И не успел Безымянный хоть что-то еще сказать, как луна погасла, а его силуэт разорвался плоской картинкой на части и исчез. Братишка украл его бессовестным образом.
Новая жизнь
Я ушла обратно к кладбищенской постройке, вернула Мише лампу, а он вежливо предложил мне диванчик в приемной комнате.
Хоть и Мирный район, а все равноне ходи лучше по нему среди ночи. Перекантуйся. Ничего интересного не расскажешь?
Не, не сейчас точно у меня мозг взорвется. И спать охота.
Прилегла, пальто сняла и им накрылась. Шарф уплыл еще вместе с Мари, поэтому я отбросила в сторону плюгавую диванную подушку и положила голову на сумку. Миша устроился спать сидя в кресле, и больше попыток расспросить не делал. Допил вино, размяк и заснул быстрее меня.
Растолкал он меня в шесть, дольше поспать не далнехорошо, если коллеги застукают постороннего, и не то чтобы из-за работы, а могут по доброте душевной жене настучать. Водит девок.
Трамваи в воскресенье начинали ходить с семи, так что часть пути я прошла пешком, а часть лениво проехала. Миска на чердаке пустая, коту оставляла еду заранее, еще вчера утром.
У порога, едва окончательно закрыла дверь и решила отдыхать, встала перед выборомеще поспать или залезть в горячую ванну? Выбрала второе. Включила воду, скинула одежду, расплела косы и босиком прошлепала в спальнютам самое большое зеркало, где можно в полный рост осмотреться.
Мало того, что красивая, так теперь еще и колдунья. И почему раньше не знала? Грим меня проявил, как реактив, а без него я бы и дальше жила моль молью со спящим внутри волшебством?
Знать бы что могу
Сказала и тронула зеркало пальчиком. Не ожидала, что узор появится, он и не появился. Магия посложнее, чем просто желание или мысль. И странно, что внутренне я не ощущала перемен. Только внешне в отражении видела, как в глазах затаился восторг от всего, что случилось за последние дни, и радость от вчерашнего свидания с Гримом. Влюблен он в меня! И даже вслух сказал, что прекрасна.
А то! Так и есть! Волосы густые, волнистые, каскадом спадали до самых икр, закрывая со спины все тело полностью, будто плащ. Раньше была жемчужинка, а сейчас еще лучшенимфа, лесная эль, воительница Колдунья. Я оглядела всю себя и покрутилась на месте. Совершенна в том, что совершенство утратила: ключицу челюсти надломили, ее долго залечивала. Мышцы на спине и груди тоже заживали долго, к тому же когти-то не резали, а рвали. Я свыклась к ощущениям стянутости и дискомфорта. Свыклась с постоянной ноющей, хоть и очень слабой болью. Такова цена красоты.
И Грим, я уверена, будет моим телом восхищен, а не напуган.
Залезла в ванну, оставила волосы за краем, чтобы пока не мешали лежать и греться, и стала водить под водой руками. Пальцы покраснели от горячей температуры, а белых узоров не проявлялось никак и ни от чего, как бы сильно мне не хотелось снова их увидеть.
Я набрала воздуха в легкие и мелодично пропела, пользуясь хорошей акустикой:
Когда мои руки к тебе прикоснулись впервые
Прекрасные, тонкие, нежные и земные
Все два года моей новой жизни, не смотря на эту самую новизну, я потратила скучно. После больницы, заселившись в квартиру Ульриха, неделю провела в ней безвылазно, неделю потратила на то, чтобы потихоньку выползать во дворы и на улицы Мирного, исследуя город, в котором никогда прежде не былапару раз забредала в Казематный, пару раз в Сумеречный, и однажды потратила день на обход Трущобногочтобы своими глазами посмотреть на все то характерное, что о районах болтали. Все правда. Только что в Сумеречном не смогла увидеть ничего мистического, потому что гуляла утромни разу не рискнув объявиться к ночи. Люди там жили обычные, и все различие с Мирным районом для меня было в наличие не магазинов, а мастеровых лавочек, да на окраине стоял молочный заводик и очистка, которая снабжала город водой и занималась стоками. А у нас на краю лес и кладбище.
Как устроилась в «Три шкуры», то совсем стало все равномне хватало работы, уединения в квартире и жизнь почти отшельницы казалась идеальной. Я никому не нужна, мне никто не нужен. Даже тот же Ульрих, который относился ко мне со всей дружелюбностью и добротой, не был прям чтобы другом.
А теперь всежизнь перекувыркнулась через голову, подарив мне встречу с Гримом, открыв мир не для простых смертных и нос к носу начав сталкивать с магическими существами и явлениями. Новая жизнь началась два года назад, да, но все это время я провела как в спячке, дожидаясь второго своего дня Судьбы. Кто бы сомневался, что так и будет!
После вчерашней ночи у меня появилось стойкое ощущение, что в глубине души я всегда знала о том, что я на самом делеколдунья. Да, я родилась в Золотом районе, да, назвали меня Аничкой, да, готовили к другой жизни, но теперь все встало на свои места. По-настоящему!
Сумеречный
Воскресеньеединственный выходной, и тратить его на безделье не собиралась, как бывало раньше. Достаточно и того, что до обеда все время потратила на просушку волос. Им не хватало часа или двух, им требовалось полдня! Я ускоривала процесс, как могла, расчесывая пряди, снова промокая их сухим полотенцем, мотая головой, кружась, опять расчесываясь. И все равно чуть влажные пришлось заплетать обратно в две толстые косы, когда совершенно надоело. На улице не мороз, так что сойдет.
Взяла деньги, все, что было, оделась, вышла, и поехала до Сумеречного и сапоги поищу, и про самоубийцу попробую разузнать получше, и так посмотрю. Вдруг у меня в довесок магическое зрение появилось и теперь откроется полог тьмы, за которым скрыто логово Безымянного. Напрошусь в гости к Гриму.
Начала с обувного полуподвального магазина, он же мастерская по ремонту, и посмотрела, что продают. Не слабые тут цены!
Уступить не могу.
А я уже не могу носить это. Указала на подошву. И чинить не вариант, все расползлось. Если завтра дождьутону в первой луже.
Не я решаю. Уступить не могу.
Да и по виду ясномолодой паренек не владелец, а помощник. На него давить бесполезно.
Еще магазины в районе есть?
Есть, но там дороже. Мы по качеству и цене во всем городе лучшие, а у пятого дома халтурщики. Витрину красивую сделали, а обувьдрянь.
Ладно. А кто решает, с кем говорить?
Арту придет через два часа.
Сапожки, которые мне очень понравились, пришлось поставить на полку обратно. Говорят, что наглость второе счастье, вот я и попыталасьони стоили в три раза больше, чему у меня было всех денег. А паренек, хоть и косил глазами в сторону и даже краснел от напряжения, только бы не смотреть в лицо, а говорил уверенно и уперто. Моему обаянию и красоте не поддавался.
Слушай, а ты знаешь, кто у вас в районе с собой покончил? Что за человек и что довело?
Помощник, уже с облегчением топавший за стойку в ремонтный уголок, разочарованно выдохнул и снова полуобернулся. Завертел в руках пробойник под люверсы, всем своим видом показал, что я отнимаю у него драгоценное время:
Все Деда знали нечего там рассказывать, сунули его в петлю, сам не мог.
А где он жил?
У молочки. Хочешь подробностейтуда топай, соседи все расскажут, друзей целый двор.
Спасибо.
Сапоги мне так понравились, что я, не смотря на цену, решила их заполучить и договориться с хозяином мастерской. Будет через два часа? Вполне себе окно, за которое можно обернуться.
Да сказать, что со мной каждый охотно разговорился, это прям мечтать-мечтать. Да и людей, не смотря на воскресный день, во двор выбралось мало. Ноябрьская погода тусклая, сырая, и неизвестно еще что лучшепялиться в стену в квартире, или мерзнуть на улице и смотреть на спиленные деревья и серый кирпич пятиэтажек? Двое мужчин на одной из лавочек пили из банок белесую сыворотку и играли в магнитные шахматы. И когда я к ним подошла с вопросом, фыркнули и буркнули: «не к нам», а у одного аж лицо перекривилось и шею свелотак ему не хотелось прямого взгляда. Молодой человек у подъездной двери чистил куртку, готовил одежду на зиму, и тоже отмахнулся.
Единственная, кто ответила, пусть и с неохотой, пожилая женщина на лавке у детской площадки. Она читала книгу, и не очень обрадовалась, что ее отвлекли, но потом посмотрела на косы:
Богатые волосы. Не стриги.
Деда на самом деле знал без преувеличения весь район. Старик всегда был на позитиве, неунывающий, юморной и очень энергичный. Солнце, а не человек. Умудриться ещежить в таком городе как наш и улыбаться!
Так какого ляда в петлю полез? Одиночество достало?
Да он им наслаждался! Как жена-ведьма под трамвай попала лет десять назад, так он и расцвел. Женихаться стал к каждой юбке, что к молодым, что к таким как я, улыбнулась женщина, но в шутку. Ухаживал, подарки от души дарил, а всерьез не связывался. Деду нравилось других счастливыми делать, вот он и сыпал комплиментами и восхищениями, а мужиков анекдотами развлекал да по всяким делам помогал, если грамотные руки нужны. Не сам он не верю.
А что служба порядка?
Самоубийство. А то, что не сам, так это я не на преступника намекаю, а о тьме говорю. За последние месяцы уже самый дурак усвоилСлуги так обнаглели, так откормились, что, если у нас тут выйдешь в темное время, домой вряд ли вернешьсясожрут.
Ну, прямо сожрут?
А в Трущобномне слышала? С женщины собаки скальп сняли, лицо и пальцы обгрызли да и ты чего спрашиваешь, если саму живьем обглодали. На травму не похожеявно зверь драл.
Угадали Хмыкнула. И не страшно тут жить?
Нет. Я помню светлые дни, и верю, что на Безымянного найдется сила. Удавят Колдуна, и Слугам его конец. Подождать только чуть-чуть. Ты не застала времена, и не знаешь, каким прекрасным было это место!
Я огляделась, попытавшись вообразитьдаже если цветущая весна, даже если деревья целые и крыши покрыты алой черепицейчто, красоты что ли? Женщина явно никогда не бывала в Золотом районе с их особняками, парками, с мощеными улицами и богатыми магазинами. Здания власти вообще дворцы! И даже трава там до самых снегов зеленая до рези в глазах, и огней море, и музыки, и каждый деньбал!
Сколько лет уже не рождаются дети самым младшим, кого я видела, лет десять, а новых нетмы лишь вымираем и вымираем из-за проклятого спящего Духа. Пять лет и последнюю школу закроют. А я помню, как у нас были и театр в Мирном, и библиотека в Трущобном да и назывался тогда район по-другому.
Она замолчала, а я разговор наводящим вопросом не поддержала. Ну, чего тоску нагнетать? Ясное делораньше все было прекрасней и лучше, и объективно.
А что за собака? Ваша?
На проржавленной детской площадке, прямо в песочнице, увидела лежащего пса.
Это Пан. Дедова собака. Ни в какую не хочет ни с кем идти, сбегает в это место и лежит целыми днями. Из лужи пьет, но уже дня три ничего не естумирает.
Жалко.
Коты, самовлюбленные гады, и те к хозяевам привязываются, а уж о собачьей преданности можно легенды слагать. Если я пропаду, мой Рыжун пару дней потоскует, а потом продолжит жить своей жизнью, и молодец.
Я дошла до пса, пригляделасьвдруг уже окочурился, а потом присела на корточки рядом. Песок как каменьслипся грязной кучей вперемешку с мусором, по углам в углублениях скопилась темная вода.
Могилку ты себе выбрал не очень. Эй, пес, поворчи хоть что-нибудь. Ты наверняка был свидетелемкто на твоего Деда напал? Наклонилась и шепнула потише, будто он и в самом деле мог мне что-то понятное ответить:Что тут за Слуга по ночам ходит? Что с людьми делает? Нюх у тебя есть, доведи куда нужно.
Даже не скульнул. Старая собакашерсть битая, уши вислые, весь беспородный и такой тощий, как чучело. Под шкурой одни кости и остались. Я брезгливо подцепила пальцем замыленный до блеска ошейник, достала нож и срезала его. За время работы у Валентайна так привыкла к хорошим материалам, что на кусок этой отвратной кожи смотреть не могла. Закинула с места в недалекую урну.
Пес, не шелохнув мордой, посмотрел на меня и вновь опустила веки. Я стала гладить по грязной шерсти, не в силах унять жалость. Не люблю собак, которые злые и дикие, но все равно люблю животных как есть.
Вся башка и холка вдруг поседели. Темная, серо-коричневая шерсть с вкраплениями белого, покрылась инеем на пару секунд, и снова обрела прежний окрас. Я не сразу сообразила, что не в собаке дело, а в моей ладони, из которой слабенько пробились светящиеся узоры У-у-у! Снова! Почему сейчас-то, что случилось!? Это, пока мне неведомое, оставило следнапылило на тех местах пса, где я вела рукой, и будто проникло внутрь.
Лежи-лежи
Развернулась так, чтобы никто из людей во дворе не видел, что конкретно я делаю, и уложила ладонь на голову. Прижала. Собаке терять нечегоошибусь, чего-то не то наколдую по незнанию, так он так и так помирал. Узор вспыхнул на пальцах и побежал по кисти к запястью, и исчез под рукавами свитера и пальто. Защекотало до локтя!
Пес же секунд на пять заснул. Я аж подумалаи впрямь прибила! И тут он взял и вскочил на все четыре. Встряхнулся и тявкнул.
Ух ты! Разбудила что ли? Воскресила в тебе бравый дух? Жажду жизни?
В ответ хвост завилял, а висячие ушки приподнялись на хрящиках. Я свободно потрепала собаку за морду, за холку. Встала и собралась идти, а спасенный со дна печали, потрусил за мной.
Не-не-не, друг. Якошатница. Отстань! Место! Сидеть и ждать кого-нибудь еще, понял?
Пан! Женщина уронила свою книгу и всплеснула руками. Что ты сделала с Паном?!
Заберите его, а?
Пан, песик ты мой! Как же это?
Она подняла его к себе на лавку, обняла, прижала боком. А я улучила момент, сказала «спасибо» и быстро полетела из двора. Не прояснила много о случае с Дедом, но зато сделала открытие с руками. Хорошее волшебство, доброе!
Ну да, конечно
Собака догнала меня. Я и ногами топала, и гналась за псом, чтобы отогнатьрычала и шипела на него позлобнее, а пес убегал, хитро останавливался. И снова догонял.
Нападение
С собакой нельзя.
Он хороший.
Нельзя, я сказал. Владелец обувного нахмурился и упер одну руку в бок. Грязь с улицы кто потом убирать будет? А, ты
Он будто хотел продолжить «ты та, о ком мне помощник доложил, и впрямь рожа располосована». Оглядел красноречиво, поморщился. Мне понравилосьне с отвращением, а явно отзывчиво. Вот так бывает, когда кто-то о своей боли рассказывает, а тебя от переноса впечатлений на свою шкуру, сочувственно корежит.
Пана пришлось оставить за дверью.
У меня мало денег, но очень нужна обувь. Ждатьникак. Что можете предложить?
Могу продать один сапог. Ха-а! На жалость не пробьешь, я с каждой пары едва на хлеб зарабатываю. Не богач. Всех жалеть, по миру пойду.
В рассрочку?
Ищи тебя потом. Пропадешь в Казематном, а я с твоей распиской и с честным словом в магазин?
Могу доплатить продуктами. У меня дома хороший запас консервов есть, фрукты есть, а они в ноябре особенно редкие, копченая рыбадве штуки и полкило сыра. Настоящего, твердого, а не соленого с завода.
Саплжник оглядел меня с ног до головы. Коренастый, сильный, смуглый не по нашим широтам, он выразительно сыграл бровями и с большим скепсисом растянул:
Так богато жрать и так бедно одеваться? Нон кредо!
Южанин? Неужели в нашем городке есть приезжие? Я не сдержала удивления, потому что по всему его внешнему виду подметила чужака, а из-за «кредо» убедилась окончательно. Меня любовник кормит. И предпочитает раздевать, а не одевать. Вот сама и решаю проблему.
Соврала, конечно, но не объяснять же ему как на самом деле обстоят дела.
Принесешь сегодня, плюс деньги, забирай эти.
Эти мне не нравятся. И размер не тот.
Хитрая какая! Нищие условий не ставят.
Это не условия, а сделка. Если добавлю шоколад, двести грамм, согласишься? От сердца отрываю, готова была весь холодильник вынести, а шоколад оставить. Оцени жертву!
Процент?
Один молочныйдвадцать пять процентов, второй горькийсемьдесят. Плитки не вскрыты даже, все с клеймом.
С Золотого района что ли?
Угадали, господин Арту!
Согласен. Принесешь до шести вечера, обменяю.
Я мигом!
Учти, я все запомнил: консервы, фрукты, рыба, сыр и две шоколадки. Не мути, а то зря проездишь.
Даже не спросилсколько консервов, какие фрукты, крупная ли рыба и какой сыр. К чему деталис руками оторвут, даже если все перечисленное третьего сорта, здесь такой еды не достать.