Эти мысли заставили подняться и попытаться на ощупь определить свое местоположение. Ее руки то и дело натыкались на спутанные корни, а об один из них она даже споткнулась, продвигаясь в темноте тоннеля. Тонкие брюки порвались, и она почувствовала ссадину на колене. Это заставило Ариман прислушаться и к другим ощущениям. Появилась ноющая боль в боку, на которую до этого она не обратила внимания, а рана на левой ладони, по всей видимости, была не слишком глубокой. Скорее, длинный порез. Ей еще повезло. По всей видимости, подземный ход был не настолько глубоким, как она предположила. К тому же ей повезло приземлиться прямо в «гнездо» из спутанных корней гиперионов. Боль была терпимой. Продвинувшись чуть-чуть вперед, она поняла, что под ногами каменный пол. И стены вокруг тоже сделаны из камня, немного теплого на ощупь. Этот факт изрядно обрадовал Ариман. Под Дейноро много подземных ходов, сделанных на случай осады. Но из пористого эдонитового камня, насколько ей было известно, только один.
«И этот ход должен вести в замок»,радостно заключила она.
Настораживало одно: подобные пути сейчас практически не используются. Некоторые завалены и заброшены. О прочих давно позабыли.
«Может, и в конце этого подземелья тупик? Или, чего хуже, меня прибьет каменной плитой, пока я буду по нему идти»,с испугом подумала она.
Но попытаться выбраться стоило. Селина точно попыталась бы.
Ариман силилась вспомнить, что она слышала о старых подземельях Дейноро. В учебной библиотеке замка часто попадались книги по истории Одаренных. Там были повести о великих битвах и осадах древних замков. Ариман любила читать о приключениях древних чародеев, и жалела, что в нынешнее спокойное время да еще и с таким мизерным проявлением Дара вряд ли ее ждет что-то большее, чем жизнь жены-затворницы. Может, какие-то высшие силы услышали ее молитвы, и теперь предлагают настоящее приключение? От этой мысли мурашки побежали по коже. Правда, в этих книжках герои не блуждали по подземельям в кромешной тьме. За исключением
И тут ее озарило. Ну, конечно! Как же она сразу не подумала. Это была одна из ее любимых историй. История о Кайре Сказке и ее возлюбленном Эласе.
На заре времен, когда чародеи древней Мегары основали империю Омекан, было создано шестнадцать Великих Домов. Одаренные построили свои великолепные замки и снабдили их всеми средствами защиты, которые существовали в те далекие времена. Основательницей одного из них была Кайра Сказкамолодая, красивая и гордая. Она не хотела выходить замуж ни за одного из Великих чародеев. Одно за другим она отвергала предложения о браке. Никто из них не был ей по сердцу. Кайра отдала свою любовь обычному человекуместному кочевнику Эласу. Легенды говорят, что он был красив как бог. У него были светлые волосы и пронзительные голубые глаза. Она любила своего грубого кочевника больше жизни.
Но женихи были настойчивы и требовательны. И один из них не побоялся силой захватить Кайру и принудить ее к замужеству. Этого глупца звали Теано Герон. Он славился своим крутым нравом и жестокостью. Он заключил Сказку в алаитовые кандалы, чтобы подавить ее магию. Возможно, Теано Герон даже изнасиловал ее. Но ему было этого мало. На глазах у Кайры он убил ее возлюбленного Эласа. Горе чародейки было настолько велико, что вырвавшая на свободу магия расколола алаитовые кандалы. Замок Теано Герона был охвачен огнем. Стены плавились от жара, и его воины сгорали заживо. Никакая сила не могла подавить огонь гнева Кайры. Но Герон был хитер. Он выбрался из замка через подземный ход, сделанный из эдонитового камня, которому не страшны ни огонь, ни магия. Сказка последовала за ним. Она жаждала мести. Но она знала, что может попросту заблудиться в этих темных коридорах, осветить которые может только хозяин. И тогда она использовала магию крови, чтобы найти Теано. Чародейка захватила его малолетнюю сестру. Она пролила ее кровь, чтобы выйти из подземелья. Именно кровь девочки указала недавней жертве путь к обидчику. Кайра убила не только Герона. Она уничтожила всю его семью, опустошила его земли. Затем убила себя. Ее дар был потерян. У нее не было потомков. И в Омекане стало на два великих Дома меньше.
От этой истории у девочки каждый раз наворачивались слезы. Но сейчас не было времени жалеть Кайру и плакать над ее несчастной судьбой. Пора делать выводы. Ариман из дома Скалдисов, и ее кровь поможет найти путь в эдонитовом подземелье. Если она, конечно, не ошибается, и стены сделаны действительно из него. Ариман видела только один такой коридорстарый запасной выход из Дейноро, который показывал отец. Вероятно, именно в нем она и застряла. Эдонит был очень редким и дорогим, чтобы использовать его для всех подземных ходов. Однако Ариман не заметила, чтобы отец проливал кровь, желая осветить его. Тот коридор был темным, и ни один факел не мог рассеять царящий там мрак. Но у нее не было огня, чтобы подтвердить свою догадку. Может, действительно все дело в крови? И легенда рассказывает реальную историю? Она была почти уверена, что это тот же запасной выход, который выведет ее непосредственно в замок. Но если отец не догадается, где она, его магия будет бессильна. Сила камня не пропустит и малейшего поискового импульса. Сердце Ариман замерло от страха. Если ее логика верна, на спасение не осталось никакой надежды. Либо она сама выберется отсюда, либо когда-нибудь здесь найдут ее истлевшие кости. От этих размышлений к горлу подкатил ком, но Ариман решила не поддаваться накатившей внезапно слабости. Сначала она проверит.
Девочка попыталась расковырять ногтями подсохший порез. Руку пронзила острая боль. Артман чуть не закричала. Сердце бешено колотилось. Перед глазами возникали бледные вспышки. Но она продолжала до тех пор, пока не почувствовала, как на ладони выступили теплые капли. Во мраке подземелья Ариман нащупала пористые стены, и прикоснулась к ним горящей от боли рукой.
И тут из ее груди вырвался облегченный вздох. Камень расцветился всеми оттенками красного. Свет удалялся вглубь подземелья, создавая рубиновое мерцание. И тогда Ариман поняла, насколько оно огромно. Коридору не было конца. Она увидела место, куда упала (корни гипериона здесь были слегка примяты). А высоко над нимиплиту из темно-серого камня, закрывающую единственный известный ей выход. Даже сумей она забраться так высоко, ей ни за что не удастся сдвинуть тяжелый камень. Несмотря на это, у Ариман появилась надежда. Сверкающий коридор казался одновременно пугающим и прекрасным. Она с благоговением прикоснулась к стене, как будто пытаясь вобрать в себя силу этого сияния, но боль в руке заставила подумать о насущном. В заплечной сумке не оказалось ничего, чем можно было перевязать рану. Зато нашелся ключ от спальни в восточной башне, с помощью которого она оторвала толстую полоску от ситцевой сорочки, что была на ней надета. Потом вспомнила, как Смотрея на прошлой неделе принесла ей противно пахнущую мазь от ожогов, когда Ариан случайно уронила тлеющий уголек из печей навий прямо себе на колено. Ожог совсем не болел, но дочь стратилата закинула пузырек к себе в сумку, чтобы не обижать няньку. Заветная мазь и по сей день была там. Ариман намазала порез, прежде чем замотать его тканью. Она была неуверена, что средство поможет, но, все же, лучше, чем ничего. Одно хорошо: мазь приятно холодила руку, и Ариман решила заодно обработать саднящее колено.
Пара глотков кваса и несколько зеленых слив окончательно взбодрили Ариман, и она решила начать свой путь по коридору. Неизвестно, сколько времени он будет светиться, а вновь тревожить рану не хотелось.
Ее шаги гулко отдавались в пустынном подземелье. Ариман не знала, сколько времени прошло с тех пор, когда она начала свой путь. От красного свечения ее глаза быстро устали. Голова кружилась, а мышцы отдавались болью при каждом шаге. Она не привыкла так долго ходить. За все время пути ни одного поворота. Нарастало сомнение: а вдруг подземелье вовсе не ведет в Дейноро? Путь от замка до проклятого камня на поверхности занял намного меньше времени.
Скоро совсем ослабевшая от усталости, она еле могла переставлять ноги. Ступни покрылись мозолями. Тяжелая сумка на плече так и тянула вниз. В какой-то момент ослабевшее тело подвело ее. Обессилевшая, Ариман рухнула прямо на каменный пол. И сон через мгновения охватил ее.
Глава 9. Преемница
«Нас часто обманывает собственное тщеславие».
© Джейн Остин, «Гордость и предубеждение»
Мы приехали в аэропорт к восьми утра. Папа, чертыхаясь, сражался с огромным зеленым чемоданом, застрявшем в багажнике. Его мне купили пару дней назад по случаю отъезда. В доме просто не нашлось ни одной сумки, способной вместить такое количество вещей, которые я собрала для отъезда.
Мне удалось вытянуть из-под чемодана свой рюкзак, белый в красные маки, куда по рекомендации опекуна я упаковала самое необходимое.
Мама в панике кружила вокруг машины, причитая, что забыла дома бутерброды с апельсинами, которые приготовила мне в дорогу. Папа пытался ее успокоить, говоря, что в самолете меня обязательно покормят.
Теодор Фокст с небольшим дипломатом и в легкой ветровке, накинутой поверх строгого костюма, взирал на все это с едва заметным пренебрежением. Я ощущала его нервозность и нетерпение. Хотя и не могла понять, чем они вызваны. В конце концов, эти проводы в аэропорт лишь фикция. Самолет улетит, а мы поедем в Вурдалаки.
Позвольте мне заняться багажом,вмешался опекун в родительскую перепалку,У нас еще достаточно времени. Может, вам пока следует припарковаться в более удобном месте?
Легко подхватив огромный чемодан, Фокст направился в сторону входа в здание аэропорта. Папа внял совету чародея, и занялся поисками места для своего авто. Мы с мамой подошли к ближайшему лотку с нехитрой снедью. Небольшая бутылка минеральной воды, пачка печенья взамен забытых бутербродов и три больших яблока заметно утяжелили мою ношу. Что ж, яблоки и вода подлежат немедленному истреблению. Слишком уж много весят. Вскоре появился Фокст и папа, на время избавивший меня от таскания тяжестей.
До последнего я думала, что мы никуда не летим. Самолеты не летают в деревню Вурдалаки! Но слезные прощания с родителями закончились тем, что мы с опекуном очутились на борту Боинга 737. Мы. Летели. В Париж.
Я не верила в то, что это происходит на самом деле. Казалось, сейчас Фокст слегка поколдует, и мы снова окажемся на земле. Однако самолет продолжал набирать высоту, заставляя мой желудок сжиматься от страха. Я вцепилась в подлокотники кресла так, что побелели костяшки, а Фокст улыбался. Его благодушное настроение заставило меня устыдиться собственных страхов.
Мы и правда летим в Париж?спросила я тихим шепотом.
Непонятно разве?язвительным тоном вернул вопрос Фокст.
Но я думала, что мы сейчас попрощаемся с родителями и поедем в Вурдалаки.
Так и думал, что ты совсем не слушала секретаря на заседании Ковена.
Я лихорадочно пытала припомнить, говорилось ли там что-то о поездке во Францию, но тщетно. В голове была каша из разного рода обрывочных сведений из постановления.
Тебе полагается вступить в наследство, юная моя мадмуазель забывчивость,с ехидцей произнес опекун.
Но квартира находится
Чародей прервал меня, не дав закончить мысль.
Квартираэто то место, где покойная чародейка скрывалась со своей сестрой последние полвека. Ее настоящий дом находится во Франции, а именно: в Бретани.
Если бы не подошедшая в тот момент бортпроводница со стаканом ананасового сока, я выцарапала бы глаза лживому Фоксту. Они знали все с самого начала! Моя мифическая школа находится в Бретани! Они рассчитывали по-настоящему отправить меня туда. Не из благородных побуждений, плевали они на мои условия. У них был тайный умысел!
«Не подавай вида. Успокойся. Пусть он думает, что ты ничего не понимаешь»,в глубине сознания звучал голос Ариман.
«Почему я должна тебя слушать?! Вон из моей головы!»мысленно ответила я.
«В моем доме есть кое-какие сюрпризы, о которых этот чародей не должен узнать. Будь умницей, и тоже получишь награду»
«Не нужны мне твои подачки, мерзкая ведьма!»
«Сама такая!»
Последняя фраза отозвалась тихим смехом в моей голове. А я занервничала еще больше. Голос Ариман Чувствую себя шизофреничкой! Никак не могу осознать, что весь этот бред происходит со мной. Но к совету старухи, пожалуй, стоит прислушаться. Сделаю вид, что не поняла, как ловко они меня обыграли. Мне стоило огромных усилий улыбнуться корыстному чародею.
Я думала, что мы сядем в самолет, и вы откроете, скажем, телепорт, чтобы переместить нас сразу в Вурдалаки,высказала я первую пришедшую в голову мысль.
Фокст расхохотался.
Не думал, что полет в Париж так тебя расстроит. Неужели не хочется повидать мир? А насчет телепортов Ты смотрите слишком много фильмов,сквозь смех отвечал чародей.И, пожалуй, пора тебе выучить наконец элементарные законы физики. Уравнение Шрёдингера, Планковский пределтеории вполне доступные. Но, как я заметил, твои школьные оценки оставляют желать лучшего.
Я смутилась, потому что не поняла, что именно он хотел сказать последними фразами.
Ничего не слышала о таком! Вы же маги!с обидой в голосе воскликнула я.
Не спорю, подобные эксперименты проводились когда-то. С печальными последствиями для исследователей. Поэтому мы по старинке продолжаем пользоваться тропами. Или, говоря научным языкомизломами Хайма. Один из них ты вскоре увидишь.
А почему не сейчас? Зачем нужно было садиться в самолет?недоумевая, уточнила я.
Потому что излом находится на территории другого государства, и слишком далеко от нужного нам места,покровительственным тоном объяснял мне Фокст.Для его прохождения нужно получить разрешение. Что-то похожее на вашу визу. Тебе еще многое предстоит выучить
Было интересно узнать больше о чародейском мире, но самоуверенно-пренебрежительное отношение действовало на нервы. Уверена, в Вурдалаках найдется человек, у которого можно будет нормально все выяснить. Я не теряла надежды, что не все чародеи такие мерзкие, как Фокст и его друзья из Ковена. Просто у них есть власть, а власть портит людей.
Демонстративно отвернувшись, я надела наушники и достала русско-французский разговорник. Не очень вежливо по отношению к опекуну, но сил продолжать светскую беседу, когда в душе все закипает от бешенства, просто не было.
Заучивая банальные фразы, я не могла избавиться от осознания собственного бессилия, обиды и возмущения происходящим. Чародеи меня обыграли. В своей самонадеянности я упустила главное: условия, дописанные в магический контракт, были нужнее чародеям. Может, мысль о школе во Франции была намеренно подброшена в мою голову? С какой целью? Они подло играют на моем невежестве! Значит, необходимо избавить их от такого преимущества.
Парижа, к слову, я так и не увидела. Разве только аэропорт, мало отличающийся от нашего. Нас ждала пересадка на поезд до Ренна в другой части города. Вернее, пригорода. «Вокзал располагается в четырнадцати километрах от Парижа», если верить путеводителю. К тому же Фокст, решивший немного посвятить меня в свои планы, непререкаемым тоном заявил, что у нас по прибытии в Париж еще куча дел.
***
Я не представляла, куда тащит меня опекун, лавируя в толпах прибывающих, отбывающих и встречающих. Иностранная речь бурлила вокруг непрекращающимся потоком. От этого гудела голова. Если бы не Фокст, я так и застыла бы в растерянности посреди огромного зала ожидания. Но судя по всему наша цель не местное кафе.
Еле поспевая за опекуном, мы кружили в лабиринтах огромного здания под звуки мелодичного женского голоса, раздающегося из динамиков. То поднимались, то спускались по лестницам, по всей видимости, служебным. Тут и там встречали на своем пути людей в форменной одежде работников аэропорта. Наконец, мы остановились у невзрачной двери с необычайно красивой позолоченной ручкой со стилизованным изображением рычащего льва. Волосы неожиданно разметались от легкого порыва ветра, и дверь распахнулась. Мне подумалось, что где-то рядом усиленно работает кондиционер. Но Фокст одной фразой разбил мои логические доводы, зло буркнув под нос:
Магические сканеры поставили!
Мы прошли в коридор со множеством дверей. На них висели номера, написанные римскими цифрами, и таблички, в названиях которых мне было понятно лишь слово «департамент». Продвигаясь по коридору, я насчитала двенадцать таких загадочных департаментов. Наконец, мы остановились у одной из дверей, и Фокст без стука ворвался в кабинет, таща меня за собой. Человек, сидящий за столом, казалось, подпрыгнул от неожиданности, и мне вдруг стало стыдно за опекуна. Нахальное поведение не может быть оправданно.
Впрочем, скоро стало понятно, что Фокст имел какие-то свои загадочные причины для раздражения. Его гневный речитатив на французском заставил собеседника виновато опустить глаза, но лишь на мгновение. Скоро к восседающему за тяжелым деревянным столом человеку вернулось самообладание. В его взгляде читался вызов и уверенность в собственной правоте. Я ни слова не поняла из речи Фокста, но судя по всему опекун наговорил лишнего, поскольку человек резко поднялся и указал ему на дверь. Тут Фокст поступил и вовсе неожиданно, схватив меня за плечо и вытолкнув перед собой. Он достал какие-то бумаги и продолжил тараторить, размахивая ими перед лицом собеседника. Мне отчаянно захотелось превратиться в невидимку. От потока смутно знакомых, но совсем не понятных слов, которые я силилась перевести, начала кружиться голова. Закрыв глаза, я от всей души пожелала им «заткнуться»! И тут услышала за своей спиной грозное шипение Фокста:
Ты что творишь?!втягивая ртом воздух, произнес он.
Я растерялась, и от испуга сама онемела. Оглянувшись, заметила, что оппонент чародея прячет улыбку в лохматых седых усах. Значит, ничего страшного не произошло. Только глаза Фокста яростно сверкают. Его приступ длился недолго.
Мне просто хотелось, чтобы вы перестали ругаться,виновато опустив голову, оправдывалась я.Простите, забыла, что искренние пожелания чародеев могут иметь силу
Фокст лишь отмахнулся от моих слов, и уставился на своего недавнего противника. Это был тучный мужчина в бордовом костюме. Чем-то неуловимо он напоминал мне старого филина. Его волосы были полностью белые и взъерошенные. И даже из оттопыренных ушей торчали неровные седые клочья. Жестом он предложил мне опуститься в кресло. Я с облегчением поставила на пол рюкзак, лямки которого ощутимо резали плечо.
Фокст продолжил стоять. Теперь беседа между мужчинами велась в более мирном русле. Я и не пыталась улавливать смысл их слов, полностью погрузившись в свои мысли. Поэтому Фоксту пришлось несколько раз повторить, прежде чем я поняла, что он обращается ко мне.
Марьяна, поставь здесь подпись,тоном, не терпящим возражений, сказал мне опекун.
А что это?вкрадчиво поинтересовалась я.
Фокст закатил глаза, заставляя почувствовать себя идиоткой.
Твое наследство. Документы о передаче.
Рука уже немела от бесконечного подписывания одинаковых бумажек на разных языках, которые на пару подсовывали мне мужчины. Копии на русском я тщательно прочитывала, но не нашла ничего, что можно было бы принять за подводный камень.
Когда последний документ был подписан, на него легла странного вида монета. На ней был изображен человек с необычайно выпяченными губами. Профиль показался мне настолько карикатурным, что я не сдержала улыбку. Вероятно, губастый парень был личностью уважаемой, поскольку по виду Фокста стало понятно, что ему не слишком нравится мое веселье по этому поводу.
Возьми монету и немного подержи в руках,деловым тоном сказал мне опекун.
Я выполнила его указание под строгим взглядом филина. Монета была ледяной, но не прошло и минуты, как она стала теплой. Я с удивлением посмотрела на нее. На месте губастого мужика проступали цифры: «0075004».
Поздравляю, Марьяна, теперь ты не просто чародейка, а богатая чародейка!самодовольно заключил Фокст, игнорируя недоуменный взгляд филина.
Расстроенный француз протянул мне золотую пластиковую карту, похожую на те, что я видела в кино. Затем спросил что-то у Фокста, на что опекун ответил согласием. Взял из моих рук монету и положил ее на небольшую серебристую тарелку с выемкой в середине. Когда монета легла на положенное место, я ощутила жжение в руке. Мой браслет стал горячим. На нем, помимо «девизов», синим цветом загорелась и вскоре потухла римская цифра восемь.
Я с тревогой посмотрела на Фокста, но вид у опекуна был более чем довольный. Значит, все идет по плану. И тут же в голове закрутилась обидная мысль, что этот планне мой.
Полдороги до Ренна Фокст без устали распекал меня за применение магии.
Если бы это был обычный человек, то стал бы немым! Ты это понимаешь?!громким шепотом вещал опекун.
Мы ехали в поезде в отдельном купе. За окном проносился незнакомый пейзаж. Маленькие кукольные домики и зеленеющие луга сменялись современными станциями, где сновали куда-то спешившие люди.
Я, виновато понурив голову, выслушивала его нотации. Мысли были далеко от магии. Оправдываться бессмысленно, тем более, теперь я понимала: во многом мое благополучие зависит от доброты Фокста. Пусть это и звучит меркантильно, но сейчас, когда я узнала о своем новоприобретенном богатстве, мне пришло в голову, что я могу финансово помочь своей семье. Родители уже лет десять не ездили отдыхать.
Легким шелестом в моей голове посмеивалась Ариман: «Тебя, оказывается, легко купить»
Но мне было плевать, что думает по этому поводу старуха. В конце концов за все причиненные неудобства (и это еще мягко сказано) хоть какая-то компенсация мне положена.
В памяти тут же всплыли слова секретаря Ковена, о том, что моим имуществом до совершеннолетия будет распоряжаться опекун. Мое право лишь владеть. Отрадно, что со своими претензиями и обидами, я не успела достаточно насолить Фоксту, чтобы он на меня окончательно обозлился. И если я хочу хоть как-то порадовать своих родителей и иметь доступ к своему наследству, нужно наладить с ним отношения. Чтобы забота обо мне не была в тягость. Пожалуй, для этого необходимо быть как минимум вежливой. Стало стыдно за свое поведение в самолете. Но мама всегда говорила, что доброе слово и кошке приятно. С этого и начнем. Люди любят, когда их ненавязчиво хвалят.
«Наконец, ты начинаешь умнеть»,эхом в голове отозвалась Ариман.
Что вы сказали этому напыщенному филину? Почему он так растерялся?вставила я, когда опекун сделал паузу в своем монологе.
Добавлять, что Фокст сам скандалил, как бабулька в очереди перед кабинетом терапевта, не стала.
Опекун удивленно посмотрел на меня, а потом вдруг улыбнулся и ответил:
Предъявил доказательства, что тынаследница Ариман. Нас плохо встретили. Лягушатники, видите ли, в обиде, что такая могущественная чародейка выбрала преемницей не их соотечественника. К тому же недавно они узнали, что сестры Ромейл скрывалась у нас.
И чем они недовольны? Преступники бегут в другую страну, и там творят свои черные дела. Радоваться нужно
Фокст усмехнулся.
Они рассуждают по-другому. Если чародей умирает и никому не передает свой дар, то его магия рассеивается, наполняя уже существующие источники силой. Если это могущественная ведьма, вроде Ариман или Елизаветы, то после ее смерти может даже образоваться новый.
Источники?переспросила я.
Скоро ты обо всем узнаешь. Пока скажу только то, что источников осталось не так уж и много. Каждый подсчитан и учтен. Французы были в бешенстве, когда узнали, что благодаря Елизавете Ромейл у нас стало на один больше. Плюс, никогда бы не подумал, что скажу это, спасибо Ариман, у нас появился потенциально сильный молодой малефик. Ко всему прочему, имеющий права на все магические ценности, которые она оставила. Обычная политика и распределение зон влияния.
Так есть еще магические ценности? Я думала, только счет в банке
Фокст посмотрел на меня, как на идиотку.
Я все забываю, с кем разговариваюмедленно протянул он.Только они и имеют значение. Банковская картаэто так, тебе на мелкие расходы. Приятная мелочь. Твой реальный счетэто десятки тысяч полновесных мадиус, которые ждут своего часа в Международном магическом банке.
Чего?
Фокст вздохнул и терпеливо продолжил объяснять:
Мы меряем наши ценности в мадиусахединицах магической энергии. За парочку мадиусов ты можешь купить доллары, евро, гривны, йены Это всего лишь бумага. Я приобрел тебе хороший долларовый счет за один полновесный мадиус.
Я не могла прийти в себя от услышанного. И сидела с открытым ртом, пока Фокст не начал посмеиваться.
Потом поблагодаришь.
О, спасибо большое,извиняющим тоном произнесла я.Просто это очень неожиданно как снег на голову.
Мне даже стало немного стыдно, что я так плохо ладила с опекуном, когда он на самом деле подумал о том, что мне могут понадобиться деньги. И обо всем позаботился.
Но, если все так отлично складывается, почему вы так разозлились на филина?
Почему ты назвала месье Стило филином?ни с того, ни с сего спросил опекун.
Похож.
Фокст улыбнулся.
Тыистинно младенец, Марьяна, его фамилия значит «перо».
Но мне это не показалось забавным. Похоже, опекун пытался уйти от ответа.
Так из-за чего начался весь этот скандал?повторила я.
Фокст сделался серьезным и нехотя ответил?
Они встретили нас магическим сканером, который устанавливают только в тех случаях, когда экстрадируют преступников. Этим они сильно ослабили мой магический резерв. Почувствовала усталость, когда мы прошли через двери?
Я кивнула, хотя на самом деле ничего такого не заметила.
Ты пока не можешь в полной мере чувствовать свой энергетический потенциал. Там, куда мы едем, нам может понадобиться полный резерв. мало ли что мы там найдем? А они нагло нас обокрали. Тем более, я должен тебя защищать от возможных охотников за богатствами Ариман. Нам понадобится время для восстановления. Придется остаться на ночь в Ренне.
Этот факт показался действительно настораживающим. Может, и правда, кто-то задумал нас убить? Тот мужчина, что приходил к Елизавете Ивановне, например. Он определенно рыскал по квартире в поисках чего-то важного. Может, потайной комнаты?
А потом мне в голову пришла одна мысль. Только следовало уточнить некоторые детали.
Господин Фокст, а сколько времени понадобиться, чтобы восстановить ваш резерв?
Опекун впал в задумчивость, словно прислушиваясь к каким-то только ему одному известным ощущениям. Наконец, спустя пару минут ответил:
Чтобы быть полностью готовым к любым непредвиденным ситуациям, мне потребуется ровно двенадцать часов.
Ровно двенадцать? Вы абсолютно уверены?с довольной улыбкой спросила я.
Да, я точно уверен, только вот не понимаю твоего веселья по этому поводу, мадмуазель.
А как давно сообщили французской стороне, что мы едем вступать в наследство?
Два дня назад, эту информацию не афишировали,отмахнулся Фокст.Не понимаю, к чему ты клонишь?!
Просто мне пришло в голову, если французы не слишком довольны, что мы претендуем на их наследие, то им могло понадобиться позлить вас и зачем-то задержать на эти двенадцать часов.
Фокст внимательно посмотрел на меня:
А ты не так глупа и наивна, как может показаться на первый взгляд
Буду считать это комплиментом.
Я был так зол, что совсем не подумал об этом,с умным видом произнес опекун.
Но я виделаего смутила эта ситуация, в особенности то, что он ее не предвидел. Нужно было как-то разрядить обстановку:
Люблю фильмы про адвокатов, а они постоянно придумывают какие-нибудь гадости, чтобы задержать свидетелей.
Тогда мы поспешим на место преступления,осклабился Фокст.Ты не против провести ночь в машине?
Нет, месье,улыбнулась я.Но только в том случае, если вы меня покормите чем-нибудь, кроме бутербродов.
Мы прибыли в Ренн в районе пяти вечера, и еле успели взять напрокат машину. Фокст долго приглядывался к авто, а потом сконцентрировал взгляд на владельце салона проката. Я почувствовала легкую волну энергии, исходящую от опекуна, после которой пузатый лысеющий француз подвел нас к ничему не примечательному зеленому «рено». По сравнению с некоторыми из представленных машин, эта казалась совсем неказистой и даже слегка потрепанной, однако Фокст вознамерился взять именно ее. В ответ на мой недоуменный взгляд опекун пояснил:
Я проглядел его мысли. Эта машина самая надежная из всех. На остальных только по городу кататься.
Ренн вызвал во мне противоречивые чувства. Жилые многоэтажки соседствовали здесь с кукольными старинными домиками, широкие проспектыс узкими мощеными улочками, громадные офисные здания со стеклянными панорамами примыкали к увитым цветами дворцам. Весь город был укутан зеленью и «заставлен» фонтанами. Чистый, ухоженный и какой-то даже тихий, Ренн производил приятное впечатление. И я пообещала себе, что как только появится возможность, приеду отдыхать сюда с родителями и Марго. Сейчас же мы торопились.
Ты не против пиццы? Есть тут одно заведение на окраине. Его владелец один из наших. Можно сказать, мой старый приятель.
Мне было все равно. Просто хотелось остановиться хоть на пару часов. Но понимала, что такой роскоши у нас не будет, а я так устала от дороги.