20
Сегодня был третий день отсутствия Ренара в академии, и я начинала откровенно скучать по нему. Конечно, я могла бы постараться убедить себя в том, что мне недостает не его присутствия, а наших утренних тренировок. Но кого бы я в таком случае обманывала? Только себя, а это уж самое последнее дело. Поэтому еще сегодня рано утром, когда, по привычке сервировав стол на двоих, но, вовремя спохватившись, приготовив только одну чашку кофе, я со всей откровенностью признала, что даскучаю. И, более того, что считаю дни до возвращения этого невыносимого командира в академию. Но только сейчас, глядя на Ренара, застывшего в дверях в ожидании разрешения войти в класс, я поняла, насколько сильно я по нему соскучилась.
Замерев, я смотрела на Ренара, не в силах отвести взгляда. Но чем больше я всматривалась в него, тем сильнее во мне росло чувство тревоги. И я пока не понимала, чем оно вызвано. Все как будто было в порядке. Ренар, небрежно подпирая плечом входную дверь, как обычно улыбался мне с легкой усмешкой. Но что-то в его облике настораживало меня.
Посмотрев внимательнее и, наконец, увидела, что именно меня насторожило. Не небрежность была в позе Ренара, а усталость. И именно она заставила его опереться о дверь, а вовсе не желание покрасоваться передо мной или, тем более, перед своими боевыми товарищами. Под глазами мужчины залегли тени, а черты лица заострились, как будто после тяжелой болезни. Ему было плохо и, возможно, даже больно, но он все равно пришел ко мне. Какое восхитительное безрассудство. Но потакать этому я не собиралась.
Нет, я не разрешаю вам войти, офицер Лагард. Ваше опоздание слишком серьезно и прямым образом нарушает существующую в академии дисциплину. Поэтому сейчас нам с вами предстоит пройти для написания вами объяснительной записки, в которой вы подробно изложите причины своего опоздания.
За моей спиной послышался недовольный шепот офицеров «Зари», уже практически открыто негодующих из-за моего поведения. А чего еще они могли ожидать от дипломированной ведьмы? Ну, разве что того, что я все же обернусь к ним, чтобы дать какие-то указания относительно нашего занятия. Безусловно, я должна была поступить именно так. Но сейчас я не могла оторвать взгляд от Ренара. Боялась, что если отвернусь, то с ним случится что-то непоправимое. А потому, нарушая все мыслимые правила приличия и педагогической этики, я завершила занятие, стоя к ним спиной и даже не повернув головы.
Господа офицеры, задание для подготовки к следующему занятию у меня на столе. А на сегодня все, благодарю всех присутствующих.
Произнеся это, я, не теряя больше драгоценного времени, шагнула к Ренару, увлекая его за собой в коридор. В этот момент я в который раз оценила преимущества жизни и работы в одном и том же замке. А так же мысленно поблагодарила начальника учебной части, который выделил для занятий по спецкурсу класс в непосредственной близости от моей башни. Чтобы попасть в нее, нам нужно было лишь миновать небольшой коридор и повернуть за угол.
Дойдя до входной двери я открыла ее и, не церемонясь, буквально втолкнула Ренара внутрь. И только после этого выдохнула с некоторым облегчением. Как выяснилось через пару мгновений, зря.
И вправду заставишь меня писать объяснительную, госпожа ведьма?
Ренар произнес это с уже ставшей для меня привычной легкой усмешкой, а потом покачнулся, закрыв глаза, и стал медленно оседать вниз.
Что за
С моих губ чуть было не сорвалось неприличное слово, которая такая хорошая девочка из приличной семьи, как я, знать была не должна. Но знала. Вовремя успев прикусив язычок, я бросилась к Ренару, чтобы хотя бы попытаться подхватить его и не дать ему упасть.
Мне это удалось, но, вопреки моим ожиданиям, мужчина вовсе не стремился перейти в горизонтальное положение. Вместо этого он обнял меня, столь неосмотрительно оказавшуюся в непростительной близости от него, и заключил в объятия, замирая на месте. Лишь легкое покачивание его мощного тела из стороны в сторону говорило о том, что его самочувствие далеко от идеального.
Я застыла в его объятиях, удивленная столь резкой переменой его поведения. По-хорошему, мне нужно было сейчас быстро проанализировать сложившуюся ситуацию и принять взвешенное решение о характере моих дальнейших действий. Иными словами, поступить так, как я обычно делала. Но отчего-то именно сегодня, сейчас, все мысли куда-то улетучились. Осталось только желание замереть в кольце рук Ренара и еще крепче прижаться к его горячей груди.
Слишком горячей.
Слава богу, разум все же вернулся ко мне, стоило ему обнаружить несоответствие. И оно было вовсе не в том, что я находилась в столь тесном контакте с, в сущности, совершенно посторонним мне мужчиной. Неправильность заключалась в том, что температура тела этого самого мужчины совершенно определенно была выше нормы. Проще говоря, у Ренара был жар.
Осознав это, я вдруг ощутила совершенно иррациональное чувство обиды. Меня огорчало и обижало, что эти самые злосчастные объятия были просто плохо осознаваемым действием не совсем здорового человека, а вовсе не стремлением отважного командира прикоснуться к обманом плененной им ведьме.
Тоже мне, одернула я себя, нашла, о чем думать, вместо того, чтобы оказывать первую помощь раненому товарищу. Я уже хотела осторожно высвободиться из объятий, когда услышала тихий голос Ренара.
Побудь так, хотя бы еще немного.
Удивленная, я подняла голову, чтобы встретиться с более чем осмысленным взглядом командира Лагарда.
Я много чего могла бы сказать в ответ. Начиная от возражений о недопустимости столь близкого контакта между коллегами до просьбы не выпускать меня из объятий до конца времен. Как ни парадоксально, и то, и другое было моими настоящими мыслями и желаниями. Но, справедливо рассудив, что сейчас не слишком подходящее время для пререканий, я решила выполнить просьбу Ренара.
Не размыкая объятий, мы будто застыли в одном бесконечно длинном мгновении. Мои руки по-прежнему лежали на груди у моего командира, а егообнимали мою спину от плеч до талии. Встретившись Ренаром взглядами, я уже не могла отвести глаз, все глубже проваливаясь в темноту его зрачков.
Видимо, на какой-то короткий миг я все же потеряла связь с реальностью, потому что вдруг обнаружила себя сидящей в объятиях Ренара, удобно устроившегося в одном из широких кресел моей гостиной. Хорошо хоть в кресле, а не на диване и, тем более, не в постели. И не лежала, а сидела. После таких практически аморальных мыслей мне опять, в который уже раз, пришлось себя одергивать. С точки зрения как рабочей этики, так и общественной морали, положение наших тел в пространстве друг относительно друга было категорически недопустимым. А вот Ренара это, похоже, совершенно не смущало.
Так, похоже, вам уже лучше, господин командир,произнесла я, безуспешно пытаясь высвободиться из объятий мужчины.
Вовсе нет,возразил он.Но ваши прикосновения обладают поистине лечебным действием, госпожа ведьма.
Приятно это слышать, но, думаю, что стоит прибегнуть к более традиционным способам лечения и позвать компетентного специалиста.
Нет, Анаис, пожалуйста, не нужно никого звать. Все пройдет само. Нужно только немного подождать. И я бы не хотел
Ренар не закончил, но я прекрасно поняла, что он имел ввиду. Он не желал, чтобы кто-то еще видел его слабость. И я его прекрасно понимала.
Хорошо,кивнула я в ответ.Расскажешь, что произошло? Или это очередная сверхсекретная тайна?
Сверхсекретная,кивком подтвердил он.
На губах Ренара появилась усмешка, которая сейчас меня почему-то вовсе не раздражала, как раньше. Даже наобороттеперь она мне нравилась.
Значит, не расскажешь?
Ну почему же, расскажу. Хоть информация и сверхсекретная, но тайна все та же. Помнишь, я говорил об информаторе, в донесении которого упоминался Хрустальный венец? Так вот, я нашел его.
21
Он жив?
Задавая этот вопрос, я понимала, какой ответ услышу. Но все равно не могла не спросить.
Нет,подтвердил мое предположение Ренар.
Как это
Я не могла подобрать подходящего слова, чтобы выразить чувства, которые сейчас испытывала.
Несправедливо?
Ренар чуть сильнее обнял меня, будто стараясь этим утешить.
Да,согласилась я.
Но это жизнь. Та, которой живу я. Прости, что стал одним из тех, кто вовлек тебя во все это. Забрал из прежней беззаботной жизни, заменив ее на изоляцию на краю света в окружении толпы военных. Словно дракон, похитивший принцессу и заточивший ее в своем замке.
Какое поэтическое и весьма точное сравнение,я немного развернулась в объятиях Ренара, устраиваясь поудобнее. Как ни странно, ни мысли, ни желания освободиться из них у меня больше не возникало.Но про беззаботную жизнь ты немного преувеличил,я усмехнулась, вспомнив все препятствия, которые мне пришлось преодолеть для того, чтобы стать профессором.В любом случае, тебе не нужно извиняться. Ты спас меня.
Спас, чтобы потом погубить.
Ты в самом деле планируешь это?
Как знать.
Даже не рассчитывай на то, что это тебе легко удастся. Очень может так случиться, что поражение в этой битве настигнет вовсе не меня. Меня не так-то легко победить, знаешь ли.
Знаю. И совсем не хочу сражаться с тобой.
Потому что боишься проиграть?
В битве с тобой, моя прекрасная ведьма, я приму поражение с радостью. Но в сражении, которое предстоит нам обоим, ни на что иное, кроме победы, я не согласен.
Ты смог что-то узнать что-то новое о Хрустальном венце?
И да, и нет. Тот человек он погиб, но прежде успел передать мне кое-что.Ренар протянул мне небольшой конверт, закрытый магической печатью.Я не открывал его, потому что спешил к тебе.
И очень хорошо.
Что спешил к тебе?
И это тоже. Но сейчас куда важнее то, что ты его не открыл. Видишь печать на конверте? Если вскрыть ее неправильно, то она уничтожит конверт со всем содержимым. Это в лучшем случае.
А в худшем?
В худшемне только конверт, но и того, кто захотел открыть его.
Похоже, идея о проведении спецкурса для «Зари» была не так уж и плоха.
Ты только сейчас это понял?
Сейчасв полной мере. Но в свое оправдание все же прошу учесть, что изначально идея о проведении спецкурса была моей.
Хм, раз так, господин командир, то тебе стоило бы довести до сведения своих подчиненных мысль о важности ответственного отношения к занятиям.
Они посмели проявить непочтительность к тебе, Анаис?
Не ко мне. К моему предмету.
Еще вопрос, что из этого хуже.
Вот и я еще не определилась. Но, прежде чем ты перейдешь к карательным мерам, должна предупредить, что я их немножко спровоцировала. Сааамую капельку.
Зачем же, позволь узнать?
Решила поиграть в шпионов и разведчиков.
Я как можно более невинно посмотрела на Ренара.
Без меня?
Кажется, кто-то собирался всерьез обидеться.
Вам не стоит волноваться об этом, господин командир, про «поиграть» я выразилась не совсем верно. На самом деле я решила воспользоваться служебным положением и немного прощупать моих новых учеников с точки зрения их возможной принадлежности к двойным агентам.
Среди моих ребят нет предателей,голос Ренара стал суровым.
Вот поэтому и решила. Со стороны всегда виднее.
И как, выявила кого-нибудь?
Когда? Ты прервал нас практически на самом интересном месте.
На интересном месте?Ренар повторил мои слова, глядя мне в глаза с какой-то странной задумчивостью.Когда ты так говоришь, мне хочется запереть тебя в башне, чтобы ты принадлежала мне одному.
Имеешь в виду, что хочешь оградить меня от общения с потенциально опасными курсантами?
Нет. Я имею в виду именно то, что сказал. Что, подобно дракону, хочу сделать тебя своей личной и безраздельной собственностью.
Это даже не предложение, а, скорее, ультимативное требование.
Именно так.
Я даже не буду говорить, что с учетом «давности» нашего знакомства и характера взаимоотношений оно несколько преждевременно.
Проклятие, Анаис! Что ты хочешь от меня услышать? Что ты понравилась мне с первого взгляда, когда я только увидел твое лицо на обложке личного дела? А, чуть позже, когда познакомился с тобой лично, втрескался по уши как мальчишка?
Честно признаться, я не ожидала от своего сурового и насмешливого командира столь откровенного и эмоционального признания. Но это совершенно не означало, что я не была рада этому. Скорее, наоборот. Меня всю, от макушки до кончиков пальцев затопила горячая волна радости. Все слова куда-то пропали, и я могла сейчас только зачарованно смотреть на мужчину моей мечты, который сделал все мои, казалось, несбыточные мечты, явью.
Молчишь? Не понравилось то, что услышала?
Голос моего командира вновь стал суровым и каким-то печальным.
Я по-прежнему не могла найти слов, а потому только покачала головой, а затем сделала то, чего не делала никогда прежде. Не отрывая взгляда от лица Ренара, я медленно приблизилась к нему, прикасаясь поцелуем к его губам.
Мужчина, похоже, не ожидал от меня такой смелости, потому что несколько мгновений продолжал оставаться неподвижным. А затем обхватил мои плечи и голову руками, углубляя поцелуй.
Понравилось. Очень.
Только это и смогла произнести я, когда Ренар, наконец, оторвался от моих губ.
Прости. Не смог удержаться.
Он криво усмехнулся, нежно проводя пальцами по моим покрасневшим губам.
Ты знал, что первый поцелуй, когда он отдан добровольно, может защитить от тысячи смертей?
Так ты поэтому?.. В знак благодарности за спасение жизни?
Взгляд Ренара стал темным и мрачным, как предгрозовое небо.
В знак благодарности за спасение жизни хорошие девочки, такие, как я, говорят спасибо. Что я когда-то и сделала. А поцелуйэто обещание верности и счастья.
Вот так запросто?
Кажется, Ренар не мог поверить в то, что ведьму в моем лице удалось так легко пленить.
Тебя так удивляет моя капитуляция? И совершенно правильно, потому что настоящие ведьмы не сдаются.
А как же мне тогда расценивать тот факт, что ты до сих пор не предприняла ни одной серьезной попытки освободиться из моих объятий?
Произнеся это, Ренар сомкнул руки, обнимающие меня, чуть крепче, на тот случай, если я и вправду решу начать вырываться. И очень зря. Потому что, прижатой к его сильному телу, мне было уютно и спокойно, как никогда прежде. Как будто после очень долгого пути я наконец-то пришла, туда, куда было нужно. К нему. В его объятия.
Но признаваться во всем этом прямо сейчас я не спешила, а потому ответила вопросом на вопрос.
Как временное перемирие?предположила я.
Тогда позволь спросить, стоит ли мне ожидать его окончания и возобновления военных действий?
М это все зависит от вас, господин командир. Лично мне больше всего подходит ответ никогда.
Со своей стороны полностью поддерживаю это предложение. Но все равно это выглядит слишком просто.
Согласна. Я бы только сказала, что слишком быстро.
Тебя это беспокоит?
Меня беспокоит другое. Знаешь, мне, наоборот, кажется, что мы с тобой знакомы уже очень давно. Что мы встречались когда-то много лет назад, но я отчего-то позабыла об этом. И что с тех пор между нами возникла какая-то связь, которая сейчас, после встречи через много лет, обрела силу. Вроде бы и логичное объяснение, но не слишком научное.
Во всем хотите найти логику, госпожа профессор? А вы не хотите рассмотреть теорию о любви с первого взгляда? Она, знаете ли, очень популярна в определенных кругах.
Господин командир, вы меня пугаете. Откуда вам, такому суровому и постоянно занятому военному знать о таких глупостях? Или я чего-то о вас не знаю? Хотя, подожди-ка. А ведь я действительно ничего не знаю о тебе, Ренар. Кроме того, что ты сын генерал-ректора. Мне даже звание твое неизвестно.
Боишься, что связалась с каким-нибудь младшим лейтенантом?
Может, хотя бы с капитаном?рассмеялась я.
Может быть,Ренар улыбнулся мне в ответ, а затем прильнул к моим губам поцелуем.
Наше противостояние никуда не делось, и я была очень этому рада. Оно просто обрело новую форму, которая, со всей очевидностью, нравилась мне куда больше прежней. Конечно, быстрота, с которой одна форма сменила другую, немного пугало. То, как скоро антагонизм первой, ну, почти первой встречи, стал прологом к объятиям и поцелуям. Но, с другой стороны, в правдивости тех чувств, которых я испытывала к Ренару, я не сомневалась. Как и в том, что слова моего командира о его отношении ко мне были правдой.