Лицо Керрана накрыла мрачность, легкая блуждающая улыбка исчезла, и губы вытянулись в тонкую линию. Я заметила эту перемену только тогда, когда он заговорил:
Этого нельзя допускать. Когда Декстер схватил тебя за шею, что он хотел сделать, неужели ты уже забыла? И что тебе совсем не было страшно? Ты не боялась смерти, хочешь сказать?
Я смутилась, действительно, в этот момент я была ни жива ни мертва от страха. Но можно было бы сослаться на неожиданность. Конечно, все-таки страх оставался, вездесущий инстинкт самосохранения срабатывает в любой ситуации.
Я привыкну к таким реакциям, и все будет хорошо Тогда я не ожидала
Береги себя, отрезал он, это не шутки, поэтому не надо привыкать к таким вещам.
Если привыкну, то перестану бояться, тогда же больше вероятности, что мне сохранят жизнь, лукаво подметила я, взглянув на него. На этот раз растерялся он, к тому же в его взгляде мелькнуло удивление. Конечно, я оказалась права, памятуя прошлые наставления Баррона.
Мы проговорили еще с час о всяких пустяках, после чего я соизволила-таки уйти, хотя очень неохотно. Удивительно, как Керран терпеливо снес всю мою пустую болтовню.
В один из дней мне передали письмо от Леграна. Какой-то молодой человек подошел на улице и сунул в руку конверт, чем немало меня удивил. От него не поступало никаких известий недели три точно, и вот, наконец, он дал знать о себе таким странным образом.
Добежав до дома, так как я торопилась узнать, о чем же он пишет, и, развернув письмо, принялась читать.
Либо мои надежды витали слишком высоко, либо реальность оказалась суровей, но в его письме не обнаружилось ничего сверхъестественного.
Он, правда, сообщал, что изучения его продвигаются медленно и неуверенно.
Если я начну углубляться в свои предположения, писал он, то эти три листа превратятся в двадцать или тридцать страниц моих воздушных мыслей и вашей усталости. Вполне обоснованное заявление. Ну что ж, что имелось, то имелось. Он узнал с большой степенью вероятности, что действительно существует такая или подобная книга. Автор сам позаимствовал ее название откуда-то, может быть, даже из другого языка, поэтому не факт, что он перевел заголовок правильно. Легран ссылался на эти неточности, они мешали ему узнавать о книге из других источников.
Я подозреваю, писал он, что у вампиров в их книге тоже есть что-то наподобие предсказаний, как у индейцев: какой правитель кого и когда сменит, от кого и когда будет исходить угроза и тому подобное. Если они обладают даром предсказаний, то почему бы им не составить такую книгу? Вполне возможно, что она до сих пор ведется, и Керран знает уже, что его ждет в будущем. Хотя, конечно, мои предположения достаточно смелы. Не забивайте себе ими голову. Никто не может предсказать будущее точно и в деталях. Никому не дан такой дар. В нашу жизнь постоянно вмешиваются посторонние лица, обстоятельства, и мы сами в силах что-то изменить, поэтому не существует определенной системы развития. Она может быть только в том случае, если человек сам сознательно идет на поводу у обстоятельств, возможно, зная уже свою судьбу. Также человек, может быть, слаб духовно, недеятелен, это условие тоже можно отнести к первому моему предположению. В этих случаях, а они скорее взаимно дополняют друг друга, такого человека можно только пожалеть.
Легран советовал мне все равно узнать на эту тему что-нибудь у Баррона осторожно и ненавязчиво. И советовал также не забывать о том, что у вампиров вполне может быть своя легенда. Если таковая действительно имеется, то мне, как он утверждал, будет легче понять их.
Действительно, Легран натолкнул меня на мысль, что у вампиров, как у старинного рода, должна быть своя история: история их происхождения, жизни и будущего.
Ну что ж, к моим многочисленным планам и желаниям прибавился еще и образ таинственной книги, о которой предстояло узнать. Хотя это была бы последняя тайна, которую Керран согласился раскрыть мне, прежде ему пришлось бы раскрыть все тайны перед этой.
С трудом дождавшись приемлемого дня для посещения особняка с точки зрения тактичности, я полетела туда на всех парусах, стараясь тем не менее побороть свои неуместные порывы. Тщетно.
На город уже опускались вечерние сумерки, а когда передо мной предстал особняк, то он вообще утопал в густых тенях, как будто ночь в него приходила раньше, чем в другие дома. Влажный запах вечерней зелени и хвои окутывал со всех сторон, как если бы я оказалась в лесу. На темном камне особняка лежали узорчатые тени от листвы, словно паутина. Торжественный и мрачный вид его всегда заставлял сердце сжиматься. Тишина царствовала вокруг безраздельно и всепоглощающе, окутав плотной мантией все в пределах досягаемости взгляда и слуха.
Зала вся утонула во тьме. Здесь уже точно давно наступила ночь. Прорезая ночную тьму, откуда-то доносилось мерное тиканье часов, и больше никаких звуков, как показалось мне сначала.
М-да, что-то поздновато сюда явилась. Надо бы поторопиться, сказала я про себя и, не мешкая более, направилась быстрым шагом к лестнице. Однако почти сразу же слух мой уловил нечто странное, полностью в одно мгновение захватив внимание. Напрягая его, я различила чьи-то не то стоны, не то всхлипы. Слишком приглушенные и нечастые, чтобы иметь возможность понять, откуда они доносятся. Тут же во мне умер здравый рассудок, и проснулось сильное желание узнать, что же такое происходит.
Зал погряз в темной давящей темноте, и эти звуки напоминали теперь что-то из разряда завываний призраков из готических книг, накаляя атмосферу. Уловив их возможный источник, я двинулась в том направлении, откуда они могли исходить. Слева находилась огромная, покрытая искусной резьбой дверь, за которой происходило что-то непонятное. Мутная тревога поднималась во мне все больше, однако я едва ли отдавала себе отчет своим действиям.
Итак, с решительностью толкнув дверь, я вошла. Передо мной открылась другая зала, меньшая по размерам и тоже плохо освещенная. Несомненно, сейчас звуки голоса стали прослушиваться явственней, и вряд ли они могли принадлежать призраку. Жадно осмотревшись вокруг, вслушиваясь в них, словно они являлись моей единственной жизнью, я вертела головой в поисках еще одного помещения. И заметила его почти сразу же. За портьерой виднелась еще одна дверь, по идее ведущая в будуар или кабинет, в общем, в более уютную комнату. Я немедля направилась к ней и распахнула ее без каких-либо определенных мыслей и соображений по поводу своих действий, и действительно очутилась в маленьком помещении. Однако только лишь переступив порог, я остановилась, как вкопанная, поняв, что нахожусь в кругу вампиров, которые, как темные истуканы, стояли, не двигаясь и будто не дыша.
После темных и пустых кулуаров это видение казалось верхом неожиданности. Бегло осмотрев безмолвные фигуры, мне пришлось попытаться понять как можно быстрее следующее: убьют ли меня сейчас или сначала выслушают. Они все, как один, обернулись в мою сторону, но на лицах их читались разные эмоции: кто-то смотрел на меня с откровенной злобой, кто-то еще и с удивлением, кто-то равнодушно (как показалось мне). Но в любом случае они явно испытывали удовольствие по поводу моего вторжения, чего и стоило ожидать.
Быстро переведя взгляд на то место, которое они окружили, я заметила еще одного вампира. Это была девушка или, скорее всего, девочка. Вид ее поразил настолько, что я на мгновение забыла не только о недружелюбно настроенных вампирах, но и об опасности. Она лежала на кушетке, совершенно истощенная. Почти синяя с полупрозрачной кожей, тощая и хрупкая и на вид точно младше меня. С кукольной внешностю, словно она сошла с картинки: огромные красивые глаза, маленькие капризные губки и вздернутый носикот нее невозможно было оторвать умилительного взгляда. Умели ли вампиры плакать? Так как лицо девочки выражало именно эти эмоции, а точнее муки рыданий, но ее щеки оставались сухи, и из глаз не лились слезы. Тем не менее выглядела она так, словно давно уже исходит невидимыми рыданиями. Клыки впились в нижнюю рубинового цвета губу Картина очень походила на ту, которую я наблюдала когда-то.
Созерцание мое длилось около минуты. И только я успела подумать: а не она ли встретилась мне тогда в комнате, когда еще передо мной в темных лабиринтах выросла фигура вампира, как эту мысль прервал вопрос, больше похожий на угрозу:
Что тебе нужно здесь? Как ты вообще сюда попала?
Я вижу сквозь стены и читаю мысли, небрежно бросила я, мельком оглядев остальных и вдруг разозлившись. Эта извечная их враждебность и даже в таком вот случае только раздражала. И так понятно: девочке нужна кровь.
На мгновение, может быть, некоторые вампиры опешили, но быстро обрели свой злостный вид.
Уходи, нечего тебе здесь делать! Или я забуду все запреты Керрана, бросил другой.
Они отошли от девочки, загородив ее, встали стеной против меня, как грозное воинство. Я никого среди них не знала, чтобы иметь возможность обратиться за предполагаемой поддержкой, да и комната утопала впотьмах, и временем, чтобы иметь возможность разглядеть всех, я не располагала. Лица их освещала пара-тройка свечей, давая очень скудный свет.
Не теряя времени, я оголила руку и протянула ее к ним.
Девочке нужна кровь. У вас безвыходное положение, вижу, стараясь держать себя в руках, произнесла я, так вот
Они застыли, не ожидая от меня такого поступка. Я сделала шаг вперед, некоторые расступились, но другие сообразили быстрее.
Этого нельзя. Убирайся отсюда! прошипел один, обнажив свои белые клыки, глаза его полыхали поистине животной яростью, а зрачки налились кровью.
Если Керран узнает, что ты здесь, нам всем придется плохо, бросил другой. Уходи.
Не уйду. Не понимаю, предлагая вам свою кровь добровольно, я рассчитывала на ваше немедленное согласие. Так позвольте помочь!
Я сделала еще пару-тройку робких шажков, понимая, что уже стою в окружении вампиров и защиты у меня никакой. Еще несколько из них расступились, другие, наоборот, с предостережением двинулись на меня. Один из них схватил меня за протянутую руку и, убирая ее, начал было теснить к двери со словами:
Сказали же, уходи. Без тебя справимся! Керрану дорого обойдется твое присутствие. В своей смерти останешься виновата сама!
Положение мое оказалось безнадежным. Вот-вот перед моим носом должна была закрыться дверь таинственной комнаты, оставив меня в неизвестности. Но тут вдруг откуда-то возник Эдвард, резко отодвинув своего друга со словами:
Подожди. Не спеши. Только она сможет помочь нам. Во всяком случае она не случайно оказалась здесь.
Чрезмерно серьезный он едва ли взглянул на меня, занятый тем, что ему сейчас предлагалось сделать. Я просияла, и тяжелый ком, который поднялся внутри, как только я оказалась в комнате, тут же исчез скорее от того, что появился Эдвард, ведь ему можно было довериться.
Он опять взял мой голый локоть и потащил к девочке. Та, казалось, не видела и не слышала ничего вокруг. Глаза ее то пусто блуждали по помещению, то закрывались. Эдвард подвел меня к ней и тут же не мешкая принялся за дело.
Нужно немного крови. Она не может привыкнуть к таблеткам. Я сделаю неглубокий надрез, потерпи.
В голосе его слышались нотки вины, казалось, он успокаивал меня.
Ничего. Я готова.
Остальные вампиры покорно отступили. Но, ох, как явственно на их лицах читалась бессильная злость, но не на меня, а на то, что им пришлось обратиться ко мне.
Среди них имелись те, кто все еще продолжал высказывать недовольство вслух обрывчатыми фразами, но мешать не решался.
Эдвард слегка надрезал мне венку, конечно же, жуткая боль пронзила сердце, я с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть и не потерять сознание.
А теперь надо все делать очень быстро, чтобы Керран не учуял запах крови и не пришел сюда.
Он быстро поднес мою руку к лицу девочки. Капли крови начали падать ей на губы, и тут произошло удивительное, я даже забыла о своей боли. Это существо, по-другому и не назовешь, моментально вернулось к жизни, к сознанию. Капризный и жадный взгляд заискрился и, можно сказать, обезумел. Она вцепилась мне в руку так, словно и не умирала минуту назад и ее гримасы являлись лишь только трюками.
Несмотря на это, она пробуждала к себе жалость. Если бы только от меня зависело ее спасение или предоставление ей крови постоянно, я бы не раздумывала ни минуты и пожертвовала бы своей кровью столько раз, сколько необходимо.
Но, увы, мое тело не располагало достаточным количеством крови, что я почувствовала уже минуты через две. У меня появились признаки легкого недомогания, злясь на свои скудные возможности, я старалась держаться. Бросив рассеянный взор по сторонам, чтобы как-то отвлечься от боли, я заметила жадные взгляды остальных вампиров. Их глаза горели таким ненасытным огнем, что мне только сделалось хуже, и я предпочла отвернуться.
Хватит, все! поспешно пробубнил Эдвард, вырывая у нее мою руку, ненасытное создание!
Девочка, конечно, никак не желала отдавать кому-то свое лакомство, и на ее лице появилась все та же до боли невыносимая капризная гримаса, и снова эффект, будто ее сотрясают невидимые рыдания. У меня сердце разрывалось от ее вида, но помочь я ей, как оказалось, мало чем могла.
Мне хочется артериальной крови, она вкуснее это венозная Дай мне артериальной, хныкала она.
Я не разбиралась в медицине, поэтому не поняла, что именно она имеет в виду под этими видами крови, и тем более сбоку начал уже злиться Эдвард.
Хватит! он рванул руку так, что девочке пришлось выпустить ее. Черт подери, имей совесть, Изольда!
На это ответом ему явились капризные полустоны и хныканья.
Кто-то подал ему бинты и повязку, которые он схватил и ловко перевязал руку.
Теперь надо уходить, иначе нам всем попадет. Пойдем!
Он не дал мне и минуты, чтобы прийти в себя. Я поплелась за ним, чувствуя, что сил во мне значительно поубавилось. Пожалуй, теперь настала моя очередь хныкать.
Лучше тебе не появляться здесь поканачал говорить он, повернув ко мне голову, и осекся. Тебе плохо? в голосе его прозвучал испуг, я не видела его лица, так как понуро смотрела вниз. Видимо, я побледнела, и вообще потеря крови сказалась на мне так, что Эдвард без слов подхватил меня на руки и пулей выскользнул во двор. Я даже и заметить не успела, как оказалась в машине.
Он повис одной рукой на дверце, другой облокотился о крышу и, заглянув в салон, спешно проговорил:
Пока рука окончательно не заживет не приходи сюда, во имя нашей общей безопасности. Керран чувствует все. Твой свежий надрез, в котором все еще пульсирует кровь, и его причину он поймет моментально
Мне показалось, что вид у него растерянный, озадаченный и виноватый, сейчас он скорее походил на обычного человека, чем на неприступную вампирскую скалу.
Спасибо, тихо пробубнил он после небольшой паузы и захлопнул дверцу.
Меня доставили домой. Потом воспоминаний никаких не осталось, так как я сразу же уснула.
Пробуждение наступило от того, что рядом происходила какая-то суета. Неизвестно, сколько времени длился мой сон и какое теперь время суток. Голова кружилась так, словно меня усадили на карусель, и все еще чувствовалась слабость. Открыв глаза и более или менее собрав оставшиеся силы, я с досадой заметила, что рядом находится мой друг. Держа в руке чайник с заваркой, он выглядел обеспокоенным.
Что ты тут делаешь?
Это ты мне лучше скажи, что происходит. Ты ни жива ни мертва.
Нездоровится, устало вымолвила я и отвернулась, желая избежать ненужных разбирательств.
Черт подери, Кеева! Куда ты ввязалась, я не пойму?! Что происходит! Кто тебе угрожает, скажи мне!
Никто. Все хорошо!
Не может быть, я вижу, как все хорошо, передразнил он.
Мне надо поспать, ты не мог бы помолчать
Меня впустил сюда какой-то странный парень, сказав, что тебя нужно пить как можно больше чая. Это что за чушь?
Я вздрогнула и тут же проснулась. Слабость как рукой сняло, зато взметнулась злость на Эдварда. Зачем он открыл себя, значительно все усложнив. Ух, потом я ему устрою!
Давай сюда, устало пробубнила я, стараясь сохранить свой больной вялый вид, что мне неплохо удавалось.
Он молча протянул кружку, пожирая меня глазами. Внутри него все так и кипело, если бы не слабость, он бы съел меня со всеми потрохами.
Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, слышишь! Кто бы он ни был и какая бы опасность мне ни угрожала, я не позволю, чтобы тебе делали плохо!
Спасибо. Не стоит так беспокоиться, все нормально, а если будет плохо, то непременно дам знать тебе.