Сомний.
Теперь земля им виновата
Регулюм.
В страну покоя путь я знаю,
Могу вас всех туда отвесть.
Там серо всё, нет места страсти,
Зато нет боли и смертей.
Свита.
Веди!.
Регулюм поднимает руки и начинает раскачиваться. Члены свиты обступают его кругом, всё ещё на коленях, берутся за руки и раскачиваются в такт с Регулюмом. Сомний тяжело поднимается на ноги, уходит за башню и возвращается с мечом.
Сомний.
Повороти, проклятый демон,
Не то снесу кочан твой с плеч!
Регулюм злорадно хохочет в ответ, Сомний разбегается, но запинается и падает на людей, повалив Регулюма.
Занавес.
Когда занавес поднимается, небо бледное-серое. Нет башни и леса.
На полу лежат члены свиты, в центреСомний. Сомний поднимается со сломанным мечомосталась только рукоять и половина лезвия, «обожженного» на конце.
Сомний (торжественно).
Повержен аспид ядовитый!
Оставил лужу кислоты.
Но где мы? Стены где и башни?
Где лес, загоны и поля?
Неужто правда оказались
Мы в мире серой пустоты?
Угробил змея-негодяя,
Но люд спасти я не успел
Члены свиты поднимаются.
Свита.
Где ж посланник благословенный, что указал нам дорогу?
Сомний.
Он мёртв. Казнён за грех.
Свита.
Какие, право, неумные слова. Как славно, что мы отныне не в вашем замке, и прислуживать глупцу нам более не надобно.
Каждый член свиты бросает в Сомния яйцо из-за пазухи. Тот пытается закрыться. Дворяне оставляют Сомния одного и уходят за сцену, восклицая: «Посланник! Посланник!»
Сомний воздевает руки к небу.
Занавес.
* * *
Я аж расчувствовался, пока писал: будто заново всё прожил. Какой я герой! Жаль, те люди, что будут проверять мою работу, не знают, что моя историячистая правда. Кроме сказочных декораций, конечно. Ну и Мессия-Регулюм, по правде говоря, в итоге умер не от моей руки, а был низвержен внешней силой. Приукрашивание, разумеется, оправдано. С ним больше драмы и интереса.
Теперь надо отправить эту пьеску в приёмную комиссию. Сейчас как раз царило то самое лето, когда я ошибочно поступил учиться в цитадель зауми и уныния. Что ж, сегодняшняя дата позволяет мне забрать оттуда документы и передать их в другую цитадельфантазии и счастья.
Ур-ра! Будь славен тот временной коллапс, что забросил меня в правильный день! Я превращу его в ежегодный праздник с отпадной вечеринкой и реками шампанского! Хотя не стоит мне снова начинать пить. Поправка: с речушками шампанского.
А когда мне позвонит тот тип, будущий сектантский лидер, я сразу пошлю его на хер.
Я не встречусь с ним. Не стану ему помогать. Он не соберёт свою секту и не устроит нам перенос в долбанное Чистилище, где мы все застрянем.
Я буду счастлив на работе по призванию, я найду правильные слова для матери и других женщин, что мне встречались, я не стану убийцей Я сам буду жив.
Внутри меня будто пошёл дождь, такой тихий и славный. То плакала моя душаот того, что всё наконец-то будет хорошо.
Глава 5
Снова темнота. И смехзлорадный, мерзкий. Так смеются не вместе с кем-то, а над кем-то. Сваи, на которых возвышалось моё счастье, покрылись сетью глубоких трещин и рухнули, погребая меня под завалом.
* * *
«Речушки шампанского»? Ха-ха-ха! Ну вы даёте!
Всё это было ложью, декорацией. Вот в чём была суть «пытки»подарить мне крепкую надежду, а потом обобрать, оставить у разбитого корыта. Это было больнее любого домашнего скандала.
За что? только и мог сказать я. Бесцветно и слабо. У меня не нашлось сил подняться на ноги.
Боль за боль.
Не нашлось сил его ненавидеть.
Несоразмерное наказание.
Выбили глазвырви врагу два, выбили зубсломай всю челюсть, отозвался самодовольный Док.
Не нашлось сил даже возразить.
Демон, проговорил я.
Ц!
Вскоре, устав смеяться, он ушёл. Не имея поводов подозревать его в тактичности, я предположил, что Доктор отправился в своим потусторонним друзьям рассказывать, как ловко он разыграл тупого смертного.
* * *
Сектантики обсуждали слова Хлои. Как и предсказывал Доктор, та поведала своим братьям и сёстрам по культу, что где-то поблизости есть проход на бренную Землю. Я качался в кресле и пассивно слушал.
Наконец-то я поговорю с Ксавье!
Хлоя ж сказала, с живыми никак не пообщаться!
Но она смогла повлиять на докторицу! Найду и я способ!
Ага, будешь книжки со стеллажа выкидывать в шифрованном порядке, как в том фильме?
Свяжусь через доску с буквами. Так обычно с призраками и общаются.
И как ты заставишь Ксавье взять доску?
Я ну
Будет стучать по всему дому, чтобы люди понялиздесь полтергейст, вмешался в тот разговор кто-то третий. Кто-нибудь да сообразит насчёт доски.
Вот именно! О О! Теперь я поняла, откуда берётся полтергейст!
Они загалдели, радуясь, что нашли «подтверждение» для теории Хлои. А я даже и не знал, как сорвать с их глаз пелену. И, кажется, не так уж сильно того хотел. Эти трое так лучилисьа тут ввалился бы я со своей мрачной правдой. Я не хотел причинять им боль, которую только что испытал сам. Пусть живут надеждой.
Пойду поищу её, а то куда идти-то, в какой домнепонятно, сказала девушка, страдавшая по Ксавье, и ушла.
За окном разошёлся пеплопад. Лучше бы настоящий снегя б тогда представил, что скоро Рождество Праздник принёс бы мне хоть какое-то облегчение.
Анна, позвал я девушку, когда та проходила мимо.
Да?
Я громко и тяжко вздохнул, чтобы она понялая дёргаю её не по пустяку. Взгляд её стал озабоченным, когда она хорошенько меня рассмотрела.
Выглядишь как-то нездорово, сказала она, и тут же спешно спрятала своё сочувствие. Ну так чего звал?
Давай устроим Рождество.
До него ещё полгода.
Какая разница? Анна, мы в Чистилище, тут вообще нет времени, можно хоть без перерыва праздновать бесконечное Рождество.
Бред.
Ну тогда какой-нибудь день бухгалтера или независимости Италии, простонал я. Хоть что-нибудь.
У Италии нет дня независимости, отозвалась Анна. Я тут умираю, а она цепляется к мелочам. Есть день республики.
Тогда я, свято уверенный в спасительной силе праздников, прибегнул к последнему средству:
Я умер за сутки до своего дня варенья. Представляешь, как обидно? А я уже заказал столько шариков столько гостей пригласил
Ложь, конечно. Я родился в октябре.
Нас тут не одна сотня человек, каждый деньчьи-то именины. Повторяюмы не будем гулять вечность.
Я всхлипнул.
Но если тебе это так важно, заколебалась она и тут же повернулась к остальным, объявляя:Мы совсем забыли поздравить Данте, а у него ведь день рождения!
С днем рождения, Данте! отозвался нестройный хор. Прямо как на собрании анонимных алкоголиков.
Ну вот, удовлетворённо сказала Анна. Поправляйся!
И она оставила меня вздыхать и стонать в одиночестве.
* * *
Не такая уж плохая жизнь после смертикачаться в кресле в углу большого уютного зала, слушать разговоры, пить пряный чай который, если честно, надоел уже хуже горькой редьки. Доктор больше не являлся в отраженияхспасибо, хватило совести.
Какой-то пенсионерский рай, но всяко не унылое Чистилище. Сектантики, кстати, решили именовать это место Лимбом, то есть окраиной; старое название казалось им слишком мрачным. Мне-то всё равно. Меня они вообще за глаза зовут не иначе, как Инвалидом (а я всё слышал! у меня тончайший слух!), потому что не могу творить вместе с остальными. Неполноценный я, на их вкус.
Я был бы счастлив закончить свою историю на этой сонно-довольной ноте, но
Они ж искали путь на Землюдорогу, которой на соседней улице не существовало. Только у Доктора были карта да компас, но и он не слишком сносно ими пользовался, а культистам свой лик и вовсе не являл. Время гордиться своей избранностью? Нет. А мог бы и погордитьсяно я ж скромный.
В конце концов они решили, что Хлоялгунья.
Её, словно преступницу, вывели в центр зала Давид с другим незнакомым мне крупным мужиком. Все остальные безмолвно смотрелии я в их числе, не вылезая из кресла.
Сестра, если б ты соврала нам, что у тебя, например, докторская степень, чтобы придавать своим словам больше весу, мы б тебя простили. Но ты дала людям придуманную надежду, хотя нет лжи страшней, чем идейная. Твоё присутствие в общине отныне нежелательно. Уходи.
После они отпустили её. Хлоя, как ни странно, не возразила ни словом, ни жестом. Видно, устала уже доказывать свою правоту. На пороге она обернулась, показала Давиду и компании средний палец, и на том удалилась.
А я верю ей, прошептал один из общинников другому. Тут я и понял истинную причину изгнания Хлоиеё слова посеяли зерно раскола. Ну а пока я размышлял, стоит рассказать про морок Доктора или нет, поезд ушёл настолько далеко, что не было слышно даже стука его колёс.
* * *
Чем дольше я размышлял о Хлое, тем глубже вдавливала меня пудовая гиря вины. В какой-то момент она наконец протолкнула меня вместе с креслом-качалкой сквозь толщу земли, я провалился и упал сверху на то же место, где сидел.
Хлоя меня раздражала (как и все остальные люди), но совесть нервировала куда сильней. «Надо её найти», сказал я себе, отправляясь в путь. Я ещё не знал, что скажу изгнаннице, да и признаюсь ли вообще в своей вине. Пока что мне просто хотелось найти её, дать понять, что она не одинока.
За дверями отеля стоял тот парень, что помог Давиду выпроводить Хлою. Вытянулся, словно на карауле, на плече палка. Не удивлюсь, если в этом мире палки стреляют.
Есть, от кого охранять? спросил я новоявленного стража.
Как только люди делятся на своих и чужих, всегда нужно
Он не закончил мысль, но я и так её понял.
Вы бы лучше охраняли нас от монстров, а не от бедной девчонки.
Здесь нет монстров. Это безопасное пространство.
Я видел одного. Он принял облик богини Кали.
Это было твоё личное чудовище, охранник смерил меня взглядом. Пепел перхотью лежал на его волосах и плечах. Будь моя воля, посадил бы тебя под замок. Или выгнал. Ты хуже вруньи Хлои. Бесполезный и деструктивный.
М-м-м, знаешь умные слова? А с виду и не скажешь, проговорил я. Надоело мне перед ними всеми лебезить.
Вали куда шёл, ломай там стены и призывай свои ужастики.
Я бы призвал дождь из тараканов ему на голову, если б смог сделать это намеренно. Но, не судьба.
Ты не в курсе, в какую сторону она ушла?
Сторона не имеет значения, философски отозвался охранник. Всё равно куда ни повернёшь, будешь ходить кругами.
Странно, я никогда того не замечал.
А этоуже твой собственный ужастик, заметил я. Для тех, кто топтался всю жизнь на месте.
Мозговой инвалид, охранник словно плюнул эти слова мне в лицо.
Я сделал ему реверанс, помахал ручкой и утанцевал за угол.
* * *
Черепаха не вышла на мой зов, пришлось идти пешком. Долго блуждать не пришлосья сразу приметил её жилище. Единственное окно, в котором горел свет.
Я поднялся на третий этаж по светлой, чистой лестнице и постучал. Мне понравилась дверьтяжелая, добротная. В памяти сами собой всплыли слова «мореный дуб».
Кто там? раздался голос после минутной тишины.
Данте из общины.
Дверь распахнулась.
А я уж испугаласькто может мне стучать? Уж не призраки ли какие, сказала Хлоя. Она была в одном только махровом халате, что повис на её худых плечах как на вешалке.
Ты сама призрак, отозвался я, проходя в её скучноватую комнату, каких я на своём веку повидал миллион.
Не-а. Я, кстати, даже не считаю нас мёртвыми. Будешь кофе?
У тебя он есть? подивился я.
Всё есть, чего пожелаешь, Хлоя тут же взяла в руки две пустых чашки и налила из одной в другую ароматный напиток.
Блин, я ж теперь знаю, что он ненастоящий, мне его пить не в радость, сказал я, принимая чашку.
Глинтвейн этот проклятый ты ж пил вместе со всеми?
Но я не смотрел на то, как он появляется из ниоткуда.
Хлоя отобрала у меня чашки, ушла в сторону кухни, погремела и вскоре вернулась.
Этот кофесовсем-совсем настоящий.
Спасибо, отозвался я с благодарностью. Сто лет его не пил.
Кстати. Помнишь, ты ходил в такой большой дом с витриной?
Я напрягся.
Ну?
Там же был проход в наш старый мир, да?
Технически, «прохода» там не было, поэтому я спокойно ответил:
Нет.
А зачем ты туда ходил?
Ты правда хочешь это услышать? я ей подмигнул.
Хлоя замялась, прикидывая, что я имею в виду.
Пожалуй, нет, сказала она, нахмурившись. Не знаю, что она там себе только что придумала.
Не суровься, морщины будут, проронил я. На том и кофе кончилось.
Так вот, я не думаю, что мымёртвые. Да, мы перешли в другое измерение, но перешли вместе с нашими телами, и у нас бьются сердца.
Это тебе так кажется, что у тебя есть тело и сердце.
Доктора, которых я видела, говорили о моей бабушке: «Её внучка сбежала». Не умерла, а сбежала! Пропала, то есть! Вместе с телом!
Я не знал, что на это ответить, чтобы себя не раскрыть. Поэтому я промолчал.
Я рада, что ты здесь. Ты мне даже был не друг, но пришёл, заговорила Хлоя. А остальные где они? Поют песни и радуются, что смутьянки среди них нет?
Мне стало совсем паршиво.
Хлоя, я должен тебе кое-что сказать.
Да? она подалась вперёд.
Мы здесь не одни. В городе живёт одно существо Он называет себя Доктор. И, он может погружать нас в галлюцинации. Когда я с ним пересёкся, он сделал так, что я поверил, будто я жив, я на Землеи ещё подросток. И я будто бы исправил свою жизнь, сделал всё по уму. А потом, когда я был готов расплакаться от счастья, всё исчезло. Был только Доктор, и он хохотал мне в лицо Думаю, ты такая же его жертва, как и я.
Хлоя понуро опустила голову, но вдруг встрепенулась, чуть не расплескав остатки кофе:
Но ты жил будто бы по-настоящему, а я была как полтергейст, меня никто не видел, и я уверена, что меня нельзя так легко одурачить. Я ж не ты, я устойчивая.
Да он может показать тебе что угодно и как угодно! вскричал я, не выдержав. Меня выбесили эти слова: «я ж не ты». Ну да, ну да!
Ты не знаешь наверняка, твёрдо сказала она, хлопнув чашку о стол с такой силой, что та чуть не треснула.
Я знаю!
Ничего не можешь знать, ты не был с нашей общиной с самого начала, у тебя не тренированный ум
Я знаю, потому что я там был! выпалил я, сжав кулаки. Я был в роли женщины-докторши, ты пнула меня под колено, а второйи есть тот Доктор, он ещё советовал мне мазь! Теперь веришь?!
Хлоя была ошарашена.
Так ты играл со мной? дрожащим голосом сказала она. А потом молчал, когда я всех обманывала, сама о том не зная, и когда меня выгоняли И теперь ты пришёл пить со мной кофе?
Пожалуйста, успокойся, ты всё не так поняла, затараторил я, вжимаясь в кресло.
Да чтоб ты сдох из-за своего лживого языка! крикнула Хлоя, и у меня во рту сразу же стало тесно. Я хотел что-то сказать, но язык не повиновался мнеон распухал так быстро, что вскоре мне пришлось раскрыть рот.
Язык всё рос и рос, и уже вывалился изо рта, я с ужасом наблюдал за ним, хватал руками, пытался запихнуть обратно боже почему он такой длинный
Уже метровый, он извернулся змеёй, опоясал мою шею что-то резко дёрнуло меня вверх, ноги оторвались от пола
я вишу в петле из собственного языка я задыхаюсь мир вокруг исчезает, и последнее, что я вижуперекошенное ненавистью лицо Хлои, нет, это лицо Доктора, изображающего Хлою я умираю, я умираю во второй раз
Ты такой отвратительный, не хочу на тебя смотреть. Буду смотреть на себя, говорит она, хватая себя за уши и сминая собственное лицо так, что оба её глаза оказываются друг напротив друга. Я бы закричал, если бы мог
Наконецтьма. Я уже умер? Или всё-таки нет?
* * *
Пустота.
* * *
Пустота.
* * *
Пустота.
* * *
Шаги.
Точнее, я думаю, что услышал тогда шаги. Ну, когда вспоминаю произошедшее спустя часы. Я плохо помню, что было дальше. Я же был в шоке.
* * *
Вот скажите мне, Данте, какой смысл в смене имён и названий? Люди решили наречь Чистилище Лимбом, потому что так красивее. Это улучшило само Чистилище? Нет. А выу вас было имя. Хорошее, венценосное. Теперь вы назвались по-другому. И что изменилось?