На узника он не был похожпребывание в родном доме его, похоже, не слишком тяготило. Во всяком случае, он выглядел таким же избалованным блестящим принцем, как во время учёбы в Хогвартсе, только старше. Волосы он теперь, по примеру своего отца, завязывал в хвост тёмной лентой, изумрудная мантия была, очевидно, сшита из ткани баснословной цены.
Только презрительное выражение с лица исчезло. Добрый день, начала было Гермиона, но осеклась. Называть хозяина дома, в который её пригласили, по фамилии, было бы грубостью. Выговорить «мистер Малфой», не вспоминая о Люциусе Малфое, она бы не сумела. А обратиться по имени мешали годы школьной вражды. Здравствуй, Гермиона, вежливо сказал он. От звука собственного имени её покоробило, но она была вынуждена ответить: Здравствуй, Драко.
Потом оглянулась и взмахом палочки очистила свою мантию и ковёр от следов сажи. Малфой если и имел что-то против, то промолчал. Вообще-то, я к миссис Малфой. Да, я знаю, кивнул Малфой, она предупредила. Ей очень жаль, но она вынуждена задержаться на несколько минуткажется, её срочно вызвали в банк. Позволь предложить тебе чаю, пока ты её ждёшь?
Гермиона с сомнением оглядела гостиную. Там, возле античной статуи, стояли все трое Малфоев. У дверей, отброшенные заклинанием Беллатрисы, лежали егеря. Сивый был рядом с ними.
Те короткие полчаса Гермиона и сейчас могла вспомнить до мельчайших подробностей, но, к своему удивлению, не испытывала страха. Гостиная была просто гостиной. Человек, который пытал её и вырезал на её руке слово «грязнокровка», три года как мёртв. Война закончена, злодеи наказаны. Можно просто жить дальше. Да, спасибо, ответила она.
Малфой проводил её к креслу, вызвал домового эльфа (заставив Гермиону поморщиться и пообещать самой себе, что рано или поздно она займётся их освобождением), а потом собственноручно, как вчера его мать, разлил чай по чашкам. Ты отлично выглядишь, Гермиона, заметил он спустя минуту-другую. Не думаю, что тебе стоит расточать мне комплименты, заметила она прохладно. Понимаю, кивнул Малфой, детские обиды. Я и правда так и не извинился за всё. Но я был плохо воспитанным мальчишкой, повторявшим за взрослыми вздор. Я не раз оскорблял тебя, и мне очень жаль.
Он говорил спокойно и очень проникновенно. Так, словно и правда жалел о том, кем был раньше. Дамблдор говорил, что любой человек заслуживает второго шанса. Возможно, Драко Малфой и правда сожалеет обо всём, что сделал?
Гермиона не знала этого и не могла понять, как ей реагировать на его извинения. Принять ихзначило подать руку одному из Пожирателей смерти, своему врагу. Отвергнутьвозможно, толкнуть его снова на неверный путь.
От необходимости делать выбор её спасла Нарцисса, появившаяся в дверях гостиной. Она не выглядела утомлённой после срочных дел в банке, напротив, улыбалась непривычно тепло и приветливо. Простите меня, Гермиона, сказала она, тоже располагаясь в кресле, надеюсь, Драко встретил вас, как подобает.
Она бросила на сына короткий взгляд, и Гермиона даже подумала о том, что все извинения Малфоялишь выполнение её требований. Впрочем, это сейчас было неважно, и после непродолжительной беседы о том, что сегодня исключительно ясный день, Нарцисса предложила Гермионе перейти в небольшую комнату возле гостиной, где её уже ждал целитель.
Прежде чем заговорить с нимседым серьёзным мужчиной в голубой мантии, Гермиона наложила на комнату все доступные ей защитные заклинания, в первую очередь те, которые глушили все прослушивающие артефакты. Здравствуйте, мисс Грейнджер, произнёс целитель чуть надтреснутым хрипловатым голосом, судя по чарам, разговор предстоит серьёзный.
Он представился Гербертом Смеллвудом и протянул Гермионе свиток пергамента, заверенный печатью больницы св. Мунго, в котором находилось подтверждение его мастерства.
Рассмотрев пергамент, Гермиона вернула его обратно и сказала: Дело действительно серьёзное, целитель Смеллвуд. Но мне нужно, чтобы вы дали клятву о том, что имя пациента, заболевание и все подробности лечения останутся в тайне. Я полагал, что пациентвы, мисс Грейнджер, заметил целитель, вероятно, я ошибся. В любом случае, я готов поклясться.
В отличие от Непреложного обета, простые чары конфиденциальности не требовали свидетелей и ритуалов. Целитель произнёс все требуемые слова легко и без колебаний. С палочки Гермионы сорвался тонкий золотистый луч, который обвил его запястье. Итак, теперь я могу узнать, кто мой пациент?
Гермиона выдохнула и произнесла: Гарри Поттер.
Они условились о встрече в «Дырявом котле» в тот же деньГермиона не собиралась рассказывать подробности проблем Гарри там, где была хотя бы минимальная вероятность того, что её могут услышать. Из паба будет проще простого аппарировать на площадь Гриммо, двенадцать, и целитель сможет увидеть всё своими глазами.
Нарцисса ждала Гермиону в гостиной, Малфоя уже не было. Надеюсь, вы обо всём договорились? она поднялась со своего места. Да, спасибо за помощь, сказала Гермиона и прибавила: Надеюсь, что недолго буду у вас в долгу.
Нарцисса рассмеялась очень вежливым смехом: Не идёт речи ни о каком долге, Гермиона. Впрочем, она пожала плечами, я буду рада, если вы посетите в следующую субботу званый ужин в честь дня рождения Драко. Министерство в этом году пошло на уступки и разрешило нам собрать небольшое общество.
Подумав, что Рон её убьёт, Гермиона ответила согласием сразу же. Ей не хотелось быть в долгу у Нарциссы, а принимая её приглашение, она оказывала ей очень большое одолжениеавроры не станут устраивать рейд на праздник, на который пришла героиня войны. Буду вас ждать и в ближайшее время пришлю письмо с приглашением и порт-ключ, сказала ей на прощание Нарцисса. Нет ничего хуже, чем пачкать парадную мантию в саже, не так ли?
Переместилась Гермиона сразу в «Дырявый котёл», где её уже ждал целитель. Она отправила патронуса с предупреждением Джинни и вместе с ним аппарировала к дому. Теперь щиты держались на нём крепко, и гость в доме оставался только гостем, никак не угрожающим безопасностиГермиона даже не говорила Смеллвуду адреса, а просто провела за собой по крыльцу, открыла дверь и впустила в коридор.
Он осмотрелся и произнёс: Не ожидал я снова попасть в дом Блэков.
Джинни уже ждала их, как и Гарри. Последний сидел в кресле на кухне, насупившийся и злой. Было видно, что ему очень хотелось сбежать из дома и не попадать в цепкие лапы целителя, но он держался.
Дамы, оставьте меня с пациентом наедине, не то попросил, не то велел Смеллвуд, и Гермиона и Джинни вышли в коридор. Сразу за ними закрылась дверь и опустился звуковой барьер. Джинни оглянулась и кинулась Гермионе на шею.
Она погладила подругу по потускневшим от постоянных волнений волосам, а потом отстранилась. Кажется, можно было вздохнуть спокойнопо крайней мере, Гарри теперь под присмотром целителя и может рассчитывать на большее, чем неумелая экстренная помощь.
Гермиона чувствовала, как гора на плечах становится чуть легче. Конечно, ей и без Гарри хватало забот, но, по крайней мере, теперь она сможет не переживать ещё и за него. Останешься на обед? спросила Джинни. Не сегодня, отказалась Гермиона.
Она, возможно, и была голодна, но предпочла бы зайти в кафе и немного отдохнуть, разобраться в своих мыслях.
На улице действительно стояла отличная погода. Гермиона заранее превратила мантию в неброские джинсы и тёмный джемпер и, повесив на плечо бездонную сумочку, спокойно зашагала по улице. От дома Блэков было не более пяти минут до Пелл-Мелл, а оттударукой подать до оживлённой Трафальгарской площади с кафе и ресторанчиками на любой вкус.
Решительно подняв окклюментный щит, Гермиона отгородилась от переживаний и волнений и велела себе расслабитьсяона жила в постоянном напряжении, и избавление (пусть даже частичное) от одной из проблем было поводом для праздника.
Но несмотря на окклюменцию и позитивный настрой, расслабиться не удавалоськак будто спину ей сверлил чей-то чужой взгляд.
Глава пятая
Чужой взгляд жёг спину и как будто скрёб острым когтем между лопатками. Очень хотелось резко обернуться или просто аппарировать прочь, но Гермиона не сделала ни того, ни другого.
Кто-то смотрел на неё сзади, и она не могла оставить это без внимания. Едва ли это просто поклонникадреса дома на площади Гриммо никто не знает, к тому же, поклонники ведут себя иначе. Они не прячутся где-то вдали, они подбегают с приветствиями. Следят недоброжелатели. К сожалению, Гермиона не могла быть уверенной в том, что за три года Аврорат и ДМП изловили всех Пожирателей Смерти и сочувствующих, а значит, сейчас в паре десятков футов от неё мог скрываться враг.
«Постоянная бдительность», некстати вспомнилась любимая присказка покойного Грозного Глаза Грюма. Гермиона заставила себя продолжать неспешно идти в сторону оживлённых улиц, лихорадочно пытаясь придумать, что делать. Если за ней действительно следит кто-то из Пожирателей, его необходимо поймать. Аппарировать сейчасзначит, упустить его. А кто знает, сможет ли она почувствовать слежку в другой раз?
Нужно было заставить того, кто следит за ней, обнаружить себя. Зайти в укромное, тихое место, где нет маггловских видеокамер и случайных прохожих. В любом другом районе Лондона это сделать было бы проще простого, но аристократы Блэки выстроили свой особняк в самом сердце города, в районе Сент-Джеймс. Здесь не было ни пустых двориков, ни узких проулков, ни тупиков. Так и не свернув на Пелл-Мелл, Гермиона шла вперёд по параллельной с ней улице, а взгляд всё не пропадал и, кажется, почти протёр в ней дырку.
Решение было простым до смешного. Не меняя темпа, Гермиона скользнула в один из проходов, прошла мимо нескольких дорогих бутиков и вывернула в Сент-Джеймс парк.
Оживлённый, но в то же время достаточно кулуарный, он подходил как нельзя лучше. Гермиона замедлила шаг и постепенно отдалилась от туристов и спортсменов, заполнявших главные дорожки.
Когда в пределах видимости не осталось ни одного человека, Гермиона крепко сжала палочку в кармане джемпера, остановилась, как бы в задумчивости перевела взгляд на копошащихся в пруду уток и с резким разворотом ударила.
Голубоватый луч невербального заклятия ударил в кусты и, затрепетав, вспыхнул и погас. Быстро оглянувшись и убедившись, что её никто не увидел, она бросилась к кустам, раздвинула колючие ветви и встретилась взглядом с юношей-наркоманом, чьё имя начиналось на «Шэ». Он успел увернуться от прямого попадания луча, но волной его накрыло, и теперь он злобно моргал, не в силах пошевелиться или заговорить. Пожирателя Смерти рядом не обнаружилось.
Гермиона зло закусила губу. Самой себе штраф вроде как не выпишешь, а стоило быза применение магии, не несущей вреда жизни и психическому или физическому здоровью, к магглу. И за нарушение Статута о Секретности, разумеется.
Юноша продолжал злобно моргать, стараясь выразить своё недовольство, а Гермиона пыталась придумать, как поступить.
Наконец, решение было принято, и она быстро сотворила небольшой щит, который скрыл её и её незадачливый «хвост», после чего осторожно, не делая резких движений, сняла чары помех. Это противоречит законам логики и элементарной физики, произнёс юноша, едва только обрёл способность говорить, но подтверждается эмпирическими выводами. Ваша одежда, неестественно новая, и появление из ниоткудавсё сходится. Правда, мне пока не совсем ясны некоторые аспекты.
Он взглянул на неё с каким-то вызовом, и Гермиона прервала его вопросом: Зачем вы следили за мной?
Юноша прищурился, лицо его приобрело неприятное выражение, и Гермиона подумала, что, пожалуй, онеё ровесник или парой лет старше. Выпоследний человек, который видел Гарри, а он мне нужен, ответил он. И всё ещё нужен. Где он? Как вы узнали, где именно меня ждать? Гермиона проигнорировала его вопрос, потому что у неё было всего несколько идей, зачем ему мог бы понадобиться Гарри, и ни одна из них ей не нравилась. Идиотский вопрос, отмахнулся её собеседник. Это был простейший ребус, мне хватило нескольких часов. Итак, где Гарри? Хотите продолжить свои эксперименты? Да, равнодушно ответил он. Так где он?
Гермиона выдохнула, вытащила палочку, направила её в лоб человеку, чьё имя так и не удосужилась узнать, и почти без сожалений, которые испытывала обычно, произнесла: Обливиэйт.
Как у любого офицера ДМП, у неё была лицензия обливиаторачтобы подчищать из памяти магглов незначительные происшествия, не вызывая каждый раз бригаду. Заклинание забвения она не любила и всегда чувствовала угрызения совести, применяя его, но не в этот раз. Даже если бы он не увидел её колдовстваона всё равно не колебалась бы. Гарри только получил специальное лечение. Нельзя было допустить, чтобы кто-то считал его подопытной крысой для тестирования наркотиков.
Вместо мягкого вторжения в разум Гермиона сначала почувствовала вязкую преграду, а потом словно бы с размаху, на большой скорости впечаталась в кирпичную стену.
Её выбросило из чужого разума, и заклинание с тихим «пшик» рассыпалось искрами. Парень отскочил в сторону и напрягся, глаза блеснули сталью. Не советую этого делать, сказал он громко.
У Гермионы не было выбора, и она ударила обездвиживающим заклинанием. Парень рухнул на землю, извернулся и пропустил луч над головой, но следующий достиг цели.
Гермиона почувствовала, что руки у нее подрагивают. Не хотелось даже думать о том, что она только что сделала: напала на маггла. Обездвижила. Разумеется, позднее она об этом подумает. И в голове будет звучать папин укоряющий голос, говорящий о разочаровании. Но сейчас было дело важнее. Не переживайте, сказала она мягко, я не причиню вам вреда. Обливиэйт.
В этот раз она подсознательно была готова к удару, поэтому выдержала его, но что толку, если вместо сознания она видела глухую тёмную стенуни единого просвета, ни единой лазейки. Идеальный окклюментный блок.
Она прервала заклинание и встретилась со злым, раздражённым взглядом феноменамаггла-окклюмента, который только что слишком много узнал о магии.
Как специалист ДМП Гермиона была обязана в случае внештатной ситуации вызвать команду обливиаторов. Скорее всего, вместе они расковыряли бы блок и подправили бы воспоминания или, возможно, нашли бы подходящее зелье, ослабляющее силу воли и снижающую степень сопротивления. Но было важное «но».
Парень на «Шэ» знал Гарри, знал о его болезненном увлечении наркотиками, к тому же, сумел почти найти дом на площади Гриммо. Какова вероятность, что в приступе откровенности Гарри рассказал ему больше, чем следует? И какова вероятность того, что обливиаторы найдут эту информацию?
Гермиона так сильно сжала левую руку в кулак, что короткие ногти болезненно впились в кожу. Решение нужно было принять как можно быстрееона не имела ни малейшего понятия, ждут ли этого парня дома, когда начнут искать и где. Он должен вернуться в свой мир, к своей жизни как можно быстрее.
В голову не приходило ни одной стоящей мысли, и тогда она тихо шепнула: Экспекто Патронум, сопроводив слова воспоминанием о первом поцелуе с Роном. Из кончика палочки выскочила сияющая серебристая выдра и ткнулась носом ей в ладонь. Рону Уизли. Аппарируй по следу Патронуса, это срочно.
Выдра понятливо кивнула головой и скрылась из виду, а спустя минуту, во время которой Гермиона успела навернуть несколько кругов по небольшому огороженному чарами пятачку земли, возле границы защитного контура появился Рон.
Гермиона тут же пустила его под купол и восстановила защиту, а потом в нескольких словах рассказала, что произошло.
Рон задумчиво поскрёб в затылке и опустился на корточки перед парнем. Эм Здорово, приятель, сказал Рон, судя по всему, просто чтобы что-нибудь сказать.
Парень презрительно прищурился. Ты уверена, что не можешь стереть ему память? спросил Рон.
Гермиона кивнула. Она не была уверена в том, зачем вызвала Рона. Скорее всего, просто чтобы чувствовать поддержку. Какое бы решение она сейчас ни приняла, оно будет непростым, и справиться с ним при помощи Рона будет легче. Я попробую ещё раз, сказала она и действительно ещё раз попробовала, в этот раз коснувшись разума парня не заклятием забвения, а тонкой ниточкой легиллименциино всё так же безрезультатно. Более того, почувствовав касание, парень ответил ментальным ударомне оформленным, интуитивным и страшным, как удар молота. Гермиона едва успела прервать контакт, прежде чем её собственный блок задрожал.