Разумеется, профессор Дамблдор не оставил своим последователям точного плана или советовтолько намёки. Но Орден Феникса, точнее, старший его состав, почти не сомневался в том, что понял их правильно. На первый взгляд идея показалась Гермионе бредовой, но стоило ей задуматься, как она поняла её гениальность.
Да, магглы боятся магии, не верят в неё, она им враждебна. Но есть возможность изменить их отношение. Как убедить магглов в том, что магия безопасна? Нужно помочь им поверить в неё, полюбить её. Сделать магию частью их жизни. И начать с детей, которые так легко верят в сказки. Я не смогу, произнесла Гермиона. Нужен писатель, сказочник Я и не заставляю тебя писать. Автор есть. Ты должна просто помочь емуи не допустить, чтобы он нанёс нашему миру вред, узнав его тайны, Кингсли передохнул после долгого рассказа, а потом сказал: Подумай над этим. В отделе тебя ждать не будут, отдохни и подготовьсяты нужна будешь мне в шесть вечера, на встрече с нашим автором.
Из кабинета Кингсли Гермиона вышла с полным сумбуром в голове. За сорок минут она узнала слишком многоеи теперь должна была слишком обо многом подумать. Она планировала выйти через общие камины в Лондон и немного пройтись по городу, проветриться и попытаться осознать, во что только что ввязалась, но неожиданно заметила в толпе знакомую чёрную макушку и, на мгновение отложив все размышления о будущем волшебного мира, прибавила шагу и ухватила Гарри за рукав мантии. Закончил дежурство? прошипела она зло.
Гарри попытался было вырваться, но тщетноГермиона держала крепко. Привет, Гермиона, он улыбнулся, снова подёргав рукой. Честно говоря, у меня ещё есть дела. Увидимся на выходных? Ты шёл к выходу.
Я Гарри никогда не умел особенно хорошо врать, поэтому не придумал оправдания и покорно пошёл рядом с Гермионой.
На улице они трансфигурировали мантии в маггловские костюмы и неспешно пошли вдоль улицы, выводящей на шумную Тоттенхэм-корт-роуд. Гарри нарушил молчание первым: Слушай, я понимаю, как это выглядит для вас с Джинни и Роном, но всё по-другому. То есть тыне чёртов наркоман? уточнила Гермиона.
Гарри плотнее сжал губы и выдавил: Хорошего же вы обо мне мнения. Я вытащила тебя из притона. Грязного, вонючего, жуткого притона. А Джинни и Рон почти день приводили тебя в чувство. Премного благодарен! выплюнул Гарри. Правда, не помню, чтобы я просил о таких услугах.
Гермиона сделала глубокий вдох, потом несколько коротких выдохов и напомнила самой себе, что наркоманы часто злятся на тех, кто пытается помочь им побороть зависимость. Это было нормально. Не стоило из-за этого обижаться. Гарри, послушай, начала она мягко, но он не дал ей возможности договорить: Не хочу. Слышал триста раз, он судорожно сжал руки в кулаки, только почему-то никто из вас не желает понимать, каково жить в моей шкуре.
Он остановился, пытаясь успокоиться, но, когда Гермиона положила руку ему на плечо, отпрыгнул в сторону. Мы понимаем, Гарри. Ты пережил ужасные вещи, мы все это знаем Знаете? выкрикнул он так, что магглы начали оборачиваться на них. Знаете? повторил тихо, но очень угрожающе: Вы. Нихера. Не знаете. Переживёшь парочку «Авад» и похоронишь почти всех близкихтогда и поговорим.
Гермиона всхлипнула как от боли от его слов, а он, бросив магглоотталкивающее заклинание, с хлопком аппарировал.
Машинально Гермиона развеяла чары, спрятала палочку и побрела вперёд, пытаясь не думать о том, что именно ей только что сказал лучший друг. Очень захотелось, чтобы наступил вечерчтобы можно было обнять Рона, прижаться к его плечу и всё ему рассказать. Если бы он был рядом, ей было бы проще.
Да, именно об этом и стоило подуматьчто вместе, с Роном и Джинни, они смогут помочь Гарри. И что она когда-нибудь сумеет забыть его слова, сказанные в запале.
Увы, до этого было ещё нескоропрежде её ждала встреча с будущим автором сказки о волшебном мире для магглов, а она даже не могла сосредоточиться на предстоящем разговоре.
К счастью, она умела владеть собой и сосредотачиваться на важном, поэтому в половине шестого волевым усилием задвинула Гарри с его проблемами на дальнюю полочку в своей голове, переоделась в строгий маггловский костюм, набросила на плечи мантию и переместилась в кабинет Министра.
Кингсли, тоже в мантии поверх маггловской одежды, уже ждал её, вертя в руках серебряную ложку. Я всё ещё плохо понимаю, что от меня требуется, произнесла Гермиона, где-то в глубине души надеясь, что Кингсли передумает. Ты справишься, пожал плечами Кингсли, взглянул на часы и добавил: Берись за ложку.
Гермиона коснулась пальцами прохладного металла, и спустя несколько секунд её под рёбра подцепило огромным крюком, мотнуло в сторону, дёрнуло вверх и мягко отпустило, позволяя обрести равновесие посреди небольшой комнаты.
Если бы не отсутствие кровати, Гермиона сказала бы, что попала в спальню к студентупо стенам были развешаны полки с книгами, на столе стопкой лежали карты, тетради и учебники, у стены стояла тканевая сумка с британским флагом, над нейплакат с изображением четверых взлохмаченных мужчин на чёрном фоне.
Впрочем, всё было очень аккуратнымни разбросанных и смятых бумаг, ни одежды.
Дверь бесшумно открылась, и в комнату заглянула голова и спросила: Уже можно, да?
Вслед за головой появился и её владелец. Гермиона подозрительно покосилась на Кингсликогда он говорил об авторе, Гермиона представляла себе пожилого седого мужчину в твидовом костюме, похожего на Толкиена. Вошедший же, если уж на то пошло, больше напоминал Льюиса Кэрролла со старой фотографии или Оскара Уайльда, современного и очень юного.
Его чёрные волосы опускались до плеч (точно как у одного из мужчин с плаката на стене), лицо было открытое, очень приятное, а в глазах блестели задорные огоньки. Здравствуйте, мистер Брук, серьёзно сказал Кингсли. Познакомьтесь с мисс Гермионой Грейнджер, вашим Вергилием на ближайшие полгода. Здравствуйте, эм он тряхнул головой, взглянул на Гермиону и добавил: Привет. Я думал, вы подберёте кого-то солидного, вроде старой тётушки. Но я не жалуюсь, не думайте. К тому же, я предполагаю, что путешествие у меня будет приятней, чем у Данте.
Он улыбнулся светлой улыбкой. Гермиона, мистер Джеймс Бруквесьма необычный маггл, продолжил Министр, он сам нашёл наш мир. В другое время его ждал бы «Обливиэйт», но так совпало, что мистер Брук как раз мечтает о литературной карьере. Если книга удастся, он прославится и сохранит все воспоминания. А если нет, меня убедят в том, что яосьминог, и отправят жить на дно морское, пробормотал мистер Брук, но без страха, а с едва сдерживаемым весельем. Точное понимание ситуации. Гермиона, оставляю тебя с твоей работой. Завтра до четырёх часов буду ждать от тебя отчёт о вашей беседе.
Гермиона твёрдо ответила: Хорошо, сэр.
Пожалуй, ей нравилась идея о том, что её работу будет курировать Кингсли лично. Во всяком случае, есть шанс, что он хоть немного представляет себе, чего хочет достичь.
Кингсли исчез в сиянии портала. Брук присвистнул, дёрнул себя за длинную прядь и спросил: А можно я пиджак сниму? А то тут жарко.
Гермиона кивнула, и он с видимым облегчением стащил пиджак, оставшись в светлой футболке с надписью: «Остаться в живых».
Необходимо было что-то сказать, начать работу. Мистер Брук, произнесла она. Если не трудно, зови меня Джимом. Кажется, нам придётся много общаться.
Гермиона улыбнулась: Тогда яГермиона. И я должна сразу признаться, что ни разу в жизни не написала и строчки, если не считать школьных сочинений и писем. Тебе и не нужно. Я же тутписатель. Как насчёт того, чтобы наколдовать нам тут пару кресел?
Гермиона трансфигурировала в кресла два тетрадных листа. Джим потыкал в кресла пальцем и плюхнулся в то, которое стояло ближе к столу. Гермиона опустилась во второе. Пожалуй, было всё-таки лучше, что автор не похож на профессора Толкиенав этом случае она нервничала бы ещё больше. Она открыла было рот, чтобы начать говорить о волшебствеей пришла в голову идея повторить ту речь, которую однажды произнесла профессор МакГонагалл, объясняя её родителям, что их дочьволшебница, но не успела. Джим с азартом спросил: А бургер наколдовать можешь?
Она сначала моргнула, а потом вдруг неожиданно для себя рассмеяласьона понятия не имела, что её так развеселило: не то воспоминания о Роне, цитирующем исключения из закона трансфигурации Гэмпа, не то крайне комичное выражение лица нового знакомого, показавшегося ей сейчас похожим на третьего близнеца Уизли в альтернативной цветовой версии.
Во всяком случае, нервозность как рукой сняло.
Глава третья
Гермиона перевела дух и наколдовала себе стакан водыот долгого рассказа в горле пересохло.
Джим потянулся в кресле и отложил блокнот и ручку. Это будет бомба, сказал он, кивая в сторону записей. Придумать такое нереально.
Гермиона пожала плечами и спросила: Ты уже писал книги? Раньше? Кое-что, неопределённо ответил парень, сказки в основном. Я не известный писатель, если ты об этом. Правда, он хмыкнул, в детстве я написал сказку, которая имела большой успех. С тех пор и решил стать писателем. Про что? Про Христа и ослика, Джим снова засмеялся, и Гермиона не могла не присоединитьсяу него оказался очень заразительный смех. И ещё смешнее было оттого, что он меньше всех походил на человека, способного сочинять рождественские истории.
Отсмеявшись, Джим мгновенно сделался серьёзным и спросил: Когда продолжим?
Гермиона задумчиво потёрла переносицу. Кингсли ясно дал понять, что считает эту работу приоритетной, а значит, придётся отодвинуть в сторону не только архив, но и все дела в ДМП. Завтра с утра? Думаю, имеет смысл показать тебе нашу главную торговую улицуКосую аллею, чтобы ты представлял, как мы живём. Тогда буду ждать тебя во сколько волшебники встают? Джим поднялся из кресла сразу, как только Гермиона встала из своегоне то боялся, что она сейчас превратит их обратно в бумагу, не то просто был хорошо воспитан. В девять могу быть здесь.
На том они и договорились, после чего Гермиона действительно вернула креслам их первоначальный вид мятых тетрадных листков, махнула на прощанье и аппарировала домой.
День оказался долгий и непростой. Она всё ещё с дрожью вспоминала то, что ей в сердцах сказал Гарри, и эта дрожь ещё усилилась, когда от Рона прилетел патронус с сообщением о том, что он сегодня работает допоздна и переночует у себя.
Именно сегодня засыпать в пустой кровати было тяжело и неприятнокак никогда хотелось, чтобы рядом был хоть кто-то живой. Снова, в который раз за последние три года, мелькнула мысль о том, что стоит завести домашнее животное вместо оставленного родителям и пропавшего где-то в Австралии Живоглота, но она сомневалась, что кто-то сможет заменить ей этот ужасный ком рыжего меха.
Завернувшись в одеяло, она привычно выровняла дыхание и очистила сознаниеу неё было не слишком много времени, чтобы заниматься самостоятельно, но на окклюменцию она по часу в день находила.
Когда посторонние мысли исчезли, а перед глазами прочно установилось изображение спокойного безмятежного моря, Гермиона сделала первое мысленное усилие, приподнимая едва заметную плёнку воды и превращая её в прозрачную стену. Шум прибоя стал глуше. Из воды показались водоросли, неспешно они словно вырастали вверх, покрывая водяной щит более прочным, сплетённым из миллионов тёмно-зелёных узких полосок. Поверх них проросли твёрдые пористые кораллы, ощетинившиеся узкими каменными иглами.
С грохотом щит рухнул обратно в море, Гермиона выдохнула, успокоила колотящееся сердцеи принялась возводить его вновь. Строить и рушить, а потом снова строитьтолько так можно было научиться создавать ментальные щиты. У неё не было педагога и наставника, который проверил бы их на крепость, поэтому оставалось только усиливать их раз за разом, сверяясь с рекомендациями в книгах.
Через час у Гермионы не осталось сил не то что на переживания, а даже на то, чтобы поднять голову, и она, вновь очистив сознание, провалилась в крепкий сон без сновидений.
Утром, набросав на скорую руку план отчёта для Кингсли и одевшись в мантию (зеркало сообщило, что она выглядит «почти не похожей на инфернала»), переместилась в комнату Джима.
Тот уже ждал её с блокнотом под мышкой. Он выглядел всё таким же лохматым, но глаза горели ещё большим энтузиазмом, чем вчера, а надпись на футболке теперь гласила «Это магия». Я подготовился, заметил он.
Гермиона вытащила палочку и взмахом скрыла надпись со словами: Волшебники могут не понять. И знаешь, наверное, будет лучше не афишировать то, что ты маггл
Ещё одним взмахом палочки она превратила всё ту же футболку в мантию. Джим подпрыгнул на месте и воскликнул: Эй, это моя любимая футболка! Я верну ей прежний вид, как вернёмся. Итак, запоминай: держись ко мне как можно ближе, поменьше болтай и не слишком крути головой по сторонам. Да, и она заколебалась, но всё-таки сказала: Не удивляйся, если у меня будут просить автограф. Знаменитость? Джим картинно поднял брови и сделал большие глаза. Немного. Готов?
Он кивнул, Гермиона взяла его за руку и аппарировала, услышав краем уха, как Джим тонко ойкнул.
«Дырявый котёл» был, как всегда, шумным и полным народу. Сразу несколько рук замахали ей, и несколько голосов наперебой закричали: «Привет, Гермиона» и «Доброго утра, мисс Грейнджер!».
Гермиона ответила общим, нейтральным: «С добрым утром» и, не отпуская Джима, повела его за собой, ко входу.
Она помнила, как была шокирована сама, впервые войдя на главную торговую улицу волшебного Лондона, и теперь, глядя на раскрывшего рот от изумления Джима, едва удерживалась от улыбки. Пусть ему было не одиннадцать, он был точно так же заворожён открывшейся ему сказкой.
Они бродили по улице два часа, причём будущий автор-сказочник разрывался между желанием записать как можно больше в своём блокноте и поглазеть по сторонам.
Наконец, когда они расположились в кафе Фортескью и Гермиона заказала им по мороженому, он выдохнул: Это и правда сказка. Столько волшебства. Столько возможностей на мгновение он как будто погрустнел, во всяком случае, задорный уизлевский огонёк в глазах потух, но тут же вспыхнул снова. Нам нужен сюжет. Знаешь, что-нибудь простое, но важное. В сказке обязательно должен быть герой. И, разумеется, злодейни одна сказка не может обойтись без старого доброго злодея. И много чудес, конечно.
Гермиона нахмуриласьпри словах о герое и злодее нельзя было не вспомнить о Гарри и Волдеморте.
Ты о чём-то подумала? Есть подходящая история? тут же подался вперёд Джим. Вообще-то
Она не была уверена, стоит ли об этом рассказывать. Самой ей отнюдь не хотелось становиться сказочной героиней, да и Гарри с Роном едва ли придут в восторг от такой перспективы. С другой стороны, историю магической войны она Джиму всё равно собиралась рассказатьбез этого он не сумел бы понять мира волшебников. Не думаю, что это подойдёт в качестве сказки, протянула она, но три года назад у нас закончилась война, и там было немало героев и злодеев. Так ты поэтому знаменита? уточнил Джим.
Гермиона кивнула и скупо пояснила:
Тёмный волшебник, Волдеморт, хотел захватить власть в магическом мире. Мой друг остановил его. Дважды.
Слово за слово, Джим постепенно вытащил из неё если не подробный, то, по крайней мере, точный рассказ о событиях, свидетелем и участником которых была она сама. Каждый раз, слыша про пророчества, силу любви и победу, он делал пометки в блокноте и, наконец, сказал: Это то, что нам нужно. Выйдет милая сказочка.
Вернув Джима домой и оставив его думать над будущей книгой, Гермиона отправилась в Министерство, наскоро просмотрела бумаги, которые ещё не успела разобрать Пенни, дописала отчёт для Кингсли, разве что не упоминала о том, что у Джима появилась идея писать историю о Гарринадеялась, что они найдут другой сюжет.
Кингсли отчётом был удовлетворён. Перед тем, как отпустить Гермиону, он сказал: Я понимаю, тебе сейчас сложно понять важность этого дела. Надеюсь, постепенно ты осознаешь, почему Дамблдор так этого хотел. Наверняка. Он всегда был прав, ответила Гермиона и отправилась домой.
Рона не было сновавместо него на столе стоял небольшой шоколадный тортик и лежала записка: «Прости, совсем зашиваюсь. Люблю. Р».