Управляющий осекся и замолчал. Он передумал продолжать мысль, поймав на себе встревоженный взгляд Хорлона Румейла.
Что случилось?взволнованно спросил старик.
Вид у Варго сделался смущенный и растерянный.
Хорлон,мягко одернул тестя стратилат,полагаю, мы сами должны сделать выводы.
Было заметно, как старик еле сдерживает обуревавшие его чувства. Однако внутренняя борьба продолжалась недолго. Хорлон бережно свернул клочок ткани и положил его в один из потайных кармашков своего плаща. И Скалдис вспомнил рассказы Сивеллы о том, как в детстве она часто искала в этих многочисленных карманах припрятанные леденцы. Эта мысль непонятным образом наполнила сердце стратилата теплом, заставив на миг забыть о том, с какой именно целью они сейчас отправятся в лес.
Скалдиса охватило нетерпение побыстрее закончить со всем этим. Неизвестность томила. Стратилат решил применить сегодня еще одно довольно мощное заклинание, которое обычно использовали гонцы. Он во второй раз за последние сутки снял с пояса янтарный жезл и несколько раз провел им по кинжалу, стараясь высечь как можно больше искр. Волшебство требовало немало энергии, однако таким образом можно было ускорить темп передвижения во много раз. Скалдис выкрикнул заклинание. Тело стратилата и его спутников окутало серебристым туманом. Варго вел их к месту назначения. На лице управляющего читалась неподдельная радость оттого, что его, простого помощника, тоже зачаровали.
Казалось, мужчины сделали всего несколько шагов, как оказались на месте. Варго был прав, Ариман действительно успела уйти далеко. Там, где нашли клочок плаща, уже собралась толпа. Здесь были следопыты и навьи, взиравшие на происходящее своими темно-зелеными глазами без белков. Рядом с одной из навьих женщин стоял подросток, лет четырнадцати. Его глазные яблоки уже успели приобрести характерный цвет листьев гипериона, однако белки все еще оставались светлыми с легким оттенком молодой поросли. По всей вероятности, он провел не так много времени в Священном лесу, чтобы окончательно слиться с его народом.
Группа наблюдающих молча взирала на открывшуюся им страшную картину: огромная каменная глыба с многочисленными следами крови и вывороченная с корнем трава, в беспорядке валявшаяся вокруг. Рядом стратилат заметил упавшую ветку, на которой тоже была кровь. Стратилат в ужасе глядел на это место. Никто из присутствующих не решался нарушить молчание. И тут Скалдис увидел, что старик плачет. Его плечи подергивались от беззвучных рыданий. Хорлон Румейла держал на ладони спутанный клок знакомых черных волос. Он указывал рукой на то, что сперва ускользнуло от внимания Горана. Здесь повсюду были следы. Следы диких кабанов.
Стратилат не знал, как утешить бедного старика, однако молчание было внезапно нарушено одним из молодых следопытов.
Милостивые господа,с поклоном обратился он к чародеям.Не думаю, что девочка прошла дальше этого места. Ее следы заканчиваются здесь
Юноша указал на еле заметные оттиски резной подошвы детских ботинок.
Такое чувство, что она сквозь землю провалилась. Видите, здесь остались еле заметные следы, как будто кто-то пытался ухватиться
Скалдис с сомнением посмотрел на юношу. Здесь нет никаких ям, только этот проклятый камень! Как можно провалиться под него? Эту глыбу не под силу сдвинуть даже дюжине здоровых мужчин
Но тут в разговор вступил Хорлон Румейла. В его глазах была мрачная решимость.
Значит, нужно разрыть тут все,голосом, не терпящим возражений, сказал он.Мы должны найти мою внучку. То, что от нее осталось.
В его руках появился рубиновый жезл и кинжал. Прямо на глазах у замершей толпы на землю посыпались искры. Могучие стволы гиперионов задрожали. Их толстые корни выползали наружу, комьями разбрасывая смесь почвы и травы. На глазах у стратилата разверзлась земля, обнажая толстую серую плиту, и то, что находилось прямо под ней. Тряска прекратилась так же внезапно, как и началась. Из толщи полился красный свет, заливая мерцанием лица присутствующих. Старик обессилено опустился на землю. Его лоб покрыли бисеринки пота, а руки дрожали.
Эдонитовый коридор Ариман жива,прошептал он прежде, чем упал без памяти.
Глава 12. Кругом враги
«Чем больше ты доверился человеку, тем больший у него соблазн тебя предать».
© Ольга Громыко, «Профессия: ведьма»
Всю дорогу опекун хранил молчание. Суровые взгляды, которые он время от времени метал в мою сторону, не сулили ничего хорошего. Особенно трудно было не заметить рассерженное нетерпение Фокста, когда мы с Колетт прощались перед воротами дома инквизитора. Она не стала оправдываться, лишь виновато улыбнулась и быстро скрылась в темноте улицы. Опекун, видимо, решил не дожидаться утра, чтобы устроить разбор полетов. Как только мы оказались в моей спальне, Фокст начал наводить какие-то чары.
Я чувствовала потоки магии, будто ветер бушевал в комнате, пока Фокст шептал себе под нос какие-то непонятные заклинания. Мысленно смирившись с необходимостью выслушать очередную нотацию о моем моральном облике, решила, что сразу покаюсь во всех грехах: ушла без предупреждения, целый день где-то пропадала, без спросу отправилась в клуб, перепила незнакомых зелий Ко всему прочему, опекун застукал нас с тем парнем в самый неподходящий момент
Но Фокст и не думал уличать меня в неподобающем поведении. Он выдал нечто такое, чего я совсем не ожидала услышать:
Где была твоя голова, когда ты вздумала связаться с Колетт Бригион?!
От всевозможных заклинаний против подслушивания комната, казалось, сейчас взорвется. Стоп! А это откуда мне известно?
Ответа на последний вопрос я не знала, просто пришло понимание, что сквозь барьеры, наведенные опекуном, невозможно проникнуть.
Что ты успела ей рассказать об Ариман и своем наследстве?продолжал допрос чародей.
В зеленых глазах читалась злость. Никогда раньше не замечала, какого цвета глаза у Фокста.
Вопрос застал меня врасплох. Оправдания, на придумывание которых ушла вся дорога от клуба до дома инквизитора, жгли язык. Но опекуну, видно, было плевать, чем я занималась и с кем целовалась. Его интересовала только одно, что моя новая подруга знает об Ариман.
Ничего!с минуту подумав, уверенно ответила я.
Жаль, что я не могу залезть в твою голову,сжимая кулаки, ответил Фокст.Но ты сама можешь себе помочь. Просто попытайся вспомнить. Включи, наконец, свои мозги. Сможешь пересказать, о чем вы разговаривали?
И тут на меня навалилось понимание неправильности ситуации, потому что я совсем не помнила, о чем говорила с Колетт. Могу слово в слово пересказать историю ее жизни и забавные байки, которыми она потчевала меня на протяжении всего дня. Но вспомнить, что рассказывала сама В глазах помутнело, когда я попыталась воспроизвести детали нашей с ней беседы. Голова закружилась, и хмурое лицо Фокста пропало, будто исчезло в тумане.
Ладно, попробуем другим путем,смягчившись, предложил опекун.Для начала присядь.
Он помог мне подойти к кровати.
А теперь попытайся вспомнить свои чувства во время разговоров с Колетт.
Голова раскалывалась от напряжения, кровь стучала в висках. То тут, то там я находила пробелы в памяти, будто затянутые белой пеленой. Некстати вспомнилось наше с Марго знакомство с крепким алкоголем. На следующий день я ощущала себя приблизительно так же.
«Какие-то похмельные чары применили», внезапно подумалось мне.
Вспомнилась настороженность по отношению к Колетт, страх, когда она попыталась мной манипулировать, а потомбезграничное доверие. Фокст не может быть прав, она не могла так подло со мной обойтись.
«Почему же не могла?донесся из глубины сознания голос Ариман.Слабые часто оказываются мишенями. А ты именно такая».
«Неправда! Я сильная!»не желая признавать правоту ведьмы, возразила я.
Презрительный смешок, полный разочарования, отозвался болью в затылке.
«Я дала тебе могущество. Предоставила в распоряжение весь свой опыт. Наградила силой. Но ты, глупая девчонка, даже и не думала этим пользоваться. Только и делаешь, что ноешь. Ах, как это все несправедливо. Ах, как мне тяжело. Худшей преемницы для моего дара и представить нельзя. Ты никчемная пустышка!»
В голосе Ариман было столько раздражения, что мне стало обидно до слез. Я не заслуживаю таких злых слов!
«И снова ты упиваешься жалостью к себе. Прекрати немедленно! И никогда больше, слышишь, никогда не смей этого делать! Только металл ржавеет под дождем, а камни точит вода. Настоящего чародея испытания закаляют! И пока ты жива, пока дышишь, есть шанс все исправить».
Мне стало стыдно за свою слабость, но не хотелось, чтобы ведьма узнала о моих чувствах. Увы, мечтать об этом в то время, когда старуха «живет» в моей голове, не стоило даже и мечтать.
К счастью, Ариман не стала придираться к этой мысли. Она была сосредоточена на другом:
«Ты рассказала Колетт Бригион все, что знала о своем наследстве. Можешь не утруждаться. Очень прошу, будь умной девочкой, предложи этим стервятникам Зеркало Микагами. Будь уверена, это правильный выбор, что бы тебе ни говорили по этому поводу».
Мысленно я согласилась с Ариман, толком не понимая, что собой представляет это самое «зеркало амигуми», и тут же выдала Фоксту:
Кажется, я рассказала ей все. Простите! Я не контролировала себя, не могла сопротивляться. Как думаете, это можно исправить?
Взгляд опекуна на мгновение стал задумчивым. Он смотрел на меня с удивлением.
Вспомнила?вздохнул он.Что ж, мне жаль, что я не углядел за тобой. Следовало ожидать чего-то подобного. Не слишком-то они нам верили. Я, конечно, весьма разозлен твоим поведением. Но не могу сказать, что произошедшее целиком и полностью твоя вина. Колетт Бригион раз в десять старше, и в тысячу умнее и опытней.
Последнее откровение Фокста удивило. И предательство Колетт, которая утверждала, что ей всего двадцать, стало меньшей неожиданностью, чем-то, что чародей фактически передо мной извинился! Я постаралась сохранить как можно более невозмутимый вид.
Но Колетт выглядела моей ровесницей,настаивала на своем.Не могла же она так складно врать!
Я уже говорил, что маги могут выглядеть так, как им заблагорассудится. Чем ты слушаешь?от прежнего миролюбивого тона не осталось и следа.И она, вероятно, даже не врала, просто рассказывала про события вековой давности.
От дальнейших расспросов пришлось отказаться, чтобы не злить опекуна еще больше.
И что нам теперь делать?с виноватым видом спросила я.
Мы погрязли в бюрократических проволочках. И увязли в них надолго. Больше всего меня злит, что я не могу выполнить предписание Ковена и отправить свою подопечную-недоучку в Вурдалаки набираться ума!голос опекуна становился все громче и громче.И меня выводит из равновесия тот факт, что одно присутствие этой недоучки приводит к еще большим неприятностям и только затягивает процесс.
Фокст смотрел на меня с укором.
Мы пытались скрыть тот факт, что ты не являешься родственницей Ариман. Только родная кровь вправе требовать наследие покойного в полном объеме. Теперь все в курсе, как обстоят дела на самом деле. Сейчас они еще крепче за нас возьмутся. И ты не останешься в стороне.
Так давайте дадим им то, что они хотят. Например, Зеркало Ами Гами Микагами. Зеркало Микагами!
Едва я закончила фразу, как Фокст внезапно подскочил и больно ухватил меня за плечи:
Кто рассказал тебе про Зеркало? Откуда ты о нем знаешь? Кто-то говорил с тобой? Это Колетт просила тебя?
Что сказать в оправдание, чтобы не выдать себя? Помоги, Ариман!
Неттолько и смогла выдохнуть я в ответ.
Казалось, опекун сейчас придушит меня собственными руками.
Тогда откуда тебе известно о нем?глаза Фокста нехорошо блеснули.
Мысли лихорадочно метались в голове. Я не знала, как оправдаться. Зачем только послушала старуху?!
«Ариман попросила перед смертью отдать Зеркало Микагами Верилингу»,смилостивилась ведьма.
Ариман попросила перед смертью отдать Зеркало Верилингу,повторила я.
Пальцы Фокста разжались, и мои плечи снова были свободны. Чародей неопределенно хмыкнул:
Все-таки эта стерва была причастна к его похищению. А теперь Вполне в духе Ариман отдать артефакт бывшему любовнику.
Я растерялась от последнего высказывания. У старухи еще и любовники были? Кто мог позариться на такое? И тут же вспомнился портрет Ариман в спальне Елизаветы Ивановны. Когда-то она была действительно хороша.
Но ты даже не представляешь, какую ценность имеет Зеркало Микагами! Ты уверена, что Ариман говорила именно о нем?
Я кивнула.
А что в нем такого? Меня больше волнует, отпустят ли меня инквизиторы после этого
Фокст демонстративно сплюнул и с негодованием уставился на меня:
Тымалолетняя эгоистичная дурочка! По легенде это зеркало изготовили для японской богини Аматэрасу. В нем отразился ее свет. На протяжении веков Зеркало Микагами было одной из реликвий императора. Оно способно отразить душу человека, снимает все покровы, раскрывает тайны. С его помощью можно узнать, что творится в любой части света, невзирая на какие-либо защитные пологи. Никто не знает, где оно находится. В один прекрасный день зеркало было похищено из святилища Иса. И с тех пор его искали. На протяжении полутора веков никто так и не узнал о его местонахождении. Как ты собираешься передать его Верилингу, если даже архимаги не смогли его найти?
«Моя кровь поможет найти его»,подсказала Ариман.
Моя кровь поможет найти его,машинально повторила я и, вовремя опомнившись, добавила от себя: Что-то такое она мне говорила. Да. Твоя кровь поможет найти.
И почему же я раньше не слышал от тебя о пожеланиях нашей драгоценной покойницы?недоверчиво поинтересовался Фокст.
Вы не спрашивали!с вызовом ответила я.
Странно все это,задумчиво протянул он.Ладно, допустим. Но тут такое дело... А не хотела бы ты принести пользу своей родине, передав Зеркало во владение нашего Ковена? Теперь, когда ты представляешь какова его ценность
«Мне вообще все равно»,хотела сказать я, но осеклась, когда Ариман в моей голове прошипела, словно дикая кошка: «Не смей!»
Что мне мешает хоть раз угодить старухе, может, и будет мне хоть какая-то польза.
Я сделаю так, как хотела Ариман. Не могу нарушить ее последнюю волю,ответила опекуна с пафосом.
Фокст смотрел на меня с подозрением.
Какая удача, что Освальд Верилинг возглавляет Ковен чародеев Бретани,с непонятным для меня злорадством заметил опекун.Вероятно, Ариман знала, что делает, когда просила тебя об этом. Ах да, будет особенно забавно, когда Наблюдатели заставят его поделиться вновь обретенным достоянием магического сообщества и запрячут на дно морское. Он же сам их привлек к этому делу. Ха, как интересно-то все складывается!
Мне передалось радостное возбуждение Фокста. Я заулыбалась в ответ. Но в следующую секунду выражение его лица вновь стало серьезным.
А ты все же подумай!спросил он, направляясь к двери.Не придется кровь проливать.
От последней фразы меня передернуло. Воображение быстро нарисовало картину сдачи крови в поликлинике. Но помня о предостережениях Ариман, в ответ на вопрос Фокста, я лишь отрицательно покачала головой.
Тогда отдыхай. Спокойной ночи,попрощался Фокст, выскользнув из комнаты.
Последние слова прозвучали издевкой. После похождений с Колетт и ночного разговора с опекуном я долго еще лежала в постели не смыкая глаз.
***
Время далеко перевалило за полдень, когда в комнату ворвался взмыленный опекун.
Давай собирайся,тоном, не терпящим возражений, приказал он.Может, сегодня нам удастся завершить это дело, и к ночи через Излом вернуться домой.
Но мы и так дома,я плохо соображала спросонья.
Да что с тобой? Ты глупеешь с каждым днем! Домой, туда, откуда мы прилетели! Я уже предупредил человека на нашей стороне, чтобы он ждал нас на выходе.
Мысль о скором возвращении на родину придала мне ускорения. После предательской выходки Колетт мне больше не хотелось здесь оставаться. Буквально через час мы с Фокстом подходили к огромной резиденции на окраине города. Надменного швейцара перекосило от одного взгляда на меня. Не поднимая глаз, он пропустил нас внутрь. Я почувствовала непонятное волнение.
Мы оказались в просторном холле. Огромная хрустальная люстра рассыпалась солнечными искрами по полу, выложенному черно-белой плиткой в шахматном порядке. Посередине была эмблема: что-то похожее на мельницу в венке цветов. Не успела я в полной мере разглядеть изображение, как Фокст легонько подтолкнул меня в спину, заставляя идти вперед. Его нетерпение, казалось, пропитало все вокруг.
У резной лестницы, ведущей наверх, нас встретил высокий мужчина, на вид лет тридцати, с короткой черной бородкой и поразительного цвета глазами: темно-фиолетовыми с редкими золотыми вкраплениями.
Приветствую мадмуазель Марьян Ариман,с приветливой улыбкой поздоровался он, с легким акцентом выговаривая мое имя.Позвольте представиться, Освальд Верилинг.
Пока Фокст не подтолкнул меня к лестнице, я так и стояла разинув рот. Настолько необычайным показался мне бывший любовник Ариман.
«Какой интересный мужчина»,невольно восхитилась я, удерживаясь, чтобы не произнести этого вслух.
И тут же покраснела до кончиков ушей.
Здравствуйте,ответила с легким кивком и вдруг сообразила, что он тоже пристально вглядывается в мое лицо.
Думаю, вы уже знаете, что я председательствующий архимаг совета Ковена Бретани. Для вас, просто Освальд,тихо добавил он, наклоняясь, чтобы запечатлеть поцелуй на моей руке.
От его взгляда по телу пробежала армия мурашек. Щеки пылали. Краем взгляда я заметила, как скривился Фокст.
Не будем терять времени,деловито сказал опекун, схватив меня за плечо. Лишь на мгновение на лице Верилинга проявилась смесь удивления и разочарования, но он тут же вернул прежнюю чарующую улыбку.
Я шла по лестнице, чувствуя, как под взглядом фиолетовых глаз подкашиваются ноги. Длинный коридор, ведущий куда-то вглубь особняка, был увешан портретами в золоченых рамах. То тут, то там располагались большие вазы в восточном стиле. Ни в одной из них я не увидела цветов.
Мы свернули в менее просторный коридор, уставленный рыцарскими доспехами. Я старалась смотреть под ноги, чтобы не замечать странные взгляды Верилинга. От узорчатого рисунка ковровой дорожки начинало рябить в глазах.
Сколько вам лет, моя дорогая Марьян?
То, как он произнес это, заставил мое сердце трепетать.
Шестнадцать,ответила я, не зная, как к нему обращаться.
Какая юность, какая прелесть!ответил Верилинг, пытаясь заглянуть мне в глаза.Как я вижу, вы уже убивали, но в остальных вопросах еще совсем невинны!
Всю меня охватил какой-то беспричинный панический страх. Я ближе подошла к Фоксту и схватилась за рукав его пиджака.
Хватит!с яростью оборвал Освальда опекун.
На его лице читался гнев.
Ладно вам, дружище,с деланным удивлением воскликнул Верилинг.Это же чисто практический интерес! Я ни в коем случае не собираюсь вторгаться в личную жизнь мадмуазель Марьян (и опять это придыхание в голосе). Вы же знаете, как внимательно мы следим за всеми, кто практикует темный дар. Тем более что наши кандидаты тоже будут участвовать в отборе на право стать ее супругом.
Мы уже практически дошли до огромной дубовой двери, высотой в два человеческих роста. Она была приоткрыта. Оттуда доносился негромкий разговор.
Каким еще супругом?с негодованием спросила я.
Будущим,с ехидцей произнес Верилинг.
Меня аж затрясло.
Мы обсудим это позже,отрезал Фокст, практически заталкивая меня внутрь.
Это был небольшой круглый кабинет с окнами от потолка до пола. Расшитые золотой нитью тяжелые шторы не давали солнечному свету слепить присутствующих. За круглым столом сидели трое. Сухопарый мужчина с ежиком рыжеватых волос на голове показался мне смутно знакомым. Вероятно, он был из тех, кто сопровождал нас к дому Ариман. Желтоглазого инквизитора, который лечил меня, я не сразу узнала в деловом костюме. Третьей была Колетт Бригион. В черном платье до колена и распущенными волосами она уже не так походила на ту девчонку, с которой мы веселились в клубе. В ее взгляде читалось торжество, и я еле сдержалась, чтобы не высказать все, что о ней думаю. Видя мое негодование, Колетт лишь хмыкнула и уткнулась в бумаги, лежавшие перед ней.
Верилинг отодвинул огромный резной стул, помогая мне присесть. На минуту его рука задержалась на моей спине, что заставило поежиться от непонятного смущения.
Верилинг уселся во главе стола, по крайней мере, именно такое впечатление создалось, когда он занял громоздкий стул с самой высокой спинкой. Сложив руки в замок, он с интересом уставился на Фокста.
Что же такое вы хотели нам сообщить, да еще и в присутствии свидетелей?ухмыльнувшись, спросил он, бросая в мою сторону выразительные взгляды.
У нас появилась информация,Фокст замялся.В общем, как оказалось, Зеркало Микагами все это время находилось у Ариман. И мы согласны его отдать в качестве возмещения.
Никогда не думала, что несколько человек способны создать такой шум. Желтоглазый выбежал из кабинета. Верилинг провел рукой над каким-то непонятным предметом и спустя несколько минут круглый зал заполнился людьми. Все громко переговаривались на французском, английском и немецком. Вероятно, обсуждали новость, а я затаилась в уголке в надежде, что обо мне забудут.
«Договор, скрепленный кровью»,черт бы тебя побрал, Ариман!
Но старуха, казалось, затаилась так же, как и я.
И как, моя дорогая наследница, нам добраться к этому сокровищу?прямо в ухо прошептал Верилинг.
Погрузившись в свои мысли, я и не заметила, как он подкрался. По телу пробежала дрожь, когда архимаг будто бы случайно коснулся губами моей шеи. Захотелось оттолкнуть его, но я находилась словно в оцепенении.
Ариман говорила о поиске крови. Она просила отдать зеркало именно вам, перед смертью,пролепетала я.
Верилинг просиял от этой новости. Его лицо приобрело мечтательное выражение, а на губах застыла самодовольная улыбка.
Она все-таки выполнила обещание,тихо произнес он, будто для себя, а потом вдруг спохватился.Ты же никому не скажешь об этом, детка? Не правда ли? Это будет нашей маленькой тайной
Еще никогда в своей жизни я не испытывала такого горячего желания сбежать. Подальше от этого человека. Но это было невозможно. Он взял меня под локоть и потащил к своему огромному креслу.
А потом негромко стукнул ладонью по столу, и в зале воцарилось молчание. Некоторые заняли свободные стулья, остальные решили поглядеть на представление с моим участием стоя.
Освальд Верилинг начал свою речь на французском. Из всего, что он говорил, я понимала только три слова: свое имя, Ариман и зеркало. Едва глава Ковена успел покончить с объяснениями, как в зал вошел молодой человек, по-видимому, секретарь. В его руке была табличка. С важным видом он нес ее начальнику. Верилинг чуть ли не силой усадил меня в свое кресло и положил табличку на стол прямо передо мной. Я не могла определить, из чего она сделана: черная, глянцевая с непонятными символами и точками, высеченными, словно на камне.
Я успела заметить, как расширились глаза Фокста, когда он увидел эту штуковину. Похоже, от изумления. В ту же секунду опекун оказался рядом и принялся вглядываться в странные закорючки.
Вы были готовы к этому,сквозь зубы процедил он.
О, знаете ли, мой дорогой месье Фокст, в нашем возрасте нужно быть ко всему готовым,с доброжелательной улыбкой ответил ему глава Ковена.
Фокст был настолько зол, что казалось, еще немного и он врежет старому приятелю по физиономии. Но обошлось.
Что это?не удержалась я от вопроса.
Карта магического поиска. Мы сейчас оставим капельку твоей крови вот в этой ложбинке,Верилинг указал на углубление, которого я не заметила ранее.Ты положишь руку вот сюда и произнесешь, что именно ты хочешь найти. Так мы узнаем точные координаты.
Он наконец отпустил мою руку.
Последняя разработка,добавил Верилинг в сторону Фокста.Как раз для таких случаев, когда наследство хотят оградить от посторонних.
Ее кровь не останется у вас,хмуро произнес Фокст.
Конечно, нам нужен только отпечаток карты с координатами. Кровь мы сразу уничтожим. Но для начала подпиши эти бумаги. Здесь написано, что ты передаешь мне эксклюзивное право на пользование этой информацией.
После углубленного чтения документов Фокст кивнул. Я, доверяя его мнению, поставила подпись.
Начнем. Будет немного больно.
И этот жуткий человек опять схватил мою руку и появившийся словно бы из ниоткуда стилет больно уколол палец. Не теряя времени, он приложил его к ложбинке на карте. И тут же она загорелась тысячей всполохов. Я заворожено смотрела, как разноцветные точки покрывают карту, выстраиваясь в причудливый узор. Табличка была гладкой и теплой.
Говори, что ты ищешь?зазвучал рядом голос Верилинга.
Зеркало Микагами,громко ответила я, в надежде побыстрее закончить этот спектакль.
Табличка засветилась еще сильнее и, спустя пару секунд, на ней осталась лишь одна точка, а под ней римские цифры. В зале зааплодировали. Послышались радостные смешки. Верилинг поднес к карте плоский серый камень и точка, будто мотылек, упорхнула, словно нашла более уютное место.
Это чтобы ни у кого не возникло искушения,ликуя, произнес он, глядя на Фокста.
А я так и сидела, глядя на потухшую табличку и не знала, что мне делать дальше.
Верилинг опять что-то восторженно объявил на французском, а потом обратился ко мне.
Эта карта будет нашим подарком тебе, Марьян, пользуйся с умом,назидательным голосом объявил Верилинг.
И лишь, когда я поднялась со своего места, он едва уловимо провел пальцем по моей щеке и прошептал: «Мы еще встретимся, милая, не забывай меня. Вместе мы найдем еще не один тайник Ариман. Ты так похожа на нее, что трудно удержаться»
Меня передернуло от отвращения, а Верилинг улыбнулся еще шире. В этот момент я поняла истинное значение слова «враг».
Глава 13. История одной ведьмы
«Общая тайна, которой ни с кем другим нельзя поделиться, связывает прочнее общего дела или общего интереса».
© Борис Акунин, «Левиафан»
Первым делом, после встречи с Верилингом и его компанией, мне захотелось помыться. Я долго стояла под душем, представляя, как вместе с водой уходит тревога и отвращение. И, казалось, это помогло. Я вышла из ванной отдохнувшей и в прекрасном настроении. Осталось решить лишь одно дело. И я надеялась, что Фокст не станет упрямиться. Мы с Колетт здорово повеселились, посетив парочку молов. Я накупила себе изрядное количество одежды, нижнего белья, обуви, бижутерии, косметики и даже красивую дорожную сумку, чтобы было удобнее везти все это богатство в Вурдалаки. К несчастью, мои приобретения остались в машине. Смириться с этим фактом я не могла. От одной только мысли, что все достанется предательнице Колетт, становилось дурно. Одна радостьбанковская карточка осталась у меня. Дело за малымубедить опекуна в том, что все эти вещи мне жизненно необходимы. Впрочем, так оно и было, по большому счету. Обновленный мамой гардероб не шел ни в какое сравнения с тем, что мы покупали с Колетт. Она хоть и старая лгунья, которой, если верить словам Фокста, перевалило за сто пятьдесят, но ни разу не сказала: «Тебе всего шестнадцать, а не двадцать пять! Я не позволю ходить в этом!»
Несколько раз я набирала номер опекуна, но слышала в трубке лишь длинные гудки. Наконец, после двадцатой попытки он все же поднял трубку. И ужасно взбесился, когда услышал мою просьбу:
Ты же понимаешь, что у меня есть дела поважнее, чем разбираться с твоими барахлом?!
Дальше я уже не вслушивалась, отняв гневающийся мобильник от уха. Фокст продолжал что-то надрывно кричать, а яждать паузы в этом потоке ругани. Попытка номер два, сделанная дрожащим голосом может оказаться успешной. Так мы с Марго действовали с нашей мамой и, иногда, даже срабатывало. А мамакремень, Фоксту до нее, как до луны.
Наконец я облегченно вздохнула. Опекун согласился забрать вещи. Странное веселье охватило меня, когда я представила, как после моего звонка Фокст в ярости бросает телефон на землю и с остервенением топчется по нему на глазах чародейской публики. Определенно горячий душ и скорый отъезд из этой обители скорби пошел мне на пользу.
Делать было нечего. Звонить родителям не хотелось, Марго вряд ли станет со мной разговаривать, а рассказывать все в подробностях бабушке не было желания. Наверное, лучшим времяпрепровождением сейчас будет сон. Неизвестно, что ждет меня в этом хваленом Изломе! Накрывшись с головой легким одеялом, я и сама не заметила, как отключилась.
***
Передо мной стоял Денис. Он был похож на воробья, только что искупавшегося в лужееще более взъерошенный и испуганный, чем при нашей последней встрече. В его руках была огромная потрепанная книга. Он начал что-то тараторить, но я не понимала ни слова.
«Что за странный сон?»подумалось мне.
Несколько секунд Ден смотрел на меня с удивлением, а потом его будто озарило. Покопавшись в книге, парень нахмурился, что, скорее всего, говорило о его сосредоточенности, и начал махать руками. Выглядел он при этом как законченный псих.