На стенах, в недорогих пластиковых рамочках, сделанных под дерево, висели фотографии. И те, которыми брат с ним делился и другие, которые Сергей ни разу не видел. Например, снимки того, как Коля с отцом возвращается с рыбалки. У папы в руках ведро, где в лучах утреннего солнца поблескивает своей чешуей свежий улов. У брата на плечо взвалены два спиннинга и сочок, а на локтевом сгибе болтается свернутая баранкой сеть. А вот, совсем ещё крохотного Витюшу, новоявленные родители забирают из роддома. Явно фотографировала старушка-мамакадр неровный, воздуха слишком много, но, какие счастливые у Коли и Оксаны лица! Рядом ещё один снимок, пышущий счастьембрат с годовалым сынишкой на руках на зимней прогулке. Вокруг снег, лица красные, но, опять же, такие счастливые
Чуть ниже снова семейное фотоКоля, Оксана и Витюша, которому здесь уже, наверное, года четыре. Только Коляба, какой-то тут смурной. А рядом ещё одна «морская», судя по росту племяша, сделанная годом позже. Все молодое семейство снова в сборе, только, опять, брат задумчивый, что ли Наверное, мысли об ипотеке, подумал тогда Сергей и, решив, что с семейными фотархивами его ещё пренепременно познакомят, снова окликнул хозяев и, убедившись в их отсутствии, не стал терять времени, направился в летний душ.
Водные струи, переливаясь в лучах тёплого весеннего солнца, ласкали кожу и казались знакомыми и родными. Как он мог обходиться без этого мимолётного, примитивного в своей незатейливости счастья? Такое купание на свежем воздухе напоминало детство. Точно также он плескался во дворе, когда был в гостях у бабушки. Правда, в отличие от сооружения брата, там резервуаром для воды служил топливный бак от настоящего вертолёта. Здесь же, всё было несколько проще. В железной бочке, наподобие тех, в которых хранят горюче-смазочные материалы, автогеном был вырезан небольшой квадрат бочины, куда и заливалась вода, с помощью обычного шланга, тянущегося от колонки. Ёмкость лежала пузом на двух трубах, на высоте, примерно, в два с половиной метра. Снизу вмонтирован кран с навинченной на него лейкой, явно садового назначения. Всю конструкцию поддерживали четыре толстых и намертво забетонированных в землю столба. Их прочность не вызывала сомнений, потому и опасений, что бочка, в один прекрасный миг, свалится на головуне возникало.
Сергей настолько разомлел под потоком воды, нагретой дыханием самого солнца, что и не услышал негромкий лязг щеколды калитки и цоканье каблучков об асфальтовую дорожку.
Привет, Серёжа, раздался женский голос над самым ухом инженера.
Булавин отшатнулся в сторону, впечатавшись плечом в волнистую шиферную стеночку душевой кабинки. Ох, каким робким стал! усмехнулся голос. Раньше ты так от девок не шарахался!
Сергей спешно закрутил кран, протер глаза мокрыми руками, не особенно успешно пытаясь очистить взор от застилающей его влаги, и воззрился в расплывчатый силуэт, который, с каждой секундой, обретал всё более четкие очертания. Поверх полутораметровой шиферной загородки, на которую облокотился остренький подбородок, на него смотрели большие серые глаза, обрамленные густыми смольными ресницами.
Оксанасупруга брата, была всё так же хороша, как и в день, когда Сергей её видел в последний раз, перед тем, как уехать в солнечную Черногорию. В свои тридцать три она могла легко дать фору, многим двадцатилетним. Милое, почти детское лицо, пухлые губки, густые рыжие локоны. Волосы она, конечно, красила, однако темный рыжий так гармонировал с её внешностью, да и носила она его так давно, что представить её с волосом другого цвета не представлялось возможным.
Оксана, улыбнулась, сделала шаг в сторону и отодвинула импровизированную дверь-занавеску, явив себя во всей красе. В меру облегающее, приталенное летнее платье чуть выше колена, подчеркивало достоинства фигуры и скрывало недостатки, если таковые были, в чём Сергей сомневался.
А ты поднабрал! констатировала она. Животик отъел.
Булавин немного смутился. Нельзя сказать, что у него имелись серьёзные проблемы с фигурой. Так, небольшой мамончик Однако, глядя, на почти идеальный склад уже рожавшей Оксаны, Сергей и вправду почувствовал себя несколько ущербно.
Оксана, закрой! Я же голый! взбунтовался мужчина.
Ой! Голый он! Чего я там не видела! хмыкнула рыжая. Давай, одевайся, коль такой стеснительный! Скоро братец твой придет. Хотя, может и не скоро
Дай полотенце! попросил Сергей. А где он, кстати?
За мясом пошёл, ответила Оксана, протягивая одно из полотенец, еще секунду назад висевшее, вместе с сестрами, на растянутой между двумя яблонями бельевой верёвке. Ты же знаешьдля него это целый ритуал!
Так это может быть надолго! констатировал инженер.
Для его младшего брата, выбор мяса на жарку, без которого редко обходились семейные посиделки, был, действительно, своего рода, священнодейством. Он ходил между прилавками, смотрел, трогал, нюхалв общем, крайне тщательно искал «тот самый кусок». Сей процесс мог протекать только на рынке. Потому, о свершении столь ответственной покупки в супермаркете не могло быть и речи.
А давно ушел? поинтересовался Сергей.
Не знаю, чуть замялась она, минут двадцать назад, наверное. По крайней мере, звонил минут двадцать назад. А так, можетчуть раньше.
Мда! Так, его еще целый час ждать придется! Может, я маринад пока сделаю? поинтересовался Сергей, протягивая полотенце обратно.
А может, лучше я к тебе? промурлыкала Оксана, снова отодвигая в сторону ширму и, буквально, вплывая в кабинку. Времени полно?
Да ты что? выпучил глаза нагой мужчина, прикрываясь внизу ладонями. Коляба, он же Он же брат мне!
Да ты что? Правда? театрально всплеснула руками девица. Как-то тебя раньше это не смущало! Или смущало, но очень хотелось? А, ведь, если очень хочется, то можно?
Тогда вы не были женаты! потупил взор Сергей.
Ну, ты же знал, что он меня любит? Не мог не знать. И бегал ко мне, зная, что брателла твой, мечтает меня на море свозить. Он же говорил тебе, правда? Рассказывал
Да заткнись ты! шикнул инженер. Бегал, как же! Прям избегался! Пару раз по пьяной лавочкеэто, по-твоему, что?
Что?! не дала договорить ему рыжеволосая. Хорошо же тебе было? Те, пару раз, а? И мне хорошоне отрицаю. Ты, вообще, хороший Только вотты уехал, такой хороший, а Коля остался.
Ну, так совет да любовь! Я же, ни на что не претендовал и не претендую и, более того, с-ча-с-тья вам же-ла-ю! разбивая на неровные слоги, отчеканил Сергей.
Счастья грустно усмехнулась Оксана. А ведь оно было. Первые пару лет
А что потом? натягивая трусы вместе с джинсами, как бы между делом, поинтересовался Булавин.
А потом не стало! Потом Витька подрос
Ну, подрос, и что?
А то, что не похож он на батю своего! А вот на тебяочень даже!
Чего ты несёшь? пробубнил Сергей, пытаясь натянуть рубашку-поло на влажное тело.
Ничего отвернулась Оксана. Твой Витюша. От тебя.
Да ладно тебе! Ничего не похож положил ей руку на плечо Сергей. Не придумывай лишнего. Пошутили и хватит!
Пошутили? она мягко сбросила его ладонь, приспустила рукавчик-фонарик. Видишь? До сих пор, вот, шутим
На плече красовался фигурный синяк. Будто нежную плоть сдавили сильные пальцы. Впрочем, так оно и было, на самом деле.
Как понял, что Витюша не еготак началось, пояснила Оксана. Ребёнка-то не трогает, слава Богу, а вот меня Как на Витьку посмотрит, потом, то толкнет меня, вроде как, случайно, то за руку схватит так, что потом лед прикладываю, то вообще, ни с того ни с сего ударит Хорошопо лицу не бьет. Но это такчтоб люди не говорили лишнего. Если б не сажалиуже бы давно забил насмерть
Сергей не мог подобрать слов. Просто влез в кроссовки, прошел к дворовому столику, присел на старый пень, закурил.
Ну, что молчишь? спросила, снисходительно склонив голову набок.
Как я могу помочь? только и нашлось у Сергея.
Как, как. Никак! Ты уже помог! Точнее, оба мы помогли
И что делать?
Не знаю, призналась Оксана. Может, замуж меня возьмешь?
А надо?
Нет! усмехнулась она. Хватит в моей жизни Булавиных. Я почему тебе рассказала-тоты поаккуратней с Колькой. Вы долго не виделись Может и хорошо, что он на заработках на Кубани был, когда ты в прошлый раз приезжал.
Почемухорошо?
Ну, например, убил бы тебя
Да, ладно тебе! Мы же переписывались, фотографии он мне слал. Всё нормально было.
Так, то на расстоянии. А так
Диалог оборвал лязг железного засова. Кто-то пришёл, и бывшие любовники притихли насторожившись. С асфальтовой дорожки, ведущей к дому и вглубь двора, послышались голоса и топоттяжелая мужская поступь и щелчки детских сандаликов.
Давай, давай, давай! Кто первым до кухни? подбадривал Николай шестилетнего Витюшу. Ай, молоток! Ай, обогнал батю! весело посмеивался мужчина, уже когда оба стояли на крыльце. Идимясо в холодильник. Ты понял? Ни котам, ни собакам или, кому ты там ещё постоянно добро наше скармливашь? В холодильник! Шагоммарш!
Сергей встал с пня-табурета, сделал несколько шагов в направлении дома, чтобы листья яблони не загораживали обзор крыльца, где Колька, пытался стянуть кроссовки без помощи рук, да так, чтобы, ненароком не запачкать белых носков.
Коляба! окликнул его Сергей. Не навернись, смотри!
О-о-о, Серый! Сам не навернись! хохотнул младший брат. Давно пришел? Я мясца выбрал! Ох, поджарим!
Чуря сегодня шашлычник! забил главную роль старший.
Посмотрим, отозвался Коля. Монетку бросим
Глава 2. Чёрная вата
Семейные посиделки Сергей любил всегда. Но сейчас было особенное чувство. Видеть вокруг себя самых родных в этом Мире людейдорогого стоило, тем более, теперь, после длительного расставания. Он будто чувствовал, как сам медленно проявляется на том семейном фото, что брат прислал ему в какую-то ни этудругую жизнь. Жизнь, которая казалось правильной, размеренной и, в один миг, стала опостылевшей и словно чужой.
Вроде бы, всё былохорошая работа, друзья, которыми успел обзавестись на чужбине, женщины, у коих пользовался популярностью и мог позволить, как говорят на постсоветском пространстве, «перебирать харчами». Было хорошо, до того самого щелчка в голове, переключившего стрелки личных ориентиров и векторов индивидуального счастья.
Сейчас Сергею хотелось лишь одногосделать снимок, где была бы вся его семья и он среди них. Правда, сам предложить сфотографироваться, как-то, не решался. Да, и разговор шёл душевный, настоящий, и прерывать его совсем не хотелось. Отец травил байки, рассказанные мужиками в кооперативных гаражах, где они так любили собираться по любому поводу. Мать всё пыталась минимизировать количество выпитых отцом рюмок, но заслушавшись, либо активно включившись в разговор, то и дело, пропускала моменты, когда Булавин-старший опрокидывал очередной стопарик. Коля же поглядывал за шашлыком, который решили жарить в несколько заходов, дабы мясо было с пылу с жару. Выпивал, разбавлял бесконечные рассказы Владимира Иваныча своими, то рыбацкими, то ещё какими историями. Оксана, тоже, казалось, забыла о недавнем разговоре и своей печали. Улыбалась, смеялась, когда было смешно, тоже немного выпивала, не забывая при этом приглядывать за Витюшей, что уже наевшись, сидел чуть в сторонке на детской маленькой табуреточке и мастерил что-то из яркого пластикового конструктора.
а потом, говорит, иди ты на
Вова! осекла мужа Вера Кузминишна. Дети тут! воскликнула, кивнув на Витюшу. Хрен ты старый! Господи прости
Мама! Ну, вы-то, сами укоризненно, но скорее в шутку, упрекнула её Оксана. Что ж вы!
Молчу, молчу! согласилась пожилая женщина.
Ничего, в школу пойдетещё ни того наслушается! предрек Владимир Иванович. Там сейчас такое
Ну, какое такое? Пап! Что ты мелешь? скривился Коля. Можно подумать ты там бываешь!
А мне и бывать не надо, отстаивал свою точку зрения глава семейства. Мимо меня современные детки бегаюттак, я много нового узнаю!
Ну, началось! в голос усмехнулся Сергей и легонько толкнул брата локтем. Сейчас запустит шарманкумолодежь уже не та, дети не те, ба-ба-ба, бу-бу-бу
Ага! тоже хихикнул Коля. А всё почему?
Почему? повторил Сергей.
Потому что, просрали Обком партии! в два голоса прогорланили подвыпившие братья и раскатисто рассмеялись.
Тьфу, на вас! сплюнул Владимир Иванович. Вам бы, лишь бы, поржать!
Захмелевший старик чуть насупился, закурил.
Лучше бы за мясом следили! пробурчал он. Вон, горит всё!
Твою мать! не сдержался младший брат, несмотря на присутствие ребёнка, и кинулся переворачивать шампуры.
Коля! укоризненно прикрикнула на него Оксана.
Да, Коляба, спокойнее! поддержал её Сергей. Дети ж тут!
Дети, дети пробурчал Николай. Не умничай! Вот, своих и будешь воспи
Он осёкся, протяжно замолчал. Молодой тридцатипятилетний мужчина сидел у мангала, с шампуром в руке, будто окаменев. Для всех промедление было двух-трёхсекунднымдля него гораздо более продолжительным. За несколько мгновений в памяти пронеслись все скандалы и ссоры с супругой, родившей ему не его ребенка. Пронеслись все моменты, в которые он всё больше и больше убеждалсяВитюша, гораздо больше похож на Сергея, чем на него самого. Сначала заметил, что цвет и разрез глаз у сына несколько инойглаза большие, черные, в то время, как у самого Николая серые и слегка раскосые. Потом, светлый волос потемнел, Витюша стал шатеном, хотя, и отец и мать были русымиу Оксаны это видно по корням, когда она не успевала их вовремя подкрашивать. Привычки тоже говорили о многом. Маленький Коля, никогда не любил всё то, с чем так нравилось играть Витюшеконструкторы, шахматы, морской бой. А вот брат всё это в детстве обожал
На тест ДНК тратится не пришлосьОксана сама, изрядно подвыпив вина с подружками, сболтнула одной из них, что уже была беременна, когда выходила замуж. А также, поведала от кого. На её беду, той самой подружке очень нравился крепкий и симпатичный Николай Булавин, а потому она, при удобном случае, не преминула рассказать ему о пьяных откровениях супруги. Однако, увести не получилось. А вот превратить домашний очаг своей, в тот момент, уже бывшей подруги в адский котёлвполне. Вот уже третий год, не было и недели, чтобы Оксана не получала от мужа крепкой затрещины. Нельзя сказать, что Николай избивал жену. В глубине души он был, в этом отношении, джентльменом. Но, до той же самой глубины, свою супругу ненавидел Любил и ненавидел одновременно. И вот сейчас, сам себе об этом напомнил.
Ну чего застыл? Или ты там жрёшь втихомолку? пошутил Сергей.
Всем, кроме брата и его супруги, шутка показалась к месту. Родители засмеялись, молодая женщина насторожилась, а Коля, стиснул шампур так, что нехотя согнул мягкий металл.
Ты оглох там? Мяса, мяса, мяса! застучали по столу вилками Владимир Иванович и Сергей.
Хреняса! рявкнул Коля. Пошли вы на хер со своим мангалом!
Он швырнул шампур с шашлыком в угли, быстрым шагом пошел прочь, в направлении дома.
Чего это с ним? выразила оторопелое недоумение Вера Кузминишна.
Ничего, поспешила успокоить свекровь Оксана. Просто Не знаю, переволновался!
Чего? скорчил Сергей гримасу.
Ничего! гаркнула Оксана. Вообще ничего! Витюша! позвала она ребенка. Пойдем в дом? Поздно уже, хорошо?
Мальчик пожал худенькими плечами, взял маму за руку и босоного пошлёпал за ней. Когда они подходили к крыльцу из дверей показался Николай с сигаретой в зубах. Оксана застыла в нерешительности, сильно сжав детскую ручонку. Коля чуть виновато, но, казалось, как-то злобно скукожился, спустился со ступеней. Жена обошла его по настолько широкой дуге, насколько это было возможным, и скрылась в темноте прихожей.
Коляба! Что за истерики? поднялся с табурета Сергей, изображая полное недоумение, хотя, уже догадывался откуда дует ветер. Чего ты психуешь? Вот сына напугал, жену
Сына, жену перекривил его брат. А чьего сына я напугал? А? Не подскажешь? продолжил он, когда Сергей подошел достаточно близко, чтобы всё отчетливо слышать, в то время, как до родителей могли бы долететь лишь невнятные обрывки фраз.