Жженая кость [По мотивам S.T.A.L.K.E.R.] - Евгений Орлов 15 стр.


- Да, видок у тебя, - сказал Диоген.Вешай поклажу и потопали.

Он проконтролировал, хорошо ли Сергей закрепил на поясе трофеи, зачем-то, повернув его к себе спиной, ткнул кулаком в рюкзак, махнул рукой «пойдёт»:

- Автомат - не палка, ты его ещё в рюкзак спрячь.- выматерился он, видя как Сергей закидывает за спину оружие:

- Карабин от цевья отстегни, цепляй у приклада, петлюна плечо. Вот-вот так.Он помог Сергею - Так ловчее будет, вишь, рукоятка прям под ладонью. Ну, серость горбатая. Да, сложи ты приклад, мушкетёр его величества. И ремень подтяни, чтоб фигня эта ближе к телу висела. Так и будет о ляжку долбить? Чему вас в школах- институтах учат?

Он снова помог Сергею и, отойдя в сторону, полюбовался результатом инструктажа.

- Как-то так,- одобрительно сказал он. И вдруг засуетился, похлопал себя по груди и достал из под плаща матовую, всю в сетке царапин коробочку ПДА.Там же в кунге нашел.- Ты, милок, снарягой не раскидывайся, а то, в натуре - сказочный герой. Нет тута клубочков волшебных, а из добрых старушек только Матрёха моя. И та слепая, как крот. Дурик, ты дурик. Чисто Емеля. Хоть и везёт тебе, сокол, сказочно.

Сергей виновато понурил взор, взял ПДА, повертел его в руках, толком не зная, что делать.

- Ты вруби его. GPS подключи, только в сеть не входи- ни к чему это.

Сергей включил комп. Тот секунд десять грузился, затем раскрыл карту и активировал GPS. Спутник достаточно быстро его нашел. Вдруг поверх карты всплыло окошко: « У вас нет имени, желаете ввести?», и предлагалось два варианта ответа «ДА-НЕТ». Сергей задумался на несколько секунд, вывел стилусом на поле корявыми буквами «Емеля». Не полыхнули молнии, не сотрясли небесную твердь. Но, водя по стеклу компа пластмассовой палочкой, Сергей физически чувствовал, как поверх его прошлого новым первозданным слоем, хороня все глубже и глубже, буква за буквой детское мягкое тельце, ложится канва, подмалёвок, звериного оскала пока ещё безумного храброго суслика, который, даст бог, разрастётся до размеров волка.

Дядя Гена любопытно заглянул на экранчик и, одобрительно улыбнувшись, похлопал Сергея по плечу:

- Ну, что ж, сталкер, милости просим в наш шалман.

Ты малёхо правее возьми, милок,- приговаривал «дядя Гена» - Так вернее будет.

Глава 16

Сергей в прошлом, а ныне Емеля, осторожно, бочком, держа в вытянутых в стороны руках рюкзак и автомат, просочился по обозначенному вешками проходу: просто обломанные в определенном направлении ветки деревьев между двух нехилых «воронок».

Воздух гудел, отдаваясь резонансом в голове, а зажать уши ладонями он не мог. Они были заняты. В следующий раз ватой заткну, - подумал Емеля с бравадой. Собой он гордился, хотя и боялся очень. Но теперь страх перестал его душить. Когда-то его было очень много, он жёг и фонтанировал, а теперь это просто страх, как повышенное кровяное давление. Он есть - и всё тут. А вообще, протискиваясь в узкую щель, по которой Диоген проскользнул шутя, он ощущал себя бухим в доску школьником ссущим в трансформаторной будке: страшно, неудобно, но куда ж денешься - друзья уже поссали.

Диоген терпеливо дождался, пока он проберётся на другую сторону, и приветливо похлопал ладонью по плечу:

- Ну, молодец, паря, чисто сталкёр! Туточки до тебя два гаврика пытались протопать, да очко у них взыграло. Послал их километром южнее. А ты - молодцом, не сдрейфил. Добрый из тебя сталкер выйдет.

Уши Емели, как у девицы, пунцово зардели. Похвала была приятна, тем более, когда час за часом растёшь в собственных глазах. Он уже не пытался дозвониться до Молоха. Интерес к общению с этим мудаком угасал все сильнее и сильнее. Дед же, как и положено старшему товарищу, по отечески опекал Емелю, показывал, что и как, между делом, заплетая промежутки бездеятельной тишины классными сталкерскими байками. Каждая из которых, будь у Емели литературный талант, могла его прославить в миг.

По дороге он опять накормил его салом с половинкой, уже подсохшей на месте среза, луковицей.

- Дядя Гена,- спросил ЕмеляА ты знаешь, как легионеры питались? Лук и сало.

- А то!- усмехнулся ДиогенИтальяшки толк в хавке всегда знали. Как до Украины не дошли? Или дошли?

Емеля пожал плечами.

- Маненько осталось,- как ни в чём не бывало, продолжил дедЩаз, во-о-он за тот пень зайдём, под колючкуи дома. Ты внимательнее, сынок, башкой верти. Как бы не увязался кто. Емеля послушно закрутил головой.

Как и обещал дед, только они обошли огромный пень, будто сошедший из былин, чуть ниже показалась старая ограда из проржавевшей гнутой «колючки». Она бесполезно висела на перекошенных в разные стороны деревянных столбах - черных от старости, ничего ни от кого не огораживая. Диоген приподнял единственную уцелевшую проволоку, образуя проход, в который Емеля смог пройти в полный рост, лишь слегка склонив голову. За лысым пригорком образовался глубокий овраг. На дне которого стояла талая вода, в некоторых местах покрытая гниющими прошлогодними листьями, иногда почти полностью. Они разбухли и источали неприятную вонь, что устойчиво стояла у самого дна. Дед повел Емелю вдоль оврага, по мальчишески шлёпая бахилами по лужам.

- Вот, вот малой, почти пришлидед зыркнул из за плеча.Здеся аккуратнее стой.- Он притормозил и показал узловатым пальцем с черным ногтем на еле прикрытую всяким мусором стальную проволоку, перекрывающую овраг поперек. - Туточки гранатка у меня, от недобрых людей. Ты не межуйся, малой, перешагивай.

Они преодолели это нехитрое препятствие и, зайдя за резкий, почти под девяносто градусов поворот , оказались прямо перед жилищем Диогена. Оно представляло из себя землянку, стены которого были образованы сходящимися за домом склонами оврага. Фасад состоял из разнокалиберных стволов деревьев, сплетенных между собой сучьями и перемазанных глиной. Кое-где комки этой бурой грязи отстали, и явили свету чёрную кору. Судя по разной толщине обмазки и свежим мокрым пятнам на ней, борьба за целостность глиняного покрытия стены велась неустанно и была для обитателей землянки делом привычным. Здесь же рядом стоял деревянный короб, грубо сбитый неумелым плотником, скореесамим стариком. Весь в грязных разводах и комках засохшей глины. В нем лежала ржавая штыковая лопата с затёртым до глянцевого блеска черенком. Сверху землянку крыла кровля из тех же деревьев, что шли на изготовление стены. Из-под покрывающего его дёрна торчали куски рубероида. Судя по пыхтящей дымом трубе, в доме водилась печка.

- Давай, заходи, соколик,- дед приветливо распахнул дверь.- Матрешка, гостя встречай! - гаркнул он зычно во тьму своей берлоги.

После яркого солнечного света Емеле показалось, что в доме черным, черно, но глаза, постепенно обвыкнув, сумели усмотреть спартанскую обстановку лачуги:

У самого входа слева - добротная чугунная буржуйка. Пламя в ней не горит, скорее, тлеют уже прогоревшие дрова, и в лицо бьет приятное облако тепла. Далееширокие нары, застеленные солдатскими шерстяными одеялами. На них бугром вздымается растрепанная старуха. Видно, что гости её разбудили, и она медленно, по старчески, пытается проснуться. Дальний угол задёрнут занавеской, которая своей тяжестью прогнула в дугу толстую леску. Справа, у стены стоял стол, оставляя узкий проход между ним и нарами, весь заставлен бутылками, какими-то коробками и грязной посудой в неустойчивых стопках. Между тарелками торчали вразнобой немытые ложки. На потолочной балке, прямо над старухой - два пакета. Видимо с продуктами. Емеля знал, что в лесу так защищают еду от полевых мышей. В нос бил спертый воздух подземелья. Несло сыростью и плесенью.

Старик достаточно грубо оттолкнул его в сторону и, подойдя к столу, ловко подпалил закопченную керосиновую лампу. Посветлело. Стали видны в подробностях, заколоченные разномастными кусками фанеры и пластика, стены. Кое-где попадались широкие добротные доски. Все это было побелено известкой широкими и неаккуратными мазками.

Емеля рассмотрел старуху. Грузное оплывшее тело с отвисшими до пояса грудями запеленато в огромное драповое пальто, поверх которого зачем-то надет веселенький выцветший передник в цветочек. На пузе он засален, весь в грязных отпечатках рук. Серые волосы заплетены в длинную полураспущенную косу, они были всклокочены и отдавали ощущением давнишней немытости. И главное, что поразило Емелю - на пол лица, от середины лба, до самых губ физиономию бабки покрывала холщевая повязка, под которой угадывалась серо-белая ткань бинта. Из под повязки по щекам текли полузасохшие строчки сукровицы.

- Привет, Матрешка!- Дед сел на колени перед старухой, взял ее за руки, все раздувшиеся, в красных прожилках.- Как ты тут без меня? Гляди, кого привел. Сережей зовут.

Он повернул голову к Емеле, оцепеневшего от непонятного чувства. В нем странно отдавалось некое омерзение от грязи, уродства старухи, и тут же теплящегося ощущение жалости к ней. Однако он нашел в себе силы поздороваться с ней:

- Здравствуйте, яЕмеля!

Часть 3 Молох.

Глава 17.

Молох уже час ждал в точке. Не рискуя оставаться на поляне, он улёгся тут же рядом в кустах, чуть смещая в сторону ветки стволом винтовки. Как он и ожидал, погони военные не выслали. Верняк полагая, что «бог войны» свою жатву взял.

Ну да, утром неспешно вывалятся чуть свет, и прочешут пятак на предмет трофеев. Молчал и эфир, по крайней мере, на открытых каналах. Дикая перебранка между начальником КПП, тупо проворонившего «концентрацию преступных элементов в непосредственной близости с постом» и оперативным дежурным контингента, плавно перевалилась к взаимным оскорблениям. И тот и другой, судя по откровенной нецензурщине, были по славянски пьяны. Она резко прекратилась вмешавшимся в разговор третьим лицом, вежливо, по-английски чопорно. С таким же акцентом.

Теперь на всех каналах шуршали помехи, иногда потрескивания сообщали о самопроизвольно разрядившихся где-то поблизости «электрах».

Молох скинул на спину капюшон «Кикиморы» и взглянул на часыпора бы Крокусу появиться, пора. Натянул капюшон обратно на голову, так, чтобы сетка снова скрыла лицо, положил голову на земь. Страшно хотелось спать. Боевой адреналиновый задор давно откатил. А мозг, не получая никакого раздражения, желал покоя. Прошло ещё минут пятнадцать. Как вдруг в наушнике раздался условный сигнал: два щелчка-пауза-щелчок. Крокус бедолага. Молох отбил пальцем по ларингофону ответ.

«Жив курилка,- обрадовался про себя Молох. Но выходить на поляну не стал.

Дождался, пока Крокус размытой лохматой тенью выскользнул со стороны тропы, присел у края леса и приветливо помахал рукой, готовый в любой момент ломануться обратно в чащу.

- Ну, здорово, друг дорогой.- Сказал Молох, с искренней радостью обнимая друга.- Как ты?

- Вроде жив, - ответил Крокус, уселся на камень, поставил рядом с собой автомат.- Взял я его. Хабар со мной. - Он похлопал себя по клапану рюкзака.

- Фу, чуть не обосрался. Как долбёжка началась, толстяк рванул через дебри, что твоя газель. Еле попал.

- Готов?

- Ещё как готов. Полрожка в него для верности всадил. Так он же, собака, весь в броню заштопанный, как черепаха. Пока черепушка не лопнулане угомонился.- Крокус вытер со лба заливающий глаза пот,только видится мне, корефана, у нас одной проблемой больше.

Молох вопросительно изогнул бровь.

- Я когда его шмонал, одну важную неувязочку заметилпод сержантской фуфайкой вполне офицерский сюртук с полковничьими погонами. Фашист.

- Дурно. - Молох озабочено задумался. - Вот и сложилось, откуда этот «броневой» с рейгланом появился. Был бы сержант, послали бы пару обсосов из призывников. Хотя, с Гауссом тип тоже мутный. Ощущение такое, будто он эту дуру держал второй раз в жизни. Был бы пендосский морпех, я бы с тобой не разговаривал. Когда этот дурик от моего попадания оклемался, думал - всё. А он, как заколдованный, давай в темноту поливать. Даже рядом ни разу не шаркнул.

- Да,- согласился Крокус - повезло.

Они минуту посидели молча, приходя в себя и переваривая в голове события прошлой ночи.

- Как салаги?- неожиданно спросил Крокус. Молох пожал плечами:

- Думаю, хана! Там все минами перепахано. Подождём час. Не будетуходим.

- Жалко салажат.

- Это как судьба «пулю» распишет. Глядишь, и выживет кто.- Молох опять пожал плечами, глянул на экран ПДА, и снова отключил прибор от сети.- Ничего от них нет.

- Контузить могло.

- Могло,- хочешь, сходи, проверь,- предположил Молох.

- Иди тыогрызнулся Крокус.Что дальше делаем?спросил он после наступившей паузы.

- На вторую точку не пойдём - вдруг сказал Молох - Палёное, салаг на ПДА оно есть. Так что, после этой мутной истории с полковником, там будут гости.

Крокус вздохнул:

- Согласен, палево.

- Ладно, не грусти, боевой товаристч, - попытался подбодрить его Молохесли есть у парней фарт, не пропадут. Зашкерятся у Лапши. Или до Сидора дойдут. Всего то деловнаступил на асфальт и знай, шевели себе булками до самой деревни.

- Вояки залютуют. Ведь мы их шишку- Крокус ткнул себе в висок указательным пальцем - того. Возьмут их в оборот, и запоют голуби про бравого Молоха и его кореша Крокуса.

- Во, сам признал, что при таком раскладе сопляки нам дороже жмурами, чем на своих двоих. Так что не грузись, соратник. Видит бог, я им смерти не желаю. Пацаны честно отработали, и если встречу их у Сидора или где в ином месте, долю отстегну исправно и по щекам потреплю. Но я не нянька. Договорились встретиться в точке, где они? - он вопросительно уставился на Крокуса,на вторую точку идти нельзя?

Крокус кивнул.

- Назад идти нельзя. Согласен?- и опять угрюмый кивок.И на связь отвечать не стоит. ПДАшки этих обормотов сейчас могут лежать на столе контрразведки. Так, что выбора у нас немного: или мы дальше идём по плану с небольшими коррекциями. Богатеем и плещемся в тёплом море. Или тратим время на этих звездюков, и, - он пробуравил Крокуса взглядомс большой вероятностью играем в ящик. И целоваться, Лёша, ты будешь только с опарышами.

Опять неловко помолчали.

- Ладно, Чапай, убедил, идём к Проводнику - буркнул Крокус и развёл руками.

Пока они препирались, начало светать. Чёрное небо приобрело иссине-фиолетовый оттенок, и уже было готово раскрыть над горизонтом розовую трещину восхода. В динамике сканера с небольшими перерывами стала проскальзывать англоязычная и украинская речь, иногда перемежаемая классическим русским матом. Активизировались военные. Молох не несколько минут подключил ПДА, осматриваясь в пространстве и проверяя сообщения. Поймав вопросительный взгляд Крокуса, он отрицательно покачал головой. От салаг почты не было, только порожняк, обычный трёп скучающих сталкеров.

- Идём. - Молох отключил ПДА, встал, неспешно подцепил скатанную «кикимору» к рюкзаку. Одел его на спину. Повесил на шею винтовку. И не ожидая согласия Крокуса пошёл к символической границе стоянки.

- Погоди! - остановил его Крокус. Молох обернулся. Он увидел друга, так же готового к переходу. Как он вытаскивает из кармана разгрузки длинный, на сорок пять патронов магазин и засовывает под камень. Затем Крокус провел поспешные манипуляции с землёй вокруг камня и прелой листвой, скрывая то, что его кто-то тревожил.

- Слышь, Сань,- он умоляюще посмотрел на Молоха. Лицо чёрное от грязи, только белеют глаза.- Отстучи пацанам, что «маслята» тут. Молох коротко кивнул. Достал ПДА и отбил:

«Первый лагерь. Под камнем магазин «пятёрки». Иди домой. Ждать не будем. Удачи».

Когда Крокус догнал его, он бросил через плечо:

- Отправлю, как только нормально оторвёмся.

И замолчав, чётко с монотонностью метронома, сжирая пространство между ним и проводником, побрёл по тропе. За ним, как верный Санчо, брёл угрюмый задумчивый Крокус. Он методично, автоматически, но без особой системы обшаривал взглядом путь за их спинами, на которой, как только они проходили, смыкались ветви частых, но хилых деревьев, словно вода в кильватере судна. Солнце клонилось к полудню, когда в относительной тишине, достаточно далеко за их спинами раздалась частая автоматическая стрельба. Било стволов пять или шесть, чётко, короткими очередями. Сталкеры остановились, молча посмотрели друг на друга и, упреждая немой вопрос Крокуса, Молох кивнул. Это явно военные, и явно гонят салаг. Канонада доносилась как раз от мест сопряжённых с КПП. Затем к автоматным выстрелам присоединился короткий лай пулемета.

- Писец,- только и сказал Крокус.

- Ладно, пошли.- Молох опять двинулся.- Не поможем мы им ни чем.

На некоторое время выстрелы затихли.

- Может, оторвались?- Крокус скорее спрашивал сам у себя.

И, словно получая ответ на вопрос, они услышали хаотичную стрельбу, которая тут же прервалась гулким хлопком взорвавшейся гранаты. Крокус натолкнулся на спину Молоха.

- Ну теперь точно писец - буркнул ону мальков гранат не было. Они молча стояли и смотрели в том направлении, и каждый молчал по-своему, но в мыслях обоих мелькали одуревшие от страха мальчишки под градом пуль. В наступившей тишине тявкнула очередь из чего- то более лёгкого, чем «калаш».

Назад Дальше