Как оказалосьпроблема. И суть не в том что даны не могли придумать подобных заклинаниймогли, да еще и не такие, если это действительно было им нужно. Но здесь дело было именно в орках. В присутствии этих тварей колдовство становилось попросту невозможным. В смысле, сложное колдовство. Они каким-то образом умудрялись прерывать связь данов со струнами силисточником любой магии. Дар у них, что ли, был такой? Впрочем, не суть. Важно другоелишь сильнейшие умудрялись хоть как-то колдовать против них, выкладываясь так, что в других условиях влегкую могли бы сдвинуть гору-другую. А тут силы едва-едва наскребалось на простейшие заклинания, типа тех самых молний-файербольчиков, с которыми, как оказалось, вообще-то мог справиться любой их ребенок.
Я вспомнила, как тяжело и долго ворожил сьеррин во время боя с засадой, в которую мы влезли. Тогда у меня возникло отчетливое впечатление, что заклинание, которое он готовил, было чем-то из ряда вон выходящим. А оно вон как на самом делевсего лишь детские игрушки. И понятно стало, почему никто из данов кроме него даже не пытался работать там с силой. Да-а, а ведь и вправду проблема.
Я обратила внимание еще на одну деталь, и решила прояснить вопрос:
А почему ты все время говоришь «нашу школу»? Ты учитель?
Нет. Что-то мелькнуло в его глазах. Я ее глава.
Черт! Это насколько ж важна для данааэ затея Вессаэля, если они отправили с ним лучшего своего бойца? Насколько же они в нее верили?
Слушай, я все еще не могла прийти в себя от изумления, но почему тогда ты согласился на эту авантюру? Что, нельзя было послать никого другого? Ведь у тебя наверняка полно своих проблем со школой.
А я и не соглашался. Я сам это предложил. Прямо на Совете, как только сьеррин получил его одобрение. А школаэто не проблема. Уверен, учителя и без меня справляются отлично.
Да, разумеется, все это было понятно, но меня зацепила еще одна фраза:
Ты сказал «на Совете», но Там же только скариэ, то бишь главы кланов
А я и есть скариэ клана стали. Дан дрогнул уголком губ, По нашей традиции им всегда становится глава школы. Как и Вессаэль, кстати. Он глава воздушных.
О А У него тоже есть школа? от удивления я даже заикаться начала.
Нет, школа на островах только однанаша. А он сын погибшего в катастрофе прошлого их сьеррина.
Старший? неизвестно зачем уточнила я.
Единственный, похоже было, что Тавель просто забавляется, наблюдая за моей реакцией. Уж как может.
Охренеть! Сразу двое скариэ в нашей маленькой и уютной компании. Прямо-таки Большой Совет на выезде. Кто окажется следующим? Суинни? Может, у них там принято, чтобы главой солнечных становился лучший из бардов? Или Ассиль? У морских, случайно, не самый ли красивый получает этот титул?
А Суинни с Ассилем случайно не решилась я все-таки уточнить.
Нет. Им пока рано, правильно понял меня стальной.
Видимо от удивления я, неожиданно даже для себя, вдруг выпалила:
Слушай, раз такое дело, не мог бы ты поучить и меня? Ну, на хисстэ, в смысле. И замерла, придя, наконец, в себя от собственной наглости.
Тавель молчал долго, но потом сказал:
Знаешь, а я ведь тоже смотрел на тебя тогда, во время драки протянул он в задумчивости, нужно было контролировать всю ситуацию, целиком. Так вотты меня удивила.
Тем, что схватилась за ножик?
Нет. Не совсем. Ты ведь полностью просчитывала ситуацию?
Н-ну наверное, до меня не сразу дошло, что ответить на этот полувопрос, по крайней мере, старалась.
Да, подтвердил хисстэ с прежней задумчивостью, все твои действия выглядели осмысленными, кроме последнего рывка. Зачем ты вообще это сделала? Шансов же почти не было.
Ээ Да откуда ж я знаю? Я действительно не знала, что здесь можно сказать, и надо ли говорить вообще. Может, потому что у нас своих не бросают? Даже если шансов нет?
Своих? Он почти удивился. Так ты еще и ответственность за него пыталась взять? Впрочем, теперь это уже не важно.
И? мне все же пришлось прервать очередную паузу.
Пожалуй, я возьмусь. До уровня хисстэ ты вряд ли дотянешь, да оно тебе и не надо, но кое-что сделать еще можно. Начнем прямо завтра, если не против.
Я смогла лишь кивнуть в ответ на вопросительный взгляд, у меня попросту перехватило горло.
Отлично, значит, до завтра, дан поднялся, а пока я вынужден попрощаться.
И он вышел из комнаты, не забыв прихватить нириэ и оставив меня в состоянии блаженной истерики Ну, или истерического блаженства. Он согласился! Просто невероятно.
Глава 10
Долго оставаться в одиночестве не пришлосьдверь приоткрылась, пропуская Суинни. Так, это у нас смена караула, надо полагать? Интересно только зачем? Чтобы я не скучала или не делала глупостей? Или и то, и другое вместе? Впрочем, не суть, видеть барда я была очень и очень рада.
Первым делом он небрежным жестом чуть пригасил слишком яркое на его вкус свечение шариков в углу, создав вокруг приятный полумрак, и только после этого размашисто плюхнулся на диванчик, жалобно простонавший претензию по поводу такого с ним обращения. Это, кстати, напомнило мне об одной вещи, спросить о которой следовало давно.
Слушай, а разве не опасно так колдовать здесь? Оркэ нас не почуют?
Что? не сразу понял дан, А-а, нет, конечно. Камни почти не пропускают силу. Мы сейчас настолько далеко от поверхности, что никакая магия туда просто не просочится. Ну и еще пара-тройка заклятий против подобных вещей, наложенных во времена строительства. Так, на всякий случай В общем, зря переживаешь, это не стрррашно.
Да никто и не переживал особо, просто было любопытно. Кстати, любопытно мне было еще много чего, и я, беззастенчиво пользуясь положением болезной и опекаемой, поспешила эти лакуны заполнить.
Так слово за слово мы и болталини о чем, в общем. Я спрашивала, Суинни отвечал, иногда довольно едко прохаживаясь по кое-каким их обычаям. Выяснилось, например, что раз уж я все-таки попаду на острова, мне придется получить официальный статус гостя, для чего нужно будет предстать во всей своей экзотической красе не только перед Большим Советом, но и перед скариэ лесных, которые приняли на своем острове всех данов еще во времена Клановых Войн. Хотя по всем традициям это должен быть все-таки Великий Совет. Но беда в том, что после гибели хрустального клана собрать его стало невозможно в принципе. Лишь в присутствии всех шести глав разом могут появиться зачарованные троны, и только умостившись на них этот самый совет обретает свой статус. И никак иначе. До тех пор, пока в зале приходится стоять, скариэ могут распоряжаться только среди своих, и лишь лесная владычица, как приютившая всех у себя, имеет несколько большую власть, распространяющуюся на всех поголовно. Да и то лишь до известных пределов.
Меня заинтересовала эта история с тронами, и Суинни рассказал подробнее. Оказывается, кто, как и когда зачаровал эти самые волшебные стулья, давно уже не помнили, считалось так было всегда. Если верить старым легендам, сделаны они были из огромных кусков кварца, причем все шесть вроде бы разного цвета. Четыре стоят на одном уровне, двана несколько ступеней выше. Такая политическая география объяснялась просто. У данов на тот момент была интересная система властидуумвират, главы кланов камня и воздуха вместе возглавляли Великий Совет со всеми полномочиями правителя, который оказывался как бы един в двух лицах. Но и остальные скариэ имели право совещательного голоса. Причем, если четыре «советника» объединялись, они могли наложить вето даже на решение обоих нессов, как эта должность звучала на данаари. Но лишь в том случае, если объединялись именно все четверо, и никак иначе. «Вот только те случаи были, наверное, крайне редки, ехидно подумала я, прикинув, каких масштабов должна была достигать грызня четырех равных во всем глав кланов в борьбе за власть и привилегии для своих родов. Не думаю, что даны в этом так уж сильно отличались от людей».
И еще, если опять же верить тем легендам, на двух Высоких Тронах, что принадлежали хрустальным и воздушным, остались лежать их венцы, а четыре остальных погибли вместе с хозяевами в той самой всеобщей катастрофе. Здесь тоже была интересная история. Дело в том, что изначально право на короны имели только нессы, но путем сложных интриг заполучили их и остальные скариэ. Подробности теряются во мраке лет и войн, но точно известно, что решение выдать им эти цацки было принято совсем незадолго до заварухи, а сами венцы четыре младших клана получили чуть ли не накануне ее. И вопреки обычаям не стали снимать, уходя из зала для участия в том самом роковом обряде. Может, просто не смогли расстаться со столь желанной игрушкой? А вот главы старших кланов как раз снялииз чувства протеста, не иначе, и бросили их на сиденья своих тронов, с которыми те и исчезли. И вероятно целы до сих пор, только совершенно недоступны.
Укладывая в голове эти занимательные подробности, я вдруг поймала себя на интересной мысли. И немедленно уточнила ее правильность у Суинни. Оказалосьне ошиблась. Главой теперешнего Большого Совета, урезанного варианта Великого, и единственным оставшимся теперь нессом был Вессаэль. Вот откуда взялся этот «сьеррин»!
Теперь все встало на свои места и обрело некоторую ясность. По всему выходило, что реальную власть он мог получить лишь в случае возвращения Великого Совета, то есть шестого клана. И понятно стало, чего он так носится со своим пророчеством и идеей о последнем представителе хрустальных в лице меня. Для него это было единственной возможностью реализовать свой виртуальный титул, поскольку скариэ младших кланов наверняка четко следили, чтобы этого не случилось. В том числе используя формальный повод с отсутствием главы хрустальных. Нет егонет и Великого Совета. И, соответственно, нет никаких нессов, есть только скариэ пяти равных кланов. Равных во всем!
А ведь я, похоже, влезла в серьезную интригу, сама того не желая: очень уж хорошо все укладывалось в эту гипотезу, подтверждая ее правоту. Кроме, пожалуй, обещания никому ничего не говорить, которое Вессаэль с меня стряс. По идее-то он, напротив, должен был немедленно осчастливить всех вестью о находке последнего хрустального Или такой козырь приберегался до некого определенного момента? Не знаю. Слишком мало еще данных, чтобы иметь по этому поводу обоснованное мнение. И потому я пока решила оставить все как есть, то бишь, обещание свое сдержать.
Для этого появился и еще один поводреакция младших глав на мое появление в таком качестве, действительно, могла оказаться, как сьеррин и предупреждал, весьма непредсказуемой. Точнее наоборотвполне предсказуемой и несовместимой с жизнью. Моей, разумеется. Или я сгущала краски? В общем, время покажет.
Решив, что пора бы от греха сменить эту скользкую тему, я спросила у Суинни:
Слушай, ты же бард, да? Значит, у тебя должны быть собственные, тобой написанные песни? Правильно?
Конечно, улыбнулся он, хочешь послушать?
Конечно, попала я ему в тон.
И Суинни убежал за инструментом, найденном в убежище. Так я впервые увидела аривеллустранную помесь арфы и гуслей, которую очень любили даны. За нежный и сильный звук, прекрасно сочетающийся с голосом. Но играть на ней было, похоже, неимоверно сложно, техника требовалась просто мастерская. У Суинни она былаего тонкие пальцы так и мелькали по двум десяткам струн, иногда просто смазываясь от скорости, с которой он их перебирал, как клинки Тавеля во время боя. И песня его снова оказалась совершенством во всех возможных смыслах этого слова. Не зря, совсем не зря, он считался лучшим бардом на островах.
Только вот опять, как и тогда в лесу, я отчетливо чувствовала, что поет он не для меня. Образ той, другой, стал настолько четким, что казалось, я смогла бы узнать ее, если встречу. И конечно же она была прекрасной даной. Именно прекрасной, а не просто красивой. Лишь такая и подходила барду
Когда отзвенел последний аккорд, я неожиданно для себя спросила:
Слушай, а почему ты не признаешься ей в любви? Ну, той, для которой поешь? И опустила наконец взгляд, до этого мечтательно бродивший где-то в районе потолка.
Н-да, вид охреневших данов определенно переставал меня развлекать. Скорее наоборот. Пусть бы уж побыстрее привыкали, что ли?
Откуда ты?.. Кто мог тебе сказать? в голосе Суинни было безмерное удивление.
Никто. Я это просто вижу. Наверное, оно как-то связано с моим даром Но я еще и сама не совсем разобралась. Пора было вернуть разговор в занимавшее меня русло. Так почему ты все-таки согласился на эту дурацкую роль э-э осеменителя, вместо того, чтобы признаться ей и жить вместе долго и счастливо?
Ты не поймешь! бард окончательно растерял душевное равновесие, а потому не послал меня далеко и надолго, а вдруг разоткровенничался. У меня нет ни единого шанса! Я ее просто недостоин.
Теперь настала моя очередь охреневать: никак не ожидала я подобного от дана, прожившего чуть ли не в три раза больше моего. Как ребенок, честное слово. Или это все влюбленные так глупеют?
Слушай, бард, а ты давно в зеркало-то смотрел? Я старалась выглядеть абсолютно серьезной. Нет, правда очень старалась. Так пойди, глянь. Может, мозги на место встанут.
Но только он на мои подначки вообще не реагировал, лишь сидел и пялился куда-то в угол с очень странным выражением лица. И до меня, наконец, дошлоему сейчас по-настоящему худо:
Есть еще причины. Ты не поймешь. Пока, по крайней мере. Голос барда был глухим и каким-то плоским, что ли? Ну точнокак фанера. И прошу, никому никогда не говори об этом.
Разумеется, это ж твое дело.
Я и на поиски эти согласился лишь затем, чтобы никто ничего не понял.
А знаешь, стоило все-таки сделать еще одну попытку и зайти на проблему с другой стороны, я ведь чем-то там «видела» вас вместе, когда ты пел. Вместе, понимаешь? Поверь мне как специалисту с даром по связям, явным и скрытым. Может, все не так безнадежно?
Ну наконец-то Хоть это сработало.
Ты уверена? прошипел он почти беззвучно, словно боясь спугнуть услышанное.
Разумеется. Не думаю, что сейчас подходящее время шутить. Я действительно была уверена в том, что говорила. Поэтому очень советуюраскинь мозгами, может все-таки есть выход?
Да, конечно же я подумаю, и спасибо. Но сейчас я хочу уйти.
Понимаю
Но мой ответ даже не услышали и вместо прощания удостоили только стуком закрывшейся двери.
Н-да Вот дернул же черт бередить чужую душу! Разговор оказался тяжелым не только для Суинни. Интересно, что же это за принцесса такая, которой может быть недостоин наш бард? Нет, кроме шуток, очень хотелось глянуть. Надеюсь, такая возможность мне как-нибудь представится. Как и возможность чем-нибудь ему помочь, иначе весь этот разговор становился лишь вивисекторским способом утоления моего любопытства. Слишком жестоким.
От самоедства меня спас Ассиль, вплывший в комнату с ужином. Кстати, на двоих. Романтично-то как! Даже жалко, что обошлось без свечей, крайне необходимых для полноты антуража.
«Ну вот и пришел последний из ребяток, четвертый за сегодняшний день. То есть отметились у меня все. Интересно, а ты чем удивлять будешь»? В свете того, как три предыдущих визитера постарались в этом плане, вопрос становился вполне закономерным. Похоже, день чудес еще не закончился.
Но ужин прошел под легкий, ни к чему не обязывающий треп. Я между делом узнала, что ткань у данов действительно ближе всего к нашему шелку. Только «ткут» ее прирученные насекомые, какая-то помесь пауков и шелкопрядов. Ее даже красить не надоопределенные добавки в корм и пожалуйста, практически любые расцветки. Но оттенки даны предпочитали светлые, пастельные, в холодной гамме; одеждусвободную, женщиныдлинную, и всезакрытую. И вовсе не из-за климатана их островах благодаря магии довольно тепло круглый год, и уж тем более не из-за излишней застенчивостиею там не страдали совсем, а из-за того, что под такой наряд можно было легко спрятать доспех. Наследство, оставшееся от моды времен клановых войн и бережно хранимое этими ревностными ценителями традиций.
Вообще, о моде в том смысле, какой вкладываем в это слово мы, у них говорить не приходилось. Только об этикете. Для этого случаятакая «форма одежды», а для тогоэтакая. Причем форма установленная очень жестко, любое отступление могло быть воспринято чуть ли не как оскорбление.
Выяснилось еще, что кроме фруктов у них весьма популярно молоко. Козье вроде бы, если я правильно поняла. А вот алкоголь даны не жаловалииз-за магии. Потому как сильный колдун «под шафе» это очень весело. Всем. А если слабый и неопытный тоже весьма нескучно. Лучше все-таки не рисковать.
Под этот треп я расслабилась, перестала ожидать каких-либо подвохов и успокоилась. Очень даже зря, как выяснилось, потому что именно тут он меня и поймал:
Инесса, вчера ты поставила свою жизнь за мою. Тон Ассиля стал настолько высокопарным и так отличался от всей нашей предыдущей болтовни, что я лишь чудом удержалась и не хихикнула мерзко. За это у нас благодарят вот так.