Черепашки-ниндзя и Магический Кристалл - Автор неизвестен 8 стр.

  Эйприл ушла, а черепашки стояли и не знали, за что хвататься. Кругом, куда ни глянь, были вещи, которые могли понадобиться им в любой день и в любую минуту. И когда они стали складывать чемоданы, то обнаружи­лось, что в них очень мало места даже для самого необходимого.

-   Нет, - сказал Микеланджело, - без учителя Сплинтера нам не справиться с этой задачей.

-   Ты прав, Микеланджело, - согласился Рафа­эль. - Без его советов мы нагрузимся так, что самолет не взлетит.

  И, раздосадованные своей беспомощностью, черепаш­ки ниндзя устроились рядком на диванчике и стали до­жидаться учителя.

  Когда тот появился в дверях, его взору предстало удручающее зрелище. Вещи были разбросаны по всем комнатам. В одном чемодане лежали гантели и полотен­ца, камуфляжные костюмы и туалетные принадлежно­сти, холодное оружие ниндзя и формочки для выпечки пиццы.

-   Ребята, вы куда-то переселяетесь? - удивился это­му погрому учитель Сплинтер.

-   Учитель! - радостно выкрикнул Донателло. - Ты забыл? Мы собираемся в Африку!

-   Странно, - покачал головой учитель Сплинтер. - Этот кавардак скорее наводит на мысль о землетрясении или наводнении, чем об обычном путешествии.

-   Понимаете, учитель, - заговорил Леонардо. - Приходила Эйприл. Она сказала, что наш самолет в де­вять с минутами. Значит, мы должны быть готовы не­сколько раньше. Она сказала, чтобы мы взяли с собой са­мое необходимое и ждали звонка.

-   Оказалось, что взять самое необходимое, это значит - решительно все, - понял учитель Сплинтер.

-   Как видите, - вздохнул Леонардо. - Поэтому мы и ждали вас, чтобы разобраться.

-   А что здесь разбираться? - спросил учитель Сплинтер.

-   Как? - не понял Леонардо. - Не брать же в самом деле все?!

-   Тогда вспомните, - не отвечая на вопрос сказал учитель Сплинтер, - вспомните свое путешествие по Египту. Вы и тогда таскали за собой столько всякой всячины?

-   Но Египет совсем другое дело, - нерешительно возразил Микеланджело.

-   Почему другое? - не согласился учитель Сплинтер. - Между прочим, тоже Африка!

  Черепашки ниндзя не стали спорить с учителем и ждали его советов.

-   Ладно, - уступил тот. - Раз уж вы решили ехать, так и быть, помогу борьбе с бестолковостью.

-   Ура-а! - запрыгали черепашки.

-   Ну все, все - остановил их учитель Сплинтер. - Вы будете отплясывать или собираться? Или думаете, что я сам буду укладывать ваши чемоданы?

  Черепашки ниндзя прекратили боевой танец и плотной стеной встали перед учителем Сплинтером.

-   Чего выстроились? - спросил Сплинтер. - Вам что, команда особая нужна?

-   Ага, - беззаботно ответил Донателло.

-   Ох, и беда же мне с вами, - покачал головой учитель Сплинтер. - Хорошо. Для начала приберите здесь все и разложите вещи по своим местам.

  И черепашки ниндзя бросились исполнять распоряжения учителя Сплинтера. Они навели порядок во всем жилище, освободили свои чемоданы, а затем снова при­нялись их наполнять, но уже под присмотром учителя. И вскоре необходимые для поездки вещи лежали в чемоданах, которые на поверку были вовсе не так малы, как ка­залось вначале: в них поместилось все и еще осталось свободное место.

-   Та-ак, - протянул учитель Сплинтер, когда с ук­ладкой вещей было закончено. - Теперь нужно решить вопрос с оружием.

-   А что тут решать? - удивился Рафаэль. - Оружие будет при нас.

-   Видите ли, - сказал учитель Сплинтер, - люди такие странные существа, что могут позволить вам что­-нибудь ужасное и никогда не простят незначительную провинность.

-   Что это значит? - переспросил Донателло.

-   Это значит, - стал объяснять учитель Сплинтер, - что взять в самолет холодное оружие ниндзя вам никто не разрешит.

-   Что же делать? - развел лапами Леонардо. - Мы ведь без своего оружия никакие не ниндзя, а так...

-   Черепахи, - разочарованно добавил Микеланджело.

-   Поэтому поступим следующим образом... - заго­ворщицким тоном произнес учитель Сплинтер. - Сейчас позвоним Эйприл и спросим, как она отправляет свою аппаратуру, - стал говорить учитель. - А она скажет, что аппаратура полетит багажом. Вот в этот же багаж под маркой видеоаппаратуры нужно поместить и оружие ниндзя.

  Учитель Сплинтер закончил и подмигнул черепаш­кам, которые в ответ тоже заулыбались.

-   Тогда я звоню Эйприл! - сказал Донателло.

  И он бросился в спальную комнату за переговорным устройством, принес его и стал нажимать кнопки, наби­рая номер Эйприл. На экране появилось ее изображение.

-   Ну, что тебе, Донателло? - спросила Эйприл. - Вы уже собрались?

-   Да, Эйприл, почти, - ответил Донателло.

-   Что значит почти? - не поняла Эйприл.

-   Мы хотели узнать, как ты повезешь свою видеоаппаратуру? - спросил Донателло.

-   Как обычно, - удивилась Эйприл. - Сдам ее в багаж.

-   Ха, отлично! - воскликнул Донателло, отметив про себя проницательность учителя Сплинтера.

-   Я не поняла: чему ты радуешься? - Эйприл, - вмешался в разговор Леонардо, - просто мы хотели вместе с твоей аппаратурой отправить багажом и наше оружие.

-   Ваше оружие? Его что, так много?

-   Нет, Эйприл, - сказал Леонардо. - Учитель Сплинтер сказал, что с ним нас не пустят в самолет.

-   А-а, - поняла, наконец, Эйприл. - Тогда хорошо. Только прошу вас, не опаздывайте. Скоро восемь. Я выхожу. Через полчаса будьте там, где мы всегда встречаемся.

-   Хорошо, Эйприл, - ответил Донателло.

-   Про переговорное устройство спроси, - подсказал Микеланджело.

-   Ах да, Эйприл! - будто вспомнил Донателло.

-   Ну, что там у вас еще?

-   А переговорное устройство захватить?

-   Я думаю, оно нам не понадобится, - ответила Эйприл. - Но если уж брать, то не одно, а два. Так что я тоже прихвачу свое.

-   Отлично, - сказал Донателло. - Тогда мы выходим. Чао!

-   До встречи, - ответила Эйприл. - Конец связи.

  И маленький экран переговорного устройства погас. Донателло вложил аппарат вместе со шнуром в футляр и подал его Леонардо.

-   Нам пора выходить, учитель, - напомнил Микеланджело.

-   Тогда давайте прощаться, - сказал учитель Сплинтер. - Мы с вами не увидимся целые две недели. Будьте внимательны и старайтесь избегать неприятно­стей, потому что вдали от дома любую неприятность нуж­но умножать на два.

-   Почему, учитель? - удивился Донателло.

-   Потому, мальчик мой, что вы будете не дома, - объяснил учитель Сплинтер.И вам не на кого будет рассчитывать, кроме, конечно, самих себя. А дома, как известно, даже стены помогают. Присматривайте за Эйприл.

-   А что за ней присматривать? - спросил Рафаэль. - Маленькая она, что ли?

-   Конечно же нет, - ответил учитель Сплинтер. - ­Но у меня чувство, что эта девчонка связалась с такими типами, которые могут втянуть ее в пренеприятнейшую историю.

-   Нет, этому не бывать! - смело заявил Донателло. - С ней рядом будем находится мы!

-   И все равно, - настаивал учитель Сплинтер, - ­присмотрите за ней. Ну и, конечно же, сами слушайтесь ее. Я не пойду вас провожать, попрощаемся здесь.

  И учитель Сплинтер по очереди обнял, как родных, всех черепашек ниндзя, а черепашки обняли учителя Сплинтера.

-   С Богом, ребята, - напутствовал черепашек учитель, и они ступили за порог своего жилища.

  Донателло шел и тихонько всхлипывал - так был растроган прощанием.

-   Ты что, дружище, плачешь? ­- спросил Рафаэль. - Не хочешь лететь?

-   Нет, - покачал головой Донателло. - Может, я веду себя слишком сентиментально для ниндзя, но, думаю, для маленькой, непутевой черепахи это прости­тельно.

-   Конечно, - согласился Микеланджело. - Мне то­же жаль оставлять учителя Сплинтера. Как он тут выдер­жит без нас целые две недели?

  Черепашки вздохнули, поддавшись неожиданно на­хлынувшей грусти. Дальше шли молча, погруженные в свои мысли, и никто не решался заговорить первым. Доб­рались до того места, где обычно встречались с Эйприл, и стали ждать. Вскоре на дороге показалось такси. Маши­на остановилась, и Эйприл, открыв дверцу, скоман­довала:

-   Забрасывайте поскорей вещи в багажник. Мы опаздываем.

-   Но ты же сказала, что самолет в девять пятнадцать вечера? - удивился такой спешке Леонардо.

-   Да, - кивнула Эйприл. - Но нам нужно еще встретиться с Майклом Стенли.

-   Майклом Стенли? - ревниво переспросил Донателло. - А кто этот Майкл Стенли?

-   Помощник Кроуза, - объяснила Эйприл. - я же говорила, что Кроуз выделил мне переводчика и экскурсовода.

  Черепашки побросали в багажник вещи и стали вти­скиваться на заднее сидение такси. Вчетвером им было тесно, и они забавно кряхтели, подчеркивая это неудоб­ство.

-   Потерпите, ребята, - заметила это Эйприл. - Не заказывать же нам кадиллак за полтысячи баксов только для того, чтобы комфортно доехать до аэропорта.

-   Мистер Кроуз мог бы предложить свой лимузин ра­ди такого случая, - недовольно прокряхтел Донателло.

-   Ничего, - улыбнулась Эйприл. - Как-нибудь разберемся сами.

  И такси помчало Эйприл и четырех ее спутников по ночному городу. Вскоре машина оставила позади пробки и выехала на автостраду, которая вела прямиком к аэро­вокзалу.

  Все сидели, смотрели в окна и молчали. Каждый ду­мал о своем, рисуя в воображении встречу с Африкой.

  Вскоре они были в аэропорту. Черепашки ниндзя выбрались из такси и стали доставать вещи, а Эйприл рас­платилась с таксистом и теперь смотрела по сторонам, ища взглядом Майкла.

-   Что-то я его не вижу, - сказала она. - Ну ладно, пойдемте скорей. Может, он уже там. Время. Если что, встретимся у самолета. Нам нужно еще сдать багаж.

  И они все вместе направились в аэровокзал, в то кры­ло, где принимали багаж. Здесь их и встретил Майкл.

-   Я уже переволновался, - сказал он, поздоровав­шись. - Телефон не отвечает, никто не приезжает, даже решил было, что вы передумали.

  Майкл говорил, и все время старался сохранять на сво­ем лице улыбку. Но подозрительных черепашек раздра­жала его преувеличенная любезность.

-   Я же говорила, Майкл, что заеду за друзьями. Кстати, познакомься. - Эйприл обвела черепашек своим добродушным взглядом, будто хотела сказать: «Ребята, будьте полюбезнее». А Майкл в это время стоял молча и глуповато улыбался. - Это мои самые близкие и верные друзья, - представила Эйприл. - Вот Микеланджело.

  Микеланджело протянул лапу Майклу.

-   Микеланджело, - буркнул он.

-   А я Майкл, - ответил парень. - Надеюсь, мы станем друзьями.

-   А это Донателло, - продолжала Эйприл.

  Донателло не хотелось знакомиться с Майклом, кото­рого он с первого взгляда невзлюбил. Но, что было де­лать - назвал себя.

-   А это Леонардо, - продолжала представлять друзей Эйприл.

-   Очень приятно, - сказал Майкл. - Надеюсь, подружимся.

-   И Рафаэль, - закончила церемонию Эйприл. - Все они прекрасные ребята и не раз помогали мне. Скажу больше: они много раз спасали меня в самых критических ситуациях, из которых, казалось, не было никакого выхода.

-   Майкл, - протянул руку Рафаэлю парень.

-   Рафаэль, - ответил тот и сразу отошел в сторону.

  Когда сдавали багаж, черепашки незаметно рассовали среди телеаппаратуры свое оружие.

-   Ну, а теперь пора идти на регистрацию, - сказал Майкл.

  И они, уже вшестером, направились в другое крыло аэровокзала к регистрационным стойкам.

-   Вниманию улетающих рейсом 995-1 на Дакар! - ­раздалось вдруг из репродуктора.

-   О, это, кажется, касается нас, - улыбнулся Майкл. - Как вы думаете, ребята? - Он явно заискивал.

  Но черепашки ниндзя промолчали. У них не было ни малейшего желания разговаривать с этим типом, походившим на услужливую собаку своего господина.

-   Вниманию улетающих рейсом 995-1 на Дакар! - повторил голос из репродуктора. - Ваша регистрация и посадка осуществляются в секторе «A». Выход на посадку «A-2». Повторяем...

  Майкл на ходу посмотрел на часы.

-   Наш самолет взлетит через каких-нибудь двадцать минут. А еще через двадцать мы окажемся на такой высоте, что вам и не снилось.

  Ответом ему было молчание, Эйприл с самого начала заметила, что черепашки смотрят на Майкла с некоторым подозрением. Она чувствовала, что нить в их взаимоот­ношениях натягивается и в любой момент может лопнуть. И она окажется между двумя враждующими лагерями. Поэтому в знак солидарности с черепашками она тоже молчала. Как-никак те были ее давними друзьями, к тому же, очень верными, чего пока что нельзя было сказать о Майкле.

  В секторе «A» они стали в очередь на регистрацию, а немного погодя уже шли по закрытому трапу на посадку в самолет.

-   Добрый вечер! - встретила их стюардесса. - Ка­питан и его команда рады приветствовать вас на борту на­шего лайнера и желают хорошо провести время на протя­жении всего полета.

-   Спасибо, прекрасный наш ангел-хранитель, - со льстивой улыбкой поклонился Майкл. - Коль скоро вы летите с нами, то я уверен, что нам ничего не грозит.

  Девушка улыбнулась в ответ, но ничего не сказала, так как готовилась встретить очередную группу пассажиров и приветствовать их теми же словами, которые так очаровали наших черепашек.

  Они прошли в салон и заняли указанные в билетах места. Черепашки сели с одной стороны, а Эйприл - на­против них. Майклу досталось место позади Эйприл, и он тут же вступил в оживленный разговор с соседями. Казалось, что все они знали друг друга со школьной скамьи.

  Когда посадка закончилась, в салоне появилась другая девушка-стюардесса. Она тоже поздоровалась с пассажирами и приветствовала их от имени всего экипажа, который перечислила по именам.

-   Послушай, Леонардо, - наклонился к другу Рафаэ­ль. - Ты не в курсе, их что, заставляют заучивать наизусть все эти фразы?

-   Наверное, - ответил тот.

-   Полетал бы ты столько, сколько они, тоже, поди, запомнил бы все слова наизусть, - вмешался в разговор Микеланджело.

  Но тут Эйприл сказала:

-   Вы что, уснули? Пристегните ремни безопасности. Наш самолет выруливает на полосу. Скоро пойдет на взлет.

  И черепашки заметили, что все пассажиры вокруг пристегиваются.

-   Нам нужно сделать так же, как они, - констатировал Донателло, и первый принялся возиться с ремнями.

-   Ух ты! - ахнул Рафаэль.

-   Ты чего? - спросил Микеланджело.

-   Посмотри в окно. Какая красотища!

-   Вам с Донателло хорошо, - заметил Леонардо. - Устроились себе возле окна и радуетесь.

-   Не сердись, Леонардо, - успокоил его Донателло. - Пролетим полдороги и уступим вам с Микеланджело места у окна. Или, если хотите, будете сидеть здесь на обратном пути.

-   Ага, на обратном пути! - возразил Микеланджело. - А вдруг на обратном пути все наши места ока­жутся сбоку?

-   Хорошо, хорошо, - примирительно сказал Донателло. - Договорились: по полдороги.

  Самолет вырулил на взлетно-посадочную полосу и стал набирать скорость.

-   Ух ты, вот так видок! - продолжал восхищаться Рафаэль, чем немало злил Леонардо и Микеланджело.

  Вскоре в самолете произошла какая-то перемена и черепашки ниндзя поняли, что шасси оторвались от бе­тонки.

-   Ну вот, - сказала Эйприл, подмигивая друзьям, - мы уже летим.

Глава 11. В небе над Атлантикой

  Самолет вошел в крен, делая большой полукруг над городом, который остался далеко внизу и был так красив в лучах заходящего солнца, что не передать словами. Черепашки по очереди смотрели на это волшебство и не могли сдержать восторга от восхищения.

-   Вы первый раз летите на самолете? - вдруг услы­шали они голос у себя за спиной.

  Обернулись и увидели пожилого африканца с седи­ной в волосах, который сидел позади, немного наклонив­шись к ним.

-   Можно сказать, что первый, - взглянув предвари­тельно на друзей, ответил Донателло.

  Старик улыбнулся той же хитроватой улыбкой, за ко­торой скрывался опыт многих лет жизни и которую чере­пашки часто видели на лице учителя Сплинтера. Это сра­зу расположило их к старику.

-   Да, - вздохнул тот. - Чего только не придумает человек.

  При этом он трижды медленными движениями прило­жил руки к голове. И замолчал. А черепашки продолжа­ли смотреть на него, как будто ждали продолжения не успевшего начаться разговора. Но старик думал о чем-то своем и уже не смотрел на черепашек, так что им осталось только переглядываться и пожимать плечами.

-   А я вот такой старый, - вдруг продолжил старик, - и тоже лечу в брюхе этой железной птицы пер­вый раз.

  Черепашки снова переглянулись. Потом, не сговариваясь, оставили старика и глубже утонули в своих креслах.

-   Может он болен? - ни к кому не обращаясь, проговорил Рафаэль.

-   Не знаю, - ответил Леонардо, - Но что он со странностями, это сразу видно.

-   Вы еще совсем молоды, - прошамкал между тем старик, будто отвечая черепашкам на их недоумение. ­- У вас все еще впереди. И вы много и много раз сможете прокатиться в брюхе этой волшебной птицы, которую на­зываете самолетом. А я лечу в свой первый и последний раз. Вот захотелось попробовать перед смертью.

-   Но почему в первый и последний? - не понял Ми­келанджело. - Если летишь «туда», то можно полететь и «обратно».

  И тут старик поднял глаза и посмотрел на черепашек так, что те почувствовали непонятную вину перед этим седым человеком.

-   У вас очень добрые сердца, - сказал старик. ­- Пусть помогут вам небеса сохранить их такими же чистыми и отзывчивыми до конца всех времен.

  Черепашки не знали, что ответить старику. Им не час­то доводилось иметь дело с такими интересными и в тоже самое время загадочными собеседниками. К учителю Сплинтеру, на которого чем-то походил старый африка­нец, они просто привыкли, потому что жили с ним вместе и виделись каждый день. Наверное, этого странного се­дого человека они тоже воспринимали бы как учителя.

-   В ваших глазах я вижу столько вопросов, что не хватило бы даже двух таких перелетов, чтобы ответить на все, - прищурил глаза старик.

  Черепашки смутились еще больше.

-   Теперь он может подумать, что мы наглецы и бессо­вестные приставалы, - прошептал Микеланджело.

-   А мне кажется, он совсем не такой, - ответил До­нателло.

-   Конечно, - согласился Рафаэль. - У него очень добрые глаза.

-   Учитель Сплинтер как-то говорил, что все старики тянутся к молодым, - вспомнил Леонардо.

-   Это почему? - не понял Донателло.

-   Не знаю, - ответил Леонардо. - Я же не старик и не учитель Сплинтер. Может, Эйприл...

  Та, услышав свое имя оторвалась от книги:

-   Ну, что вы там шепчетесь?

-   Донателло хочет знать, почему старики тянутся к молодым.

  Эйприл не сразу нашлась что ответить. Посмотрела на пожилого африканца, монументально восседавшего в своем кресле, перевела взгляд на черепашек.

-   Не знаю, - сказала неуверенно. - Может, потом­у, что от молодых веет жизнью, а старики свое уже прожили?

-   Ты удовлетворен? - спросил Микеланджело.

-   Не совсем, - задумчиво ответил Донателло.

-   Тогда почему бы тебе самому не спросить у старика?

-   А что, и спрошу!

  Донателло обернулся. Их недавний собеседник, откинув голову на спинку кресла, созерцал плывущие под самолетом облака. И Донателло не решился перебить его размышления.

  Облака, подсвеченные закатным солнцем, переливались всеми цветами радуги. В вышине над ними, прорезались и мерцали далеким холодным светом неведомые звезды и созвездия.

-   А на земле уже ночь, - задумчиво произнес До­нателло.

-   Вернее будет сказать - опять ночь, - послышался уже знакомый старческий голос.

  Донателло быстро обернулся и хотел прямо в лоб за­дать старику свой вопрос. Но не решился. Тот, наверное, понял это движение Донателло, потому что улыбнулся, отчего Донателло засмущался и потупил взор.

  Тогда старик заговорил сам, отвечая на так и не задан­ный вопрос:

-   Мне становится легко и радостно, когда я вижу, как молодость наслаждается жизнью, каждым ее мигом, каждым ее проявлением. - Он говорил медленно, будто взвешивал слова, прежде чем произнести. - Вот почему старость так тянется к молодости.

  Ведь молодость и есть сама жизнь. И старики цепля­ются за нее как за соломинку, как за последний глоток свежего воздуха, чтобы спокойно удалиться в страну предков и передать там, что жизнь на земле еще не кончилась. Хочу дать вам один совет: никогда не оттал­кивайте стариков. Мне не раз доводилось слышать, как в споре со старшим молодой говорил: «Чего ты меня учишь?» А старик отвечал: «Я старше, потому и учу», на что следовало: «Старик, ты хочешь научить меня тому, что я пойму со временем без твоей помощи. Ведь рано или поздно я стану таким же дряхлым и занудливым, как и ты. Но все дело в том, что ты не станешь таким, как я». Я хочу сказать вам, что правы и тот, и другой. Вы можете, вы должны иметь свою точку зрения, но при этом не за­бывайте: все мы были молодыми и все станем старыми. Поэтому не обижайте стариков, которым уже не стать мо­лодыми. Если они тянутся к вам, значит, они любят жизнь и знают ей цену.

  Старый африканец перевел дух и замолчал, устремив взгляд в неведомые дали. А черепашки сидели и смотре­ли на старика, словно боялись упустить самую главную фразу, которую он вот-вот произнесет.

-   Ну что, парни, как вам полет? - неожиданно раздался над самым ухом у Микеланджело голос Майкла. ­- Вы же впервые летите на самолете?

  Черепашки обернулись и заерзали на своих местах. Им не хотелось вступать в разговор с этим неприятным типом, который стоял над ними и улыбался своей лакейской улыбкой.

-   Они целиком во власти впечатлений, - вмешалась Эйприл, чтобы как-то спасти положение. Она все больше у6еждалась, что у черепашек с Майклом назревает конфликт. И сам Майкл, кажется, тоже стал догадываться, как эта четверка относится к нему.

-   Да, я вижу, - сказал Майкл, не оборачиваясь. - Они так увлечены исследованием ночного неба, что проглотили языки.

  Последние слова были произнесены таким тоном, буд­то Майкл хотел вступить с черепашками в словесную перепалку, которая могла перерасти в настоящую ссору вплоть до рукоприкладства. Черепашки почувствовали это. Но они сдерживались, прекрасно сознавая, что сейчас не время и не место для подобных разговоров. Да и Майкл это понял. Он оставил попытки заговорить с ними и отправился на свое место.

-   Какой же все-таки противный тип!прошипел Донателло.

  Эйприл заметила недовольные взгляды черепашек и, как только Майкл оставил их в покое, бросила на них укоризненный взор: «Ну так же нельзя».

-   Ребята, ради меня, - прошептала она вслух и подмигнула.

  Черепашки успокоились и ушли каждый в свои мысли.

-   Эйприл! - спустя какое-то время не выдержал Леонардо.

-   Ну, что еще? - ответила та, в очередной раз отры­ваясь от чтения.

-   Послушай, а сколько нам лететь?

-   Что-то около шести часов, - посмотрела Эйприл на часы. - Мы уже два часа в полете, значит, часа через три-четыре пойдем на посадку. А вам что, уже надоело?

-   Пока не очень, - со значением посмотрел на Майк­ла Микеланджело.

  Эйприл все поняла.

-   Увы, придется потерпеть не только эти три-четыре часа, - сказала она, - но и ближайшие две недели.

-   Вам уже захотелось на землю? - вдруг снова по­дал голос старик.

  Черепашки переглянулись, но тут же поняли, что он вовсе не ждет ответа, а просто искал повод заговорить. Так оно и было.

-   Да-а, - задумчиво продолжал старик. - А между тем мы пролетаем над великим океаном, над загадочным океаном, над таинственным океаном. Почему? Да хотя бы потому, что на его месте когда-то тоже была земля.

-   Я, по-моему, об этом уже где-то слышал, - похва­стался Леонардо.

-   Да? - приподнял брови старик.

-   Вы, пожалуйста, рассказывайте, - устыдился Леонардо своей несдержанности. - Возможно, я что-ни­будь перепутал.

  Старик испытующе посмотрел на него, потом перевел взгляд на других черепашек.

-   Так или иначе, - сказал он после паузы, - эту память хранили многие и многие поколения моего наро­да. Мне об этом поведал мой дед, а ему - его дед, а тот в свою очередь услышал от своего деда. И так, из поколения в поколение, передавалась история давних времен. - Старик умолк, будто что-то обдумывал или вспоминал. - Я тоже рассказал обо всем этом своему внуку. Только вот не знаю, как оно будет дальше.

-   Мне кажется, что ваш внук не нарушит традиции, - захотелось поддержать погрустневшего старика Донателло.

-   А вот я боюсь... - вздохнул тот.

-   Но почему?

-   Потому что он уже оторвется от земли предков, - ответил старик. - Он будет жить в большом шумном го­роде и, может быть, никогда не припадет к тому истоку, откуда берет начало его род, не призовет себе в помощь тени дедов, которые могли бы защитить его в любое вре­мя и в любом месте. А без этого человек ничто. Вроде он и есть на земле, и в то же время его нет.

  Старик снова замолчал.

-   А почему вы тогда не взяли внука с собой и не пока­зали ему родину? - поинтересовался Леонардо.

-   Он еще мал, - ответил старик. - Ему еще долго жить. А я направляюсь домой, чтобы именно здесь сойти в страну предков.

  Леонардо чуть не присвистнул от удивления.

-   Ты чего? - толкнул его в бок Рафаэль.

-   Он говорит о смерти, - прошептал Леонардо.

-   А ты откуда знаешь? - поинтересовался Донателло.

-   Слышал в одной телевизионной передаче, - объяснил Леонардо. - Африканские туземцы, когда говорят о стране предков, имеют в виду смерть.

-   Да ну! - привстал в кресле Донателло. ­- Значит, старик летит на родину только для того, чтобы там умереть?

-   Выходит, что так, - ответил Леонардо.

-   То-то он говорит о первом и последнем в своей жизни полете, - вспомнил Микеланджело.

-   Жаль мне его, - прошептал Донателло и уже громче спросил, обращаясь к старику: - Значит, вы летите домой?

-   Если бы ты спросил меня об этом хотя бы лет десять назад, я бы знал наверняка, что тебе ответить, - сказал старик. - А теперь... Теперь, пожалуй, скажу так: я лечу на встречу с теми, кого давно не видел.

  Черепашки не знали, как вести себя в подобной ситуации, чтобы подбодрить старика.

-   А что вы говорили о земле, которая когда-то была на месте океана? - неожиданно напомнил Леонардо.

-   Да, здесь была земля, - охотно сменил тему ста­рик. - Со своими полями и лесами, степями и пустыня­ми, зверями и птицами. Здесь жил могучий народ, умнее и благороднее современных людей.

-   А что потом? Что с ними случилось? - спросил Ле­онардо снова.

-   А потом... - Старик как бы прислушивался к самому себе. - Вы знаете, что солнце и луна никогда не встречаются друг и другом. Солнце ходит днем, и его удел согревать людей своим теплом. Луна же появляется только ночью, когда солнце уходит на покой. Но в те давние-предавние времена такого порядка не было. И солнце и луна появлялись в небе когда им вздумается. И вот однажды они встретились.

-   Вот это да! - нарисовал в воображении картину такой встречи Донателло.

-   Да, - говорил старик дальше, - они встретились, и солнце так обдало луну своей гарью, что она с тех пор не может до конца отмыться. Вы видели полную луну?

-   Конечно, - ответил за всех Донателло.

-   Так вот на ней есть темные пятна, - объяснял старик. - Это и есть гаревые пятна, которые луне никогда не удастся смыть.

-   А я читал, что темные пятна на луне - это кратеры, - снова вылез Леонардо.

  Но старик словно не услышал этой реплики. Он тихо сидел и что-то, видимо, припоминал из старой-престарой истории, которую ему когда-то поведал его дед, а тому - его дед. Донателло нахмурился и тронул лапой Леонардо за плечо, что значило: не перебивай человека, не возникай со своими книжными истинами.

-   Люди всегда думают, что они умнее богов, - про­должал старик, - тогда как духи тьмы затмили их ра­зум. Они говорят вам, что видят в свете тусклой луны ка­кие-то кратеры, а ведь там сидит мать, кормящая грудью ребенка. Этим умникам не дано увидеть блаженной кар­тины, потому что яркий свет огней дьявола ослепил их глаза.

-   А что же было дальше? - не мог дождаться про­должения истории о встрече солнца и луны Донателло.

-   Тогда солнце не только обдало луну гарью, - гово­рил старик. - Они так ударились боками, что луна отка­тилась в тень. С тех пор мы видим ее только по ночам и чаще - неполной: она стыдится поворачиваться к нам за­пачканным боком. От этой встречи пострадали и первые люди, которые тогда жили на земле. Приливная волна за­топила землю и она погрузилась под воду. А первые люди превратились в обезьян.

-   Люди в обезьян? - усомнился Донателло.

-   Да. А современные люди были созданы богами заново, - сказал старик. - Хотя, правда, когда я был ма­леньким, один очень старый человек в нашем селении говорил, что не все люди превратились в обезьян, а только мужчины.

-   А что стало с женщинами? - поинтересовался Донателло.

-   Они превратились в ящериц, - ответил старый африканец.