На корабль возвращаемся, когда уже солнце начинает садиться за горизонт, и чем ближе подходим к причалу, тем сильнее у меня дрожат ноги и потеют ладошки. А может ну его, сейчас подберу юбки и как дам стрекача, к примеру, вон к тем деревьям, но рука викинга крепко сжимает мою ладонь и стоит мне только пошевелить хоть пальцем, смыкается вокруг нее еще сильнее.
Вот те раз!восклицает Ньял, первым увидев наше появление. Ове, по привычке сплевывает за борт и, хитро блестя глазами, окидывает меня нечитаемым взглядом. Ульрих горько вздыхает, опустив голову.
Я же говорила, что нужно красное,голос Йорун заставляет меня вздрогнуть от испуга. Вот сейчас оно начнется. Мысли в голове путаются, а в глазах темнеет. Небось, уже и штучки свои подготовила, пока нас не было.
Брюнеткам просто поразительно к лицу алый, ты не находишь Ингвар? Она просто красавица! Так ведь намного лучше, чем в этих монашеских тряпках?обращается уже ко мне колдунья, довольно потирая руки.
Удивленно моргаюи это все? Красное платье для меня только потому, что я брюнетка? Не может быть!
Как тебя зовут, девочка?осмотрев меня со всех сторон, пытливо заглядывает она мне в глаза.
Глава 22
Гвендолин из Кинлоха, отвечаю, словно завороженная не в силах отвести взгляд от ее очей.
Гвендолин. Какое красивое имя,скрежещет старуха и проводит рукой по моим волосам.Гвендолин. Ты нам нужна.
Нервно вздрагиваю, разрывая зрительный контакт и оглядываясь вокруг в поисках защиты.
Хватит, Йорун! Ты ее пугаешь,первым реагирует на мой молчаливый призыв Ингвар и становится впереди меня, загораживая спиной от ведьмы.
Она не из трусливых, правда, девочка?хихикает старуха.Но ты прав, на сегодня, думаю, хватит. Ее еще с командой предстоит знакомить.
После этих слов меня охватывает нервная дрожь, и я буквально кожей чувствую обжигающий взгляд оставшихся на корабле викингов.
Не бойся,обхватывает пальцами мой подбородок повернувшийся ко мне Ингвар и заставляет посмотреть ему в глаза.Тебя здесь никто не обидит. Обещаю, слышишь?
Сглотнув, осторожно киваю, чувствуя, как в горле начинает першить. Можно ли верить жестокому варвару? Думаю, что нет Но сделать вид, что доверяю, придется.
Иди на свое место и попробуй поспать,удовлетворившись кивком вместо ответа, приказывает ярл.Отплываем на рассвете.
Послушно подхожу к Ульриху и устраиваюсь возле него. Сегодня все пленники на одном корабле, и оттого я чувствую себя немного уверенней и спокойнее.
И что теперь?спрашивает у меня Ульрих, как только я с вздохом нахожу удобное положение и уже готовлюсь вздремнуть. Ингвар совершенно прав, если нам предстоит на рассвете уже отплывать, то поспать подольше явно не удастся.
Я не знаю?с деланным безразличием, пожимаю плечами. Но показывать страх сейчас явно не время, да и чем мне могут помочь лишние волнения?Время покажет. А нам действительно нужно выспаться.
Монах вздыхает и тоже начинает возиться рядом, пытаясь найти приемлемую для сна позу, а за ним и все остальные, до этого старательно прислушивающиеся к нашему разговору.
Через несколько минут тишина вокруг наполняется храпом и посапыванием, указывая, что мои товарищи по несчастью уснули. Я же верчусь и так и эдак, ощущая каждой косточкой своего тела твердые доски палубы. Все бы сейчас отдала за свою мягкую пуховую перину, оставшуюся в Кинлохе, или на крайний случайматрас, набитый соломой. И хоть этим вечером нас не связывали, а до этого мне приходилось спать и в более жестких условиях, именно сегодня тоска по благам цивилизации одолевает меня не на шутку, заставляя вздыхать и крутиться.
Гвендолин из Кинлоха,до моего плеча осторожно дотрагивается теплая ладонь. Резко распахиваю глаза и с удивлением вижу перед собой Ньяла.Держи!
Он протягивает мне что-то скрученное крепеньким рулетиком, и я, не долго думая, развязываю бечевку, расправляя сверток. Им оказывается затертая, но достаточно мягкая шкура какого-то зверя.
На ней тебе будет удобнее,объясняет парень и, поднявшись с корточек, уходит, оставляя меня ошеломленно хлопать глазами.
Тихо поблагодарив своего доброжелателя, расстилаю предложенный аналог тюфяка, снова устраиваясь на ночь. И уже в этот раз сон приходит и ко мне. Прерывается он лишь однажды глубокой ночью, когда часть команды возвращается на драккар, немного шумно располагаясь на покой. А второй раз на рассвете, когда чувствую на себе чей-то колючий взгляд.
Надо же, и правда баба!удивленно восклицает стоящий надо мной Сван.
Я тут же резко сажусь и мрачно буравлю его взглядом.
Мерзкая колдунья, и как мы могли ее спутать с парнем? Не иначе, как взор нам отвела,цедит он сквозь зубы, пройдясь по моей фигуре липким неприятным взглядом.
Вжимаю голову в плечи, не зная чего можно ожидать от этого гадкого человека. Ведь вздумай он меня обидеть, никто и не заступится. Я всего лишь бесправная рабыня, вещь, которой можно пользоваться, как заблагорассудится хозяевам.
Рука Свана тут же тянется к моим волосам в попытке ухватить за упавшую на лицо короткую прядь, но замирает остановленная гневным окриком.
Не трогай ее!
Удивленно вскидываю голову и вижу пылающего гневом Ингвара. Что его могло так рассердить? Ну, не поползновения же товарища, в самом деле? Это глупость несусветная! Хотя он пообещал ведь защищать... Неужели не соврал?
Глава 23
Иди сюда,протягивает мне руку Ингвар, и я, ни секундочки не сомневаясь, поднимаюсь со своего ложа и вкладываю в нее ладонь. А, спустя секунду, оказываюсь за могучей спиной предводителя викингов.
Слушайте все!громким голосом начинает Ингвар, привлекая к себе всеобщее внимание.Наш заморыш оказался совсем не заморышем, а девушкой!
Осторожно выглядываю из-за плеча своего защитника и вижу удивленные, возмущенные и заинтересованные лица варваров. У некоторых даже разливается румянец во всю щеку, как у Хакана, например. Не иначе, как он жалеет, что тогда врезал мне по лицу.
А я-то думаю, что же он тщедушный такой,ворчит Магнус.Дуньи загнется.
От твоего "дунь",хмыкает Ове,И добрый мужик загнется. Тебе и секиру в руки брать не нужно.
Громогласный хохот немного разряжает обстановку, а когда он стихает, слово снова берет Ингвар.
Эта рабыня отныне под моей защитой и принадлежит исключительно мне. Это всем ясно?твердо заявляет варвар и демонстративно обнимает меня за плечи. У меня от изумления глаза становятся огромными, как золотой шиллинг, и я, опешив, даже не пытаюсь скинуть его длань с моей руки, а когда прихожу в себя, становится поздно. Викинг отстраняется и, мягко подтолкнув меня к остальным пленным, поворачивается к Ове, который уже занял свое место возле кормила.
Гвен?глаза Ульриха такие же огромные, как и у меня, остальные отводят взгляд, а Джед еще и сокрушенно шмыгает носом.
Ульрих, я не знаю, что он что он со мной сделает. Но, скорее всего, мою судьбу уже решили,сдавленно шепчу я, не решаясь вслух сказать то, что всем и так понятно.
Зубы против воли начинают выбивать дробь. Я догадываюсь, что таким способом мужчина от меня отвадил посягательства других воинов на корабле, но быть его наложницей тоже не хочу, хоть и понимаю, что из двух зол выбирают меньшее, а в моем случае меньшее, в том числе и по количеству. И лучше принадлежать ярлу, чем простому воину, и одному-единственному, а не, Дагда упаси, всем сразу. Только умом-то я это осознаю, а душа разрывается от страха и тоски. Раньше я просто не позволяла себе раскисать, не позволяла думать о плохом. У меня была цель, была надежда, теперь ее нет.
Я всегда мечтала о такой любви, как у моих родителей. Несмотря на то, что они уже около двадцати лет женаты, их чувства до сих пор сильны. Бывало, мы с братом ревновали их, даже сердились и обижались, чувствуя себя иногда лишними. Казалось, мама и папа понимают друг дружку с полуслова, полувздоха, полувзгляда, и никто им, кроме друг друга не нужен.
А теперь меня лишили не только возможности в будущем встретить свое счастье, а даже жизни привычной меня лишили, дома, любимых людей. Из отпрыска древнейшего рода, будущей хозяйки замка, уважаемой леди, опекаемой и лелеемой дочери я превратилась в жалкую бесправную рабыню, которая благодарна своему хозяину уже за то, что он ею будет пользоваться единолично, а не отдаст на потеху своим людям.
Становится так гадко и противно на душе, что впору за борт бросаться. Но накладывать на себя руки я не собираюсь. Лучше поискать другие варианты. Может, мне все-таки удастся сбежать...
Путешествие вдоль берега Северного моря продолжается дальше, несмотря на утреннее происшествие. Погода нам благоволит, посылая попутный ветер и спокойные волны. Местность сменяется со скалистых отвесных берегов на поросшие зеленью холмы и усыпанное мелким камнем взморье. Порой, можно различить даже мелкие домики и усадьбы, которые, чем дальше мы продвигаемся, тем чаще попадаются. А на закате драккар входит в долгожданную гавань.
На берегу команду уже встречают родные и близкие, с нетерпением ожидающие, когда уже можно будет привлечь в объятья дорогих сердцу людей. Да и сами воины с волнением готовятся к встрече с теми, по ком скучали все это время.
От нечего делать пытаюсь угадать, кто кого встречает. Вот та скромная русоволосая девушка, прижавшая руки к груди наверняка невеста Ньяла. А увешанная золотом, как куст малины ягодами, высокая блондинка и есть любимая Свана, которой достанется его дорогой подарок. Эгилла, судя по всему, встречают родители, они радостно машут ему рукой, а Магнусабеременная жена с целым выводком таких же рыжих, как и он сам, ребятишек
Кто же ждет Ингвара? Кто о нем тосковал, пока он был в походе, кто молился богам, чтоб он живым вернулся, и приносил жертвы в храмах, выкупая его душу у судьбы?
Жадно наблюдаю за ярлом, но его взор, как всегда сдержанный и бесстрастный, на лице не прочесть и малой толики эмоций.
Драккар пристает к причалу, и спустя некоторое время мы начинаем сходить на сушу. Но кое-кто из викингов не выдерживает и с громким уханьем прыгает просто с палубы в прохладные воды, стремясь побыстрее добраться до родных.
Как ни странно я почти всех угадала, кроме Ингвара. К моему огромному удивлению у него на шее повисла та самая увешанная цацками девица. Она старательно не замечает и то, что мужчина, схватив меня за руку поволок, как на буксире, за собой, и то, что за нами, как утята посеменили остальные пленники, и то, что рядом с ним, невесть по какой причине, застыл, переминаясь с ноги на ногу, Сван.
Вот как... Значит, ярл женат
Я не знаю, почему эта новость настолько ошарашивает меня, в конце концов, предводитель викингов молодой и красивый мужчина в том самом возрасте, в котором принято заводить семью, а наложницами и в браке не брезгуют пользоваться Но внутри все равно становится тошно, словно на меня вылили ведро помоев.
Вот ключи, Ингвар,журчит ласковый голос девушки, и я убеждаюсь в своей правоте еще больше. У варваров принято оставлять связку ключей хозяйке дома, пока муж в походе, как символ ее власти в усадьбе.
Нет, Санна, ты же знаешь, они пока твои,смыкает ее пальцы на кольце варвар.
Но как же?брови девушки взлетают удивленно вверх, а взгляд останавливается на мне.
- Это моя рабыня, я ее захватил во время набегаледяным тоном объясняет мужчина.
А Сван делает шаг вперед и что-то протягивает застывшей в изумлении девушке.
Глава 24
В лучах закатного солнца серебряный браслет блестит дутыми боками, показывая во всей красе извилистые узоры, украшающие его.
Глаза девушки сверкают, не уступая в своей яркости и самому украшению, а когда на ее тонком запястье смыкаются края обручья, кидается на шею Свану и пылко целует его в губы.
Так ты согласна, Санна? Станешь моей женой?обняв ее за талию, интересуется викинг.
Я подумаю,отстраняется девушка.После смерти отца прошло меньше года, Сван. Спешить некуда.
Ингвар одобрительно хмыкает, но никак не комментирует решение Санны, и мы все вместе направляемся в сторону усадьбы ярла Ингвара Торвальдсона, моего захватчика и хозяина.
Мыза совсем рядом, окруженная острым высоким частоколом с большими крепкими воротами, в которые, ручаюсь, свободно может проехать груженная скарбом повозка.
Я до сих пор не могу понять отношение викинга ко мне, он продолжает тащить меня за руку, ни капли не интересуясь, как это странно выглядит со стороны, а послушно топающие за нами монахи, и вовсе делают сию картину воистину курьезной.
Санна тихо отчитывается о жизни в усадьбе за время отсутствия ее хозяина, я же молча глазею по сторонам. Не будь я столь напугана предстоящей судьбой, то отметила бы потрясающе красивое место, в котором мне придется житьпокрытые зеленью холмы, золотистые поля ячменя, темно-синие воды Северного моря и богатая добротная мыза, но все это меркнет перед терзающей мой разум неизвестностью.
В отличие от остальных пленных, которых поселяют в хижине для рабов, меня Ингвар заводит в господский дом и оставляет на попечении Санны, приказав во всем ее слушаться, а затем удаляется вместе со Сваном и Ове по каким-то важным делам.
Я настороженно смотрю на девушку, уже давно поняв, что моя первая догадка оказалась верной,это невеста Свана, и сестра самого Ингвара.
Ты понимаешь по-нашему,склоняет голову на бок Санна.
Понимаю,слегка киваю, осматриваясь вокруг.
Общий зал в доме большой, с очагом в центре, несколькими дубовыми столами и лавами и огромным креслом самого ярла на возвышении.
Это хорошо,поджимает губы девушка.Не люблю бестолковых. Куда же тебя пристроить?
Она задумчиво постукивает пальцем по губам, оглядывая помещение. Все находящиеся тут заняты своим делом. Часть женщин готовят обед, одна возле стены сматывает пряжу, еще несколько метут и чистят пол, моют лавки и столы, развешивают свежие травы по углам.
Ткать умеешь?спустя минуту спрашивает хозяйка поместья.Текла не справляется. Наша мыза растет и работников слишком много.
Нет,закусываю губу.
Ладно, потом научишься,машет она рукой и указывает на скребущих доски пола девушек.Иди пока Хэдвиг и Ауд помоги. Только переоденься в другое платье, это слишком нарядное для такой работы. Там покои Ингвара, ступай туда, а одежду я принесу.
Я не смею перечить Санне и захожу в комнату, на которую она указала. Она оказывается довольно-таки большой, не уступающей по размеру покоям родителей в нашем замке. По центру возвышается огромная кровать, укрытая пушистыми шкурами, возле нее, в ногах деревянный сундук, лавка у стены, накрытая узорчатым шерстяным покрывалом, небольшой столик, на котором стоит масляная лампа, серебряный кувшин с водой и, пожалуй, все.
Растерянно замираю у порога, не знаю куда себя девать, а спустя несколько минут, скрипнув дверью, в спальню заходит Санна.
Вот возьми, это рабочее платье. Быстро переодевайся и поспеши. Скоро будем столы накрывать к празднику. Надобно как следует поприветствовать наших мужчин, которые вернулись из долгого похода.
С этими словами она быстро выходит, а я принимаюсь снимать свой красивый красный наряд. Видимо сестра меня приняла за наложницу брата и поселила в его покоях, да и остальные, кто меня видел, подумали так же. А в том, что меня рассмотрели без исключения все жители мызы, я не сомневаюсь ни капли. Это красное одеяние делало меня очень заметной и указывало на мое привилегированное положение. Наряды такого цвета были дороже других, ибо краску достать было достаточно трудно, а растение, которое ее давало, являлось довольно-таки ядовитым и управляться с ним могли не многие.
Складываю свою одежду в сундук викинга, не придумав, куда ее деватьна кровати бросить как-то негожеи торопливо натягиваю простую серую рубаху, а сверху платье с короткими рукавами и завязываю его узлами на плечах.
Я тороплюсь. Почему-то кажется, что в любой момент сюда может зайти Ингвар. Вдруг он рассердится, что я тут хозяйничаю, или наоборот, заметив меня полураздетой, захочет надругаться.
Закончив одеваться, быстро выхожу и присоединяюсь к девушкам, на которых указала Санна. Сама же сестра викинга больше не обращает на меня внимания и занимается готовкой, что-то сосредоточенно помешивая в огромном котле и время от времени, добавляя туда нужные ингредиенты.
Я уже заканчиваю протирать пол у порога, когда по моей спине пробегают мурашки озноба. Медленно встаю с колен и разворачиваюсь к входу. Так и есть. На меня потемневшим взглядом смотрит ярл, небрежно прислонившись плечом к дверному косяку.