Доброго солнца вам, Роланд!
Спешу отбыть на обсуждение предстоящего действа, которое будет проходить в том же зале, где и прошлое. Ваша помощь, на этот день, не нужна ни Тишине вообще, ни мне в частности, отчего вам даровано право посвятить этот день саморазвитию. Смею заверить, что я помню, насколько сильно вас вымотали последние дни, посему не требую благодарности.
Всячески надеюсь, что вам станет легче.
М.М.
Ad'l. В следующий раз, один из флаконов будет содержать сильное слабительное, ведь негоже магу пить что-либо, не проверив это что-то на лишние добавки.
Ad'L'en. Амулет-определитель ядов будет ждать вас по приезду в поместье, как и талмуд по определению примесей методиками магов-сенсоров.
Ad'L'end. Старательнее изучайте высокое письмо, вам придется очень много с ним работать.
Прочтя последнюю строчку, я сделал глубокий вдох и скомкал бумагу, - бумагу, не пергамент, - в небольшой шарик. После этого, разом потратив почти пятую часть резерва, отчего даже ощутил легкое покалывание по всему телу, буквально аннигилировал записку, превратив ее в горсточку невесомого пепла.
Пусть я и не имею весьма специфических знаний, соответствующих скорее пиромантам, алхимикам или даже трансмутаторам, но вкладывая абсурдно большое количество магии, я могу творить много всяких бесполезных мелочей. Зато нервы успокоил, да еще и небольшую тренировочку провел: вон, контроль сразу подрос на один пункт, а ведь я этот пункт почти неделю взять не мог. С другой стороны, у меня и на нормальные тренировки времени не хватало.
Еще немного попсиховав, аки свистящий от кипения чайник и саданув голой ногой по деревянной тумбочке, - больно, но трещина по мебели пошла, - неосознанно усилив удар собственной магией, я наконец-то начал успокаиваться.
Два часа времени!
Ъуъ съука!
Она же это нарочно сделала, написав максимально усложненный текст! Я точно знаю, ибо видел, как она пишет записки-указания для простых солдат и неблагородных: лаконично, понятно и коротко. Мать, мать, мать, как же она меня временами бесит, причем времена эти не просто временами бывают, а чуть ли не постоянно!
С трудом уняв бьющий через край энтузиазм, и тщательно пообещав себе поговорить с Милайей, я все же сел за медитацию, прогоняя по телу и оболочке волны магии. Заодно и проверил саму женщину, само собой через Поводок.
А женщина во всю участвовала в планировании нападения на локализированное место шаньской лежки. Несколько независимых групп стелс-пихоты (вспомнить, откуда вылезла эта ассоциация), мягко и ненавязчиво подкрались к неприкрытым булкам наркодиллеров. Накрывший довольно крупное поселение поглощающий купол, вроде как носящий какое-то зубодробительное название на шаньском, очень эффективно глушил фон, производимый подпольной алхимической лабораторией. От сканирующих импульсов широкого охвата это чудо научной мысли тоже неплохо закрывало. Но вот вблизи его эффекты были слишком заметны для настоящих асов своего дела.
Довольно крупное поселение в полторы сотни домов, владело собственной небольшой алхимической мануфактурой и даже цеховой школой для алхимиков из простонародья. Последнее не тянуло даже на самую завалявшуюся гильдию, являясь, по сути, семейным подрядом пары местных алхимиков, набирающих себе помощников из черни. Минимум знаний, максимум нагрузок на дар, гарантирующих почти стопроцентную раннюю смерть, очень жесткие ученические контракты, но при отсутствии альтернатив, как говорится...
Собственно, именно эта алхимическая артель и стала основой для производства "заката". Пусть тому нет прямых доказательств, ибо лезть внутрь шпионы не рискнули, но косвенных хватает с головой. Штурм не начали прямо сейчас только потому, что вскрывают все подвязки, позволяющие завозить в деревню огромное количество реагентов. Что-то, конечно, принесли с собой шаньцы, в основном это были самые ценные и трудные в получении реагенты. Но большая часть сырья поступала по каналам мануфактуры, что автоматически приносит смертный приговор девяноста пяти процентам жителей поселенья. Малых детей не тронут, наверное. Хотя я уже ни в чем не уверен.
Может, поубивают их всех, залив для надежности все поселение каким-то алхимическим напалмом, чтобы гарантированно покарать всех, кто только был связан с запретной темой. А в таком месте, где все всех знают, без круговой поруки не обошлось бы.
Могут просто придушить зачинщиков, оставив остальное население в покое, за исключением конских штрафов и взвинченных налогов. Мол, восстанавливайте порушенную экономику страны собственными силами.
А могут и поставить им всем рабские печати-детонаторы, отправив на границу с Красной Степью, или с Дикими Землями, или к одному из выходов Подземного Мира, или еще с десяток вариантов. У империи хватает неспокойных мест, которые регулярно перемалывают в своих жерновах человеческий ресурс. А не посылать оный ресурс нельзя по разным причинам, что делает невольных каторжан очень полезным активом.
Одно могу сказать точно, ничего хорошего этих людей не ждет.
- Зачем издевалась надо мною? - Сходу спрашиваю вернувшуюся Милайю, пытаясь воззвать к ее совести и заставить устыдиться своих дурацких подколок.
- Потому что работать тебе придется, в первую очередь с благородными. - Даже не подумала проявить жалость этот голем в людском обличии. - Так как простых пейзан и без тебя найдется, кому просканировать и допросить. А если ты желаешь, чтобы тебя воспринимали всерьез, то ты просто обязан иметь нужный багаж знаний. Я знаю, что упрощенная речь гораздо легче изучается, да и грамматика в ней куда понятней, прекрасно знаю, Роланд. Но традиционно маги наших рангов общаются высоким стилем, как и положено благородным. Пока что тебя извиняет тот факт, что ты чужеземец, едва начавший изучать наш язык, но это пока. В будущем, если ты заговоришь с тем же Маийо упрощенной речью, он получит законное право съездить тебе по самолюбию, а мне высказать за воспитание моей свиты. Многие, конечно, проглотят, даже если ты их матом посылать станешь, но воспринимать тебя будут как дикаря с дубиной: сильный, опасный, может даже умный, но грязный и неотесанный.
Всю эту речь она высказала совершенно спокойно, без малейшей злобы и даже несколько устало. Словно строгая учительница, ведущая диалог с безнадежным двоечником. Угрозы и наказания уже показали свою неэффективность, отчего той осталось только устало объяснять, надеясь на то, что до идиота все же дойдет.
Если честно, то мне стало стыдно, причем очень. В мою голову даже не пришла мысль о том, что Милайя таким своеобразным образом проводит мое обучение. Вместо того чтобы подумать хорошенько над причинами ее поступков я в очередной раз тихо бесился, планируя всяческие способы мести (большей мерой пошлые). Причина нелогичного поведения вся та же - без постоянного медитативного транса, я представляю собою комок нервов, вытащенный из привычных ему тепличных условий. И так будет еще долго, пока не пройдут последствия моей безалаберности и пофигистического отношения к собственному здоровью.
Я не сильно раскаиваюсь в своем идиотизме, вернее раскаиваюсь, но понимаю, что иначе можно было бы голову сложить. По большей части постоянный ментальный контроль самого себя был мерой вынужденной, ведь меня постоянно кидало из одной неприятности в другую, не давая времени привыкнуть и осмотреться. Конечно, можно было бы просто не пользоваться менталистикой, банально выработав естественную психическую стойкость, как это происходит с сопливыми юнцами, попавшими в зону боевых действий. Но для этого мне нужно было выжить в моменты паники, которую нельзя было подавлять ментальной магией и поглощающей эмпатией.
И я не решился рисковать, по максимуму пользуясь подаренным Системой классом менталиста.
Прав я был, или нет, покажет время.
Но именно сейчас, я дико хочу перенестись обратно во времени и хорошенько пнуть себя прошлого.
- Ясно. Понял. Принял. - В очередной раз признаю поражение в словесной дуэли и тут же пытаюсь сменить тему разговора, дабы сохранить остатки самооценки. - А что за приписки в конце записки? Нет, я понимаю, что это аналог известного мне обозначения приписки к законченному письму, но символы совершенно незнакомы.
Символы, кстати, были реально не похожи ни на стандартный алфавит, ни на иероглифы, ни на арабскую вязь, которую еще по Земле смутно припоминаю.
- Ты правильно понял, это эльфийское обозначение первого, второго и третьего примечания к написанному письму. Старая лексема, еще со времен Долантора используется. - Женщина милостиво не стала развивать тему, как и капать мне на мозги моими косяками.
Следующие несколько часов прошли весьма плодотворно. Настолько, что у меня вся одежда промокнуть успела, хотя вроде бы и не вставал из кресла. Высокий стиль - зло. Зло чистое и концептуальное, наравне с местным правовым кодексом. Видимо, в Роанарде очень любят издеваться над мозгами и душами, как своих граждан, так и приезжих иностранцев.
Совести у них нет.
Уже ложась спать, - сама Милайя, не особо уставшая от занятия, осталась поработать с присланными ей письмами, - я задал ей почти забытый за склонениями причастий вопрос:
- А чем ты меня накачала, что накрыло настолько сильно? И заодно... - Несмотря на мои внезапные трудности с выражением мыслей в словах, чародейка прекрасно поняла, что именно я имею в виду.
- Обычный возбудитель, я же уже говорила, этакое средство для свиданий. Могла бы взять действующий исключительно на мужчин состав, но я посчитала это своеобразным шулерством. - В словах ее проявилась почти не скрываемая насмешка. - А что касается прошедшей ночи, то можете быть уверенными я не в обиде. Хотя тот последний трюк был весьма волнующим. И мы еще обязательно вернемся к этой теме, но не сегодня. Спи, Роланд, сегодня заслужил.
Внутренне содрогаюсь от перспектив "вернуться к теме", но то, что она действительно вроде бы не обижается за столь постыдную, пусть и приятную, игру с ее мыслями, меня крайне радует. Через Поводок я ощущаю целую плеяду полусформированных планов и мыслей по поводу различного использования моих возможностей. Часть из них вызывает невольную сухость во рту, по причине своей сказочной пошлости, вторая же совсем не связана с любовными играми, представляя собою исключительно практические способы применения.
Закрываю связь с Поводком, от греха подальше, и засыпаю под негромкий шелест бумаги и скрип артефактного пера.
Давно я не видел эмоций, проявляемых моей прелестной соратницей. А уж настолько ярких, пожалуй, вообще никогда не видел, даже в ту самую ночь, когда мне, - полторы недели тому назад, - сорвало крышу от использованной ею алхимии.
Милайя Меерслейн была в диком, всепоглощающем бешенстве. В ярости столь сильной, что никакого аристократизма не хватало, чтобы ее скрыть. Лицо - застывшая маска ледяного неистовства. Оболочка - сама ночь, грозящаяся сожрать любого, кто встанет рядом. От ее склонившейся над чашкой с успокаивающим отваром фигуры исходили почти материальные флюиды злой и смертельно опасной магии. Складывалось ощущение, что она с трудом сдерживает семейную аркану от непроизвольной активации. Попадать под вал буквально поедающей материю и энергию темноты, способной на высшем уровне владения поглощать даже столь эфемерные вещи как пространство, время и даже, предположительно, концепции... мне еще пожить хотелось.
Нужно бы ее успокоить, да только мне чего-то откровенно страшно, пусть я умом и понимаю, что она физически не в силах нанести мне урон. Мне от того ничуть не легче. Пришлось даже скользнуть в легкую медитацию, ибо, несмотря на то, что я успел привыкнуть к ощущению ее магии рядом, нынешняя Милайя пугала до чертиков.
Так что сижу я в кресле, не рискуя из него встать, смотрю на абсолютно равнодушное лицо этой темной одаренной и жду момента, когда она сможет вести диалог. Можно было бы воспользоваться Поводком, как для того чтобы узнать причину ее душевного состояния, так и чтобы успокоить взбесившуюся оперативницу. Но что-то, возможно зачатки интуиции или внезапно воскресшая порядочность, не позволяли этого сделать. И я предпочел дать ей время прийти в себя.
Все равно мне все расскажут.
- Полагаю, ты хотел бы задать мне несколько вопросов, Роланд? - Заговорила она уже под вечер, если не сказать ночью, просидев памятником самой себе добрых шесть часов. - И прошу прощения за мое неподобающее поведение. Спрашивай, я отвечу.
Я к тому моменту успел провести стандартную тренировку оболочки, не давшую, впрочем, повышения статов, проголодаться, помедитировать успокаивая нервы и даже немного вздремнуть. Поэтому ее голос, из которого, что удивительно, не сочился яд вперемешку с космическим холодом, прозвучал для меня весьма неожиданно. И вместо того, чтобы начать спрашивать по делу, я задал совсем другой вопрос:
- А почему магов работающих с чистой тьмой, как проявлением, называют чернокнижниками наряду с куда более зловещими демонологами, малефиками и некромантами?
Похоже, у меня входит в привычку сбивать ее с толку, что, при ее-то опыте, делает мне немалую честь. В другой раз она, конечно, удержала бы лицо, но в текущем эмоциональном состоянии, Милайя только вздохнула и несколько недоуменно покачала головой.
- Роланд, ты просто... Роланд. - Ну вот, заодно и настроение улучшил, как ей, так и себе. - Твой вопрос же - некорректен, ведь в роанардском языке нет самого понятия чернокнижник, это Кхантский термин. Ты сам мог бы это заметить, раз уж не нашел соответствующего слова в имперском наречии. У нас владеющих thalus meer, "проявлением темноты", не относят к адептам запретной магии, хоть и держат под наблюдением идущих этим путем личностей. Магам тьмы, в силу особенности оболочки, привыкшей к постоянным нагрузкам и контакту с агрессивной энергией, гораздо легче проводить ритуалы, основанные на жертвенных усилениях. Да и эффект от них будет выше, спору нет. Потому, большая часть магов моей школы, рано или поздно начинает работать с живым материалом. Ответ ясен?
- Ясен, спасибо. Мне вправду интересно было, да никак не мог спросить, а тут вспомнилось. - И киваем, аки болванчик, чтобы, значится, продемонстрировать довольство начальственным ответом и собственное соответствие макету "идеального подчиненного". Это я про "вид лихой и придурковатый", если что. - Так что там случилось такого, что ты пришла с работы злой как грозовая туча и пугала бедного менталиста своей мрачностью?
На миг я испугался, что таки перебрал с иронией, и сейчас Милайя взорвется в яростном ответе, но, видимо, прежний самоконтроль уже успел вернуться к ней.
- Что случилось? - Я сейчас не возьмусь сказать, чего в ее тоне больше: злого и черного веселья, или затаенного горького вкуса поражения. - Да ничего такого, если не считать того, что нас всех скопом грубо поимели.
И она начала свой рассказ.
С самого начала, шаньские засланцы собирались тестировать новых курьерских химер. Этакие внебрачные детишки крысы, таксы и червя, способные проносить в желудке небольшие контейнеры с грузом, прикрывая их фон собственной оболочкой, которая, в свою очередь, была на удивление тусклой и инертной, отчего не вызывала тревоги в охранных контурах. Довольно интересная разработка, хоть и сырая - шаньцы каждые пару лет что-то такое придумывают. Обычно, работают такие придумки только до тех пор, пока не истечет эффект внезапности, а дальше на все хитрости находятся нужные контраргументы.
В этот раз, химеры и вовсе вышли сырыми и недоделанными, отчего проект собирались быстро сворачивать. Те останки органики, которые отыскали в коллекторах наши некроманты, оказались именно тем, что подозревали с самого начала: разложившейся химероидной плотью (быстрое разложение тела является одной из отличительных черт большинства короткоживущих химер-шпионов). Самих химер бы легко вычислили, но к тому моменту шаньцы и сами поняли, что так они слоника не продадут и отозвали оставшихся тварюшек.
Подлые наркоторговцы уже собирались потихоньку уходить обратно в родные земли, предварительно зачистив концы и убрав свидетелей. Ну и заминировав все, что не смогут утащить, разумеется. Но тут на них вышел кое-кто еще. Именно он предложил им продолжить работу с пылью, подсказав способы обойти защиту.
Местный.
Можно даже сказать - деревенский.
Вы сейчас будете смеяться и будете правильно делать, ведь иначе чем театром абсурда дальнейшие события никак не назвать. У меня вообще сложилась мысль, что везучим мартисьюшным попаданцем в этой истории являюсь совсем не я.