам совершен­но достоверно. Потоки отрицательной энергии ис­ходят именно оттуда. Я это интуитивно чувство­вал и ранее. Сконструировав прибор, который ещё не имеет названия, я убедился в достовернос­ти своей догадки.

-   Необходимо лететь на Антигону, - реши­тельно заявил Леонардо.

-   Да, но мы не можем из­менить намеченного маршру­та, - засомневался Рафаэль.

-   Это необходимо, - вслед за Леонардо повторили Мике­ланджело и Донателло.

  Профессор Фагор был такого же мнения. Только Антигона! Необходимо лететь на Антиго­ну и распутать этот узел.

-   Я действительно очень хо­чу вам помочь, - сказал профессор Фагор. ­- В кабине кораб­ля, в самом ост­рие ракеты, вам необходимо поместить курсовую пушку. Так я называю прибор, который после лёгкого нажа­тия клавиши на пульте управления выбрасывает мощный поток излучения лизалита. С такой пушкой вам не будут страшны никакие косми­ческие силы.

  Ниндзя вздохнули с облегчением. Нет. Не на­прасно они так долго искали встречи с ученым. На многие вопросы теперь можно получить от­вет.

  Профессор Фагор попросил дать чертежи носо­вой части космического корабля и точками обо­значил пункты крепления курсовой пушки.

  Этот современный прибор вы­глядел совершенно не устра­шающе и напоминал кинокамеру устаревшей марки.

  Появлению нового прибора не очень обрадовались в Цент­ре полетов: дополнительные заботы, затраты на монтаж. Однако ниндзя жёстко поста­вили условие: без установки Фагора полёт невозможен. Так что руководителям полётов во­лей-неволей пришлось подчиниться. Никто не хотел брать на себя лишнюю от­ветственность - последние полеты приносили сплошные разоча­рования.

  Не без тревоги вступили ниндзя на движу­щийся эскалатор. Кабина корабля была знакома по тренажёрам. Справа от щитка приборов крас­ная кнопка с надписью «лизалит». Горит зелё­ный огонёк, значит, пушка исправна и готова к работе.

-   Включай! - дал команду Леонардо. Он ис­полнял обязанности командира корабля.

  Зажёгся красный цвет. Одновременно прозву­чала команда готовиться к старту. В наушниках слышался обратный отсчёт. Пять, четыре, три, два, один, пуск...

  Космический корабль набирал высоту, и с каждым километром красная лампочка на пульте уп­равления разгоралась все ярче. Наконец она стала часто мель­кать, послышались звуковые сигналы. Лёгкий треск доходил в кабину через обшивку.

-   Заработало! - вскричал Микеланджело, не в силах сдержать радость.

-   Да здравствует профессор Фагор! - вторил ему Леонардо. - Мы победили!

  За обшивкой корабля всё ещё чувствовались сухие щелчки, но они уже не были страшны.

  Преодолевая силу земного притяжения, корабль поднимался всё выше и выше. Космонавтов вдавливало в удобные кожаные сиденья. Казалось, что тело налилось свинцом. Не пошевелишь ни рукой, ни пальцем. Это Земля мстила космонавтам за то, что они смели бросить вызов земному притяжению. В ушах звенело. Казалось, кто-то стучит ог­ромным молотом по наковальне. На мгновение за­няло дыхание. Но всего лишь на мгновение. Ко­рабль вырвался из объятий земного притяжения, и космонавты почувствовали приятное состояние невесомости. Теперь уже можно было сказать, что скафандры успешно выдержали испытание на прочность.

  Корабль отсчитывал космические вёрсты. Курсовая пуш­ка не бездействовала. Теперь она работала в автоматическом режиме. Излучение лизалита становилось тем сильнее, чем сильнее становилась плотность эль-излучения из неведомой планеты Антигона. А между тем приборы ука­зывали на при­ближение к планете.

  Когда была преодолена большая половина пути, справа в иллюминаторе ниндзя увидели необыч­ный летательный аппарат. Он был стального цвета и мчался, видимо, со скоростью солнечного света. Но поскольку с такой же скоростью перемещалась и космическая ракета ниндзя, соперники могли наблюдать друг за другом в матовые иллюминато­ры. Господин Крэнк восседал на массивной спинке кресла пилота. Его студенистое тело было наполо­вину жёлтым. Следовательно, господин Крэнк пре­бывал в своём обычном расположении духа. Полковник Шредер, закусив нижнюю губу, тянул на себя штурвал управления.

  Ярко засветилась кнопка «лизалит». За бортом послы­шался сухой треск. Значит, ко­смическая пушка профессора Фагора не бездействовала. Че­репашки только улыбнулись и пожали друг другу руки.

-   Что стало бы с нашим ко­раблём без этой защиты? ­- сказал Леонардо.

  Микеланджело сосредоточен­но всматривался в круглое окошко иллюминатора. Он тоже с благодарностью вспоминал о старом профессоре.

Глава 11.

  Космическую ракету землян антигонцы смогли наблюдать в астровизор ещё на старте. Мощные установки с эль-излучением были приведены в боевую готовность. Как только корабль оторвал­ся от земли, была дана команда на уничтожение. Можно себе представить, во что превратился бы космический корабль, не будь у него надёжной защиты.

  Антигонские генералы всполошились не на шутку. Они посылали и посылали в космос страшные эль-лучи, а космиче­ский корабль землян стреми­тельно приближался к планете. И расправиться с ним не было никакой возможности. Ядер­ные ракеты, как нам уже изве­стно, на Антигоне были давно уничтожены. В музеях оста­лись их миниатюрные копии и схемы. Обычные межконти­нентальные ракеты с вооружения сняли давно и приспособили их в парках под аттракционы да еще кое-где на улицах они использова­лись в качестве оригинальных киосков по продаже мороженого. А в иных местах на них просто наклеивали афиши и свежие но­мера «Антигонских известий». О таком допо­топном оружии, как пулеметы или пушки, и говорить не приходится. Даже в музеях они считались редчайшими экспонатами, и экскур­соводам приходилось долго объяснять, что для чего и зачем. Да и стрелять из автомата по со­временной ракете - то же самое, что с саблей идти против танка или бронетранспортёра.

  Весть о приближении незнакомого космическо­го корабля в мгновение ока разнеслась по Анти­гоне. Вот уже появилась возможность наблюдать его даже в самые обычные ла­зерные телескопы. Несколько тысяч таких телескопов, раз­бросанных по всей планете, следили за яркой точкой на не­босводе.

  А Леонардо и Микеланджело уже думали о своих первых шагах на далёкой и незнако­мой планете.

  Постепенно космонавты почув­ствовали, как их тела становятся все тяжелее. Ничего страшного не случилось. Про сто начинала действовать сила притяжения Антигоны. Поскольку по своим размерам планета подоб­на нашей, значит, и притяжения их примерно одинаковы.

  Глазам космонавтов открылась удивительная панорама. Аккуратные города казались правиль­но начерченными квадратами, разбитыми на множество мелких разноцветных квадратиков. Вокруг каждого из таких квадратов зеленел лес. Если привести сравнение из геометрии, города напоминали вписанные в окружность квадраты. Даже многочисленные реки казались слишком выпрямленными, как наши мелиорационные ка­налы. Широкие реки равномерно чередовались с узкими. Все они текли в од­ном направлении.

  Показались равнины с невы­сокими холмами, поросшими розоватой травой. Впрочем, это могло только показаться. Дело вот в чём. Если на пути солнеч­ного луча на нашей планете мы поместим стеклянную призму, то увидим, что солнечный спектр распадается на семь цве­тов. Каждый из нас помнит ещё со школы: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, голу­бой, синий и фио­летовый:

-   Каждый охотник желает знать, где сидит фазан. Про охотника это так, для лучшего запоминания. Но ведь совсем не обязательно, чтобы свет антигонского солнца распадался на семь цве­тов. А почему не на четыре или, скажем, на одиннадцать? И цвета могут быть самые разные. Впрочем, Антигона и теперь ждёт своих ис­следователей. Было бы только желание и стрем­ление.

-   Включить тормозные двигатели! - дал ко­манду Леонардо.

  Микеланджело нажал клавишу на щитке при­боров.

  Пришлось пристегнуть рем­ни. Ракета стремительно теря­ла скорость, и если бы Леонар­до и Микеланджело вовремя не пристегнулись, то могли быть распластанными на приборной доске.

  Скорость снижалась. Зара­ботал спидометр. Во время са­мого полета пользоваться им невозможно из-за огромных скоростей. Конструкторы кос­мических кораблей и теперь еще не отвыкли все измерять зем­ными километра­ми. А ведь для вселенной наш земной километр совершенно ни­что. И почему бы не считать космическим киломе­тром то расстояние, которое солнечный луч прохо­дит за одну секунду? Представляете, что это был бы за километрище?!