Черепашки-ниндзя спасают Землю - Диана Кинг 4 стр.

-   Явился по вашему повелению, власте­лин! - отрапортовал рыбий командир и звонко прищёлкнул каблуками сапог, к которым были прицеплены рыцарские шпоры.

-   Генерал Рыбводарх! - приказал ему Ха­аврон, выпячивая покрытую блестящим пан­цирем грудь. - Повелеваю с отрядом остро­ухов захватить зелёных рептилий и доставить их...

  Хааврон на мгновение задумался. Черепашек было бы слишком рискованно приводить сюда, где они обязательно встретятся с Эйприл. Все вместе они могли бы устроить военную хит­рость и вырвать у него пленницу.

-   Захвати их в роще на вершине холма и отведи в надёжный каменный каземат! ­- распорядился Хааврон, показывая генералу Рыбводарху на экран, где черепашки были видны, как микробы под микроскопом. - Но только ни одна роговая бляшка с их панциря не должна отвалиться! Запомни об этом, сухо­путная акула. Эти земноводные герои мне ещё пригодятся.

  Генерал Рыбводарх снова звякнул шпорами, отсалютовал своему повелителю крепким плав­ником с непробиваемой чешуей и парадным шагом вышел из зала.

-   Почему ты хочешь спрятать от меня моих друзей! - воскликнула Эйприл. - я должна их видеть.

-   Ты их увидишь, когда они нацепят ге­неральские шпоры и поведут мое несметное войско завоёвывать ваши океаны, реки и озера.

* * *

  Стрелы с наконечниками из полупрозрачно­го металла свистели в каменных кустах, с которых с треском облетали черепичные листья и раскалывались на земле, как кафельные плитки.

  Рыбы-командиры остались у подножия хол­ма, а воины-остроухи бросились на приступ лагеря черепашек.

  Леонардо первый вступил в схватку, но меч его отскочил от плеча остроуха, как от асбестовой трубы. Хорошо ещё, что не разбился. Леонардо увёртывался от каменного копья с полупрозрачным наконечником и наносил один за другим точно разящие удары по противнику.

  Под ударом меча от плеч и рук остроуха по­рой отскакивали куски тела, как комки обо­жжённой на солнце глины, но просто удиви­тельно - из ран не пролилось ни единой кап­ли крови.

-   Похоже, это роботы! - крикнул Леонардо.

-   Не похоже, - возразил Донателло, повергая на землю новой каменной палкой одно­го за другим своих соперников. - У роботов внутри провода или шестерёнки, а эти твёр­дые, как глиняные горшки, наполненные це­ментом.

  Нунчаки Микеланджело отскакивали от ка­менных спин остроухов, только щебень летел от них во все стороны. Рафаэль попробовал ис­пользовать звёздочки ниндзя, но острые зазуб­рины только чиркали по врагам, как по кир­пичной стене и отлетали прочь.

  На этот раз перед черепашками стояли не не­умелые новобранцы, а опытные воины. К тому же и совершенно неуязвимые. У них были странные неподвижные глаза. По ним совер­шенно ничего нельзя было прочитать. Эти не­подвижные глаза и делали их похожими на ро­ботов. Но мы ведь уже знаем, что это были вовсе не роботы. Другая форма жизни, только и всего. Хоть и похожи со стороны на людей, но вовсе не люди.

  Эти новые воины разили без промаха, чере­пашки едва успевали прятать голову, руки и ноги в панцирь. Неуязвимые истуканы окру­жили черепашек со всех сторон и накинули на них сеть, сплетённую из совершенно негорю­чих асбестовых волокон.

-   Ниндзя никогда не сдаются! - крикнул Леонардо. - Сделаем себе харакири, если враг нам не даёт сделать киматори - отрубить го­лову своему другу для почётной смерти.

-   Не валяй дурака, командир ещё называ­ется! - ответил ему Донателло. - Ты сдела­ешь большой подарок для этих глиняных чур­банов. Я свою голову тебе подставлять не собираюсь и тебе твою терять не советую.

-   Нам нужно спасти Эйприл! - прохрипел Микеланджело, спутанный асбестовой се­тью. - Мы сдаёмся. Пусть враги отведут нас в тюрьму, где они прячут Эйприл. Тогда мы вызволим её и заодно спасём себя.

-   Правильно, - сказал Рафаэль и опустил свои бесполезные трезубые кинжалы. - Мы еще совсем ничего не знаем о нашем противни­ке. Остроухов нельзя убить, как мы убивали кистепёрую рыбу. Только это нам известно, а больше ничего.

  Остроухи сражались молча. И вообще чере­пашки за всё время не слышали от них ни зву­ка. На поле боя раздавались только визгливые голоса кистепёрых командиров.

-   Зачем тогда им такой большой рот? ­- спросил Донателло, когда остроухи связывали черепашкам ноги. - От них ведь не услы­шишь ни слова.

-   Сумасшедшее место, - впервые согласился с ним Микеланджело. - Рыбы тут бега­ют по суше и вопят благим матом, а человеко­образные чурбаны из керамики молчат как рыбы.

* * *

  Кистепёрые рыбы-командиры появились в роще на холме, как только черепашки прекратили сопротивление. Они визгливыми голоса­ми, а больше жестами, приказали черепашкам забрать свои походные рюкзаки, но оружие отобрали и связали в толстый пучок асбестовой веревкой.

  Огромный остроух взвалил этот пучок на плечо и понёс его вниз по склону, по которому повели под конвоем и связанных по ногам черепашек.

-   Всё пропало, - вскрикнул Леонардо. - Они не ведут нас к замку, куда смерч унес Эйприл.

-   Они ведут нас на фабрику, - мрачно по­шутил Донателло, - где из наших панцирей наделают черепаховых гребней для местных модниц.

-   И обязательно украсят теми каменными цветочками, которые ты насобирал в каменных кустах, - съязвил Микеланджело.

Глава 14. Черепашки-ниндзя в плену

  Все тюрьмы кажутся одинаковыми для плен­ников, эта тюрьма остроухов тоже не была ка­кой-то необыкновенной.

  Черепашки сидели в каменном застенке, ок­ружённом высоким каменным забором. Остро­ухи не отличались ни чистотой, ни опрятнос­тью. Прямо во дворе тюрьмы были свалены человеческие кости, отбеленные пустынным солнцем. Среди костей не было ни одного черепашьего скелета, но от этого на душе не ста­новилось радостней.

  По двору расхаживал охранник-остроух с ме­чом. Ещё один с копьём постоянно дежурил у входа.

  Леонардо метался по камере, как недавно пой­манный дикий зверь в клетке зоопарка. Микеланджело подогнул под себя ноги, как индий­ский йог, достал из рюкзака свой томик стихов и принялся читать их с отрешенным видом.

  Леонардо молча сновал из угла в угол, толь­ко бутылки с кока-колой в рюкзаке позвякива­ли. Потом он становился, словно осенённый чёрной мыслью:

-   Мы тут все погибнем от голода, как толь­ко закончится кока-кола, и нашу Эйприл ни­кто не спасет.

-   Не беда, с нами рюкзак с пиццей, - ус­покоил его Рафаэль.

  Он развязал рюкзак и злобно сверкнул глаза­ми на Донателло:

-   Опять твои вечные хитрости? Получает­ся, я всё время нёс на своей спине твой рюк­зак?

-   Ты сам его выбрал, - удивлённо ответил Донателло, глядя на него своими лукавыми глазами, - когда эти остроухи связывали нас. Вижу, ты вскидываешь на плечи мой рюкзак. Я и подумал - разве можно лишать приятеля удовольствия поносить мои инструменты?

-   Нет, ты мне его сам подсунул! - вспых­нул от возмущения Рафаэль и так далеко высу­нул голову из панциря, что того и гляди тон­кая шея оторвется.

-   Неправда, ты же сам видел большую бук­ву «Д» на моём рюкзаке. Ты же ведь не близорукий. Близоруких ниндзя не бывает.

  Рафаэль с раздражением кинул Донателло его рюкзак со словами:

-   Вот теперь будем жевать твои микросхе­мы и отвертки.

-   Может быть, и мои отвёртки на что-нибудь пригодятся, - спокойно ответил Донателло.

-   Но кто-нибудь всё-таки мог позаботиться о нашей пицце, - негодовал Рафаэль, для которого утрата рюкзака с питанием казалось трагедией.

  Он вскочил на ноги и стал носиться по каме­ре, то и дело натыкаясь на Леонардо.

-   Кто из нас в бою думал о пицце? Выпейте пока кока-колы, - остудил назревающую ссо­ру Леонардо. - И пусть нам мудрец с книгой отыщет в своих писаниях способ спасения.

  Микеланджело поднял правую руку и, как заправский поэт, прочитал им стихотворение:

«Сказал Мак-Тертелъ с неохотой:

«Ты в глубину всегда смотри.

Уж если ты попал в болото,

То не пускай оттуда пузыри...»

-   Всё понятно, - сказал Леонардо, снова отмеривая шаги по камере. - От мудрой кни­ги помощи не жди. Придётся самому выдумать остроумный план побега.

-   На то ты и командир, - сказал ему Дона­телло.

-   Ловко вы выкрутились - Леонардо ко­мандир, пусть он за нас думает. А ваши-то моз­ги на что? - в свой черёд взорвался Леонардо и ещё быстрей стал пританцовывать от возбуждения, расхаживая по камере.

-   Сам захотел командовать, - напомнил ему Рафаэль, усаживаясь на каменную скамей­ку. - Но командиру добавочной порции пиц­цы не положено.

-   Особенно, когда её нет, - буркнул Мике­ланджело.

* * *

  Наконец всем надоело срывать друг на друге злобу за военное поражение и черепашки надолго замолчали. Микеланджело по-прежнему читал свою старинную поэзию. Леонардо изучал, как плотно пригнаны друг к другу камни в стенах, используя отвёртку Донателло.

  Сам Донателло безуспешно в который раз пытался связаться по черепахосвязи с Эйприл. Маленький приёмник, вмонтированный в бля­xy на поясе с буквой «Д», настроенный на радиоволну Эйприл молчал, только помехи по­трескивали в микродинамике, который Донателло вставил в ухо.

  Остроухий охранник на пороге положил ко­пьё на колени и принялся развязывать какой­-то узелок из асбестовой ткани.

-   Перекусить захотелось, - сердито заметил Донателло, - разморило, видно, на сол­нышке. А о нас они и не подумали, хоть ты с голоду помирай.

-   Небось, теперь будет нашу пиццу ло­пать, - сказал Рафаэль. - Которую мы по во­ле Донателло на холме оставили.

  Но остроух-часовой вытащил из узелка со своим обедом какой-то камень, полил на него густым асфальтом из кубышки и стал с аппети­том грызть свой странный бутерброд.

-   Эй, Раф, спорим, что тебе не по вкусу придётся такая пицца? - сказал Микеландже­ло, отрываясь от своих стихов.

-   Будь у меня такие зубы, я бы его самого пополам перегрыз вместе с этим бутербро­дом, - сказал Рафаэль и проглотил слюну.

  В животе у него урчало.

  Черепашки с интересом наблюдали, как раз­дуваются щёки у жующего остроуха. Огромные зубы дробили невиданный бутерброд. В камере только треск стоял от работы такой камнедробилки. Дальше случилось и вовсе странное: ос­троух набил полный рот неаппетитной на вид жвачкой, потом раскрыл свои асбестовые лох­мотья на животе и... черепашки обомлели. По­ниже груди на весь живот у остроуха красовал­ся ещё один рот.

  Остроух наклонился и выплюнул в этот ги­гантский рот на животе тщательно прожёванную жвачку из каменного щебня, сдобренного асфальтом.

  Этот необъятный рот захлопнулся, и в живо­те у остроуха словно заработала ещё одна маленькая камнедробилка. Было слышно, как она перетирает в его животе щебень в песок.

  Остроух поел и, как показалось, улыбнулся от приятной сытости. Диковинные губы на животе тоже изогнулись.

-   В жизни не видел такой широкой улыб­ки, - сказал Леонардо, который даже выгля­нул из каменного проема на закусывающего охранника.

-   Не хотел бы я такому на зубок по­пасть, - буркнул Микеланджело.

* * *

  Остроух основательно подзакусил, аккуратно завернул свой узелок и разлёгся на камне у входа. Он старательно следил, чтобы не по­пасть в тень. Как только тень приближалась к нему, он тут же менял место.

  Из огромного рта на животе вырвалась сы­тая отрыжка. Леонардо быстро отпрянул от входа. Все черепашки даже передёрнулись от отвращения. Но остроух был плохо воспитан и отрыгивал снова и снова, при этом благодушно улыбался обоими ртами - на лице и на животе.

  Казалось, он спал с открытыми глазами.

-   Я не я буду, если не узнаю, какой у них обмен веществ.

  Донателло вытащил из рюкзака газовый ана­лизатор и осторожно поднес его к раскрытому в блаженной улыбке животу мирно посапываю­щего остроуха.

-   Вы представить себе не можете - он вы­деляет чистый кислород! - воскликнул Дона­телло, когда глянул на показания прибора.

-   По крайней мере, тогда мы не задохнёмся от его газов в этой тесной камере, - заверил всех Микеланджело.

  Остроух спал, как каменное изваяние. Даже ни разу не пошевелился. Леонардо, осмелев, попробовал сделать шаг наружу из камеры. Ос­трое ухо охранника тут же повернулось в его сторону.

-   Спит - спит, а всё слышит, - огорчённо сказал Леонардо и отступил на шаг назад.

-   Слышит, да не понимает ни слова, ­- буркнул Микеланджело.

Глава 15. Неожиданный друг пленников

  Сон охранника заставил черепашек лихора­дочно искать пути к спасению.

  Донателло грыз ногти и пристально рассматривал свой инструмент и микроэлектронные приборы, которые он разложил перед собой. Нужно было подумать, как всё это техничес­кое богатство использовать для бегства из тюрьмы.

  Микеланджело рассеянно листал книгу, а глаза его скользили по плотно пригнанным камням тюрьмы, выискивая мельчайшую щё­лочку. Рафаэль каменной веточкой сначала поковырялся в зубах, потом принялся чер­тить на песке перед собой какой-то план, то и дело стирая его и принимаясь чертить заново.

  Леонардо не мог слишком долго неподвижно сидеть на месте. Он поднял с земли небольшой камешек и бросил его в остроуха. Охранник быстро поднялся и принялся протирать глаза, которые он не закрывал даже во сне.

-   Эй, ты, камнеед! - крикнул Леонардо. - Ты-то подзакусил, а нам что прикажешь де­лать?

  Охранник удивлённо вертел головой, повора­чиваясь к черепашкам то одним, то другим острым ухом.

-   Ам-ам, понимаешь? - громко крикнул ему Леонардо, словно был уверен, что охран­ник тугой на ухо.

  Мало того, Леонардо показал на свой рот и сделал вид, будто что-то жуёт.

-   Не так показываешь, - сказал Рафаэль и оттолкнул Леонардо от проёма и сам высту­пил на шаг из тюрьмы.

  Рафаэль показал сначала на котомку ох­ранника, потом на свой рот, а потом на жи­вот.

-   Кушать! Ам-ам! Понял, статуя ты камен­ная?..

  Остроух догадливо замотал головой, порылся в своей котомке, вытащил кусок похожего на уголь камня, полил его густым асфальтом и протянул угощение черепашкам.

-   Эй, мы тебе не щебёночный завод, - воз­разил Рафаэль. - Мы такого не едим. Нам нужна только пицца, понял? Пицца... Чере­пашки - мутанты едят только пиццу. Камни нам не по вкусу, понял, мешок с щебёнкой?

  Все четверо в подтверждение слов Рафаэля убедительно мотнули головами из стороны в сторону, похлопывая себя по панцирю на жи­воте.

-   Постойте! - сказал Микеланджело. ­- Мы на востоке, а на востоке, как написано в моей научной энциклопедии с картинками, чтобы сказать «нет», нужно кивнуть голо­вой.

  Все четверо дружно закивали головами, едва не стукаясь подбородками по панцирю. Но на остроуха это не подействовало. Он ещё раз на­сторожил на них то левое, то правое ухо, потом снова протянул им несимпатичный каменный бутерброд.

  Рафаэль оттолкнул угощение и выразил на своем лице отвращение, какое только мог. Леонардо скривился и сплюнул себе под ноги.

  Охранник глянул на них своими невидящи­ми глазами и завалил вход в пещеру огромным камнем.

-   Ну, теперь он нас тут вообще голодными замурует в пещере, - печально изрёк Рафа­эль и с досады надкусил каменную веточку, которой ковырялся в зубах. - Вот так по­мрешь и даже перед смертью пиццы не попро­буешь.

-   Эйприл потеряла приёмник черепахос­вязи, - сказал Донателло, крутя настройку передатчика. - Она его потеряла, или его у неё отняли, или... нашей Эйприл уже нет в живых.

-   Мы здесь тоже, как в могиле, - печально сказал Микеланджело.

-   И главное - без пиццы, - ещё печаль­ней заключил Рафаэль.

* * *

  Через полчаса солнце снова заглянуло в тюрьму. Охранник отвалил у входа камень и выпустил в каземат с огромной руки пустын­ную черепаху.

-   Эй, ты! - крикнул часовому Леонар­до. - Мы не каннибалы. Если люди отказы­ваются есть обезьян, то почему черепашки-му­танты должны скушать своего четвероногого сородича?

  Но обладатель острых ушей их не стал слу­шать, а преспокойно уселся на камень перед входом. Он, очевидно, был очень музыкален. Взял в руки по небольшому камню и стал ими пристукивать друг о друга. При этом улыбка снова появилась на его обоих ртах.

  Сухопутная черепаха сделала пару робких шагов и спрятала голову под панцирем.

-   Ну а что, если этого четвероного собрата к нам запустили совсем не для еды, - попробовал догадаться Леонардо, - а с какой-то иной целью?

  Черепашки, как могли, наморщили лбы, изображая усиленную работу мысли.

-   Наверное, остроух нам принёс переводчи­ка, - предположил Рафаэль.

-   Разве бывают сухопутные черепахи-му­танты? - недоверчиво покосился на маленько­го пришельца Микеланджело.

-   А это мы сейчас увидим, - пообещал Ра­фаэль.

  Он стал на четвереньки перед маленьким гостем и легонько постучал по его панцирю, тихонько приговаривая:

-   Эй, ты, собрат на четырёх лапах, ты уме­ешь говорить по-человечески?

  Сухопутная черепаха осторожно высунула головку из-под панциря, повела бусинками-глазами то в одну, то в другую сторону, по­том сказала очень тихо, но достаточно по­нятно:

-   По-человечески разговаривать я не умею.

-   Как же это так - ты не умеешь, а разговариваешь со мной? - удивился Рафаэль.

  Черепаха снова втянула голову в панцирь и пробормотала оттуда:

-   Я говорю с вами по-своему, как только умею. Других языков я не знаю.

-   Как же ты с нами говоришь, если ты рта не раскрываешь? - снова удивился Рафаэль.

  Остальные черепашки-ниндзя удивлённо примолкли, чтобы не пропустить ни одного слова неожиданного собеседника с коротким хвостиком и на четырех лапах.

-   А мне и незачем раскрывать рот, - от­ветил нежданный визитёр. - Когда в горе стоит тонкий гул и остроухи становятся таки­ми настоящими, что их можно даже пощу­пать, я начинаю понимать любую речь и гово­рить, не раскрывая рта.

  Черепашки-ниндзя удивлённо перегляну­лись, а Микеланджело с ошарашенным видом почесал затылок под панцирем:

-   Чудеса да и только! Почему же я остро­ухов не понимаю?

-   Потому что мы неместные обитатели, ­- шикнул на него Леонардо и тоже опустился на четвереньки рядом с Рафаэлем, чтобы за­глянуть в глаза говорящей сухопутной чере­пахе.

  Она уже смело вытащила голову из панци­ря и с интересом рассматривала огромных сородичей.

-   Куда мы попали? - спросил Леонардо, заглядывая маленькому собеседнику в малень­кие глаза.

-   В тюрьму к остроухам. Тут раньше сиде­ли большие двуногие черепахи, только они были без панциря и не зелёные, а белые. Это их кости валяются во дворе.

-   Откуда они взялись?

-   Прилетели на больших блестящих птицах и стали складывать камни и выравнивать высохшее озеро для других больших птиц.

-   Я тебя не про американцев наших, а про остроухов спрашиваю. Эти откуда при­летели?

-   Все наши сухопутные братья тоже этому удивляются. Не было их и не было, потом вдруг взялись откуда-то, когда на высокой горе что-то зажужжало. Нам рассказывали, что, когда самый старый отец из нашего племени был ещё маленьким черепашонком...

-   Потом будем твои сказки слушать... - ­перебил его нетерпеливый Леонардо. - Ска­жи, почему нас хотят накормить камнями?

-   Не знаю. Остроухи всё меряют на свой аршин, вот и кормят вас своей пищей. Все че­репахи из нашего племени знают, что остро­ухи едят камни. А нам такое угощение не нравится, - заверил черепашек их сухопут­ный соплеменник.

-   Нам, кстати, тоже, - скривился Рафа­эль. - Мы предпочитаем пиццу. А зачем они тебя бросили к нам в тюрьму?

-   Я тоже этого не знаю. Я грелся на сол­нышке перед норой. Остроух сгрёб меня в ладонь и отнёс к вам. Может быть, чтобы вам не так грустно одним тут было.

-   А кто они такие, ваш самый старый отец вам не рассказывал? - спросил Дона­телло, который на всякий случай записывал весь разговор на портативный диктофон, ко­торый положил перед самым носом сухопутного гостя.

-   Я и сам их только недавно узнал, повторяю, как только они после тонкого гула из го­ры сами собой из воздуха появились, - убе­дительно замотал головой из стороны в сторо­ну словоохотливый гость. - Прежде их тут никто не замечал, а ночью они снова куда-то улетают.

  Рафаэль пододвинул к себе поближе черепаху и дал знак руками, чтобы все замолчали, а сам сказал:

-   Ну вот, вы будете тут всякий раз вопросы у него выспрашивать, а до главного никак не докопаетесь... А ты сам чем питаешься?

-   Корешки выкапываю да редкие листочки на чахлой траве ощипываю, - ответил маленький собеседник. - А когда есть нечего, я за­рываюсь в землю и сплю.

-   А ты на самом деле умеешь разговаривать с охранником? - вмешался в разговор неугомонный Леонардо.

  У него в голове зародилась какая-то идея, поэтому он сейчас пританцовывал на месте от нетерпения.

-   Наверное, - ответила сухопутная чере­паха. - Ведь он мне, кажется, сказал, когда пнул для знакомства ногой: «Пойди спроси, что твоим зелёным братьям в тюрьме надо!» А может быть, это мне только показалось. Я ведь и сам совсем недавно научился разгова­ривать.

-   Что же ты раньше об этом молчал, ­- подпрыгнул от нетерпения Леонардо, - что ты умеешь с ним мысленно разговаривать?

-   А вы раньше меня об этом не спрашива­ли, - медленно растягивая слова, ответил их юный гость.

-   Тогда ты пойди и скажи охраннику, что­бы он принёс нам еду, которая лежит в рюкза­ках. Наши рюкзаки остались в роще на холме. Там наша любимая еда. Другого мы ничего не едим.

-   И даже луковицы дикого лука? - уди­вился сухопутный сородич.

-   Лук едим мы только в пицце в жаренном виде, - тоном завзятого гурмана высокомерно ответил Рафаэль.

-   И вам совсем не нравятся корневища ди­кого ревеня? - округлил от удивления и без того круглые бусинки-глазки их незваный гость.

-   Нам совсем не нравится, когда маленькие болтают без дела с большими, - строго прикрикнул на него Донателло, выключая дикто­фон. - Иди и скажи охраннику, о чём тебя просят.

-   Мы хотим, чтобы нам принесли рюкзаки с пищей, которые остались на поле битвы, -повторил Леонардо, которому не понравилось, что Донателло собирается командовать вместе него, добровольно избранного командира.

-   Ладно, пойду, - охотно согласился ма­лыш. - А вы никуда не уйдёте отсюда?

-   Хотели бы, да не получится, - вздохнул Микеланджело.

-   Тогда я пошёл, - задорным голоском со­гласился сухопутный посланник.

-   Иди побыстрей, - прикрикнул на него Рафаэль.

-   Пойду, только вы на меня не кричите... Вам вообще повезло, потому что я самый быст­рый бегун в моей семье. Никто со мной по бегу не сравнится, - похвастался малыш, задержавшись на пороге.

-   Иди, и не болтай, - сказал Леонардо и сделал вид, что нахмуривает брови, если бы они у него только были.

  Маленькая черепашка скрылась в дверном проеме и повернула за угол, где пристроился на солнышке охранник.

-   Повезло нам с этим скороходом, называ­ется, - буркнул Микеланджело.

-   Ох и не говори, - согласился Рафаэль, ­- такого только за смертью посылать.

-   Эти сухопутные черепахи такие копу­ши! - затопал от нетерпения ногами Лео­нардо.

-   Умел бы я с этим каменным истуканом договориться, сам бы десять раз сбегал, - за­ключил Донателло.

  Наконец в проёме показалась острая мордоч­ка с бусинками-глазами.

-   Зачем вы на меня ругаетесь? Я ведь хочу вам приятное сделать, а вы на меня ругаетесь. Так я вообще никуда не пойду, а вы останетесь голодными.

-   Так ты ещё никуда не ходил!!! - хором воскликнули разгневанные черепашки-ниндзя.

-   Остроух обходит по кругу вашу тюрь­му, - беспомощно развёл лапами малыш. - Я лучше в другую сторону пойду, чтобы попасть ему навстречу.

  Черепашки-ниндзя буквально задохнулись от немого возмущения.

  Самое малое через полчаса их новый при­ятель возвратился с приятным известием:

-   Остроухи согласны выполнить вашу просьбу!

-   Когда??? - снова хором выкрикнули черепашки-ниндзя, обступив со всех сторон доб­рого вестника.

-   Как можно скорее, - горделиво пообе­щал самый быстрый скороход в своей черепа­шьей семье. - Я пойду за вашей едой.

-   Да уж, ты парень скорый на ногу, - про­ворчал Микеланджело.

-   Тогда я пошёл!!! - заверил их обрадован­ный малыш.

  Он, как и все дети, любил, чтобы его хва­лили.

Глава 16. Черепашки обдумывают план побега

  Всего лишь через полдня в пещеру проследо­вал между широко расставленными ногами охранника-остроуха целый караван пустынных черепах с упакованными в мешочки полуфаб­рикатами пиццы на спине. В самом конце тор­жественной процессии на живом щите из четырёх черепах ехала чудо-печка Рафаэля.

-   Ура! Мы спасены! - закричал Рафаэль и кинулся от радости обнимать своих прияте­лей-ниндзя.

-   Мы спасли пока только свой живот, ­- сдержано уклонился от его объятий Леонар­до. - Нам нужно спасти Эйприл, а если удаст­ся, то и наши жизни. Почему командир вам всякий раз должен напоминать об этом?

  На то, чтобы замесить тесто для пиццы, у Рафаэля ушла последняя фляга с дистиллированной водой. До сих пор в этой пустыне они не встретили ни ручья, ни колодца. И мешоч­ков с мукой хватило только на четыре пиццы. Остальные припасы оставались далеко на краю соляного озера в черепахомобиле.

  У Леонардо оставалась последняя бутылка кока-колы.

-   Всё кончено, - сказал он. - Прежде, чем умереть от голода, мы умрем от жажды.

-   Не беда, - приободрил друзей Рафа­эль, - мы подружились с местными черепаха­ми. Эти пустынные обитатели раздобудут нам всё, что нужно.

-   Они же местные, все входы и выходы тут знают, - согласился Донателло.

  Он очень тщательно выбирал место, куда ступить своими косолапыми ногами. Сухопут­ные черепахи заполнили всю каменную тюрь­му. Рафаэлю едва хватило пространства, чтобы построиться со своей походной печкой для вы­печки пиццы.

  Пустынные собратья окружили черепашек-­ниндзя полукругом и высоко поднимали голо­вы, чтобы лучше учуять незнакомый аромат.

-   У-у, - жалостливо протянул Рафаэль. - На такую бейсбольную команду никакой пиц­цы не напасёшься.

-   Не будь жадиной, - сказал ему Леонардо.

  Каждому из четвероногих гостей дали попро­бовать по крошке пиццы. Они с достоинством кивали в знак благодарности, но никто не про­ронил ни слова. Словоохотливым в этой большой семье оказался только тот самый малень­кий черепашонок.

  Попробовав неизвестного кушанья, пустын­ные черепахи гордо и медленно удалились, неторопливый топот маленьких ног по крайней мере ещё с полчаса раздавался за каменными стенами, окружавшими грозную тюрьму.

-   Им понравилась наша пицца? - спросил у малыша Рафаэль, который с некоторых пор считал сам себя непревзойдённым кулинаром по приготовлению пиццы.

  Правда, его товарищи нечасто подтверждали его мастерство, особенно, когда пицца у Рафаэля пригорала.

-   У каждого народа свои вкусы, - уклон­чиво ответил за своих сородичей новый зна­комец.

-   «Каждый кулик своё болото хвалит», - ­процитировал на память Микеланджело строчку из своей любимой книги «Болотные мотивы».

-   А что такое болото? - удивлённо спросил маленький помощник.

  Теперь уж настало время удивлённо перегля­нуться черепашкам-ниндзя.

-   Чему тут удивляться? - проворчал Ми­келанджело. - Откуда пустынным жителям слышать про болото?

  Он наклонился к малышу и примирительно постучал его по панцирю:

-   Болото - это там, где всегда приятно пахнет.

  Остальные черепашки-ниндзя тоже, стоя на коленях, снова окружили своего добровольного помощника.

-   А ты почему с нами остался? - спросил Рафаэль. - У тебя, наверное, сердце доброе и аппетит хороший.

-   Мне с вами веселей, - ответил черепашо­нок и задорно задрал крошечный нос.

-   Даже в тюрьме? - переспросил его бурч­ливым тоном Микеланджело.

-   А в пустыне всё равно, как в бескрайней тюрьме, - вздохнул черепашонок. - Тут у нас не бывает никаких интересных событий, а с ва­ми весело.

-   Тебе так понравилась наша компания? - ­спросил Донателло.

-   Ага, - весело признался черепашо­нок. - Вы такие красивые, зелёные.

-   Это оттого, что мы родились в воде, - по­учительно заметил Леонардо.

-   А что такое вода? - удивлённо поднял голову из-под панциря малыш.

  Черепашки-ниндзя расхохотались, хватаясь за панцирь на животе.

-   Разве такое вдолбишь в голову маленькой пустынной черепахе? - буркнул Микеландже­ло. - Вода это такая белая кровь, без которой не бывает жизни.

-   Вот попробуй, - сказал Леонардо.

  Он протянул новому приятелю бутылочку с последними каплями кока-колы. Черепашо­нок в ужасе отшатнулся и сказал с отвращением Леонардо:

-   Я не вампир, чтобы пить чужую кровь.

-   А разве в пустыне бывают вампиры? - спросил Донателло.

-   Я тоже об этом не читал в моей энциклопедии, - поддержал его Микеланджело.

-   Кровососов и у нас хватает, - грустно покачал головой черепашонок.

-   И то правда, - согласился Микеланджело, - где их только нет?

-   Наш народ ни у кого не пьёт кровь, - гордо заявил их маленький друг.