Но всё-таки за разговорами они упустили немало времени.
Хорошо, что Микеланджело успел придвинуть к двери тяжёлый железный шкаф с техническими приборами. Едва они выскочили из раскрытого окна на зубчатую стену, как в дверь принялись ломиться с той стороны охранники.
Эйприл хотела взяться за верёвку, но Микеланджело остановил её:
- Ты держись за меня, а я сам соскользну вниз по верёвке. Иначе твои нежные руки превратятся в сплошной волдырь.
Над обсерваторией загудела сирена тревоги, а над самим куполом загорелся прожектор. Луч его скользнул по округе и ударил ярким светом вдоль верёвки. Микеланджело с Эйприл уже были на полпути вниз, как воины остроухи показались далеко внизу в ярком свете прожектора. Они бежали к тому месту, где веревка почти касалась земли. Над всем замком и окрестностями загорелся яркий свет фонарей и прожекторов.
Тёмная ночь превратилась в ясный день. Ещё момент - и враги подберутся к самой верёвке. Но остроухи не стали торопиться. Ждали, когда Микеланджело с Эйприл на руках спустятся к ним прямо в руки.
- Эх, не успеют! - подпрыгнул на месте от волнения Леонардо. - Уже всходит солнце, оно прибавит врагам силы, и остроухи вылезут изо всех щелей, как тараканы на свет.
Солнце действительно выглянуло между землёй и густыми тучами, закрывавшими небо. Всё вокруг буквально закишело розовыми полупрозрачными куколками, из которых вылупливались остроухи. Но так продолжалось недолго. Солнце снова скрылось за низкими облаками. Утихший было ветер пахнул в лицо черепашкам, будто пробуя силу. На мгновение затих и вернулся с новыми порывами.
Всё заволокло чёрными тучами, и небо враз потемнело. Разразилась невиданная для этих мест буря с грозой и проливным ливнем. Если бы небо не потемнело от чёрных туч, то темнота бы непременно наступила от песчаных вихрей, которые стеной поднялись в воздухе перед ливнем, а потом от сплошной пелены дождя.
Разбились и погасли все фонари и прожекторы. Остроухи один за другим стали исчезать из виду, словно сахарные фигурки растворялись под струями дождя.
Черепашки завернули Эйприл в чёрную накидку и на плечах бегом понесли к ближайшей пещере, прыгая через ручейки или даже небольшие водопады, которые неслись с горы в потоках дождя.
* * *
Видел бы кто, как Хааврон рвал на себе жёсткие волосы остроуха, похожие на пучки стекловаты. Он сидел в обсерватории и на десятках экранов наблюдал, как беглецы скрываются из вида.
- Генерала Рыбводарха ко мне! - громогласно приказал он в микрофон.
Через минуту генерал кистепёрых рыб появился в компьютерном зале обсерватории, бренча своими жестяными шпорами.
- Генерал, ты знаешь, где скрываются черепашки?
- Так точно, мой повелитель! Они прячутся в подземных пещерах недалеко от замка.
- Тебе известно, что пещеры соединяются подземными реками?
- Так точно, мой повелитель! А эти реки вытекают из подземного моря, которое расположено под высохшим соляным озером.
- В пещерах царит вечная тьма. Остроухи там и шагу не смогут ступить. Придётся твоим кистепёрым солдатам пройти по подземным лабиринтам и захватить черепашек.
- Невозможно, мой повелитель! Мои воины дважды вступали в схватку с этими водными обитателями и оба раза мы терпели поражение. Солдаты не пойдут в бой!
- Генерал! Я отдам тебе в вечное владение все подземные воды, если ты схватишь черепашек.
- Мои солдаты плохо видят в темноте.
- Твои солдаты могут по подземным рекам незаметно подплыть к черепашкам и схватить их, когда они будут без оружия.
- Мои кистепёрые рыбы никогда не плавали и боятся утонуть.
- Пусть половина их утонет, зато вторая половина захватит противника. Это приказ!
- Есть, мой повелитель! Но мои солдаты всё-таки пойдут по сухим тропам, - брякнул жестяными шпорами генерал Рыбводарх и скрылся за дверью.
Хааврон снова повернулся к экранам компьютеров. На них в призрачных силуэтах тау-излучения было видно, как черепашки с Эйприл плывут на надувных лодках по подземным протокам к своему лагерю на берегу подземного озера под провалом в горе.
* * *
На выходе из подземной протоки у самого лагеря маленькую эскадру из надувных лодок встретил обрадованный Мак-Тертель:
- Стой! Кто плывёт?
- Свои! - строго отозвался Леонардо.
- Что случилось за время нашего отсутствия?
- Чудеса! - воскликнул черепашонок.
- Поточнее можно выразиться? - буркнул Микеланджело.
- Я просто на седьмом небе от счастья! Вот и на мою жизнь выпало увидеть, как с неба льётся прозрачная кровь! - закричал Мак-Тертель.
Зеркало подземного озера было покрыто мелкой рябью от дождинок, которые долетали сюда из провала в горе.
- А сколько ты уже живёшь на этом свете? - спросил Микеланджело.
- Целых два года! - гордо ответил малыш.
* * *
Хааврон со всей злобой ударил по экрану монитора, на котором светились контуры счастливой мордашки Мак-Тертеля. Каменный кулак в мелкие песчинки разбил стекло и прошёл насквозь с тыльной стороны монитора.
Хааврон освободил руку из пробитого прибора, сгрёб ладонью осколки стекла и бросил их в верхний рот. Равнодушно прожевал хрустящие на зубах стекляшки и выплюнул их себе под ноги.
- И что это остроухи находят в этом вкусного?
Глава 24. Пылающий бог остроухов
Весь следующий день черепашки-ниндзя вместе с Мак-Тертелем, раскрыв рты, слушали долгий рассказ Эйприл о коварстве Хааврона и его кистеперых приспешников.
Слушатели боялись проронить хотя бы слово.
- Он придумал совсем неплохой план, ему ничего не стоит завоевать всю Землю, - согласился Леонардо, когда Эйприл закончила свой рассказ про инопланетного агрессора и его чешуйчатое и каменное войско. - Но почему ты не смогла разрушить его тау-генератор, если ты разгадала пароль Хааврона?
- Эта информация на компьютере была засекречена ещё одним паролем, который я никак не смогла разгадать. К тому же я не так хорошо разбираюсь в технических схемах, как наш Донателло.
Донателло украдкой, чтобы Эйприл не заметила, откусил ноготь и сказал:
- Нужно было мне вместо Микеланджело в обсерваторию идти! Я лучший в мире взломщик компьютеров. Но ты хотя бы могла перерисовать схему тау-генератора Хааврона.
- Что ты! Конечно же могла! У меня там была масса времени, куча карандашей и бумаги... Единственное, что я знаю - та самая статуя, к которой вы привязали верёвку, когда спасали меня, играет какую-то важную роль в схеме генератора, - сказала Эйприл.По-моему, без неё он не сможет работать. Я видела на экране компьютера какую-то непонятную схему, на которой была отмечена красным цветом именно эта статуя.
- А как мы можем разрушить этого каменного идола? - нетерпеливо спросил Леонардо, заглядывая на схему, которую чертила по памяти на бумаге перед Донателло Эйприл в походной планшетке, где Леонардо держал топографические карты и путеводители по Монголии.
- Чисто человеческая мысль - взять и разрушить, ни о чём не думая, - возмутилась Эйприл. - Сначала нужно осмотреть и десять раз подумать, прежде чем что-либо разрушать. Может быть, это памятник древнего искусства, а все такие памятники охраняются законом.
Микеланджело полистал свою занимательную энциклопедию и поднял голову:
- Я не нашёл такого памятника искусства в моей энциклопедии.
- Может быть, мы первые, кто сделал открытие этого памятника, - сказала Эйприл. - И имя первооткрывателя, например - Донателло, появится в следующей энциклопедии.
- Почему именно Донателло? - обиделся Леонардо. - Ведь именно меня избрали командиром в этой экспедиции. Пусть Донателло сначала ногти грызть отучится.
- Не ссорьтесь, - успокоила взволнованных друзей Эйприл. - Вы все будете первооткрывателями, я так и напишу это в своем репортаже, если мы доберёмся когда-нибудь домой. Но для этого нам нужно как следует обследовать эту статую.
- Но это значит - пойти на верную смерть. Около статуи поставили светящиеся столбы, и теперь её охраняют днём и ночью, - рассудительно сказал Донателло.
Черепашки промолчали. Все они разом засопели, что всегда у них выказывало усиленную работу мысли. К их сопению примешивался какой-то тонкий свист.
- Э, да наш малыш уже заснул! - тихо сказала Эйприл, прикладывая палец к губам.
Она подняла на руки спящего Мак-Тертеля и прижала его к груди.
- Давайте и мы ляжем спать. Утро вечера мудренее.
- Ты хотела сказать - вечер утра мудренее, - проворчал Микеланджело. - У нас ещё весь день впереди.
- Всё равно - нам не мешает хорошенько выспаться перед ночной операцией, - ответила Эйприл.
Глава 25. Ниндзя у алтаря храма
Все пятеро по-пластунски подползли к самой кромке каменных кустов, похожих на кораллы. Оттуда как на ладони была видна статуя с поднятыми руками, держащая над собой большое блюдо.
Всё пространство вокруг монумента было хорошо освещено четырьмя фонарями. На освещённой площадке, устланной каменными плитами, сидели вооружённые до зубов остроухи.
- А это кто? - шёпотом спросил Леонардо у Эйприл и указал на сурового воина в рогатом шлеме и с богато украшенным щитом в руках.
- Откуда мне знать? - тихо пожала плечами Эйприл. - Наверное, их вождь.
- Я думал, ты их всех в лицо знаешь, - сказал Рафаэль.
- Если будешь болтать на операции, скоро мы их всех очень даже хорошо узнаем в лицо, когда нас связанными поставят лицом к лицу с этими образинами.
И действительно, воины, освещённые фонарями, завертели ушастыми головами, внимательно прислушиваясь к подозрительным звукам вокруг них, а вождь остроухов в рогатом шлеме поднялся с земли и грозно поднял меч.
- Пора действовать! - еле слышно скомандовал Леонардо.
Черепашки приподнялись, прячась за невысокими кустами, и раскрутили свои старинные пращи. Свинцовые шары ниндзя, пущенные из четырёх пращей, не погасили фонарей, а сплющились о них, как пластилиновые комочки.
Свинец ниндзя оказался слишком мягким металлом для крепкого горного хрусталя. Заряжать пращи камнями было тоже бессмысленно. Камень из местных гор был слишком мягкий и податливый.
- Вот вам свинец, который твёрже хрусталя, - сказала Эйприл.
Она вытащила из-за пазухи револьвер и протянула грозное оружие командиру Леонардо.
- Откуда он у тебя? - прошептал удивлённый Леонардо.
- Нашла в обсерватории в ящике стола. Остался там от американцев.
- Это не оружие ниндзя, - покачал головой Микеланджело.
- Ты предпочитаешь, чтобы остроухи перетёрли нас каменными жерновами? - сердито прошептала ему Эйприл. - Берите револьвер и стреляйте без разговоров.
Свинцовые пули погасили один за другим все четыре светящиеся столба. Непроглядная тьма пала на землю в том месте, где сидели остроухи.
- А вот теперь будет обратная метаморфоза от насекомого в куколку, а затем - в ничто, сказала Эйприл. - Не прозевайте удивительную картину!
Фигуры остроухов начали терять очертания и скоро слились с темнотой. На площадке храма под открытым небом не было ни души. Только по нагретым за день каменным плитам бесшумно скользили змеи. Черепашки с Эйприл подошли вплотную к высокому монументу.
- Наверное, это великий бог остроухов Мра-а, про которого мне говорил Хааврон, - догадалась Эйприл.
- Бог остроухов помог нам освободить тебя из плена, - сказал Леонардо. - Его постамент отлично держал верёвку, по которой вы с Микеланджело спустились из обсерватории.
Отлитое в металле божество возвышалось в центре храма под открытым небом. Огромная фигура человекоподобного существа с закрытыми глазами держала над головой большое блюдо.
- По-моему, бог остроухов больше похож на разносчика пиццы с подносом, - заметил Рафаэль.
Черепашки ещё раз обошли монумент со всех сторон.
- А почему бог остроухов совсем без ушей? - спросил Леонардо.
- На то он и бог дикарей, чтобы отличаться от смертных, - ответила Эйприл. - Если бы остроухи были хвостатые, их бог был бы непременно без хвоста.
Фигура божества была явно отлита из металла, но металл был какой-то странный, полупрозрачный, как наконечники копий и мечи остроухов.
- А это что? - спросил Донателло, показывая на какую-то тёмную нишу в пьедестале монумента, из которой торчали шланги или провода.
Длинные кабели тянулись отсюда в гору до самой обсерватории.
- Наверное, тут что-то включается, - ответил Микеланджело. - Может быть, эта штука ещё вертится, как карусель в детском парке.
- Бог остроухов, как статуя свободы в Нью-Йорке, наверняка когда-то имел подсветку из прожекторов, - предположил Донателло. Ведь остроухи не могут молиться ему ночью.
- Тут в любом случае спрятано какое-то сложное техническое устройство, - возразила Эйприл. - Я видела эту фигуру на схеме тау-генератора Хааврона на экране компьютера. Она отмечена красным цветом.
Леонардо вытащил из-за спины мечи и размахнулся, чтобы перерубить толстые кабели, которые шли от статуи до самой горы.
- Что ты делаешь, Лео? - бросилась к нему Эйприл. - Мы же договорились ничего не разрушать!
- Я - командир, поэтому не хочу рисковать своими подчинёнными. Сейчас вот снова налетит твой Хааврон и перетрёт нас в каменную крошку. Мне нужно отключить тау-генератор, чтобы навсегда исчезли из нашего мира эти кошмарные остроухи.
- Позволь это сделать Донателло, - взмолилась Эйприл, чтобы охладить пыл чересчур горячего командира. - У него получится куда деликатней.
Леонардо опустил мечи и с шумом вздохнул полной грудью, чтобы успокоиться.
- Ладно, пусть поработает Донателло. Только поскорей - скоро ночь закончится.
Донателло с фонариком забрался внутрь глубокой ниши в пьедестале.
- Тут и на самом деле какой-то древний генератор. Надо было бы расспросить об этом остроухов.
- Ты подожди ещё до утра, - пробурчал Микеланджело. - С рассветом они прочтут тебе целую лекцию про свой генератор и даже экзамен у тебя примут и распишутся мечами на твоей шее.
Донателло забрался ещё глубже в памятник, выхватывая из темноты неизвестные технические конструкции.
- Разумеется, это - техника, но она совершенно отличается от нашей. Я не могу ни в чём разобраться. К тому же, похоже, тут кто-то основательно покопался без разрешения хозяина. Попробую и я разобраться во всем устройстве на свой страх и риск.
Донателло выложил из рюкзака приборы и инструменты.
- Я просто аккуратно перемкну все цепи, чтобы памятник искусства остроухов остался, а генератор Хааврона перегорел.
Леонардо только мельком сунул нос в нишу под памятником и тут же скривился:
- Тут миллионы лет никто не стряхивал пыль. Тут одной уборки хватит до самого рассвета.
Рафаэль осмотрел окрестности с помощью прибора ночного видения. Пока всё было спокойно. Но Рафаэль почему-то нервничал.
- Дон, попроси разрешения у Эйприл, чтобы Леонардо мог перерубить мечом эти кабели - вот и всё! Незачем проводить сервисное обслуживание допотопной техники, - крикнул он Донателло внутрь ниши. - Сейчас самое время уходить по соляному озеру к нашему черепахолёту, пока не рассвело.
Донателло не ответил, только чихнул от пыли, висевшей плотным облаком в тёмной нише. При этом он куда-то неловко ткнул отвёрткой, и в переплетенье проводов что-то заискрило, потом хлопнула вспышка.
- Донателло, ты хочешь быть первым электриком, который сгорел заживо в своих проводах в этой пустыне? - спросила Эйприл.
Но тут же все испуганно отпрянули от статуи.
Фигура божества словно оживала на глазах. Нет, бог остроухов даже не сдвинулся с места со своей огромной чашей на голове и не закрутился, как детская карусель. Он продолжал стоять прочно, как и положено идолам. Но что-то неуловимо менялось внутри всей полупрозрачной фигуры.
Вокруг статуи закрутились разноцветные вихри, каменные плиты под ногами черепашек стали заметно подрагивать.
- Дон, твоя электростанция не взлетит на воздух вместе с нами, а? - с опаской в голосе спросил Леонардо.
- Я не хочу, чтобы из меня поджарили пиццу на подносе из черепахового панциря, - сказал Рафаэль. - Немедленно вылезай из этой электродуховки!
Черепашки-ниндзя на всякий случай плотно окружили Эйприл, оберегая её своими панцирями, как щитами.
- Это вовсе не электростанция, - глухо прогремел из тёмного постамента голос Донателло. - В этих проводах не примитивный электрический ток, а какая-то неизвестная мне энергия. Будьте осторожней - я выключаю доисторический рубильник! Теперь генератор в горе замолкнет навсегда.
Донателло и сам едва успел выскочить из постамента под статуей, как всех оглушил невероятный грохот. Никто не взлетел на воздух, но земля под ногами сотрясалась довольно долго.
Ещё одно чудо - гора-город заколебалась. Словно мутная пелена временами находила на неё. Как на аэрофотоснимках, которые передал Эйприл её редактор, получалась какая-то несуразица - часть горы оставалась замком, другая часть превращалась в неприступные дикие скалы. То вдруг город исчезал совсем, и перед черепашками возвышался неприступный конус потухшего вулкана. То снова на горе вырастал старинный город со стенами из неотёсанного камня.
- Ты своими опытами вызвал землетрясение! - проворчал Микеланджело. - А генератор Хааврона так и не отключился. Сейчас всюду побегут трещины по земле. Если мы в них не провалимся, то нас всё равно засыплет камнями с гор.
- Землетрясение всё-таки повредило реактор Хааврона, хотя и не разрушило его до конца! - крикнула Эйприл. - Замок на горе то и дело пропадает из вида. Есть надежда, что генератор окончательно сломается. Если это действительно произойдёт, то остроухи снова станут невидимыми и безвредными для нас.
- Вот уж совершенно безвредные, - буркнул Микеланджело. - Особенно с мечом в руках и каменной башкой на каменных плечах.
- Пора уходить в укрытие, - предложила Эйприл.
- Только не в подземные пещеры, - сказал Донателло. - Землетрясение может замуровать нам выход на поверхность.
- А малыш Мак! - вскрикнула Эйприл. - Он же совсем один остался.
- Он выберется из любого завала, - успокоил её Леонардо. - Пустынные черепахи роют глубокие норы под землёй и привыкли выбираться на поверхность.
Они спрыгнули с невысокой стены, окружавшей храм под открытым небом, и укрылись в тёмной ложбине. Оттуда они наблюдали за замком, по которому пробегало голубоватое сияние, и за статуей. А тем временем, пока они рассматривали поминутно меняющуюся гору-город, до их слуха донесся нарастающий гул.
Над чашей, которую держало в руках над головой божество остроухов, появилось пламя. Оно сначала трепетало лёгким мотыльком под порывами пустынного ветра. Потом разрослось, окрепло. И вот уже светлый столп упёрся в самое небо.
- Я не я буду, если не заберусь на эту чашу со своими приборами! - заявил Донателло.
- Куда ты? Спорим - ты сгоришь! - попробовал остановить его Рафаэль, но безуспешно.
Эйприл закрыла лицо ладонями, но Донателло уже спрыгнул с пролома в невысокой стене на каменные плиты перед храмом и со всех ног бежал к монументу. Эйприл стоило немалых сил, чтобы удержать остальных черепашек в укрытии.
Донателло вскарабкался на слегка подрагивающую статую и направил на столпообразное сияние свой прибор - пироскоп.
- Странно, это пламя сжигает угарный газ и ядовитые углеводороды, то есть всю ту гадость, что выбрасывает вместе с дымом в атмосферу любой автомобиль, - крикнул им с высоты Донателло.
- Возвращайся назад! - вскрикнула Эйприл. - Эта древняя электростанция так ужасно гудит, что в любой момент может взорваться.
Глава 26. Хвайверховный жрец остроухов
Но прошло вот уже десять минут, а потом и целых полчаса - никакого взрыва всё не было. Остальные черепашки вместе с Эйприл тоже осмелели, выбрались из укрытия и снова подошли к статуе, вокруг которой колдовал со своими приборами Донателло.
- Наверное, - предположила Эйприл, - у остроухов когда-то была высокоразвитая цивилизация. Только зачем им этот огненный столп до самого неба?
- Всё понятно, - ответил Донателло. - Это генератор их жизненной энергии. Мы же строим свои электростанции, чтобы освещать наши города. Но наши электростанции только загрязняют атмосферу, а их - только очищает наш воздух, сжигает угарный газ и всякую сажу и копоть.
- Они ведь, похоже, дышат этими продуктами? - спросила Эйприл. - Зачем же им их сжигать?
- Что ж тут странного? - солидным тоном знатока ответил Донателло. - Мы ведь тоже сжигаем нефть и газ, чтобы получить тепло и электроэнергию. И при сжигании тратится кислород, которым мы дышим. А ведь из нефти и газа ученые научились делать продукты питания для человека.
- Не понимаю... - тихо сказала Эйприл, опустив глаза.
- Что же тут непонятного? - удивился в свою очередь Донателло.
- Я не понимаю, почему мы с ними воюем?
- С кем?
- С остроухами.
Черепашки озабоченно переглянулись, а Микеланджело даже поднёс руку ко лбу Эйприл, чтобы определить, здорова ли она.
- Почему мы воюем с крысами? - спросила Эйприл, приведя своим вопросом ещё в большее замешательство воинственных черепашек.
- Потому что крысы едят нашу еду и норовят поселиться в нашем жилище, куда их никто не приглашает, - ответил Леонардо.
- Особенно у нас, в канализационном коллекторе под землёй, - добавил Донателло. - Они перегрызают телефонные провода и губят кабели компьютеров.
- Спасения нет от этих наглых тварей! - согласился Рафаэль. - Пиццу без присмотра нельзя на нашей кухне оставить.
- И книги тоже, - подтвердил Микеланджело. - Они сгрызли двадцать томов комиксов про наши приключения, которые мне подарили издатели.
- Но ведь остроухи едят только то, что мы выбрасываем на свалку - строительный мусор и старый асфальт, - снова принялась за свои странные речи Эйприл.
- Крысы делают то же самое, ну и что с этого? - спросил Донателло. - Свалка их тоже кормит.
- Но остроухи жить с нами в одном доме не хотят, - сказала Эйприл. - Да если бы они даже и поселились вместе с нами, они бы никому не помешали. Мы их не видим и даже не замечаем, они нас тоже. Мы друг другу совсем не мешаем.
- Они нам даже помогают - вырабатывают кислород в своей отрыжке, - согласился Донателло. - И съедают ядовитые отходы.
Черепашкам стало ясно, о чём с ними так странно размышляет Эйприл - остроухи вовсе не стояли того, чтобы с ними воевать. Проще было бы с ними подружиться.
Перед статуей божество стояли жертвенные чаши, заполненные густой нефтью пополам с песком - природным асфальтом.
- Теперь понятно, почему остроухи сохранились именно тут, - сказала Эйприл. - В этих местах залежи нефти. Нефть выходила на поверхность, маленькие нефтяные озёрца высыхали, превращаясь в асфальтовые. Этим асфальтом питались остроухи. А камней да минералов в этой пустыне им ещё на миллионы лет вперёд хватит.
Своего бога остроухи задабривали не только асфальтом. Небольшими кучками тут были разложены у подножия статуи куски самых разнообразных руд, от серного колчедана до магнитного железняка.
- Вы сразу заметили, что остроухи не выносят тени? - спросила Эйприл. - Или вам помогло моё радиосообщение?
- Ещё бы, - ответил Донателло. - Мы быстро научились пользоваться их слабым местом.
- Они всегда держатся на солнце, - сказала Эйприл. - Их организм умеет непосредственно усваивать солнечную энергию, как батареи на космическом корабле. Поэтому они все поселились в этом месте, где 365 солнечных дней в году.
- Они могли бы жить и в американской Калифорнии. Там тоже много солнечных дней в году, много смога и ядовитых отходов, - предположил Донателло.
- А что? - задумчиво сказала Эйприл. - Не такая уж глупая идея.
- По-твоему, все мои идеи глупые? - вспылил Донателло.
- Не кипятись, Дон, - примирительно сказал Микеланджело. - А то вспыхнешь от перенапряжения, как эта статуя, и будешь нам вырабатывать энергию остроухов.
Все подняли головы и как зачарованные уставились на сияние, исходящее от блюда в руках божества.
Черепашки-ниндзя вместе с Эйприл так залюбовались переливами цветов в огненном столпе, что даже не заметили, как из окружающей темноты начали один за другим незаметно появляться остроухи. Голубоватое сияние, которое исходило из гигантского светильника, пронизывало насквозь их тела и делало полупрозрачными.
- Тревога! - подал команду Леонардо.
Черепашки плотным кольцом окружили Эйприл и приняли боевую позицию. Но окружившие их остроухи не выказывали никаких злых намерений. Они бросали на землю оружие и падали на колени перед черепашками.
Над согнувшимися спинами остроухов летало многоголосное приветствие:
- Слава нашим спасителям. Слава инопланетянам!
Черепашки тоже в растерянности опустили оружие.
- Вы что-нибудь понимаете? - спросила Эйприл у своих друзей.
- Я понимаю только то, - проворчал Микеланджело, - что Донателло своими техническими штучками на нашу же голову научил их говорить по-нашему.
Остроухи между тем плотным кольцом подползали всё ближе и ближе, по-прежнему уставясь в землю лбом.
Они кричали все разом. Из этих криков можно было разобрать только отдельные фразы:
- Мы не воюем с инопланетянами...
- Мы не служим Хааврону...
- Мы будем воевать против Хааврона за вас...
Остроухи так плотно окружили черепашек, что самые передние из них уже касались лицами их ног. У Леонардо даже мурашки под панцирем пробежали, когда он вспомнил о крепких зубах, которыми охранник-остроух раскусывал на завтрак камень.
Но тут вдруг произошло самое невероятное. Толпа остроухов расступилась. Четверо воинов внесли на носилках удивительный трон, на котором восседал совершенно лысый и, очевидно, самый старый остроух.
Воины пали перед ним уже не на колени, а бросились лицом на землю и распростёрлись у трона без движения.
- Хвай! Великий Хвай! - закричали остроухи, поворачиваясь на коленях к нему лицом и снова стукаясь каменным лбом о землю, перед тем, как распластаться на ней ничком.
Лысый остроух поднял руку.
- Приветствую доблестных инопланетных освободителей на земле Айра! Вы прилетели к нам из иных миров - будьте нашими гостями. Трауггемпдостронды хотят мира нашим освободителям.
- Но ведь мы с планеты Земля! - запротестовала Эйприл.
- Рады это слышать, - ответил великий Хвай. - А мы с планеты Айра.
- Мы родились на этой земле! - пыталась втолковать ему Эйприл.
- А мы все родились на земле Айра, - согласился верховный жрец.
- У нас есть летательный аппарат, - сказала Эйприл. - Высокий жрец может сесть в него с нами и облететь вокруг планеты, чтобы убедиться, что мы живём на одной и той же планете.
Жрец недоверчиво покачал головой. Донателло раскрыл свой рюкзак, достал портативный телевизор и подключил его к крохотной спутниковой антенне.
- Вот о чём говорила Эйприл, - пояснил он жрецу. - Ты видишь, что теперь происходит на 3емле.
- На земле Айра? - жрец постучал босой пяткой по каменным плитам, устилающим храм под открытым небом.
- Да, на планете 3емля, - согласилась Эйприл.
Жрец долго думал, превратясь в каменное изваяние рядом со статуей своего бога. Очевидно, он не находил ничего знакомого на кадрах телехроники, которые бежали перед ним на маленьком экране.
- Разве больше нет на земле Айра дворцов Пирксетеха и воздушных мостов Аскрисильда? - удивлённо спросил он.
- Мы в первый раз слышим эти имена, - ответила Эйприл.
- Тогда наши монахи - последние жители на земле Айра - покачал лысой головой жрец.
- Ничего себе - монахи, - проворчал Донателло. - С мечом навстречу.
- Мы мирные служители бога Мра-а, - сказал жрец. - Хааврон захватил нашу мирную обитель и превратил наших монахов в солдат под командованием кистепёрых рыб. Мы миллионы лет уже не знали войны.
Остроухи, лежавшие ничком на земле, начали уже робко подниматься на колени.
- А на Земле ещё остались колонии вашего народа? - спросила Эйприл.
- Нет, я уже понял, что мы сохранились на земле Айра в одиночестве. Но вы зажгли священный светоч над головой бога Мра-а. Наш народ теперь не погибнет, пока будет гореть этот свет. У нас будут появляться новые трауггемпдостронды. Сколько обитателей вашей расы на планете?
- Несколько миллиардов, - ответила Эйприл.
- Теперь мы понимаем, что нас осталось только горстка.
Жрец горестно покачала головой, а над стоящими на коленях остроухами пронеслось что-то похожее на стон.
- Мы не хотим войны, - сказал жрец. - Мы знаем, что такое война. То, что вы видите перед собой - не военная крепость, а мирный монастырь. Трауггемпдостронды миллионы лет ни с кем не воевали.