«Во что я ввязался?» в очередной раз подумал Люк, бросаясь девушке на помощь. Ему удалось обхватить Грейси за шею рукой, в которой был пистолет. Другой рукой он схватился за ствол и изо всех сил прижал пистолет к горлу вампирши. Оторвавшись от Дарин, Грейси попыталась освободиться от захвата. Дергаясь во все стороны, она закружилась на месте, и Люк едва не разжал руки. Мокрое тело Грейси напоминало глину, от которой разило гнилым мясом. Она вцепилась в руки Люка ногтями, и тому пришлось ударить ее головой в затылок. Вампирша зарычала и, пошатнувшись, свалилась с алтаря, увлекая Люка за собой. Он успел заметить, как Дарин целится в их сторону из пистолета, и не знал, стоит ли ему дальше хвататься за Грейси или отпустить ее. Упасть почти наверняка означало упустить вампиршу. Люк мысленно приготовился к удару о дощатый церковный пол, но его не последовало. Открыв глаза, Люк понял, что Грейси летит, и он вместе с ней. Взглянув вниз, он взвизгнул от страха.
Отпусти ее! крикнула Дарин.
Люк цеплялся только сильнее. Они поднимались все выше, к самому куполу, где Грейси выпрямилась и полетела вперед, выставив руки, как Супермен. Они кружили внутри купола, и, даже несмотря на панику, Люк смог разглядеть фрески, изображавшие людей с птичьими головами, поедающих насекомых, восседающего на троне кузнечика с нимбом над головой, а также леса и горы на фоне голубого, покрытого белыми облаками неба.
Грейси бормотала какую-то тарабарщину и летела спокойно, так что Люк смог ослабить хватку и устроиться поудобнее. Все происходящее казалось сном.
Люк! раздался голос снизу.
Встряхнувшись, он взглянул вниз с головокружительной высоты. Мистер Кабадула и Дарин сами казались кузнечиками. На полу рядом с ними корчился от боли Сфортунадо.
Души ее! крикнул отец Дарин, держа пистолет двумя руками, как и Люк, и прижимая к собственному горлу.
Душить ее, шепотом повторил Люк.
Отдышавшись, он с силой потянул за ствол пистолета. Грейси захрипела и задвигала бедрами, чтобы сбросить Люка. Они начали спускаться по спирали.
Что бы ни случилось, не отпускай! крикнул мистер Кабадула.
Выглянув из-за плеча Грейси, Люк увидел, как отец протягивает Дарин молоток и длинный медный гвоздь. Девушка подошла к самому краю алтаря. Мистер Кабадула спустился с противоположной стороны и присел.
Достигнув определенной высоты, Грейси перестала снижаться, как бы ни душил ее Люк. Они кружили в пятнадцати футах над алтарем, летая к скамьям и обратно.
Я долго не продержусь! крикнул Люк.
Еще минутку! ответила Дарин.
На пути к алтарю Люк заметил Дарин и услышал команду ее отца: «Давай, Дарин!»
Работая руками, девушка как заправский спринтер рванулась к отцу. Ее волосы развевались. Тот поджидал ее, вытянув сложенные руки перед собой и сплетя пальцы. Дарин вспрыгнула на руки отца левой ногой, и тот мгновенно вытолкнул ее высоко вверх.
Люк наблюдал, как ему казалось, издалека. Но когда Дарин взмыла в воздух, он понял, как близко они на самом деле были. Он рванул Грейси, опасаясь столкновения. Дарин исполнила в воздухе сальто, развернув тело так, чтобы, падая, пролететь мимо Люка и вампирши головой вниз и лицом к ним. В нужный момент она протянула руку с медным гвоздем и, махнув молотком, разом вколотила его Грейси в лоб.
Раздался тошнотворный хруст костей, и Грейси обмякла. Люк почувствовал рядом Дарин. Она с силой толкнула его, и он, выпустив вампиршу, с криком полетел прямо в руки поджидавшего внизу мистера Кабадулы. Тот осторожно опустил его на алтарь. Они оба взглянули вверх. Дарин сняла ремень и накинула его на шею Грейси, обмотав концы вокруг запястий. Оседлав поверженную гричино, девушка свесила ноги и, как могла, управляла снижением, потягивая ремень то в одну сторону, то в другую. Вампирша медленно, по извилистой траектории, снижалась прямо в открытый гроб. От такой невероятной точности Люка передернуло. В последний момент Дарин соскочила со спины Грейси, и та рухнула в гроб. Крышка закрылась без посторонней помощи, захлопнувшись с отчетливым щелчком. Спустя мгновение гроб испарился.
Да ладно! выдохнул Люк, закрыв лицо левой рукой.
Сфортунадо стонал, и Дарин с отцом наклонились, чтобы помочь ему. Люк подошел было ближе, но решил, что не слишком хочет видеть истерзанную ногу старика или, хуже того, смотреть ему в лицо. Вскоре мистер Кабадула отвел Дарин к Люку.
Вот ключи, сказал он, передавая дочери брелок. Поезжайте без меня. Тут нужно все привести в порядок.
Со слезами на глазах Дарин кивнула.
А что со Сфортунадо? спросил Люк. Он тоже превратится в гричино, как в историях про вампиров?
Не беспокойся, ответил мистер Кабадула, взводя курок пистолета. Не стоит верить всему, что показывают в фильмах.
Идем, приобняв Люка, сказала Дарин и повела его вдоль скамеек к выходу.
Воздух снаружи был чист и свеж. На горизонте уже вилась лента рассвета. Где-то неподалеку пела птица. Люк и Дарин сели в черный «мерседес». Включив зажигание, Дарин выехала с парковки. Никто не решался ничего сказать, и Люк задремал, очнувшись только когда машина остановилась. Открыв глаза, он понял, что Дарин привезла их к озеру.
Они уселись на скамейку под соснами, встречая рассвет и слушая плеск воды. Люк обнял Дарин, а та положила голову ему на плечо.
С ума сойти, произнес он. Что у вас за семейка?
Ты все еще меня любишь? спросила Дарин.
Мне понравилось, как ты прибила Грейси гвоздем. Вы с отцом словно циркачи какие-то.
Нас с детства этому учат, ответила Дарин.
Так что будет со Сфортунадо? Он не стал гричино? спросил Люк. Мне показалось, что твой отец собирается его прикончить.
Не волнуйся о нем, сказала Дарин, рисуя ногтем указательного пальца какой-то узор у Люка на лбу.
Люк почувствовал, как расслабляется. Его глаза закрылись, и спустя секунду он погрузился в сон. Когда он проснулся, солнце ярко светило, а рядом не было ни следа Дарин и «мерседеса».
В понедельник и вторник Люк пропустил занятия, сказавшись больным. Оба дня он просидел за компьютером, лазая в интернете и гоняя в Need for Speed. От воспоминаний о встрече с гричино ему становилось дурно. Люк думал позвонить Дарин или хотя бы написать, но стоило ему взять телефон, как перед глазами вновь появлялась летящая вниз головой девушка, пробивающая гвоздем череп Грейси. Дарин стала для него куда большей загадкой, чем «ветер вечности».
В среду он вернулся на занятия и узнал, что Дарин тоже не появлялась в школе. Люк искал ее повсюду в привычное время в местах, где они обычно встречались. Он расспрашивал одноклассников и друзей, но никто не знал, где Дарин. К пятому уроку стало ясно, что в школе ее не было. Люк решил не пойти на седьмой урок и смылся из школы через спортзал. По пути через лес он выкурил косяк и спустя полчаса оказался у дома Дарин.
На окнах не было занавесок, и с первого взгляда стало понятно, что дом пустует. Рядом с подъездной дорожкой красовался знак «ПРОДАЕТСЯ».
Она уехала, вслух произнес Люк, не до конца понимая, огорчаться ему или радоваться.
Два дня спустя Люк проснулся среди ночи оттого, что кто-то тронул его за руку. Ему снился кошмар про церковь.
Тсс, раздался шепот.
Сперва Люк решил, что это мама услышала его крик во сне. Он повернул голову, ожидая увидеть ее, но вместо этого ему предстал тускло освещенный призрачный лик, который, казалось, просто парил над кроватью. У Люка перехватило дух, и он со стоном вжался в спинку кровати.
Фаштулина, сказал незваный гость. Призрачное лицо пошевелилось, и Люк понял, что освещавший его тусклый свет исходил от фонарика.
Дядя Сфортунадо? догадался Люк.
Кто же еще?
Чего вам нужно? спросил Люк, включая настольную лампу.
На старике был длинное черное пальто и берет.
Не ожидал меня увидеть, гадуче? Сфортунадо погасил фонарик и сунул в карман.
Как ваша нога? спросил Люк и сглотнул.
От осы глаза слезятся, как всегда загадочно ответил старик и вздохнул. Ох уж эта Грейси, укусила так укусила.
Зачем вы пришли? Куда пропала Дарин?
Хочу отдать тебе вот это, рукой в перчатке Сфортунадо извлек из кармана пальто толстую пачку денег, перетянутую красной резинкой. Здесь три тысячи, сказал он, кладя деньги на тумбочку.
Вы даете мне три тысячи долларов? опешил Люк.
Твоя доля за алмаз.
Так это была правда?
Я же говорил, улыбнулся Сфортунадо.
А что с Дарин?
В наказание им приказали вернуться на родину.
В наказание за что?
У них не хватило воли. Я говорил им, что они должны от меня избавиться, но мой племянник слишком любит дядюшку.
Значит, вы теперь тоже гричино? Грейси вас укусила и заразила? предположил Люк.
Шаркнув ногами, Сфортунадо присел на край кровати.
Почку я вам не дам! воскликнул Люк, отдергивая ноги.
Сдалась мне твоя почка, ответил Сфортунадо. По крайней мере, сегодня. Я хочу попросить тебя пробить мне голову медным гвоздем, старик указал на точку над переносицей. Дарин с отцом не смогли, и были изгнаны из этой страны. В моей крови теперь гричино, и я не мог отправиться с ними. Я останусь прежним старым Сфортунадо, пока не умру, но потом я стану таким, как Грейси.
Люк слушал с недоумением.
Даже не просите, сказал он.
Сфортунадо достал из глубоких карманов длинный медный гвоздь и молоток.
Видишь ли, сказал старик, теперь здесь не осталось никого из семьи Кабадула. Когда я восстану из гроба, некому будет меня остановить. Многие станут моими жертвами. Это неизбежно.
Да ну, не поверил Люк.
Пораженный гвоздем, я испарюсь, как гричино. Тогда Дарин и ее семья смогут вернуться. Гадуче, я вижу, что ты скучаешь по девочке, сказал Сфортунадо и протянул Люку молоток с гвоздем.
Нет! крикнул Люк.
Сфортунадо поднялся.
Не трусь! рявкнул он.
Дрогнувшие губы старика на миг обнажили острые клыки. Он приблизился к Люку, но тут с лестницы и из коридора донеслись шаги. По-птичьи дернув головой, Сфортунадо насторожился.
Родители идут, сказал Люк.
Выключи свет, приказал Сфортунадо.
Как только в комнате стало темно, Люк пожалел о том, что послушался.
Подумай о моем предложении, гадуче. Когда будешь готов, просто возьми телефон и трижды прошепчи мое имя. Я приду с молотком и гвоздем.
Дверная ручка щелкнула.
Сфортунадо отступил от кровати, и его силуэт растворился во тьме. Дверь открылась, зажегся свет, и на пороге комнаты появились родители Люка. Старика и след простыл.
Мы слышали голоса, а потом ты крикнул «Нет!», сказал отец Люка.
Откуда эти деньги? удивилась мама.
Люк не ответил. Повернувшись на бок, он свернулся калачиком и натянул на голову одеяло.
Натан Бэллингруд. Обгоревший
Мы Божьи прекрасные творенья, произнес вампир, и в его голосе послышалась довольная нотка, впервые с тех пор, как четыре дня назад он прокрался под пол этого дома. Мы вершина его искусства. Если, конечно, ты во все это веришь. Вот почему мы активны по ночам. А он развешивает в небе самоцветы, чтобы те нам светили. Люди считают это неудобством что мы не можем выходить при свете солнца. Но кому он нужен? Дни коротки и ограниченны, им светит всего одна дрянная звездочка.
А вы верите в Бога? спросил Джошуа.
В подполье было тесно и жарко, его тело блестело от пота. По его руке полз таракан, и он стряхнул его. Позднее лето придавило городок на берегу Миссисипи, будто наступив пяткой ботинка. Жару впору было рассматривать как акт насилия.
Меня воспитывали баптистом, но мое мнение по этому вопросу довольно запутанное.
Стенами подполья служили алюминиевые листы и гниющие деревянные решетки. У одной из таких решеток Джошуа и сидел, прячась от солнечных лучей, пронзающих тени и создающих вокруг него защитную клетку.
Вот почему нас так легко соблазнить. Бог любит нас и нас любит весь мир. Соблазн твое оружие, мелкий. Тебе сколько, пятнадцать? Тебе кажется, соблазнить кого-то это как резко тронуться со светофора. Ты ничего не знаешь. Но узнаешь, очень скоро.
Сокрытый тенью, вампир пошевелился, и воздух вдруг наполнился запахом горелой плоти и порченого мяса. Джошуа знал, что вампир, насколько мог, старался не двигаться, чтобы залечить свои раны, но поскольку углы падения лучей менялись, это было невозможно. Мальчик сощурился, пытаясь различить его фигуру, но бесполезно. Зато он кое-что чувствовал темное, трепещущее присутствие. Что-то крылатое.
Пригласи меня, попросил вампир.
Потом, ответил Джошуа. Еще рано. Сначала обрати меня.
Вампир прокашлялся звук при этом вышел такой, будто треснули какие-нибудь кости. На землю упало что-то влажное.
Тогда иди сюда, парень.
Он снова пошевелился, на этот раз ближе к янтарному свету. Его лицо возникло из тени будто нечто поднявшееся с глубины. Сидя на коленях, он ссутулился и повел головой, как собака, пытающаяся уловить запах. Лицо его оказалось сожжено. Тонкие полоски кожи свисали с почерневших сухожилий и мышц. Вместо глаз зияли темные глубокие впадины. Но даже в таком несчастном состоянии он выглядел удивительно изящным. Как танцор, притворяющийся пауком.
Джошуа во второй раз улегся на мягкую, кишащую муравьями и тараканами, многоножками и червями землю, расположившись так, чтобы верхняя часть его тела оказалась недоступна для света. Тем временем уже темнело, а угол падения света становился почти параллельным земле. Вечер спускался на землю.
Вампир нежно, будто любовник, прижал длинные обгоревшие пальцы к его груди. По телу Джошуа разлилось тепло. Каждый его нерв дрожал, словно пламя свечи. Вампир прикоснулся губами к его горлу, нашел языком уязвимую, насыщенную вену. И впился зубами в его плоть.
Приятная острая боль.
Джошуа смотрел на дом снизу ржавые трубы, изолента, желтые листы утеплителя. Отсюда все казалось совсем другим. Уродливым. Он услышал шаги сверху кто-то, кого он любил, прошелся из одной комнаты в другую.
Четыре дня назад он стоял ранним утром на крыльце своего дома, наблюдая, как воды Залива набегают на пляж. Это было его любимое время суток одинокая сладкая петля между тьмой и светом, когда можно было притвориться, что ты один во всем мире и волен делать все по-своему. Через минуту уже пора было заходить в дом, будить пятилетнего брата Майкла, готовить ему завтрак, а потом собираться в школу, пока мать отсыпалась после ночной смены в «Красном лобстере».
Но этот короткий отрезок времени принадлежал только ему.
Вампир появился со стороны города: оставляя след из черного дыма, он быстро пересекал ничейный участок между домом Джошуа и ближайшим к нему зданием. Когда-то в том месте был жилой район, но несколько лет назад его смело ураганом. То, что осталось, сначала походило на ряд сломанных зубов, но затем правительство штата решило сровнять все с землей. Их дом тоже был серьезно поврежден: буря содрала верхний этаж, выбросив его куда-то в Залив, но остальное сохранилось, хоть и круто накренилось на одну сторону, а в прохладные дни теперь можно было ощущать проходящий сквозь стены ветер.
По этому пустому участку вампир и бежал сначала источая дым, будто дизельный двигатель, а потом, когда солнце рассекло горизонт, и вовсе вспыхнув.
Вампир подбежал прямо к его дому и влез в щель, открывавшуюся в подполье, под ступенями на крыльце. Из-под досок повалил маслянистый дым, который тут же растворялся в светлеющем небе.
Джошуа все это время стоял неподвижно и лишь чувствовал, как внутри него поднимается немой крик.
Мама должна была вернуться с работы поздно особенно если пошла куда-то с этим придурошным Тайлером, поэтому Джошуа сам покормил брата и уложил его спать. Направляясь в спальню, они прошли рядом с лестничным пролетом, который раньше вел на второй этаж, а теперь был накрыт листом фанеры.
Почитать тебе книжку? спросил он, доставая с тумбочки «Ветер в ивах». Майкл не вполне понимал сюжет, но ему нравилось, как Джошуа читал разными голосами.
Нет, отказался брат, запрыгивая в кровать и натягивая на себя одеяло.
Не надо? Точно?
Просто хочу спать.
Ладно, проговорил Джошуа, чувствуя себя странно обделенным. Затем включил Майклу ночник и выключил лампу.
Сделаем обнимашки, Джош? спросил младший брат.
Я не буду делать обнимашки, но могу полежать с тобой немного.
Ладно.
«Обнимашки» было словом, которое часто использовал отец, пока не бросил их, и Джошуа смущало, что Майкл взял его на вооружение. Он лег поверх одеяла и позволил брату положить голову ему на плечо.