Потом с улицы послышался шум. Кто-то кому-то здорово вмазал. Кто-то кому-то пригрозил и велел убираться, пока не расщепили на элементарные частицы.
Потом Мира попыталась по-хорошему договориться с замком. Но замок оказался крепким орешкоми пришлось Мире просачиваться в глаз по моим горячим следам. Благо, ее фигурка была тоньше и изящнее моей. Сквозь прутья она пролезла без проблем и набросилась на меня с утешительными объятиями.
Сафро! Сафро! Что ты тут делаешь?! Ее голос звенел взбудораженно и самую малость сердито. Это тот гад тебя обидел, да? Тай Фун с ним уже поговорил. Больше сюда не сунется О! А знаешь что, лёд тронулся! выдержав паузу, радостно сообщила она.
Лёд тронулся, а я пока нет. Уже плюс.
В наш почтовый ящик Письмо пришло! От Гликерии, сказала Мира и подсунула мне конверт. Вот. Пишет, что приедет на днях в академию, тебя повидать. И еще пишет, что возьмет с собой У-Ворюгу, что он соскучился и
Что разнесет тут всё вдребезги, дополнил Тай Фун, присаживаясь передо мной на корточки.
Он только что проучил Арсения, всыпал кодовому замку по первое число и был немного не в форме. Когда речь зашла об У-Ворюге, в уголках рта у Тай Фуна дрогнул смех. А я так и вообще вдруг разразилась слезами.
В нынешних обстоятельствах приезд Гликерии мог бы считаться отдушиной. Рыжая чудачка, у которой прямо-таки дар начинять чужие головы всяким вздором, плюс енот, от которого нет спасу, ну просто идеальное сочетание! Переубеждать ее бесполезно. Если она задалась какой целью, нипочем не отступится. Поэтому пусть приезжает. Вместе с ней мы, быть может, разработаем дьявольский план касательно того, как быстро и бескровно возместить «должок», учинить расправу над Арсением, а также научиться вправлять мозги мстительным дочерям министров.
Ну-у-у, ты чего! заныла Вельмира, впившись пальцами мне в плечи. Еще немногои расплачется вместе со мной.
Тай Фун сделал ей знак, после чего она тоже сделала ему какой-то знак и дала задний ход, объявив, что отправляется готовить самый вкусный на свете кофе.
Вероятнее всего, они договаривались, на чьем мужественном плече будет рыдать сегодня плакса Сафро. Признаться, не думала, что однажды моя репутация окажется настолько подмочена.
Тай Фун отвел меня в ванную, где пахло лавандовым мылом, а из крана, порождая ностальгию по доживающему век чердаку Гликерии, ритмично капала вода.
Тай Фун потянулся к завязкам корсета у меня на спине и расшнуровал его с ловкостью и знанием дела.
Тут-то моя истерика и иссякла.
Вы чего? говорю. В слуги мне записались? Идите, говорю, за дверь.
И ведь вышел. Без лишних слов.
Я налила полную ванную теплой воды, не глядя добавила какой-то ароматной соли и, задержав дыхание, окунулась туда с головой, чтобы дотошно исследовать аспекты своего бытия, не отвлекаясь ни на что постороннее.
Терпимо, скажете вы. Было бы из-за чего страдать, добавите вы и непременно закатите глаза. Мол, радуйся, дурында, что на тебя вообще внимание обращают. Чем больше поклонников, тем выше рейтинг.
К спруту рейтинги и поклонников! И то, и другое частенько отравляет жизнь, когда хочется развернуться, дать себе волю творить и вытворять без оглядки.
Я еще раз с опустошающим усилием набрала в легкие воздуха и нырнула под воду. Казалось, она очищает меня от горечи, как дымоход очищают от сажи. И надеждыхрупкие, точно промасленная бумага, постепенно обрастали скорлупой уверенности. Я обязательно выдержу. Учеба и наукаглавные ориентиры. А всё остальноетак, мелкие неприятности. Разберусь.
Тай Фун обладал поистине безграничным запасом терпения. Всё то время, пока я мучительно отмокала (по моим меркам, где-то около часа), он стоически ждал меня, подперев стенку рядом с ванной комнатой.
Пришла в себя? спросил он, отделяясь от стены со скрещенными на груди руками.
Я придавила дверь пятой точкой, бинтуя голову полотенцем в клеточку. Буркнула:
Почти.
И поплелась по направлению к гостиной.
Выяснилось, что Мира приготовила не только самый вкусный кофе (который мигом вернул меня к жизни), но и тур по замку. Из-за дикой загрузки на учебе и отработке мы не успели как следует изучить потайные места дворца иллюзий. И хоть моя любознательность прямо сейчас ушла в жирный минус, а передвигать ногами хотелось в последнюю очередь, Мира и Тай Фун подхватили меня под локти.
«Идем, крошка, не отвертишься. Лучше времени для экскурсионной программы не сыскать».
И двинулись мы втроем по коридорам, в стенах которых замуровали не один десяток жужжащих механизмов неведомого назначения, а под блестящими плитами пола проложили трубы, где журчала вода. Было ярко, чисто и современно. Прямо как в гостинице.
Сводчатый потолок со сталактитами, гигантский часовой хамелеон с циферблатом вместо морды, кривая каменная кладка и птичьи клетки, внутри которых тускло чадили лампывесь этот сюрреализм начался потом, когда показной лоск вытерся и сошел на нет. Дворец иллюзий обнажил свою истинную сущность. И Мира вместе с ним.
Она вдруг отбросила легкомыслие, сделалась серьезной и напряженной. Стала ступать настороженно и тихо. И наконец, выпустила мою руку, оставив меня Тай Фуну на попечение.
Обшарпанную деревянную дверцу с верхним полукругом, застекленным мутными вставками, она открыла ключомтяжелым, медным, с зеленой патиной. Ключ материализовался на гвозде, безыскусно вбитом в кладку на уровне глаз.
Эксклюзив, произнесла Мира замогильным голосом. Осенняя комната. И торжественно, даже как будто с опаской, отворила скрипучую дверь.
Мы с Тай Фуном синхронно отпрянули. Из комнаты на нас воинственно выбежал паук на длинных железных ногах, с железным брюшком и железными хелицерами.
Не-е-ет, этот паук был не из тех, кого противно давить и еще противней оставлять в живых. Целиком механический, размером не больше ладони, он привел Миру в восторг, а меня к волевому решению: переезжаю сюдаи точка.
Переезд состоялся не только из-за паука и его фантастической паутины в углах. Я перебралась в осеннюю комнату из-за голых древесных стволов, которые уходят в пол и потолок. Из-за корявых ветвей, где на нитках подвешены блюдца и чашки. Из-за стеганых покрывал. Из-за пестрых витражей с кленовыми листьями (вот где произведения искусства!). Из-за чугунной ванны на львиных лапах, умывальникана журавлиной ноге, граммофона с коллекцией пластинок. Из-за печатной машинки, небольшой библиотеки и огороженного закутка для химических экспериментов.
Мира тоже с радостью перетащила свои вещички. Тай Фун напросился на новоселье, и вскоре мы втроем разлеглись на мягком ковреголовами к центру, ногами к периферии.
Радость Миры улетучилась в тот самый момент.
Слушай, сказала она. Мне не по себе.
А?
Что? сонно откликнулись мы с Тай Фуном.
Вот уже который день, сказала Мира, что-то неясно зовет меня назад, упрашивает вернуться, подсовывает во снах безликие человеческие фигурки. Они колеблются, по ним проходит рябь. Они как рисунки краской по воде. Растворяются, исчезают. Я боюсь, дрожащим голосом добавила она, что это намёк, который рано или поздно превратится в приказ. Боюсь, что не смогу ослушаться.
Глава 8. Вечеринка на полусогнутых
В комнате пахло мёдом и корицей. Уютно горел торшер. Где-то по замку было разбросано еще множество неисследованных комнат, где хотелось бы остаться навсегда.
И не верилось, что онитакое же порождение межпространства, как Мира.
Она почувствовала насущную потребность излить душу и села с непроницаемым лицом, тряхнув золотистыми локонами. Взгляд ее вишневых глаз был устремлён не в здешний пряный полумрак, а в какое-то очень древнее, чудовищное «ничто».
Не хочу обратно в межпространство, без интонации сказала она, не мигая уставившись в одну точку. Там серость и скука. Там у меня отнимут личность. Я стану пустым местом.
Она знала, что говорит. Ей было с чем сравнивать. И было чего бояться.
Безнаказанно удрать из одного измерения в другое? Не выйдет. Жертвам домашней тирании и то редко удаётся провернуть этот трюк без риска угодить обратно в сети к деспоту.
Нечто непостижимое уже тянуло к ней свои липкие щупальца из далекой неопределенности. Страшно было представить, что случится, когда одно из щупалец дотянется до ее рукава.
Мои высосанные из пальца страдания как-то сразу отошли на задний план.
Да не исчезнешь ты. Погладила я ее по плечу. Не выдумывай глупостей.
Вспомнился ненароком разговор студенток в общежитиипро амебоидные сгустки в уборной. Нет, рассказать ей сейчасзначит еще больше расшатать психику. Угроза-то пока неявная, завуалированная. И страхи Миры базируются лишь на чувстве беспомощности. Выходит, нужна хорошая встряска.
Я могу быть убедительной, если захочу. Это тоже мой дарвлиять на людей и подчинять их своей воле. Причем не с помощью ментальной лаборатории и пресловутых прогрессорских способностей. А просто, благодаря некоему внутреннему стержню и удаче, подвернувшейся в нужный момент.
Ты настолько стала собой, что уже нипочем не вернешься в исходное состояние, сказала я. Вот что. Предлагаю ритуал по изгнанию страха.
Это как? встрепенулась Мира.
Развеяться! воздела палец я.
Куда на ночь глядя? сонно пробормотал Тай Фун. Надо же! Сморило беднягу.
«Бедняга» повернулся на бок, придвинулся ко мне вместе с подушкой и цепко поймал в объятия.
Не пущу! Вам завтра рано вставать и топать на отработку. И в перерывах знания черпать, по чайной ложке
Последнюю фразу он нещадно скомкал, проглотил финал и уткнулся головой мне в копчик, окончательно угодив в плен к Морфею.
Мира даже рассмеялась. Ну еще бы! Когда Тай Фун спит, он милашка и просто прелесть.
Дом, по всем параметрам чудесный, предоставил нам список увеселительных заведений по первому требованию, сбросив справочник с верхней полки. В приморском городке было где скоротать и без того короткие ночи. «Бандитский Театр», например, где во время спектакля в зал врывались вооруженные липовые негодяи и обдирали тебя, как липку.
Или взять, к примеру, «Пещеру Кошмаров» с уродливыми роботами-автоматонами в человеческий рост. Или кабаре «Пляски Смерти».
Наш выбор пал на кофейню с чересчур уж незатейливым названием «Паучьи Ноги».
Оторваться по полной? переспросила Мира после череды размытых уточнений с моей стороны. Не-а, давай как-нибудь поскромнее. Я бы согласилась оторваться наполовину.
Она была приверженцем полумер. Тай Фун сквозь полудрёму тоже предлагал держаться середины. Двое против одного. Что ж, выдвигаемся к «Паучьим Ногам»!
И всё-таки в наш дерзкий план под кодовым именем «Оторваться наполовину» вкрались некоторые просчеты. Избранная кофейня, как выяснилось, таилась в норе, вырытой неподалеку от пляжа, и не подавала признаков жизни ровно до захода солнца. А вот послепринималась пьяно и безудержно шататься по окраине курортного городка на гигантских паучьих ногах. Ноги были сделаны из нержавеющей стали, кишели шестеренками и доводили округу до тихого помешательства сухими щелчками сочленений.
При должном упорстве и толике везения внутрь механического чудища даже можно было попасть. Вход на покатом боку громадины ни секунды не пребывал в покое и уворачивался от тебя в решающий момент. Но если уцепишься за поручни крыльца, попадание в чрево паука обеспечено.
Когда мы с Мирой опознали это создание по характерной вывеске, светящейся далеко во мгле, ни у одной из нас не возникло желания пойти на попятный. План претерпел изменения, и теперь к нему добавился пункт: «Развеяться любой ценой».
Лишь Тай Фун недовольно ворчал на меня за то, что я организовала ночную вылазку и заставила его пойти с нами. Хотя я-то как раз не заставляла. Сам вызвался. Ибо ну как же он может отпустить Сафро без защиты в этот мрачный, пугающий мир?
Я окончательно воспрянула духом после нашествия Арсения, стряхнула с плеч усталость, выбросила из головы дурь и нагнала паучье кафе с два счета. Схватилась за перила, подскочилаи вот она, Сафро Беззащитная, победительница и бегунья номер один. Не зря качала икроножные мышцы.
Над притолокой болтались на проводах лампочки, а точнее люминесцентные плоды чьей-то больной фантазии. Здесь имелось всё, что угодно, любые геометрические формы, за вычетом традиционных грушевидных.
Ничего себе! Дармовые кристаллы! воскликнул Тай Фун у меня за спиной. Забрался-таки, телохранитель. Мира запрыгнула на крыльцо последней.
Кристаллы? удивилась она.
Вам ведь еще не выдавали в академии? уточнил Тай Фун. Я рассчитывал, что это произойдет примерно через месяц. Новичкам надолго блокируют доступ к ментальным лабораториям.
Как раз думала, как бы обойти запреты, коварно протянула я. И сцапала кристалл в форме конуса.
Тай Фунэтот невозможный занудасморщил нос, демонстрируя неодобрение. Мира умыкнула подаяние-пирамидку, спрятала в карман и хитро заулыбалась. Нам предстала всего-то верхушка айсберга. Наверное, внутри ходячего паука был целый склад нелегального добра. Всё для исстрадавшихся студентов первого курса, которые хотят незаконно облегчить себе жизнь и обратить злой рок в бегство.
Кафе-притон, кафе-штаб, кафе-тайник. Нас привело сюда само провидение.
Я без колебаний надавила на массивную бронзовую ручку и толкнула дверь. В конце концов, что за радость торчать снаружи?!
Стоило переступить пороги в уши мне полился меланхоличный блюз с функцией усыпления бдительности. Над посетителями алело паукообразное «пузо» дирижабля, который якобы застрял в потолке. Ажурная металлическая паутина, торчащая из стен, играла роль вешалок, где вместо одежды болтались на ниточках бутафорские насекомые. По миру членистоногихвсё.
Остальное шло вразрез с тематикой кофейни и представляло собой сборную солянку.
Выпирающие из стен лица с пустыми светящимися глазницами. Канделябры. Коричневые тона. Толстые, покрытые алюминием трубы под потолком. Тесно стоящие столики, вентиляторы, диванчики и деревянные стулья с неудобными спинками. Наполовину разобранная барная стойка, винтовая лестница с узкими сквозными ступенями, уходящая резко вверх. Барометры, манометры и прочие «-метры». Светильники в виде подвешенных на штырях шляп-цилиндров. Небольшое возвышение наподобие сцены, старенькое пианино. Приборы с множеством спирально закрученных трубочек.
Мира обязательно пнёт меня, если при перечислении я что-нибудь упустила.
Посетители? Аудитория внутри паука была вся, как на подбор, спортивная и подтянутая. Ни вам инвалидов, ни пенсионеров. Бодрые и бойкие. Еще бы! Ни инвалиду, ни пенсионеру за механическим чудищем не угнаться.
Дым, источаемый курительными трубками, поначалу застелил от меня вопиющую картину. Это потом я вгляделась, как положено.
За дальним столиком самозабвенно флиртовали Фараон и Каролина. Судя по интенсивности, с которой Каролина строила глазки, а Фараон расточал жемчужные улыбки, кто-то за кем-то ухлёстывал. Причем не безуспешно.
Каролину я узнала сразу. Она сменила образ степенной женщины-профессора на вызывающе-яркий. Я бы даже сказала, цыганский. Черные многослойные юбки, явно позаимствованные у девиц из кабаре. Корсет с откровенным вырезом, где было, на что взглянуть. Алая роза в волосах, красная шляпка, лихо сдвинутая набок. И губы как кровавая рана.
Ко всему вышеперечисленному добавлялся далеко не скромный басовитый смех и громкая речь с излюбленной фразой-паразитом: «Значит, слушай сюда!».
Ни в какие ворота! буркнул благопристойный Тай Фун.
Она шикарна! с обожанием высказалась Мира.
Я как-то резко позабыла о контрабанде, штабе заговорщиков и прочей ереси. А всё потому, что Фараон вдруг обернулся и сделал мне знак: «Я тебя вижу». После чего поманил пальцемхитро-хитро.
Пришлось протискиваться между столами, чтобы подсесть к этой парочке.
Примечательный факт: ни качки, ни тряски не наблюдалось. Я уж боялась, шатать будет, на поворотах заносить. Ан нет! «Паука» продумали до мелочей.
По мере моего приближения энтузиазм на небритой физиономии сдувался, как купол аэростата, в котором случилась пробоина. А под конец Фараон так вообще сдавленно хрюкнул.
Я хотел одной тебе по секрету выложить, а вас тут трое озадаченно протянул этот мутный товарищ, с разочарованием поглядывая на Тай Фуна и Миру позади меня. Ай, была не была! Он стукнул ребром ладони по столу, и пальцы друг за дружкой проворно сложились в кулак. Каролина и так все знает. Собственно, на самом деле я студент-самозванец. Мне уже далеко-о-о-о за двадцать, друзья мои. И я хозяин заведения, где мы сейчас находимся.