Как только я взглянула на эту комнату, я поняла, что когда-то она принадлежала моей матери. Я знала это, хотя и сомневалась, что мама спала здесь, играла, или вообще когда-нибудь жила здесь.
Но это было видно по мелочам, наполнявшим комнату: фотографиям, морским ракушкам напротив книжных полок. Как было перекинуто одеяло через спинку кресла. Все это были следы присутствия моей матери, в точности такие же, как и в Сиэтле, среди стали, стекла и высветленного дерева. На мгновение я замерла, у меня отвисла челюсть, я подумала, как она вообще могла переехать отсюда туда.
Ладно. Может быть, здесь и были спрятаны сокровища, может быть, их и не было. Но в одном я была полностью уверена. Я не прощу себе, если упущу шанс провести ночь в комнате, подобной этой. Хотя бы те несколько дней, которые мама всё-таки собиралась провести в Мэриленде.
Я сдаюсь, Сэмми. Это моя комната.
Всегда пожалуйста, с гордостью ответил он.
Ага, спасибо, как всегда с опозданием ответила я. Но слушай меня. Даже не думай, что мама позволит нам остаться здесь и сдастся без боя. Ты же понимаешь это?
Ага.
Тогда, друг мой Сэм, давай-ка поработаем над планом.
И мы его придумали. Люди, которые не знали Сэмми, могли бы подумать, что я слишком многого от него хочу. Люди всегда предполагали, что Сэмми не вполне всё понимает, потому что он отличался от других детей. Когда ему исполнилось четыре, они придумали для него диагнозаутизм. Как будто это была болезнь. Но мне никогда не казалось, что в Сэмми что-то неправильно и это нужно исправлять.
Мне всегда казалось, что у него был дар, выстраивать связи в голове, и он делал это быстрее чем большинство людей. Даже когда он был маленьким, у него проскальзывал тонкий юмор, и он делал что-то забавное и удивляющее. И он был таким милым, непосредственным. Не таким как другие люди. Не похожим на нормальных людей.
Я думаю, что он был самым странным, самым удивительным из моих друзей. И я знала, что он был вдвое умнее меня. Так что я могла рассчитывать на то, что он сыграет свою роль. Когда я объяснила ему свой план, он улыбался от восторга. Он всё понял. Он в деле.
Последние гости разошлись где-то через час после того, как мы с Сэмми составили наш заговор. Люди тянулись к двери и пожимали руку маме, давая ей последнюю порцию сочувствия. Она не прислушивалась ни к кому из них. Весь день она оставалась отстраненной, что не давало ей шанса приобрести хорошую репутацию у соседей, хотя мне кажется, ей было на это наплевать.
Мама, папа, Роза, Джексон и я потратили целый час на уборку, мытье, подметание и распихивание в холодильник огромного количества оставшейся еды, пока мама наконец не решила, что с неё хватит.
Давайте предоставим Розе доделать всё стальное, кого мама вызывала для помощи по уборке?
Кейт, ответила Роза, выглядя слегка обиженной за забытую женщину. Её зовут Кейт. Она очень милая женщина.
Она приходит дважды в неделю? спросила мама.
По средам и субботам.
Тогда она могла б прийти, мне кажется.
И тут мама прочистила горло. Я насторожилась. Как бы мама ни была сейчас очаровательна, я услышала подвох, я знала, что у мамы полностью отсутствует чувство такта.
Роза, мне кажется, для вас не будет сюрпризом новость о том, что я намереваюсь продать Дом Эмбер.
Роза неодобрительно скрестила руки на груди. Папа выглядел мрачным.
Мама сглотнула и продолжила.
Я хотела вас предупредить сейчас, чтобы дать достаточно времени вам и вашему внуку, чтобы подыскать
Не требуется, ответила Роза.
Что? спросила мама и, слегка удивившись, вскинула голову.
Мы с Джексоном никуда не уезжаем. Этот коттедж и земля принадлежат нам.
Прошу прощения?
Фиона ещё в двадцатые годы передала это прадеду Джексона. Мы владеем участком земли у западной границы от хижины Нанги до реки. У меня есть документы.
О, слабым голосом сказала мама. Я не знала об этом. Что ж. Тогда всё хорошо, неуверенно добавила она.
Именно, согласилась Роза. Она передала корзинку с какими-то остатками еды своему внуку и подтолкнула его в сторону двери. Сообщите нам, если мы сможем ещё чем-нибудь помочь вам. Её тон даже не предполагал вежливости и желания что-либо делать, но, кажется, мама не обратила на это ни малейшего внимания.
Мне бы понадобилась ваша помощь, Роза, при разборке старых документов моей матери и со всем остальным, так как вы знакомы с этим местом как никто другой.
Понятия не имею, откуда у мамы хватило смелости произнести эту фразу. Всем же было ясно, что Роза не в восторге от неё. Мне кажется, что как близкая подруга моей бабушки Роза могла злиться на маму за то, что та всегда держалась на расстоянии от неё. Не то чтобы я в чем-то обвиняла маму. Даже несмотря на то, что я была ребенком, я ощущала наличие какой-то старой обиды или сражения, которое мешало им, как наличие постороннего человека, и мне никогда не нравился тот сладко-саркастичный тон, который бабушка всегда применяла в присутствии мамы.
Но прямо сейчас я хотела б, чтобы маме хватило здравого смысла позволить Розе скрыться за дверью. В комнате повисла неприятная тишина, пока Роза раздумывала над ответом. Я прямо видела, как она готова взорваться.
Именно в этот момент Сэмми спрыгнул со своего стула и погладил Розу по руке.
Это было так хорошо, Роза.
Что, милый?
Хорошо, что у бабушки был такой друг, как ты. Спасибо тебе.
Пока я стояла и удивлялась, что могло заставить Сэмми сказать такое, я прямо видела, как злость вытекает из неё. Она неловко потрепала Сэмми по голове и сказала:
Твоя бабушка и для меня была хорошим другом, малыш.
Я заметила как Джексон смотрит за этой игрой с легкой улыбкой на лице.
Я вернусь утром и приготовлю завтрак для этого ребенка. Внезапно Роза посмотрела на маму. Ида всегда говорила, что ты не слишком увлекаешься готовкой. Потом посмотрим, какая помощь тебе может понадобиться.
Моя мать раздумывала, обижаться ли ей, но потом передумала.
Спасибо, произнесла она. Я так понимаю, что сотрудники службы по озеленению приходят сюда раз в неделю, но не мог бы Джексон продолжать работу, которую он делал для моей матери?
Как он пожелает. Роза пожала плечами.
С удовольствием, миссис Парсонс. Джексон кивнул. Сбережения для школы. Спасибо.
Нет, это тебе спасибо, ответила мама. И спасибо вам, Роза, за всё, что вы сделали для приема. Вы по всем пунктам превысили мои ожидания. Еда была великолепна, а дом, цветы, всё выглядело замечательно. Она вытащила чек, который лежал в её кармане. Это сможет возместить деньги, которые вы потратили на продукты. Плюс небольшая компенсация за потраченное время и усилия.
Пересчитайте и впишите стоимость еды и я заберу чек завтра. Роза снова разозлилась. Я делала это не ради денег. Никто из этих людей не переступал порог этого дома последние двадцать пять лет, но я знаю, что Ида всё-таки хотела, чтобы у неё были надлежащие проводы. И она хотела б, чтобы Дом Эмбер выглядел наилучшим образом.
Потом она вышла. А Джексон закрыл за ними двери.
Мы вчетвером расселись вокруг кухонного стола за холодный ужин из остатков еды. Сэмми был оживленным и воодушевленным, и только я знала почемуон играл свою роль в придуманном нами заговоре.
Прежде чем уйти, папа сделал ещё один шаг навстречу маме.
Я бы хотел, чтобы ты осталась со мной. Ты можешь спать в отдельной спальне. Дети могли бы лечь в гостиной, где есть раскладной диван
Спасибо, Том, но мне нужно быть поблизости, чтобы всё разобрать и сложить. Отель подойдет лучше.
Тогда может быть дети могли бы остаться на ночь. Я здесь живу уже восемь месяцев, а они так и не приехали навестить меня. Я мог бы показать им больницу и привез бы их завтра вечером.
Это невозможно. Что Сара будет делать с Сэмми целый день? Кроме того, мне может понадобиться её помощь. Я хочу закончить здесь и вернуться обратно как можно быстрее.
Лицо моего папы стало непроницаемым.
Поступай, как знаешь, Анна, сказал он. Он снял свою куртку с крючка возле двери. Ты всегда так делаешь. Он поцеловал Сэмми в макушку и похлопал меня по плечу. Я могла б почувствовать к нему жалость, вот только я знала, что основная вина лежала на нем. Судя по нескольким «услышанным» мной телефонным разговорам, он чересчур близко сошелся с чрезмерно доброжелательной педиатром Сэмми в Сиэтле. Так что когда он получил работу, на которую он надеялся, от Джона Хопкинса здесь, в Мэриленде, мама решила, что он должен переехать сюда один. Она всё время утверждала что они просто поживут отдельно, но я также подслушала её разговор с адвокатом. Я думала о том, чтобы предупредить папу, но не сделала этого. Пока.
Он ушел и нас осталось только трое.
Ладно, ребята, сказала мама, давайте уберем эти последние оставшиеся тарелки.
Сэмми убирал со стола, мурлыкая себе под нос свои обычные шесть нот, а я оттирала, намыливала и ополаскивала посуду, и ставила её в сушилку. У моей бабушки определенно было ограниченное понимание современных удобств. Огромный холодильник. Без посудомоечной машины.
Мама в это время рылась в шкафчиках.
Слава Богу, сказала она, обнаружив припрятанные запасы лекарств в узком шкафчике, которые состояли в основном из разнообразных жидкостей. Она вытащила маленькую бутылочку аспирина. Затем она собрала свой кошелёк, пальто, куртку Сэмми, косметичку, таблетки и свои ключи. Давайте уходить отсюда.
Я бросила взгляд на Сэмми, многозначительно приподняв брови. Он слегка нахмурился и покачал головой, выражая чувство неодобрения моим чувством момента. Я была вынуждена кашлянуть, чтобы скрыть готовый вырваться смешок.
Не поворачиваясь и даже не смотря на маму, Сэмми прошептал.
Нет. Мой братишка. Хитрюга.
Что? спросила мама, абсолютно не понимая, к чему он клонит.
Нет, сказал он уже чуть громче. Нет, нет, нет, нет, нет! С каждым разом голос всё повышался, пока при звуке последнего не задрожали стекла. Потом он начал рыдать, бессловесно, так громко, как только мог.
В чем дело? закричала мама, с оттенком безнадежности. Что происходит?
Мне кажется, он не хочет уходить, прокричала я в ответ. Сэмми продолжал выть, не уступая в силе сирене машины скорой помощи.
Я хочу, чтобы вы оба немедленно забрались в машину! Мама попыталась настоять на своем.
Сэмми усилил истерику. Продолжая кричать, он начал стучать себя по голове и вертеться по кругу, по его щекам текли слезы. Мама, онемев, стояла на месте, в её глазах плескалась истерика. Я развела руками, чтобы показать, насколько я бессильна.
Господи, я не смогу сегодня это вынести. Я, правда, не могу. Перестань! Прекрати это! Она застонала. Ладно! я ожидала большего сопротивления, но она, вероятно, была слишком уставшей. Мы остаемся, закричала она.
Сэмми понизил шум подобно шлангу, который сперва работал на полную мощь, затем испускал лишь тоненькую струйку. Он сделал глубокий вдох, затем длинно, протяжно выдохнул.
Чертовски блестяще сыграно. Хотела б я, чтобы у меня была возможность аплодировать.
Мама снова полезла в шкафчик. На этот раз она вытащила бутылку водки и налила в бокал на дюйм выше кубиков льда. Мне почти стало жалко её. Она провела целый день в месте, которое она действительно ненавидела, была приветлива с людьми, которые ей не нравились. И она только что потеряла свою мать. Наверное, ей было больно.
Где мы будем спать? резко спросила она.
Не волнуйся о нас, успокаивающим тоном сказала я. Я уложу Сэмми.
Ладно, сказала она. Хорошо, я собираюсь спать в комнате моей матери здесь, внизу. Кажется, что её достаточно хорошо почистили. Единственная комната в доме с телевизором.
Мы поднимемся наверх, можно?
Хорошо. Просто она остановилась, раздумывая над тем, что собирается сказать. Не волнуйтесь насчет звуков которые вы можете здесь услышать. Вы ведь знаете, что в старых домах раздается множество скрипов и стонов?
Разумеется, мама. Мы знаем. Даже не думай об этом. Мы будем в порядке. Могу я одолжить лептоп?
Конечно. Но здесь нет интернета, если ты на него рассчитываешь.
Нет интернета? А как же я тогда свяжусь с Джеси?
В библиотеке есть телефон.
Ага, точно. Не бери в голову. Мама определенно не в курсе, что мои друзья не болтают по телефону. Я могла бы послать сообщение, но только такая идиотка, как я, могла забыть зарядку от телефона на столе дома. Мы вернемся в Сиэтл через пару дней.
О Господи, я надеюсь что да, произнесла она.
Сэмми подошел и встал рядом со мной. Впервые за всё время мама заметила у него в руках медвежонка. Между её бровями появилась крошечная морщинка.
Сэмми, ты не можешь играть с ним. Он старый и грязный. Она протянула руку, чтобы забрать его. Сэмми открыл рот и собрался снова начать выть.
Хорошо, всё в порядке! сказала она.
Он тут же успокоился. Уголки его губ слегка приподнялись.
Я создала чудовище.
Мы пошли к машине, чтобы вытащить наши спальные принадлежности, остальной багаж мог подождать до завтра. Потом мама направилась прямиком в комнату бабушки.
Отправляйтесь спать, сказала она нам, затем исчезла за углом.
Сэмми широко мне улыбнулся.
Всегда пожалуйста, напомнил он.
Точно, спасибо тебе, согласилась я. Ты всё сделал правильно. Я засмеялась оттого, каким довольным собой он выглядел. Эй, чемпион, в твоей сумке случайно нет фонарика?
Он решительно кивнул.
Не хотел бы ты немного тут всё разведать, прежде чем мы отправимся спать?
Он решительно кивнул.
Мы выключили в передних залах весь свет, желая заняться исследованиями в темноте. Таким образом если бы мама вдруг вышла в коридор, отсутствие света не сподвигло бы её на дальнейшие розыски. К тому же верхний свет полностью исключал ощущение приключений.
Темнота была плотной, теплой, бархатистой. Луч фонарика давал слабое освещение, выхватывая то лицо с портрета, то фарфорового кота, притаившегося в углу. Когда мы на цыпочках пробирались по лестнице в западное крыло, я по пятам следовала за Сэмом, положив руку ему на плечо. Я чувствовала, как напрягаются его лопатки в ожидании появления призраков, потому что сама чувствовала то же самое.
Первая комната с правой стороны холла выглядела как кабинет; комната слева напоминала уютную гостиную, сквозь окна которой проникал слабый ночной свет. Дверь в ванную комнату была справа, затем располагалась мастерская. Я рассмотрела швейную машинку со всё ещё зажатым куском ткани, и подумала, что же могла шить моя бабушка. Через коридор находилась обшитая деревянными панелями бильярдная комната с одним из тех столов, у которых отсутствовали карманы. И в самом конце коридора пара французских дверей скрывала то, что мы ещё не могли увидеть.
Мы открыли обе створки двери. И одновременно у нас перехватило дыхание.
Перед нами простирались залитые лунным светом джунгли, накрытые застекленной металлической сеткой, высотой в два этажа. Слева от нас в темноту уходила металлическая лестница, где-то позади зеленых стен плескался фонтан. Мы бродили по каменным дорожкам, которые вели вдоль ложа из папоротников и цветов, пока не отыскали скрытый в тени неглубокий бассейн. В темноте его поверхность казалась темной и бездонной, по воде плавали плоские листья лилий.
У Сэмми перехватило дыхание, затем он вздрогнул и медленно поднял луч фонарика. На противоположной стороне стояла мраморная статуя женщины в платье в греческом стиле. Мы подошли ближе.
У неё грустный вид, сказал Сэмми, разглядывая прикрытые глаза статуи. Они были высечены из камня, гладкие, без ресниц. Она невидящими глазами смотрела на свою раскрытую ладонь, на которой словно капли крови блестели четыре красных камня. Мне стало интересно, лежат ли они свободно или высечены из камня. Я оперлась на скалу в стене бассейна и протянула руку, чтобы потрогать их.
Позади меня Сэмми выключил свет. Пытаясь удержать равновесие в темноте, я промахнулась мимо статуия вообще не могла найти её. Часть меня невольно подумала, могла ли она отодвинуться?
Эй, сказала я, повернувшись. Сэмми? Куда ты пошел?
Сара, услышала я его шепот.
Сэм, прошипела я, следуя на звук голоса. Вернись. Я последовала за его шагами направо, затем снова направо по тропинке, глубже в темноту. Сэм?
Сара, снова позвал он далеко впереди.
Сэм, сейчас неподходящее время для пряток. Я пошла быстрее, затем побежала, продираясь через ветви, которые, казалось, вырастали из темноты. Налево, направо, я слышала его шаги впереди меня. Сэм. Остановись!
Сара, снова прошептал он.
Комната, казалось, была бесконечной. Я никак не могла увидеть железные перекладины стенбыло слишком много звезд. Я замерла и прислушалась, пытаясь сдержать свое шумное дыхание. Странно, но я не слышала фонтана. Я начала идти назад, следуя по тому же пути, которым я сюда добралась.