Досье (если так можно назвать маленький фрагмент текста) не поведало ничего интересного. Известно лишь, что возраст директора сорок пять лет и его работа на Марсии не вызывает особых нареканий.
Линус не знал, был ли он разочарован или испытал облегчение.
Солнце уже начало клониться к горизонту, когда звон колокола возвестил о прибытии на остров. Резкий толчок парома вывел Линуса из задумчивости. Он посмотрел в заднее окошко и увидел, как мостик парома опускается на невысокий причал. Когда он снова повернулся, на лобовое стекло упала тень.
Вам выходить! крикнул голос.
Линус подался вперед и глянул через лобовое стекло.
Мерль стоял, уперев руки в бока.
На выход, повторил он.
Но
Проваливай с моего парома!
Ключ торчал в замке зажигания, и Линус мысленно поблагодарил спрайта хотя бы за это.
Он открыл дверь и чуть не выпал из машины вместе с Каллиопой. В последнюю секунду он успел спасти себя и ее, хотя кошка не оценила его акробатику. Линус поставил переноску с шипящей Каллиопой на сиденье и закрыл дверь. Обходя машину сзади, он весело помахал Мерлю.
Тот не ответил.
Да уж, начало благоприятное, проворчал Линус себе под нос.
Сел на водительское место, захлопнул скрипнувшую дверь. Машину он не водил очень давно. Собственной у него не былов городе с вождением слишком много хлопот. Однажды, много лет назад, он арендовал машину, планируя съездить на выходные в деревню, но в последнюю минуту его вызвали на работу, и машину пришлось вернуть.
Он отодвинул сиденье назад, повернул ключ.
Двигатель завелся. Линус потными ладонями обхватил руль.
Ну, поехали? спросил он Каллиопу. Поглядим, кого мы там встретим.
5
Единственная дорога вела через старый лес с высокими деревьями. Их плотные кроны почти полностью загораживали небо с прожилками розового и оранжевого. С ветвей свисали зеленые лианы, птицы звонко пели в невидимых гнездах.
Лес все густел, вокруг становилось темнее.
А вдруг это ловушка? подумал вслух Линус. Каллиопа промолчала. Вдруг сюда отправляют всех уволенных работников? Люди думают, что получили ответственное задание, а вместо этого их приносят в жертву на далеком острове.
Да, неприятная мысль
Он не нашел, как в машине включаются фары, поэтому подался вперед, как можно ближе к лобовому стеклу. Солнце садилось. В животе урчало, да и Каллиопе скоро понадобится лоток, но Линус не хотел останавливаться, пока не получит хоть какое-то представление, где они находятся. С его невезучестью Каллиопа может уйти в лес.
Я не намерен гоняться за тобой по лесу! предупредил он кошку. Сбежишьвыживай как знаешь!
Разумеется, он ее не оставил бы, только ей об этом знать необязательно.
Когда одометр насчитал еще несколько миль, Линус собрался запаниковатьне может же остров быть настолько большим? и тут деревья расступились, и впереди, на фоне заходящего солнца, он увидел дом.
Дом стоял на утесе прямо над морем. Он был построен из кирпича, а из центра крыши выступала узкая башня. Ту сторону дома, которую сейчас видел Линус, увивал раскидистый плющ, сквозь который проглядывало несколько белых окошек. Рядом с домом виднелось что-то вроде беседки, и Линус подумал, что здесь может быть сад. Здорово, если есть сад. Он мог бы гулять по нему, вдыхая аромат соли и
Линус потряс головой. Какие прогулки? Его ждет работа, которую надлежит исполнить в лучшем виде.
По мере того как он подъезжал, дом казался все больше и больше. Линус подивился тому, что он никогда не слышал про это место. Не о приюте, конечно; раз уж Чрезвычайно Высокое Руководство держит его в секрете, но про сам остров и это старинное здание.
Извилистая дорога вела на утес и, наконец, окончилась широкой площадкой. Возле пустого фонтана, заросшего таким же плющом, что и дом, стоял автомобилькрасный фургон, достаточно большой, чтобы вместить шестерых детей и директора приюта. Линус представил, как все вместе они путешествуют. Не в деревню, конечно, раз там живут такие недружелюбные люди.
Однако, подъехав ближе, он увидел, что фургоном давно не пользовались. Даже сорняки успели прорасти сквозь колеса. Не путешествуют, значит. На мгновение Линус ощутил легкий укол печали.
Зато насчет сада он не ошибся. Сад имелся. Свет заходящего солнца освещал клумбы, расположенные сбоку от дома. Линусу показалось, что он заметил среди кустов какое-то движение.
Он чуточку опустил окноровно настолько, чтобы его услышали.
Здравствуйте!
Ответа не было.
Немножко осмелев, он опустил окно до середины.
В воздухе пахло морем. На деревьях шелестела листва.
Привет!
Тишина.
Что ж, ладно. Останусь в машине.
Донесся детский голос. Хихиканье.
Или лучше вообще уехать?
Каллиопа поскребла стенку переноски.
Знаю, знаю. Но там вроде кто-то есть. Не хочется, чтобы нас сожрали.
Каллиопа всю дорогу вела себя, можно сказать, образцово. Поездка была утомительной, и несправедливо с его стороны так долго держать ее взаперти.
Ладно. Только веди себя тихо, пока я сижу тут и думаю, стараясь не замечать смех, похожий на детский, исходящий от странного дома, расположенного в такой глуши.
Кошка не сопротивлялась, когда он открыл переноску, достал ее и усадил к себе на колени. Она сидела в царственной позе, глядя в окно широко раскрытыми глазами, и молчала, даже когда он погладил ее по спине.
Так, сказал Линус, давай рассмотрим варианты. Я могу либо выйти и заняться тем, зачем меня сюда послали, либо сидеть здесь и ждать, когда меня осенит.
Каллиопа запустила когти ему в ногу.
Он поморщился от боли.
Да, ты права, это трусость. Но она дает нам шанс остаться в живых.
Каллиопа облизала лапу и начала умываться.
Что ж, придется. Он потянулся к дверной ручке. Я могу это сделать. Я сделаю. Ты сиди здесь, а я
Едва он открыл дверь, Каллиопа спрыгнула с его колен на землю и помчалась к саду.
Черт Глупая кошка! Вот оставлю тебя здесь!
Пустые угрозы лучше, чем никакие.
Каллиопа исчезла за идеально ухоженными кустами. Мгновение был виден лишь кончик ее хвоста, а потом и он пропал.
Линус Бейкер хорошо осознавал свою уязвимость как человеческого существа. Когда на улице становилось темно, он предпочитал запереться в доме, надеть пижаму с монограммой, поставить пластинку и слушать музыку с кружкой чая в руках.
Однако Каллиопа была его единственным во всем мире другом.
Поэтому он вылез из машины и ступил на хрустящий гравий. Иногда приходится делать то, чего тебе совсем не хочется, ради тех, кто тебе небезразличен. И Линус пошел туда, куда убежала Каллиопа, надеясь, что она не уйдет слишком далеко.
Солнце почти закатилось. Дом по-прежнему наводил смутный страх, хотя где-то там внутри, кажется, загорелся свет. Небо над домом переливалось самыми необыкновенными красками. Слышались крики чаек и звуки волн, разбивающихся внизу под обрывом.
Линус дошел до куста, за которым скрылась Каллиопа. В сад вела узкая каменная тропка, а далеко впереди виднелась беседка, украшенная красными и оранжевыми бумажными фонариками; их огоньки качались на ветру и слабо мерцали. Откуда-то донесся бой часов.
Буйно цвели каллы и азиатские лилии, георгины и хризантемы, красные амаранты, оранжевые герберы и сиреневые колокольчики. И жимолость, которой Линус не видел с тех пор, как был маленьким. От ароматов у него даже слегка закружилась голова.
Каллиопа? тихонько позвал он. Иди же сюда. Не усложняй нам жизнь.
Тишина.
Ну, ладно, заведу себе нового друга! В мире много кошек, которым нужен хозяин.
Рядом с домом росла яблоня, и Линус заморгал, увидев на ее ветвях и красные, и зеленые, и розовые яблокивсе разных сортов. Он опустил взгляд на землю. Возле ствола яблони стояла маленькая статуэтка. Садовый гном.
Какой удивительный гномик, пробормотал он, подходя ближе.
Статуэтка была крупнее тех, какие ему приходилось видеть, и так искусно раскрашена, что казалась почти живой: белая борода, розовые щеки и блестящие ярко-голубые глаза. Гном стоял в вызывающей позе, скрестив на груди пухлые руки. Конец его длинного колпака свисал до пояса.
Забавная штучка, сказал Линус, присаживаясь на корточки перед гномом.
Если бы Линус не был таким уставшим, рассеянным и поглощенным тревогой о своей кошке, то он заметил бы глаза. И не так сильно удивился бы, когда статуэтка моргнула и надменно произнесла:
Нельзя делать такие замечания в лицо персоне. Это невежливо. Тебя где воспитывали?
Линус глухо вскрикнул и сел на траву.
Гном фыркнул:
Ты ужасно громкий. Не люблю, когда люди шумят у меня в саду. Не слышно, как разговаривают цветы.
Онаа гном, несмотря на бороду, был «она» подняла руку к голове и поправила свой колпак. И добавила:
В саду должна стоять тишина.
Линус хватал губами воздух.
Ты это ты
Она нахмурилась:
Конечно, я это я. Кем еще я могу быть?
Линус потряс головой, припоминая нужные слова.
Тыгном.
Да. Меня зовут Талия. Она нагнулась и подобрала маленькую лопату, которая лежала в траве рядом с ней. А ты мистер Бейкер? Если да, то мы тебя ждали. Если нет, то ты вторгся на частную территорию и должен немедленно уйти. Не то я похороню тебя здесь, в моем саду. И никто никогда об этом не узнает, потому что корни съедят все твои внутренности и кости. Она нахмурилась. Наверное. Я раньше никого не хоронила.
Я мистер Бейкер!
Талия вздохнула. С явным разочарованием.
Необязательно орать. Но жаль, что ты не нарушитель. Я всегда хотела выяснить, получается ли из людей хорошее удобрение. Думаю, да. Она жадно оглядела его сверху вниз. Столько плоти.
О боже, слабо вымолвил Линус.
Она тяжело вздохнула.
К нам сюда нарушители не заходят. Хотя Сейчас я видела кошку. Ты привез ее нам в подношение? Люси будет в восторге. Надеюсь, когда он с ней закончит, он позволит мне использовать то, что останется. Конечно, целый человек лучше
Она не подношение, ошеломленно проговорил Линус. Она мой питомец.
Да? Жалко.
Ее зовут Каллиопа!
Тогда поторопись. Не знаю, что о ней подумают. Она ухмыльнулась, показав очень крупные зубы. Выглядит вкусной
Линус испуганно пискнул.
Гном подошла ближе, быстро перебирая короткими толстыми ножками.
Так и будешь сидеть тут всю ночь? Вставай. Вставай!
Весь в испарине, Линус встал и пошел за ней дальше в сад, прислушиваясь к тихому бормотанью. Она, должно быть, говорила на гномьем языкенизкие, гортанные звуки, но Линус не слышал гномьего раньше и поэтому точно не знал. Они подошли к беседке и поднялись по скрипящим ступеням. Бумажные фонарики в сумраке светились намного ярче. Внутри стояли стулья с толстыми уютными подушками, на полу лежал потертый узорчатый ковер.
Талия открыла крышку небольшого сундука, стоящего у стены и повесила лопату на крюк внутри, рядом с другими садовыми инструментами. Убедившись, что все на своих местах, она кивнула и опустила крышку.
Так, если бы я была кошкой, куда бы я делась? сказала Талия, поворачиваясь к Линусу.
Я не знаю.
Она закатила глаза.
Конечно, не знаешь. Кошкихитрые, загадочные существа. Ты, похоже, не такой.
Прошу тебя
Нам нужна помощь. К счастью, я догадываюсь, у кого мы можем спросить. Она посмотрела на потолок. Теодор!
Линус вспомнил о досье и пожалел, что не все прочитал.
Кто такой
Где-то наверху прозвучал крик, от которого Линуса бросило в дрожь.
Талия улыбнулась.
Идет. Он знает, что делать. И способен найти что угодно.
Линус отступил на шаг, готовясь, если придется, схватить Талию и бежать.
В беседку ворвалась темная тень и с грохотом брякнулась об пол. Споткнувшись о собственное крыло, существо с воплем врезалось Линусу в ноги. Линус изо всех сил старался не закричатьи все-таки тихонечко ойкнул.
Чешуйчатый хвост подергивался. Его обладатель уставился на пришедших горящими оранжевыми глазами.
Линус впервые видел живую виверну. Они довольно редки и, как считается, произошли от гигантских древних рептилий, хотя современные виверны не крупнее домашней кошки. Виверны не пользовались любовью в народе, поэтому на них нещадно охотились, их головами, как трофеями, украшали дома, а из кожи шили модные туфли. После того как вступили в действие законы о защите магических существ, варварская охота прекратилась, но было уже поздно. Выяснилось, что виверны обладают эмоциями и разумом, но к этому времени их численность существенно сократилась.
Поэтому Линус с огромным любопытствоми, конечно, с легким страхомуставился на виверну, обернувшую свой хвост вокруг его лодыжки.
Эта виверна была чуть меньше Каллиопы, с радужной чешуей, поблескивавшей в свете бумажных фонариков. Мускулистые задние лапы оканчивались черными острыми когтями. Передних лап не было, вместо них имелись длинные кожистые крылья, как у летучей мыши.
Длинный язык скользнул по мокасинам Линуса. Оранжевые глаза моргнули. Виверна подняла взгляд и чирикнула.
Сердце Линуса бешено колотилось.
Т-теодор, я полагаю? вымолвил он.
Виверна снова чирикнула. Очень похоже на птицу. Большую чешуйчатую птицу.
Ну? спросила Талия.
Чтону? прохрипел Линус, гадая, позволительно ли оттолкнуть виверну ногой. Хвост сжимал его лодыжку, а клыки у Теодора были очень большие.
Он просит у тебя монетку, пояснила Талия тоном, каким обращаются к малым детям.
Э монетку?
Он тебе поможет, нетерпеливо пояснила Талия, но ты должен ему заплатить.
Это не Я не
О-о, протянула Талия. У тебя нет монеты? Нехорошо.
Линус в отчаянии посмотрел на нее:
Почему?
Похоже, у меня все-таки будет человек для удобрения, зловеще сказала она.
Линус поспешно сунул руки в карманы. Неужели ничего Ага, есть! Он торжествующе протянул руку:
Вот! Вот тебе пуговица?
Да, пуговица. Маленькая пуговица из латуни. Линус не помнил, откуда она взялась. Яркая и блестящая, она даже не подходила к его одежде.
Теодор издавал щелкающие горловые звуки, отдаленно похожие на мурлыканье, и пытался подняться с пола, но это ему никак не удавалоськрылья были слишком велики, и его лапы за них все время цеплялись. Теодор сердито защебетал, потом наконец убрал свой хвост с мокасин, чтобы использовать его в качестве опоры, выпрямился, не спуская глаз с пуговицы, и запрыгал на задних лапах вокруг Линуса, открывая и закрывая пасть.
Ну же, отдай ему, сказала Талия. Нельзя показать виверне подароки не отдать. На последнего человека, который так сделал, он изрыгнул пламя.
Линус бросил на гнома косой взгляд:
Виверны не огнедышащие.
Талия усмехнулась:
А ты не такой наивный, каким выглядишь. Хотя выглядишь очень наивным.
Теодор подпрыгивал все выше и выше, взмахивая крыльями. Он громко щебетал, и глаза его пылали оранжевым огнем.
Хорошо, хорошо, сказал Линус. Ты ее получишь, не надо устраивать истерики.
Теодор вытянул шею, раскрыл пасть и замер.
Клыки были очень большие. И очень острые.
Положи подарок ему в пасть, прошептала Талия. Желательно и руку.
Линус наклонился, осторожно положил пуговицу на краешек пасти Теодора и отдернул руку, прежде чем тот сомкнул челюсти.
Теодор повалился на спину, распластав крылья по полу. Живот у него был мягкий и бледный. Теодор поднял задние лапы к морде и взял ими пуговицу. Зажав ее в когтях, он поворачивал пуговицу так и эдак, разглядывая со всех сторон. Потом, громко защебетав, перевернулся, встал на лапы, раскинул крылья и неуклюже взлетел. Бросив последний взгляд на Линуса, Теодор улетел по направлению к дому.
Куда это он? испуганно спросил Линус.
Положить пуговицу к другим своим сокровищам, объяснила Талия. Они так спрятаны, что никогда не найдешь, даже не надейся. Виверны тщательно охраняют свой клад и покалечат любого, кто на него посягнет. Она задумчиво помолчала. А вообще-то клад под диваном в гостиной. Сходи, проверь.
Но ты только что сказала А, понял.
Она поморгала с невинным видом.
Он должен был помочь нам искать Каллиопу, напомнил ей Линус.
Разве? Я просто хотела посмотреть, что ты ему дашь. Почему ты носишь пуговицу в кармане? Пуговицы должны быть пришиты на одежду. Она покачала головой. Разве ты не знаешь?