Так-так... Где же хранятся тарелки?
Пока проверяю шкафчики и сервирую стол, возвращается Шаррэль, находу любовно протирая тёмно-золотистую бутылку вина.
- Эльфийское, - улыбается, проследив мой взгляд. - Сегодня как раз подходящий случай, чтобы его открыть.
Эльфийское вино в день их национального праздника? Что ж, почему бы и нет.
Понаблюдав, как он тщательно выбирает бокалы, предлагаю:
- Раз уж у нас есть амулет переноса, может быть, завтра ещё немного погуляем по парку?
Хотелось бы и по городу, конечно, но из-за отсутствия тёплой одежды придётся ограничиться зачарованным уголком вечного лета.
- Не получится, - вздыхает с сожалением. - Скоро начало учёбы, дети возвращаются в школу, и я пообещал Риллду, что буду за всеми присматривать. Мы же так и не нашли демонессу.
- Ты ведь не уволишься сразу, как только поймёшь, кто это?
- И оставить тебя одну? - хитро покосившись, улыбается Шаррэль. - Разумеется, нет. Я задержусь как минимум до конца года и буду отгонять от тебя мальчишек.
Вроде бы, шутка, но что-то в его интонации заставляет меня насторожиться.
- Каких мальчишек?
- Всех! - заявляет безапелляционно.
- Это же всего лишь второкурсники.
- Ты просто не замечаешь, как они на тебя смотрят, - ворчит раздражённо. - Но я уже знаю, как это исправить...
Что-то, по-моему, он воспринимает это всё слишком серьёзно. К тому же...
- Но ведь на тебя тоже многие смотрят, Шаррэль. И не все девушки такие же легкомысленные, как Эрена. Вэрлай, например, показалась мне вполне серьёзной в своих чувствах. Она, кажется, искренне в тебя влюблена.
И я не то чтобы этому рада.
- Ничего подобного, - поджимает губы инкуб. - Я для неё всего лишь олицетворение всего запретного. Её чувства - протест против того, что пытается внушить семья - она у неё крайне ортодоксальная. В плохом смысле этого слова.
- Ты знаешь их?
- И ты тоже. Секретарь Риллда - её мать... О, - прерывается он, заслышав мелодичный звон, - а вот и наш ужин!
Так значит, та неприятная женщина, что почему-то ненавидит Шаррэля, мама Вэрлай? Знает ли она о чувствах дочери? Что-то мне подсказывает, что да... Не в этом ли кроется причина её к нему отношения?
Спохватившись, выглядываю в коридор и торопливо подбегаю, чтобы помочь донести три подноса с исходящими ароматным паром горшочками, кувшинами, кувшинчиками, мисками и лоточками.
- М-м-м... - принюхиваюсь. - Как вкусно всё пахнет!
- Ещё бы, - усмехается он, сворачивая на кухню. - Ставь сюда. Сейчас разберём.
По мере появления на столе тарелочек с запечёнными в сливках грибами, покрытых аппетитной золотистой корочкой, сочных кусочков мяса, тушёных овощей, салатов и нежнейших кремовых пирожных я несколько раз сглатываю набежавшую слюну, провожая их голодным взглядом. Шаррэль на это лишь усмехается, однако и сам от вредного позднего перекуса отказываться совсем не спешит.
Ужинаем мы в тишине, не отвлекаясь на разговоры, но очень скоро, осилив всего лишь полтарелки жульена, я понимаю, что сыта, и откидываюсь на спинку стула, с сожалением поглядывая на нетронутые блюда.
- Ничего, оставим на завтрак, - одним эффектным пассом убрав со стола всю еду, инкуб протягивает мне руку: - Идём? Ты не против вместе переночевать сегодня у меня в спальне? Там такая ванна... Тебе наверняка в ней понравится.
Ванна, значит?
Чувствуя, как ускоряется пульс, вкладываю пальцы в его ладонь и встаю.
Так и не разняв рук, Шаррэль ведёт меня наверх, приглашающе распахивает дверь. Улыбается, первой пропуская в комнату.
Пока я рассматриваю уже знакомый чёрный ковёр, тяжёлые шторы и бархатно-синий плед, напоминающий ночное небо, мужчина на секунду заглядывает в ванную и сразу же возвращается.
- Проходи, Ирочка. А я пока кое-что тут закончу.
Нараставшее весь вечер волнение смешивается с лёгким разочарованием от того, что, похоже, я всё же не так поняла сегодняшние намёки.
С другой стороны, после долго дня и танцев понежиться в душистой пене действительно хорошая мысль.
Даже если я буду там одна.
Послушно двинувшись к ванной, краем глаза отмечаю, что Шаррэль присел на корточки и что-то сосредоточенно ищет, роясь в прикроватной тумбочке.
В отличие от всего остального дома и комнаты, которую в прошлый раз выделил мне инкуб, с сантехникой у него всё на порядок проще: ванна тут всего лишь одна, зато очень большая и необычная, сделанная из цельного голубого кристалла. И сейчас она уже наполовину заполнена горячей водой, в которой плавают алые лепестки, источающие сладкий цветочный аромат.
Когда только успел?
И вообще, я что-то запуталась! Это точно всё мне одной или...
Шаррэль входит в комнату неслышно, но я всё равно всей кожей улавливаю его приближение ещё до того, как на плечи ложатся тёплые руки.
- Помогу тебе с платьем.
Я позволяю. Закрываю глаза, прислушиваясь к тому, с какой неспешной уверенностью он расстёгивает крохотные застёжки, двигаясь вниз по позвоночнику.
Платье уже едва держится. Ещё пара-тройка крючков, а потом...
Синий переливающийся шёлк мягко опадает к ногам, и я слышу, как у Шаррэля на миг перехватывает дыхание.
Улыбаюсь. Нравится, да?
Готовясь к балу, я учла, насколько тонким будет мой наряд, и не пожалела денег на хороший комплект нижнего белья. Причём самым подходящим, как ни странно, оказалось вовсе не воздушное эльфийское кружево, а невесомая комбинация родом из империи. Надо отдать им должное, демонессы явно знают толк в соблазнении: бельё совершенно незаметно под облегающей одеждой, но, когда приходит пора, от него просто невозможно отвести взгляд.
Отмерев, Шаррэль шумно выдыхает мне в шею, заставив дёрнуться от неожиданной щекотки и всю покрыться мурашками.
Его тихий смешок возле моего уха отзывается волной волнующего тепла.
Вроде бы, ничего такого мы пока что не делаем, но каждая секунда происходящего наполнена такой чувственностью и доверительной искренностью, такой открытостью друг перед другом, что это пьянит.
Мужские ладони медленно скользят по моему телу - очерчивают лопатки, сжимают талию, гладят бёдра, проходятся по животу, приподнимают грудь. Несколько круговых движений - и от полноты чувств я закусываю губу, откидывая назад голову и прислоняясь к Шаррэлю. Кажется, это и называется «таять»... Все эти ласковые прикосновения творят со мной что-то невероятное. Я даже не знала, не думала никогда, что такое правда бывает, что можно и в самом деле, забывая обо всём, растворяться в ощущениях.
Чуть слышно щёлкает застёжка бюстгальтера. В этом мире она всегда спереди, так что справиться с ней легко. Плавным движением он спускает бретельки с моих плеч и почему-то замирает. Уловив появившуюся напряжённость, я всё-таки выплываю обратно в реальность и поднимаю голову, чтобы посмотреть, что случилось.
Шаррэль не сводит горящих глаз с нашего отражения в зеркале, притаившемся справа от входа.
Заметив, что я смотрю, он наклоняется, чтобы проследить губами край ушка и, усмехнувшись, чуть прихватывает зубами мочку.
Прерывисто вдохнув, изгибаюсь, однако отвести взгляд, упустив хоть один миг, нет никаких сил. То, как его руки блуждают по моему телу, завораживает. Несмотря на почти полное отсутствие на мне одежды, в этом нет даже грамма пошлости. Только любовь и желание сделать приятно.
- Ирочка, - прикрывает он глаза. - Если ты и дальше будешь так ко мне прижиматься, наши планы придётся пересмотреть.
- Ты против? - приподнимаю я брови, сделав вид, что собираюсь отстраниться.
- Я? Против? - хмыкает, потеревшись щекой о мои волосы. - Вовсе нет! Но всё же мне бы не хотелось спешить, отказывая себе в удовольствии понежиться с тобой в ванне с идарским маслом. Поэтому... - его пальцы цепляют край моих трусиков.
- Может быть, я сама?
Пожалуйста. Слишком уж это всё...
- В другой раз, - улыбается, присаживаясь передо мной на корточки.
Шёлковая тряпочка оказывается на полу, и я смущённо переступаю, выбираясь из вороха одежды. Он, конечно, уже видел меня такой, да и сейчас смотрит только в глаза, но всё равно очень неловко.
Поцеловав в живот, Шаррэль выпрямляется, подхватывая на руки, делает пару шагов и опускает в тёплую ароматную воду.
Присев на одну из двух широких ступенек, из-под ресниц наблюдаю за тем, как он через голову стягивает рубашку, расстёгивает штаны и... и вдруг ловит мой взгляд! Будучи застигнутой «на горячем», быстро, даже не задумываясь, зачем это делаю, зажмуриваюсь.
Инкуб коротко и необидно смеётся.
Забравшись в ванну, он с улыбкой пересаживает меня к себе, устроив между разведённых коленей, притягивает ближе, позволяя опереться спиной и положить голову ему на плечо.
Мы настолько рядом, что я чувствую его всем своим телом - глубокое учащённое дыхание у виска, сильные и размеренные удары его сердца, пульсирующего у меня под лопаткой, неспешные поглаживания по животу и груди, взгляд, неотрывно сопровождающие каждое движение смуглых ладоней. Всё это так просто и естественно, но вместе с тем так предельно откровенно, что захватывает дух.
Доверившись уверенным прикосновениям, пытаюсь подольше удержаться на тонкой грани между чисто физическим удовольствием тела и приносящим не меньшее наслаждение водоворотом эмоций. Хочется прочувствовать, впитать в себя как можно больше того нового и волшебного, что дарит Шаррэль, но ощущения слишком пронзительны. Меня затягивает в чёрный и горячий омут чувственного, волнующего, неизведанного. Погружаясь всё глубже, чувствуя, что тону, пытаюсь найти во всём этом хоть какую-нибудь опору и снова тянусь к Шаррэлю. Обнимаю его, целую так, как никогда прежде ещё не осмеливалась, - пылко, со всей бушующей во мне страстью, глубоко и самозабвенно.
Не разрывая поцелуй, он одним движением пересаживает меня к себе на колени, и мы синхронно выдыхаем от особенно яркой вспышки ощущений, родившейся в соприкосновении наших тел.
Глаза неудержимо закрываются...
Горячие и сухие от частого дыхания губы Шаррэля, касаются моих век, виска, прослеживают линию от скулы до подбородка, скользят по шее, осыпают грудь короткими беспорядочными поцелуями. Его ладонь с талии спускается вниз, по животу и ещё ниже. Гладит, нажимает мягко и ритмично - так, что я вздрагиваю всем телом, подаюсь бёдрами вперёд и едва не стону от разочарования, когда Шаррэль убирает пальцы, переместив их выше.
- Сейчас, - выдыхает, усмехнувшись в ответ на мой возмущённый взгляд. - В этот раз обделённой ты не уйдёшь, обещаю. Приподнимись немного...
Вот ведь ехидна! Припомнил всё же, не удержался!
Прикосновение шёлковой головки его члена сменяется непривычным растягивающим изнутри ощущением от того, как он медленно проникает в меня. Против воли слегка напрягаюсь, ожидая неизбежной боли, и даже вскрикиваю, когда Шаррэль неожиданно сильно толкается внутрь. Он тут же замирает, а я, к своему удивлению, понимаю, что не чувствую ни рези, ни жжения. Только горячий импульс, пронзивший низ живота в том месте, где лежала его ладонь.
Крови нет. На всякий случай украдкой посмотрев вниз, я вижу на себе только несколько ярко-красных лепестков.
Это очень красиво.
Благодарно улыбнувшись, глажу широкие твёрдые плечи. Подушечками пальцев прослеживаю выделяющиеся под кожей мышцы и только потому замечаю прошедшую по его спине лёгкую дрожь нетерпения. Сообразив, что из-за меня пауза начинает слишком затягиваться, неуверенно пробую двинуться, но Шаррэль перехватывает мою руку и на несколько очень долгих секунд прижимает пальцы к своим губам. Он ничего не говорит, но смотрит с такой пронзительной нежностью, что меня переполняет этим чувством, и, не удержавшись, я крепко обнимаю его за шею, втягиваю в поцелуй. Шаррэль отзывается сразу. Погладив по спине, обхватывает талию сильными ладонями и приподнимает меня на себе, чтобы сразу же опустить. И ещё раз. И ещё...
- М-м-м, - стонет, закрыв глаза. - Да, вот так.
Задыхаясь от ощущений, сжимаю его внутри, прогибаю спину.
Плещущаяся вокруг вода прохладным шёлком ласкает разгорячённую кожу.
Всё ещё задавая направление одной рукой, другую Шаррэль опускает между моих ног, туда, где соединяются наши тела. Хватает всего нескольких круговых движений его пальцев и пары-тройки глубоких толчков, чтобы остатки моего сознания снесло горячей волной.
Глава 16
- Ирочка, - тепло улыбается Шаррэль, делая попытку подняться из остывшей воды, - подожди ещё минутку, не засыпай.
- М-м... - невнятно, но протестующе отзываюсь я, снова удобно устраивая голову у него на плече.
Я не сплю, но совершенно не хочу никуда идти. Не хочу разнимать обнимающие его руки. Мне сейчас так хорошо, что даже разговаривать лень.
Рассмеявшись, инкуб всё-таки перехватывает меня под колени и спину и выбирается из ванны.
- Вообще-то, сюрпризы на сегодня ещё не закончились, - сообщает загадочно.
Да?
Любопытство помогает немного собраться. Я даже вспоминаю про полотенце и самостоятельно обтираюсь.
- И что же это?
- Он в спальне, так что скоро увидишь, - не поддаётся мужчина.
Ну, хорошо.
Способность мыслить здраво постепенно возвращается, и я запоздало понимаю, что переодеться мне сейчас не во что. Единственная имеющаяся тут одежда - бальное платье. Есть, правда, ещё чёрная туника Шаррэля, оставшаяся у него со времён училища. В прошлый раз он уже одалживал мне её, но постоянно просить чужие вещи не слишком удобно.
- Надень пока это, - предлагает инкуб, протягивая свою заранее приготовленную зелёную рубашку. - А когда в следующий раз выйдем в город, заглянем в магазин, чтобы у тебя было здесь всё необходимое.
Что? Я же правильно поняла?..
- Неужели ты уже готов отдать мне половину полок в своём шкафу? - хмыкаю, давая возможность обратить всё в шутку.
Одно дело - встречаться и замечательно проводить время, но жить вместе - совсем другое. Это совершенно иной уровень.
- Могу даже всю свою гардеробную отдать, хочешь? - без тени улыбки предлагает Шаррэль.
Он это серьёзно? Не рано ли нам обсуждать такие вещи?
- Я просто хочу, чтобы ты знала, что у тебя есть, куда пойти, - нарушает он затянувшуюся паузу. - Когда учебный год закончится, тебе ведь нужно будет где-нибудь жить, так почему бы не здесь, со мной?
- Честно говоря, я пока настолько далеко не загадывала, - пожимаю плечами, с трудом вынося его слишком внимательный взгляд. - Впереди ещё целых пять месяцев, многое может перемениться.
Не то чтобы я не хочу жить с Шаррэлем под одной крышей. Хочу. Но лучше не у него, а вместе, где-нибудь на нейтральной территории. К тому же, есть ещё пара нюансов.
Во-первых, летом я планировала работать. Причём желательно здесь, а не в империи, где демоны и демонессы на каждом углу. Мы уже даже обсудили этот вопрос с мастером Маррэлем. Учитывая, что я и так изредка подменяла Асти в лавке, он охотно согласился официально нанять меня в качестве второго продавца. Семь имеющихся золотых - это неплохо, при экономном расходе их хватит мне на несколько лет, но всегда лучше иметь запас. К тому же, учёба в академии и жизнь в другом городе могут оказаться куда дороже, чем здесь, в провинции, и все мои денежки растворятся в первый же год.
Во-вторых, и это действительно важно, в совместной жизни с Шаррэлем меня смущает статус нахлебницы и приживалки. Он и без того много мне помогает, категорически отказываясь от возмещения расходов. И за проживание, уверена, денег не возьмёт тоже, хотя продукты и вещи покупать будет исправно.
Ну, и в-третьих, летом я намереваюсь во что бы то ни стало увидеться с Тимом. Шаррэля это вряд ли обрадует, но одну меня он, конечно же, не отпустит - пойдёт следом и будет охранять «своё». Всё, что связано с Тимуром, для меня очень личное, поэтому, хоть в прошлый раз я и согласилась на его присутствие на нашей беседе, всё-таки хотелось бы, по возможности, этого избежать.
Разумеется, такой неопределённый ответ инкуба не удовлетворил, однако, чтобы не продолжать разговор, я, смущённо повернувшись спиной, надеваю предложенную рубашку и первой выхожу в спальню.
Комнату не узнать.
Под потолком, разгоняя густую темноту ночи, порхают разноцветные сияющие бабочки. Малиновые, пурпурные, белые, жёлтые, голубые... Их целый десяток, и каждая размером с ладонь!
- Что это, Шаррэль?
- Сюрприз, - улыбается он, остановившись рядом. - Это особый артефакт-светильник. Вообще-то, обычно его включают перед сном маленьким детям, но мне показалось, что тебе понравится.
- Невероятно красиво... - шепчу, не в силах отвести глаз от этого чуда.
- Он твой. Если хочешь, можешь взять его с собой в школу.
- Пусть будет здесь, ладно?
- Разве тебе не понравилось?
- В том-то и дело... Понимаешь, когда мне что-то по-настоящему нравится, я ни с кем не хочу этим делиться. А в школе - Майрин. Она точно будет задавать вопросы, и порой меня даже пугает её проницательность. Чем придумывать какие-то объяснения и оправдываться, давай лучше просто оставим эту красоту здесь и будем любоваться ею каждый раз, как соберёмся ночевать в этом доме.