Я открыла глаза, неожиданно почувствовав себя лучше. Состояние наркоза отступало медленно и неохотно. Также медленно и неохотно возвращались мысли и воспоминания. Однако они резко ускорили свой процесс после того, как я заметила перед собой лицо Каэлана. Он сидел рядом и не сводил с меня взгляда. Его лицо подействовало на меня, как удар электрическим током. Я тут же пробудилась или, точнее, вздрогнула так, что пробудилась. Подумав, что тут же выпалю тираду, я сильно недооценила себя. Язык отказывался слушаться, а мысли корректно сформировать не получилось.
Что это было? только лишь смогла вымолвить я сейчас, поняв, что без разрешения вторглась на чужую территорию и вроде как должна была бы начать извиняться и придумывать уважительные причины.
Тебе стало плохо, отозвался мягкий бархатный голос, я нашел тебя в коридоре почти без сознания и принес сюда. Необдуманно с твоей стороны вот так просто являться к нам. Это опасно. Не делай так больше.
В его взгляде читалось странного рода напряжение или недоверие И это все?! Весь его гнев? Все, что он мог сказать такому наглому существу, как я, без разрешения лазившему по частной собственности вампиров.
Простите, я все объясню, только вот мне нехорошо все еще. Не понимаю, что произошло. Со мной никогда такого не случалось, ответила я, чувствуя, что постепенно силы возвращаются ко мне. Во взгляде Керрана теперь блеснуло легкое удивление, он взглянул на меня еще внимательнее, словно стараясь заглянуть в душу. Тот же взгляд, что и в прошлую нашу встречу. Он хорошо запомнился мне.
Ничего страшного. Я вижу тебе лучше. Сейчас все пройдет. Итак, что тебя привело сюда да еще таким вот образом?
Я хотела поговорить. Возможно, это звучит глупо, но сейчас все объясню.
Силы вернулись ко мне так быстро, словно ничего и не случалось, мысли работали исправно и четко. Мое нездоровье имело совершенно удивительную природу и оказалось полной неожиданностью для меня.
Понимаю, что поступила крайне дерзко по отношению к вам, явившись сюда вот так, тайком и без приглашения, но у меня не было другого выбора, и иначе я не могла. Надеюсь, больше мне так делать не придется, поспешно отозвалась я, переводя свои мысли в деловое русло. Понимаю, что мы, люди, в том числе и я, вам жутко надоедаем, вторгаясь в вашу жизнь, но все же прошу выслушать. Баррон едва ли что рассказывает мне, и при этом он всецело рассчитывает на меня. Мне приходится до всего додумываться самой, это трудновато, и поэтому рискну просить помощи у вас. У меня есть некоторые вопросы, ни к чему не обязывающие. Если бы вы ответили на них, вы бы сильно облегчили мне жизнь.
Керран смотрел с полуусмешкой. Наверное, выглядела я глупо, особенно прося его ответить на вопросы неизвестно с какой целью.
Послушайте, я прекрасно понимаю, что вы ненавидите нас и в общем-то ничего нам не должны. В том только наша вина. Я понимаю, что помощь от нас вам также не требуется, тем более что вы рассматриваете нас только как жертву. Или, скорее, как мошкару, которая мало того что хрупкая, так еще и живет несколько дней и которую, если жужжит около, тут же хочется, не задумываясь, прихлопнуть. Еще не понимаю, зачем тогда вы общаетесь с нами и подпускаете к себе. Не понимаю, почему вы не можете подчинить нас себе, своей воле, учитывая, что вы гораздо сильнее. Вместо этого вы вынуждены помогать нам и принимать нашу помощь. Если я не права, вы можете выгнать меня прямо сейчас, если права, тогда прошу объясните, почему все так происходит.
Керран кинул на меня заинтересованный взгляд. Сейчас он стоял возле окна, ярко освещенный солнцем, и, совершенно спокойно подставив свое лицо солнечному свету, смотрел куда-то перед собой, пока я говорила. Бледная кожа с еле заметным неравномерным оттенком синевы совершенно его не портила, но даже делала образ более утонченным, словно высеченным из мрамора с нежными голубыми прожилками. Однако болезненность ощущалась во всей его внешности, видимо, принимаемые им пустышки давали о себе знать. Я тут же вспомнила Петру, после того как ей влили бог знает сколько литров крови. Она была румяна и свежа, как пирожок. Наверное, до сих пор вспоминает этот чудесный миг, несмотря на то, что в тот момент ее просто спасали от смерти. Когда-нибудь я узнаю, что же все-таки произошло.
Ты, я вижу, чуткая. Баррон не зря рассчитывает, что ты сама понаблюдаешь и сделаешь свои выводы.
Но мне не с чего их делать. Поэтому я и пришла.
В общих чертах ты права. Выходит, что я не могу тебя прогнать. Все слишком сложно, чтобы вот так взять и объяснить. Даже относительно сказанного тобою минуту назад. Мы вынуждены принимать от вас помощь, верно. Мало кому здесь это нравится
Прошу прощения, но мне кажется, здесь это никому не нравится, прямо ответила я, смотря в упор на Керрана, который стоял как всегда неизменно спокойный и задумчивый, однако замеченное мною с самого начала напряжение все еще держало его. Теперь, приглядевшись к нему получше, я уже поняла, что такая реакция только из-за меня. Наверное, моя персона мало ему знакомая не располагала к близкому общению.
Можно и так сказать. Времена сейчас другие, мы не можем не принимать помощь от вас. Это раньше нас все боялись, сейчас все иначе.
Я не верю, что у вас нет сил самим решить ваши проблемы.
Он внимательно взглянул на меня и ответил:
Вы так любезно предлагаете нам помощь, что мы не можем не принять ее.
Я застыла, пытаясь понять, шутит ли он или говорит серьезно.
При этом не ошибусь, если повторю, что мы для вас лишь жертва и вы ненавидите нас и даже могу сказать почему.
Это необязательно. Есть вампиры, которые нормально относятся к людям. Конечно, в нас живет инстинкт животного, это неизбежно. Но, повторюсь, сейчас другое время, и одичание здесь неуместно. Я никогда не позволю им опуститься до уровня животных, руководствоваться только лишь инстинктами.
Значит, вы не можете таким образом подчинить нас себе? Или, точнее, не хотите? Тогда люди подчинят вас своей воле, иначе никак. Но для вас это будет равносильно смерти. Есть ли выбор?
А ты что, согласилась бы умереть? Или, может быть, стать тварью?
Я не боюсь смерти, последовал мой уверенный ответ.
Он оторвал взгляд от окна, на его лице как раз гуляла легкая кривая улыбка. Он повернулся, и она тут же исчезла. Видимо, мой серьезный вид убедил его в правдивости моих слов. Он помрачнел и отвернулся.
А мы уже давно мертвы. Если бы ты знала, что это такое, сейчас бы не рассуждала так легко. Пока тебе этого не понять, поэтому доверься мне. Я никогда не позволю убивать ни им, ни себе. Отнимать самое большое сокровищежизнь, ради того, чтобы продлить смерть, это хуже смерти.
И что, они не бунтуют? Я бы взбунтовалась на их месте. Думаю, у вас тут много недовольных.
На его лице снова заиграла и исчезла еле заметная улыбка, после чего последовал ответ.
Это уже тебя не должно касаться. Радуйся, что живешь.
Но эти пустышки! Они же неполноценные! Я уверена, что они едва ли заменяют вам кровь! И если вы сейчас скажете, что это не так, это окажется ложью. У всех вампиров болезненный вид. Я видела Петру, после того как в нее влили много крови, она тут же расцвела. И не говорите, что это не правда. Вам тяжело, и это видно невооруженным глазом!
Он помрачнел. Я заметила, как взгляд его затуманился темной поволокой, а губы сжались и немного побледнели.
С этим ничего не поделаешь. Этот вариант оптимальный для нас, нехотя ответил он.
В таком случае если оптимальный, то почему вы, принимая от людей таблетки, не позволяете им исследовать вас только лишь для улучшения вашего существования? Вы сами себе делаете хуже. По-моему, это очевидно.
Мне кажется, ты сама уже ответила на этот вопрос. В самом начале разговора. Мне показалось, что ты чуткая девушка, или я ошибся?
Он повернулся и посмотрел на меня. Его взгляд смягчился до такой степени, что я готова была раствориться в сладкой неге под ним и чуть было не потеряла нить разговора. Обсидиановые глаза блистали, словно множество звезд. Мне кажется, он смог бы успокоить и приручить даже дикого льва, не говоря уже о простом человеке, тем более девушке. Я почувствовала, что мои мысли потекли не в ту сторону и, смутившись, встрепенулась, приняв серьезный вид. Заметил ли он что-нибудь? Для этого мне пришлось посмотреть прямо в его лицо и как можно внимательней. Он не отвел взгляда, продолжая смотреть на меня. Если и заметил что-то, то его тактичность не позволила бы отразить это в лице даже чуть-чуть.
Ну в таком случае так мы с вами далеко не уйдем, надулась я, вы противоречите сами себе, обрекая на неполноценное существование. Уверена, другие вампиры не простят вам этого. Вы можете не говорить мне ничего, я уверена почти на сто процентов в своих словах.
Как тебе будет угодно.
Я молчала, не потому что не знала что сказать, но потому что вопросов накопилось так много, что я не могла выбрать из них приоритетный и не представляла как его лучше подать.
Вы, значит, категорически отказываетесь улучшить свою жизнь или хотя бы жизнь других вампиров, если вам на свою наплевать?
Мы не подопытные образцы, прозвучал чужой голос за моей своей спиной, заставив меня вздрогнуть и обернуться. Прямо у дверей образовался Эдвард с неизменным немного хищноватым серьезным взглядом. Его глаза сейчас резали, как ножи, проникая в душу, остриями впиваясь еще глубже, в самую ее глубину. Неизвестно, когда он вошел и что успел услышать. Я раскрыла глаза, застыв в изумлении и растерянности.
Люди не ограничиваются только улучшением нашего существования. Мы для них всего лишь образцы для дальнейших изучений, ровно как и вы для нас всего лишь жертва. Никто не имеет права заставлять нас делать что-либо против нашего желания!
Голос его гремел в комнате, словно раскат грома. Я, все еще не отошедшая от изумления, перевела заторможенный взгляд на Керрана, он как будто не присутствовал здесь, и к нему дело как будто не относилось, потому что он как ни в чем не бывало устремил взгляд в окно и растворился, казалось, в созерцании чего-то за ним. Я начинала запутываться. Кто здесь господин и есть ли он здесь вообще. А если есть, то имеет ли он действительную власть, или она только де юре. Таким образом, как и что лучше было бы ответить? Я даже жалела уже, что наговорила здесь много лишнего. Зря вывалив столько эмоций на голову Керрана, можно было бы теперь сомневаться, возымели ли они нужный эффект.
Мы можем предоставить вам только лишь доверенных людей. Они будут заниматься только тем, что мы им скажем, и не вторгнутся в вашу жизнь, пролепетала я, думая о том, кому теперь стоит угождать.
Слишком много посторонних. Мы и так уже как музейные экспонаты. Прошу, не рассуждай о том, чего не знаешь, и не предлагай того, что с тебя не спрашивали. Все идет так, как идет. Только вам почему-то не сидится на месте.
Фраза его прозвучала не то как угроза, не то как факт. В любом случае мне тут же сделалось не по себе.
Эдвард, прозвучал предостерегающий голос Керрана. Он оторвался, наконец, от созерцания вида за окном и медленно подошел к своему другу. Они обменялись острыми взглядами, словно уколами рапир. Однако невозможно было не заметить авторитетность и властность взгляда Керрана, под которым Эдвард, какой бы сильный и гордый он ни был, тут же сломался. А я почувствовала, как с сердца свалился тяжелый камень неизвестности. Ты зачем-то пришел?
Я зайду позже, прошу прощения, ответил он и, слегка изящно поклонившись, вышел из комнаты, словно и не заходил в нее и вообще не вел никакого разговора со мной.
Ненадолго воцарилась тишина, которую я поспешила нарушить, подумав, что визит немного затянулся, да и вообще, общение следует подавать с осторожностью и в небольших дозах.
Полагаю, что отняла у вас много времени. Прошу прощения за вторжение без приглашения.
Ничего страшного, эхом отозвался Керран.
Пожалуй, мне стоит уйти, но надеюсь, вы не оттолкнете меня. Обещаю не быть очень надоедливой и надеюсь, смогу рассчитывать на вашу поддержку.
Керран устремил на меня внимательный изучающий взгляд, от которого снова стало не по себе, как будто по мне прошел рентген.
Зачем это тебе?
Мне бы хотелось узнать вас получше и наладить отношения. Это непраздное любопытство и точно не повредит вам, но в ваших силах облегчить мне жизнь. Возможно, это прозвучит смело, но я хочу понять вас. Мне кажется, вы не такой жестокий или эгоистичный, чтобы без повода отказать в моей просьбе. Уверяю, что не стану надоедать вам.
Я думала, он снова задаст вопрос в духе предыдущего, но он молчал, а я готовилась к следующей фразе. Не знаю: или он увидел во мне что-то, или его впечатлил мой боевой вид, но он ничего больше не спрашивал.
Надеюсь, твои слова окажутся правдой. Хотя ты достаточно забавная, чтобы надоесть вопросами, в его голосе послышались легкие нотки, я же поверглась в замешательство от такого предположения.
Так я могу приходить, сообщая, что вы ожидаете меня?
Можешь. Но если ты надоешь другим, что вполне вероятно, заступаться за тебя я не стану, учти.
Отлично! Договорились, и надеюсь, что вам больше не придется спасать меня от беспамятства. Займусь на досуге своим здоровьем, попыталась неудачно пошутить я, чтобы поддержать ставший более или менее дружелюбным тон беседы.
Беспамятства? непонимающе осведомился он.
Ну да, что-то постоянно происходит с моим самочувствием и ровно тогда, когда я оказываюсь здесь. Как-то нелепо даже
Лицо вампира застыло. С минуту он смотрел на меня, не моргая. Потом сдвинул брови, словно серьезно раздумывая над чем-то.
Тебе таблетки не помогают разве?
Какие таблетки? ничего не понимая, я смотрела на него и ожидала ответа.
На лице Керрана появилось удивление.
Странно Вот такие таблетки. Опасно приходить сюда без этого, он раскрыл ладонь, где лежали три маленькие розовые пилюли.
Что это? непонимающе переспросила я.
Тебе разве Баррон не давал их?
Я ничего не знаю. Не понимаю, о чем вы.
Керран смотрел на меня взглядом, значение которого я не могла угадать, однако взор его прояснился, и он как будто расслабился. Напряженность только сейчас оставила его.
Так вот в чем дело. Значит, ты не принимала таблетку, прежде чем идти сюда. Реакция твоего организма поразительна, а я сначала запутался, сделав неправильные выводы.
Керран скорее разговаривал сам с собой, и это меня напрягало, я потребовала объяснений.
Здешняя аура или энергетическое поле, или что-то в этом роде, называй это как хочешь, трудновато переносится людьми. Этот особняк, его помещения, всесгусток отрицательной тяжелой энергии, похожей на потусторонний мир. В общем, здесь для вас противоестественные условия, приводящие вот к таким результатам. Так же, как мы некомфортно чувствуем себя в ваших домах или на улице. Конечно, наш организм крепче, чем ваш, и не реагирует настолько остро. Вы же слабые существа: мало того, что сразу чувствуете сгусток плохой энергии, так еще и впитываете ее моментально, как губка. Чем слабее человек, тем быстрее он вянет здесь. Поэтому я был удивлен, что нашел тебя почти без сознания, будучи уверенным, что ты проглотила таблетку. На тебя это совсем не похоже. Но теперь я спокоен. Ты не только ее не съела, но даже умудрилась проходить здесь около часа, если не ошибаюсь.
Мне показалось, что он был поражен, хотя и старался выглядеть спокойным. Мне это явно льстило. Я, как довольный сенбернар, стояла и ожидала десертную косточку, однако сама была удивлена не меньше его.
Я чувствовал твой запах везде: в коридоре и в зале. Видимо, ты не один раз прошлась туда-обратно.
Вряд ли я ходила долго, мне почти сразу же стало плохо.
Нет. Это тебе так кажется. Дело в том, что как только начинается влияние здешней разрушающей энергии, время тут же ускоряется, ощущения становятся обманчивыми. Тебе начинает казаться, что быстро идешь, в то время как едва ли переставляешь ноги. Возьми таблетки, они нейтрализуют влияние здешней среды на некоторое время.
Я взяла у него таблетки и спрятала их в карман, а Каэлан продолжал:
Это то, что едим мы сами, только немного другой вариант. Прежде чем приходить сюда, съедай по одной.
Тут мне вспомнилось, что когда-то не особо давно Баррон как бы невзначай протянул мне также витаминку, чтобы не заострять моего внимания на действительной цели, ради которой она предлагалась. А я и подумать тогда не могла, для чего предназначалась эта витаминка. И когда Керран устраивал вечер, мне тоже поэтому стало плохо. Видимо, Баррон растворил одну таблетку в чае, а другую просто не дал мне. Специально. Полагал, что мне станет плохо достаточно скоро, чтобы затем отправить домой, но просчитался. Если бы не то злосчастное приключение, выпившее все мои нервы, я бы и до конца вечера дотянула.