И куда мы теперь?
Близнецы сидели на берегу реки. Город был еще недалеко. Его запах вился в ветвях деревьев, его шум сгонял с неба облака.
Куда-нибудь, где нас не будут искать. Ты ведь понимаешь, что со дня на день тут появятся те, кто ищет нас.
Понимаю. Не стоило тебе быть таким эмоциональным, Фин улыбнулся.
Наверное, я немного любил её, Сид пожал плечами, но уберечь так и не смог.
Фин промолчал.
Пора, брат.
Пора.
Надеюсь, что однажды я увижу твои глаза напротив.
Хочется думать, что так.
Сид поднялся, сплетая Первоначальное в тугую сеть, втягиваясь в мягкую прозрачную паутину.
Телега проскрипела вдоль берега. Возница поежился и поднял взгляд к задержавшимся на небе звездам. Он хотел спросить дорогу у чудака на берегу, но тот исчез прямо перед носом. Торговец сплюнул и отправился искать указатель.
Жемчужная невеста
Глава первая
В одной далекой-далекой стране, за миллионы шагов от этой поляны, жил могучий своим богатством, но нищий разумом князь. Каким чудом удавалось ему сохранять свою казну всегда набитой сотнями золотых монет, никто не знал, разве что большой жестокостью и скаредностью, которой князь был также известен. Однажды тот князь прослышал о том, что есть в его стране мастер, изготавливающий волшебные зеркала. Кто глянет в них, сразу становится моложе, красивее, да и золота в его карманах прибавляется ровно вдвое. Только вот беданичем не отличишь зеркало волшебное от обычного, пока не почувствуешь, что двадцать лет сбросил, или кошелек потяжелел, а мастера того найти, чтобы потребовать изготовить такое чудо, никак невозможновсё-то он прячется. Велел тогда князь собрать все зеркала в тамошних землях и доставить во дворец, чтобы силу каждого испытать на себе. Несколько недель повозки тянулись к замку князя: крохотные карманные, большие, размером выше человеческого роста зеркала расставлялись в большой зале. Князь долго ждал, пока последний отражающий кусочек не оказался в его руках, и принялся глядеться. День смотрится, второй, третийи ничегошеньки не происходит. Ни часы, проведенные у зеркала, не помогают, ни гримаса какая, ни одежда. Князь гневался и топал ногой: как же так, выходит, не все зеркала ему доставили, раз уж ни одно не волшебное, значит, кто-то таит чародейство дивное от своего властелина. Приказал он тогда готовить карету, мол, сам отправлюсь на поиски. Уж больно ему хотелось помолодеть да удвоить свои богатства. Долго путешествовал князь по тем землям, по дороге тиранил жителей да поборы учинял, насильничали его охранники, а поварята грабили людей. Но вот однажды оказались они на самом краю страны, а за краем тем высокие горыникому не перейти. Видят, хижина стоит, а навстречу им выходит старик. Князь даже с коня не стал спускаться, приказал выдать ему все зеркала, что есть в доме. Старик ему и отвечает, что, дескать, зеркал у него всего два, да и незачем за ними ходить, и на глаза свои указывает. Князь сначала удивился, а потом разозлилсякакой-то старикашка над ним издевается! Велел бить того розгами в наказание за наглость. Только вот старик тот не так прост оказался О-о-о, Тилл, ты совсем уже засыпаешь, красные сапоги скрипнули, когда Денрат поднимался с бревна. Ну-ка, ну-ка, дети, живо по возкам, завтра конец услышите.
Но дед! Дед! хор детских голосов недовольно качнул сгустившиеся сумерки.
И не спорить, а то Дентар прищурился, намекая на свою власть над сказками, дети притихли и, даже не обижаясь, разошлись по постелям.
Сид молча наблюдал, улыбался и поглаживал по волосам спящую Тилл. Она так и не проснулась, только муркнула что-то сквозь сон.
Ишь как, удобно ей, Дентар погладил бородуредкий дар среди его народаи снова уселся на бревно.
Удобно, Сид не сводил с деда взгляда, а тот смотрел в костер, протягивая узловатые старческие пальцы к огню.
Привязалась к тебе наша девочка. Много ли таких перевидал?
Немало, зеленые глаза не имели никакого выражения. Ты правда знаешь, что было в конце?
А кто может знать, конца-то еще не было хитрая ухмылка пробилась сквозь сотни морщинок.
И то верно, Сид умолк.
Ветви кряхтели в жаре костра, фыркали привязанные ко вбитым в землю кольям кони, заплакал младенец, и спустя мгновение в ночное небо поплыла тихая колыбельнаяслов не разобрать, но глаза сами собой закрываются, а в душе мирными теплыми волнами всплывает память о ласке матери.
Знаю.
Сид встрепенулся и тут же погладил засопевшую недовольно Тилл по плечу. Девочка успокоилась, вновь проваливаясь в сон.
О зеркалах?
Нет, о них и правда не знаю Дентар подмигнул звездам и снова уставился в огонь. Наверное, рассказал бы детишкам, что глазавот истинное зеркало, вот где искать отражение надобно, да вот не могу
Почему?
Посчитают, что соврал дед Дентар, и слушать больше не будут.
Отчего же ты соврал, дед, ведь так и есть.
Так да не так, у них так, у меня так, а вот у тебянет.
Яне правило.
Здесьнет старый циркач перевел наконец взгляд на Сида. Шел бы ты от нас, Сид.
Куда?
На родину.
Мне нельзя туда.
А куда можно, туда и иди.
Ты боишься меня, Дентар?
Не тебя, Сид, не тебя, одно из поленьев громко треснуло, того, что ты разбудишь в нашей Тилл.
Неровный ряд повозок тянулся по бесконечным степям. Трава колыхалась на ветру волнами, трещала цикадами и была столь высокой, что скрывала колеса телег. Далекие горы ползли по горизонту, но не становились ближе. Светила опутывали небо лучами, уже приближаясь друг к другу. Когда Сид впервые увидел затмение, замер в восторженном онемении. Яркий, но холодный голубоватый свет Регана впитывал в себя тепло крохотной Ютаны, скрывал её тело за своим, защищая сердцевину дня металлическим блеском. Вся степь на несколько часов погружалась в серебро. Стальными клинками становились стебли травы, синевой сочились горы, вода напитывалась серым и словно бы меняла плотность. Затем Ютана скромно выглядывала из-за плеча супруга, обнажая золотистое своё плечико, проясняя, вычищая тона, даря еще больше тепла, чем прежде. Люди в этих края говорили, что после встречи с любимым, даже небо становится теплым.
Сид путешествовал в последнем возке. Он не правил, сидел, свесив с задка ноги, и глядел в даль, размытую однообразным пейзажем. День за днем они всё двигались и двигались куда-тотакой уж была жизнь кочевников. Никто из них не знал, что такое дом, но безошибочно определял в степном однообразии место, где появился на свет, никто из них не знал, почему стремление вперед стало их целью, но каждый верил, что найдет конец своего пути. В серебре ли, в золоте ли, в ночном ли мраке, но однажды каждый соединится с этой землей, чтобы из нее и возродиться.
Эй, брат, да что с тобой сегодня? Фин передал вожжи Тилл. Девчонка всегда с радостным визгом бралась за управление повозкой, позволяя Фину отдыхать.
Ничего. Час воссоединения близится.
Фин посмотрел на небо, затем перевел взгляд на брата.
Ты тоскуешь о доме?
Нет.
Тогда в чем дело? Вот мы с тобой, здесь, скоро будет конец пути.
Сид невесело усмехнулся.
Для нихвозможно, а вот
Нет, нет-нет-нет, ты сейчас пустишься в такие дебри и дали, которых нет даже в этой проклятой степи, бесконечной столь же, сколь и полотно! Прекрати, Сид.
На днях дед просил меня уйти.
Нас?
Нет, меня. Сказал, что я бужу что-то в Тилл. Что ты чувствуешь рядом с ней?
Я думал, что она обычная циркачка. Есть обычные травницы в обозах, обычные гадалки, обычные торговки Наша Тиллобычная циркачка. Приедем на Далекий Сбор, взглянем на её выступление, обменяем улыбки на еду И ничего не произойдет, как не происходит уже который месяц.
Не думал, что ты так невнимателен
Неправда! Фин так широко улыбнулся, что возмущение в его голосе стерлось. Я очень внимателен! Я первым увидел, что Дина влюблена в Гаварна, что тетка Жита больна, что
Ерунда.
Конечно, ерунда, только вот это их жизнь Фин в мгновение стал серьезным. А что ты углядел?
Эта малышка единственная не помнит, где родилась.
Ну и что? Подумаешь, подкидыш
Здесь не отказываются от детей, здесь никто не оставит своего ребенка, слишком берегут люди то, что могут назвать своим, принадлежащим себе, у них так мало имущества, и семьявсё, что они имеют. И хранят. И чтят.
Фин задумался. Брат давно уже выглядел слишком серьезным. Даже для самого себя. Слишком. Это настораживало, но Фин знал, что когда придет время, Сид заговорит. Сейчас близнец слепо смотрел на серебрящуюся в свете Регана траву и говорил шепотом.
Пойми, Фин, она воспитана здесь, этими людьми, потому и спит, как называет это Дентар, но стоит кому-то со стороны вмешаться, как может подняться волна. А если волна будет такой силы, что смоет всех?
Ты сейчас напомнил мне одного господина, предусмотрительно сосланного отцом на запад. Не хватало еще, чтобы ты пророчил
Я не пророк. Я просто вижу то, что вижу.
Братья замолчали. Тилл натянула вожжи, спрыгнула с козел и, оббежав повозку, встала перед братьями.
Вы задумали украсть коня и умчаться к горам?
Нет.
Вы задумали украсть коня и меня и умчаться к горам?
Нет.
Тогда с вами неинтересно, Тилл обиженно фыркнула. Привал.
Вытоптанная поляна хранила следы еще нескольких стоянок. То там, то тут находились позабытые миски, курительные трубки, оторванные ветром флажки. Всё это собиралось ребятишками, укладывалось в мешок, чтобы быть возвращенным хозяевам на Далеком Сборе. Как-то раз Фин поинтересовался у деда, так ли необходим этот Сбор, если каждая община в конечном счете ведет слишком обособленный образ жизни. Дентар хмыкнул, почесал бороду и ответил, что Сбор нужен хотя бы для того, чтобы вернуть утраченное. Тогда Фин не воспринял серьезно слова старика, но чем больше общался с людьми, тем яснее ему становилось, что «утраченное»вовсе не обрывки ткани или оловянная посуда, «утраченное»единство всех народов, которые теперь были разбросаны по степям этого эфира. Никто уже не мог вспомнить, как распалось на отдельные малочисленные кочующие общины когда-то единое государство, но сказки сохранили истории о князьях, городах, войнах. Теперь здесь не было сколько-нибудь больших поселений, не было властителей, была лишь степь, кони и таборы циркачей, швей, лекарей, охранников. И все они раз в несколько лет съезжались к горам, чтобы отдать дань друг другу, мастерству каждого и когда-то общему прошлому.
Смотрите, смотрите! звонкий голосок Тилл перекрывал разноголосье лагеря. Мы здесь раньше были!
Были? Дентар подошел к девочке, казалось, он был несколько озадачен. Были, но очень, очень давно, девочка, ты тогда и на свет-то не появилась
Как же так? Тилл что-то сжимала в ладошке. К ним поспешили близнецы. Смотри, Сид, это моя вещь!
Твоя? Что-то ничего подобного я при тебе никогда не видел
Дентар разглядывал запутавшуюся в пальцах девочки цепочку. Тонкое серебристое плетение прерывалось округлыми бусинами. Сид осторожно высвободил украшение, опасаясь порвать.
Что это за камни, Сид? Дентар разглядывал нить.
Это жемчуг. Я несколько месяцев путешествую с вами, но не видел ни рек, ни какого-то иного водоема, где можно было бы раздобыть подобное. Ты никогда не видел жемчуга?
Никогда Как красиво
Эх, дед-дед, Фин красноречиво улыбался. Жемчуг
Не нужно речей, потом расскажешь им, что это такое, Сид бесцеремонно прервал брата. Это не может быть твоей вещью, Тилл, у вас нет таких камней. Я понимаю, тебе понравилось и ты
Вовсе нет! Это моё, моё! Девочка вырвала из рук Сида цепочку и бросилась бежать. Сид глянул на брата и не спеша отправился следом за ней.
Не нравится мне всё это Не учили мы её воровать, Дентар косился вслед удаляющемуся Сиду.
Не греши на него, дед, просто понравилась девочке безделушка. Пойдем, я расскажу тебе о ловцах жемчуга.
Его нужно ловить?!
Да, далеко-далеко отсюда есть глубокие моря
Сид нашел Тилл в зарослях ковыля у небольшого пруда. Должно быть, водоем питался подземными ключами, потому и не засох в это время года. От пруда веяло прохладой. Сид лениво потянулся, зачерпнул в ладони воды, выпил и умылся. Тилл надуто смотрела в другую сторону.
Это твой жемчуг?
Мой!
Как ты его нашла?
Шла, увидела блестящее
И решила, что онотвое?
Не решила, просто узнала, девочка перебирала украшение в пальцах.
Видела подобное прежде?
Да. Нет. Я не знаю Сид, но оно моё, я точно знаю, что мое. У меня вот тут всё как свело, Тилл указала на сердце. И я никому, никому не отдам!
И не нужно, не нужно. Мы сделаем вот как
Они вернулись в лагерь, и Сид отвел деда в сторону. Они говорили тихо, но Тилл знала, что сейчас Сид попросит Дентара оставить цепочку у нее до Далекого Сбора, а там объявить о потере. Если кто-то обратиться за найденным, то так тому и быть, а если нет, то пусть вещичка останется у девочки. Дентар пожал плечами и, по всей видимости, согласился. Тилл чуть не подпрыгнула, но сдержалась, с важным видом забравшись на козлы. Сид подмигнул ей, а Фин ухмыльнулся. Он, как никто, знал, насколько хорошо умеет уговаривать его брат.
Глава вторая
Пестрые ярмарки западного Саосса меркли перед яркостью Далекого Сбора. Раз в десять лет все караваны съезжались к горным кряжам на праздник. Фин ошалело смотрел по сторонам, Сид старался не удивлятьсяне чета, но всё же то и дело ловил себя на том, что рот приоткрыт. Тилл едва ли не до земли свешивалась с повозки, чтобы получше рассмотреть товары, разложенные прямо на траве. Пока обоз продвигался к свободному месту, указанному здоровым детиной у импровизированных ворот из двух кибиток, циркачи не успели увидеть и пятой части того, что скрывал в своих недрах съезд всех общин. К вечеру, когда выстроенные по кругу повозки общины оживали ароматными запахами ужина, троица обошла едва ли половину лагеря. Чего только они не увидели: и ткани, пропитанные особыми травами, сохраняющими цвет и придающими одежде особый запах, и диковинные яства, рассыпанные по огромным блюдам, и кувшины, такие огромные, что уместили бы в себе Тилл в полный рост, и украшения, и оружие, и книги. Огромные фолианты с трудом удерживались осью телеги, Фин знаком выказал уважение продавцу и пообещал вернуться.
Зачем тебе книги? Тилл обиделась, когда её оттащили от возка со шкатулками. Таращилась она больше на продавца с кожей цвета угля, но и шкатулки были хороши. Лишний вес только!
Шкатулки твоилишние, а книгизнание, Фин смеялся.
Ничуть даже, у нас дед есть, зачем нам какие-то книги?!
А если дед умрет? Сид ткнул брата локтем в бок.
Не умрет! Не умрет! Никогда-никогда не умрет! Девочка побежала к лагерю, и близнецы в кои-то веки не поспешили за своенравной Тилл.
Думай, что говоришь!
А что, ведь он умрет Кто тогда расскажет им все эти сказки, если не книги?
Фин, ты как это на их языке?.. дурак!
Это почему это?
Нельзя говорить такое человеку, который любит Дентара.
Я тоже его люблю, забавный старикан, но я не боюсь того, что он умрет, это ведь неизбежно.
Это ты, а она Она же совсем еще маленькая, ни к чему ей знать о смерти.
Всё равно она узнает и Фин осекся под гневным взглядом брата.
Только я буду решать, что она узнает и когда.
Сид просочился между двумя ругающимися торговками, оставив брата в недоумении хватать ртом воздух. Фин постоял еще какое-то время, никак не решаясь осмыслить подобное заявление брата, вдохнул, попробовал выдохнуть и закашлялся. Едкий запах дыма выедал глаза, шумные толпы людей гудели, подобно пчелиному улью, жар костров обжигал кончики пальцев, а встречные взгляды пылали злобой. Почувствовав, что вот-вот задохнется, Фин побежал прочь от стоянки, мимо охранника, в степь, туда, где подлунные шелка травы дышали звездными россыпями. Отдышавшись, он опустился на землю. Вот теперь можно было подумать. И что это было? Откуда эти ужасающие картины. Переволновался, конечно же, вот только никак не отпускало что-то тянуще-липкое, застрявшее в горле. Фин попытался откашляться, ничего не вышло. Набрав в легкие побольше воздуха, он закрыл глаза и попробовал сосредоточиться. Что-то повисло в воздухе, что-то, природу чего Фин не мог определить без брата.