О его глубине в Городке слагали легенды. Поговаривали, что в нем могут поместиться два девятиэтажных дома, если их поставить друг на друга. Пара чудаков, это были те самые Сашка и Иван Сергеич, заплывала на резиновой лодке с грузилом, опускали-опускали, но до дна так и не досталиверевки не хватило. А вот местный поэт Иваша Миклухо-Маклай когда-то утверждал, что там вообще нет дна, а дырка ведет к самому центру земли.
В былые времена летом на карьере купались детишки, по выходным к ним присоединялись взрослые, а к взрослым пиво, водка и драки. Постепенно карьер приобрел худую славу. В конце семидесятых пошли слухи, что здесь утопили знаменитого картежного шулера. В начале восьмидесятых как прорвалов Городке шептались, что список жертв ямы пополнился бригадой воров из Ростова, а ростовчане приехали и, якобы в отместку отправили туда, к своим землякам, трёх местных. Пацаны божились, что своими глазами видели утопленника, всплывшего как-то ночью и пытавшегося перекричать лягушек. Врали, конечно. За воров и картежников не скажу, а про один случай упомяну. Как-то отмечала одна компания юбилей местного работяги. С собой было два бутыля самогона и что-то из закуски. Упились. Когда стали трезветь, заметили, что юбиляр вроде как не дышит. Испугались. В угаре были и не разобрали, жив ли тот или нет. Недолго думая, сбросили работяги бесчувственное тело с обрыва, а потом друг друга спрашивали, так кто же первый сказал, что именинник не дышит? Такого не нашлосьникто не сознавался. Сошлись во мнении, что покойнику теперь все равноесли и был жив, теперь-то какая разница?
После таких событий, детишки и взрослые нашли ставок поприличнеезаполненную водой выработку, где раньше добывали ртуть. В восемьдесят шестом, когда рванул Чернобыль, карьеру вообще вынесли приговордескать, вода в нем плохая, мол, песок не такойфонит.Может и фонит, рыбы и лягушек там сроду не было, но и бояться нечеговесь город построен на этом песке. Так что, бросить всё и бежать? В общем, карьер стал превращаться в мертвую зону, а тут Союз развалился, времена всеобщего усредненного счастья сменились приступами безнадеги и нищеты. Народ стал забывать, что такое своевременно полученная зарплата, испарились сбережения, пенсии и вера в будущее. Вместо УК СССР начали действовать законы джунглей. Скоро к карьеру потянулись караваны машин, за рулем которых сидели суровые мужчины. Их бы на войну, да в окопы, да в каждую руку по гранатетакими бы героями сталицены б не было! А в почти мирное время парни с мутными глазами свою энергию тратили иначе. Им казалось, что на берегу карьера, вдали от чужих глаз и ушей, можно побыть не гражданином, воспитанным пионерией, комсомолом и партией, а героем книжек про индейцев. И покатились головы (некоторые без скальпов), и полетели с обрыва в черную воду первые машины с сюрпризами внутри. Вот тут-то к карьеру окончательно прилепилось его новое название.
Когда местные говорили «забить стрелку у могилы», все понимали, что разговор там будет серьезный.
12 Ихтиандр
Хлеборез прибыл на место ровно в десять ноль-ноль. С одной стороны карьера берег был пологим,там раньше загорали и купались отдыхающие. А с другой возвышался обрыв метров на пятнадцать, откуда в давние времена в воду прыгали местные смельчаки. Вот туда на холмик и заехал Рома. Сначала из «бумера» вывалились Витя и Леша, а потом уж сам начальник. Троица заметила, как у чахлой березки стоит Томас. Высокий, худощавый, светловолосый. Белая футболка, джинсы, китайские кеды, в ногахпотертый рюкзак. Ни дать, ни взятьвечный студент. На его фоне Рома казался вдвое шире.
Смехов подошел к Томасу. По бокам встали жилистые, высокие братаны... А вокруг никоготолько птицы поют, кузнечики стрекочут, стрекозы воздух режут...
Ну, что, шанхаец, готов?не подавая руки, спросил Роман.Очко не жим-жим?
Томас улыбнулся.
Я не понимаю, чего мне бояться. Деньги привез, на ремонт хватит.
Хлеборез прищурился.
Э, нет. Не знаю, откуда ты прибыл, но здесь, Смехов развел руки в стороны,совсем другие законы. Не товарно-денежные отношения, а наши славянские, доверительные. Мы в Городке друг друга уважаем, относимся с любовью, заботимся. И заметь, совершенно бескорыстно. Деньги в нашем миреэто ещё не всё. Деньгимусор, а вот уважение... К примеру, был у меня год назад «кадет». Так на том же перекрестке в меня въехал жигуль Кацурбатого. Ты думаешь, я обиделся, начал права качать? Нет. Вышли, спокойно поговорили, он согласился оплатить ремонти всё. Претензий не было, мы ж ведь не звери. Ворон ворону.
Роман обнял Томаса за плечо.
А в твоем случае? Засандалил дважды, расстроил, а потом ещё и врать начал. Местный, мол, с «шанхая». Я понимаю, где-то услышал, что в Городке есть район такой, вернее был, но прокольчик образовалсятам никто не живет.
Что с ним?спросил Томас.
Снесли. Так что врешь, паря, не местный ты. Но если хочешь им стать, тогда по адресу. Так и быть, прощу. Видишь,Рома показал на задок своей машины,ремонт плевый, но нервов ты мне спалил достаточно. Приговор такой: выполняешь одно мое желание и свободен.
То есть бабки не катят? И выбора нет?спросил Томас.
Приговор обжалованию не подлежит.
Ты как прокурор,Тихоня потер кончик носа.Что ж, согласен. Какое желание?
Простое,оживился Роман.Я в одном фильме видел, как герой в наручниках сиганул с корабля и доплыл до берега. Мы с ребятами,Хлеборез кивнул налево-направо,ещё поспорили, что это всё фигня, но Витя бакланитв армии его и не такое заставляли делать. Но я сомневаюсь. Слишком все простокино, что с них взять? Витя прыгать отказался. Говорит, форму потерял и одежду жалко. А я вчера вечерком подумал, а что если на тебе проверить? Прыгнул, выплыл и мы с тобой квиты. Всем хорошо: ты получишь прописку, а у нас с парнями решится давний спор.
Но если я не умею плавать и утону?
Значит не судьба,снова развел руки в стороны Хлеборез.
Можно отказаться?
Вся троица заулыбалась.
Тут уж нет, мужик сказалмужик сделал.
Томас подошел к краю. Вот где было доказательство теории относительностиесли смотреть с воды, то обрыв кажется невысоким, ну а сверхуо-го-го! Томас, покачав головой, усмехнулся.
Ладно, но с одним условием. Когда я вылезу, то на правах местного,а после прописки я буду местнымделаю тебе сливку также как ты мне на перекрестке.
Рома прищурил глазки. Если Томас хорошо плавает, то ничего сложного в задании нет, а если не умеет? Хлеборез посмотрел на братановбыло видно, что они согласны с таким требованием. В красном углу ринга прыжок с обрыва и почти двухсотметровый заплыв со скованными руками, а в синемобыкновенная сливка.
Роман засомневался. В его голове вдруг проснулся липкий, противный голосок, который начал нашептывать совсем уж неприятные вещи, мол, обними парня, посмейтесь вместе. «Шанхаец» держится уверенно, с достоинством, и нечего с ним ссориться. Может он в будущем станет твоим другом? Ты ведь прекрасно знаешь, что этот парнишка с насмешливыми и при этом ледяными глазами выплывет, и что тогда? Терпеть унизительную сливку? Даже если он утонет, ты ничего не выиграешьполучается патовая ситуация. Вот что шептал голосок... А ночью все казалось таким веселым. Ведь думал солидолом накормить, нет же, захотелось перчика. Что выбрать? Мир или войну? Рома уже, было, потянулся обнять парня, но рука, как чужая, сама достала из кармана наручники.
Согласен,братья свидетели. Теперь твоя очередь, Ихтиандр.
Может передумаешь?
Хлеборез загнал шепот в дальнюю штольню и ответил зло:
Ты мне ещё поной.
Томас достал из кармана мобильный телефон и, не глядя, бросил одному из братанов.
Дай хоть раздеться.
Обойдешься. В кино прыгали в одежде и кроссовках.
Томас развернулся. Когда ему на запястьях застегнули браслеты и с силой надавили на рычаги обручей, он смотрел на братьев и гаденько улыбался. Роман, ещё раз проверив наручники, хлопнул Тихоню по спине.
Давай, герой. Вперед.
Чертыхальски не ожидая толчка, покачнулся, но смог устоять на ногах. Обернувшись и не отрывая глаз от Ромыу Хлебореза от этого взгляда почему-то похолодело за пупкомсделав два широких шага, махнул с обрыва. Секунда и Томас солдатиком вошел в воду. Не успели круги разойтись, как на поверхности показалась голова. «Ихтиандр» лег на спину и, лениво перебирая ногами, медленно поплыл к берегу. Рома с досадой подумал, что в кино актер плыл совершенно другим способомстелился ужом под водой, выныривая на поверхность только чтобы вдохнуть воздуха.
Вот, зараза. Весь кайф обломал.
13 Кулики-Разбойники
Рома посмотрел по сторонам. Позднее утро буднего дня, вокругникого. Солнце приятно греет шею. Рядом сопят братаны. На поверхности воды отражается голубое небо, бегут тени от облаков. Воздух свеж, по-летнему вкусен. Жужжат шмели. Пищат трясогузки...
Вдруг за деревьями послышался знакомый гул. Роман с досадой подумал, что мерзкий шепоток оказался правчто-то грядет, что-то случится. Из посадки выехали три джипа и прямиком на обрыв. Рома тут же забыл про Ихтиандра. Одну машину он узнал«Нисан патруль». Дядин. Мужик крепкий, хоть внешностью больше похож не на бандита, а купца с лубочной картинки: румяный, щекастый, с маленькими, вечно прищуренными глазками и усами как у Буденного. Дядя часто был в хорошем настроениихитрая улыбочка висела на его лице, словно прибитая гвоздями. Второй джип тоже из заметных. На черной «Тойоте» с фарами на крыше ездит Школьник -старший брат Кацурбатого. Жил в Донецке, а младший, совсем неудельный, шестерил в Городке. Школьником Кацурбатого звали из-за прическион носил короткий ежик, оставляя небольшой чубчик над узким лбом.
Третья машина Роме была неизвестна.
Джипы взобрались на вершину обрыва и подкатили к троице. Одновременно, как на параде, открылись все двери и из машин стали выходить люди. Среди них были как вышеназванные, так и незнакомые Хлеборезу персонажи.
Чтобы ввести вас в курс дела, сообщаю, что за неделю до описываемых событий возле Донецка пропала машина. Последний раз водитель на связь выходил, когда проезжал Харьков. Направлялся в Ростов. Из Киева местным позвонили разобраться, вот в Городок и приехали дознаватели. Главным у них был Леший.
Вы уж простите за обилие всяких прозвищ, но это не специально. Просто в девяностые люди, прямо как собаки, на клички отзывались. Что поделаешь, время было такое. Так вот, Дядя привез Лешего к котловану, чтоб тот самолично удостоверилсямашина и водила в надежном месте, а где находится груз, проверяющий знал лучше всех. После шума в Киеве надо было показать активность, а то, что не нашли, ну, бывает. Какая жалость... Пропал груз и человек пропал. Может, свалил куда? Будем искать. Вы там у себя, мы у себя. Такая наша работа: бороться, искать, найти и не сдаваться. Последнее самое важное.
К Хлеборезу подошел Дядя, протянул руку.
Привет бродягам. Как жисть?
Привет, нормально,ответил Роман. -Вот решил с ребятами с утра размяться, подышать воздухом, чакры проветрить.
Дядя повернулся к Лешему.
Смотри, Пал Сергеич, какие у меня орлы,прямо мысли читают. Только думал ему позвонить, а он туточки.
Шо так?протянул Леший руку для пожатия.
Говорит, медитирует.
Это уже интересно,гость улыбнулся, блеснув золотом.И кого медитируете?
Дядя сделал брови домиком. Кончики его усов дрогнули.
Роман, может, я чего-то не знаю?улыбка стала ещё шире.
В мхатовской паузе в голове Ромы раздался шепоток: «Я же тебя, дубина, предупреждал». То, что с утра казалось приключением, вдруг приобрело гнилой запашок. Отпираться было глупо.
Да вот, к нам каскадер приехал. Говорит, мне карьер со связанными руками переплытьплёвое дело. Думали, врет, а он, гад, как то дерьмо.
Где?
Братаны одновременно вытянули руки:
Во-о-он.
Вся компания заметила Томаса, плывущего на середине карьера. Леший присмотрелся.
Чё он так?
Наручники.
Я бы тоже выплыл,усмехнулся Школьник. -Шо сложного? Поспорили?
Тут настала очередь Дяди блеснуть осведомленностью.
Не, тут не всё так просто. Да, Рома?
Постой-постой,повернулся Леший.ТыХлеборез?
Что оставалось делать? Роман кивнул.
Ну, да.
С клизмой грубоватобольше так не делай, а с майором в самый раз. Голова варит. Падлюка он по жизни. Брал как не в себя. Взяточник.
Стараюсь,ответил Роман тихо.
Стараться будешь на шалавах,встрял Дядя. -Ты скажи, чем «сальников» провинился?
Шепоток внутри прямо разрывался от гогота.
Да, вышло недоразумение. Мы уже уладили.
Уж лучше бы Рома сам всё рассказал, а то вышло ещё хуже. Братаны, перебивая друг друга, поведали, как Хлеборез на перекрестке встрял в «опеля», а в него самого «запор» и «хонда». Леший, заметив сникший вид героя всей этой истории, начал кое-что понимать. Взяв Витю за локоток, чтобы не пропустить ни слова, наклонился.
А ну здесь подробнее.
Видя такое внимание, Витя продолжил:
Врезался он, а тут его самого саданули. Два раза.
Леший переспросил:
Не расслышал, и что за тачка была сзади?
До присутствующих наконец-то начало доходить, а Витя, не чувствуя подвоха, ответил:
«Запорожец»!
Леший сделал испуганное лицо.
Ты что? «Запорожец»! А у Хлебореза какая тачка? Вот эта?
Братаны кивнули.
Ага.
И ты хочешь сказать, вашу «бэху» никого не спросясь трахнул какой-то «запорожец»?
Все сделали глубокий вздох, а после слов Вити: «Да, горбач»,началась форменная истерика. Казалось, что толпа приехала на берег карьера только для того, чтобы посоревноваться, кто громче рассмеется. Леший, вытирая слезы, ещё смог из себя выдавить: «А что с запором?». Ничего не понимающий Витя ответил: «Всмятку». И новый приступ. Сквозь всхлипы и рыдания, было слышно: «Запор... Не просто, а горбач... И в боевую машину братвы... Как безжалостно... Мы же банда... Всмятку... Бля... От жисть».
Леший, вытирая глаза платком, смотрел на стоящего по стойке смирно виновника торжества.
Ой, Рома, знал бы прикуп, подарил бы тебе шестисотый «мерин». Просто так, чтобы было, что потом рассказать. Вот уж где порадовал. Пойдем, посмотрим, что с твоей лялей.
Экскурсия направилась к главному экспонату выставки. Обступив «бумер», ребята начали комментировать работу трудившихся всю ночь автослесарей. Пришли к общему мнению, что мастера постарались на славупоследствий никаких, поэтому случай можно считать «исперченым».
Рома перевел дух, однако внутри вновь прорезался голос, который издевательски пропел: «То ли ещё будет?».
Так, я вижу, история подходит к концу.Леший успокоился, стал серьезным.И на старуху бывает проруха. Перед нами,он рукой указал на Рому,счастливый обладатель обновленной движимости производства баварских инженеров, а на берег выползает,рука по-ленински распростерлась над водной гладью, -второй участник событий. Я его не знаю, но уже заранее люблю. Не каждый день можно увидеть человека выжившего в «горбаче» всмятку, а потом достойно прошедшего экзамен Хлебореза. Я люблю жизнь хотя бы за то, что она нам подбрасывает вот такие истории. Порадовал, братан, молодца.
Так и тянет написать«все засмеялись и пошли пить чай», но это было бы неправдой. В жизни так не бывает. Среди всей компании четыре человека делали вид, что смеются. Это Витя и Алешаони просто не понимали, что тут смешного; сам Ромаздесь всё яснои Дядя. Ему от стыда хотелось плюнуть кому-нибудь в рожу.
14 Кудесник и будущее
Томас вышел на берег. Наклонив голову на бок, он попрыгал на одной ноге, отряхнулся как собака и, огибая карьер, пошел по бережку назад, к обрыву. Хлеборез исподлобья наблюдал, как он приближается. Откуда-то всплыло имя: «Томас Чертыхальски. Его зовут Томас Чертыхальски».
Тихоня шел с высоко поднятой головой, расправив плечи, и скованные за спиной руки только подчеркивали стройность его фигуры. Хлеборез осоловело смотрел, как к нему подползает беда, серьезная беда. Находясь среди гомонящей радостной толпы, Роман как никогда чувствовал свое одиночество. Он думал, что вот Дядя с его натянутой улыбкой, дебилы братья, гости, и все стоят, разглядывают эту мокрую курицу со связанными крылышками. А зачем курице крылья? Она и летать-то не умеет. Хотя этот, скорее всего, полетит, если пнуть хорошо. Так думал Рома. И вдруг он всё понялне он здесь банкует, не он будет смеяться последним. Разве может жертва иметь такую хищную походку? Почему Ихтиандр разбегается, словно хочет быстрее подняться к нему? Откуда такая прыть? От чего? Зачем? И главное... Что дальше? А глаза? Почему никто не замечает, какие страшные у него глаза? Рома огляделся. Неужели никто из стоящих рядом не видит того, что видит он? Ведь к ним приближается... не человек!!! Посмотрите, какие у него не зеленые, а черные, злые, беспощадные глаза, и как пряди седых, развевающихся словно змеи, волос страшно обрамляют высокий бледный лоб. Какие у него узкие, презрительно сжатые губы. Трепещут, словно вынюхивают жертву, крылья длинного носа. Кожа на щеках сухая, как высохшее дно Аральского моря. Сколько ему лет? Пятьдесят? Сто? Двести? Посмотрите же, он и одет по-иному! Куда делась футбола? Где джинсы и кеды? Почему на нем красная как у палача рубаха, откуда взялись отражающая солнечные лучи пряжка ремня, серые брюки, сапоги? И, ох!святые угодники! Почему никто не видит, как кожаные сапоги с серебряными шпорами безжалостно, по-коммандорски топчут песок? Как можно не разглядеть развивающийся за спиной этой твари серый плащ? Да им что, повылазило? Они все что, ослепли? «Может, это я схожу с ума?»,думал Рома. Или его разыгрывают? Это чьи-то глупые шутки?