Тут присоединился к разговору папа, видя мой боевой настрой.
- Да, леди, покажите нам на чем конкретно основываются ваши обвинения. Кто готов свидетельствовать в суде против моей дочери, когда будет возбуждено дело о клевете?
- Неужели вам не достаточно моего слова? - возмутилась она.
- Нет, - хором ответила я с папой.
- Господин Карс, - сплетница не смотрела на меня, а лишь на отца, - вы уважаемый человек в империи, неужели вы считаете, что я бы осмелилась прийти к вам, не имея доказательств? - женщина продолжала гнуть свою линию.
- Я верю фактам, - отца не так просто сбить с толку.
- Не хотела вам говорить, чтобы не позорить юную девушку, но придется. Пригласите лекаря, пусть он подтвердит мои слова, - гаденько ухмыльнулась она.
- Не хотите ли вы сказать...? - мама не договорила. С ее лица сошли все краски.
- Хочу, - подлая гадина улыбалась мне в лицо, будто знала обо мне что-то такое, что должно было втоптать меня в грязь.
- Вон из моего дома, - прогрохотал отец.
Госпожа Лоуренс удивленно повернула голову.
- Это вы мне?
- Вон, - повторил он. - И чтобы духу вашего не было. А если я услышу, хоть от одного человека, что вы разносите гнусные сплетни о моей дочери, сотру в порошок. Вы знаете, что значит мое слово, - угрожающе произнес он.
- Я хотела как лучше. Вы должны знать, - залепетала женщина, изменившись в лице.
- Вон. Считаю до трех, или же активирую охранку. Раз, - судя по выражению лица, отец не шутил. - Два.
Во всех богатых домах стояли охранные заклинания. При его активации всех, кто не относился к членам семьи, окутывало силовое поле, сжимающее с огромной силой. Убить не убило бы, но обездвижило и помяло бока.
- Вы еще пожалеете, что не прислушались ко мне.
- Три.
Не успел отец произнести последнее слово как женщина уже стояла возле двери, дергая за ручку.
- Стерва, - выругался отец, стоило нам остаться в холле втроем.
- Муж мой, держите себя в руках, - мама строго посмотрела на отца.
- Жена моя, а не пойти ли тебе сделать нам чаю, - вот теперь я точно уверовалась, что папа не просто зол, а очень зол.
- Но..., - кажется, мама это не совсем поняла.
- Купава, чаю. нам. в кабинет, - прорычал он.
- Да, дорогой! Чаю, так чаю, скоро будет, - не ожидала я, что обыкновенная фраза возымеет такое действие. Похоже, мама знала что-то такое о папе, чего не знала я.
Ведь, обычно, отец мухи не обидит. Все время считала, что в доме главная мама, ведьма, как никак, путь об этом вслух и не говорилось. А оно оказалось все совсем до наоборот. Лев только позволял своей львице резвиться, а на самом деле всего лишь экономил нервы, требующиеся на решение маленьких вопросов.
- В кабинет, - это уже мне.
- Да, папа, - вторила я маминым словам. И поймала усмешку в глубине родных глаз.
- Тельма, не паясничай.
- Да, папа, - ответила своим обычным тоном.
Я проскочила в родительский святая святых и как примерная ученица уселась на диванчике, чинно сложив руки.
С виду спокойная девочка. Внутри же дрожала. Сердце колотилось со страшной силой.
- Тельма, слушаю твою версию событий, - ринулся с места в карьер отец.
Я сложила в замок руки, лежащие на коленяхмамин прием. Всегда можно сделать вид, что увлечена разглядыванием пальцев.
- Почему молчишь? - голоса отец не повысил, но недовольство я услышала.
- Мне нечего сказать.
- Совсем-совсем? - уточнил.
- Все что говорила эта мымраложь. Если не веришь мневызови лекаря, пусть он подтвердит,- мотнула головой.
Говорить с отцом на подобную тему было неудобно, но в присутствии мамы я бы и вовсе не стала говорить.
- Я не собираюсь никого звать. Я тебе верю. Как себе самому, - переносицей чувствовала взгляд отца.
С облегчением вздохнула. Все же у меня самый замечательный папа на свете.
- Но есть одно «но»..., - многозначительно произнес он.
- Что за «но»?- я замерла.
- Дыма без огня не бывает. Помни об этом, дочка.
Судорожно вздохнула, понимая к чему клонит отец. Однако признаться ему в собственной шалости не могла. Да и не хотела. Слишком уж интимными были воспоминания.
- Тук-тук-тук, можно к вам? - в комнату кошечкой скользнула мама, неся поднос, уставленный чайником и чашками.
- Заходи, Купава! Мы как раз закончили, - сухо произнес отец. Похоже, что он ожидал от меня откровенности. Но так и не дождался.
Мама поставила поднос. Расставила чашки. Разлила чай.
Потянулась за кусочком сахара.
- Куда? - шлепнула меня по руке мама. - Уже ночь на дворе. А у тебя скоро помолвка.
Я так и застыла, вспомнив о причине нашего с Луизой вояжа в ресторан.
- Что такое, Тельма? - от папы не укрылась моя заминка.
Положила щипцы для сахара на стол.
В голове крутились мыслисразу сказать или повременить?
Ситуация располагала к откровениям. Чем раньше открою все карты, тем лучшу. Но что-то внутри протестовало. Шепталомолчи.
- Тельма? - напомнил о себе папа.
- Прости, папочка, я задумалась. Для девочек вопросы веса очень важны. Вот так пару раз выпьешь на ночь чай с сахаром, а потом в платье не влезешь, - пожаловалась.
Папин взгляд, неверящий и подозревающий, сказал все что он думает о моем ответе.
- Правильно, дочка. Откажись сейчас, не пожалеешь потом.
Как емко сказала мама. Так и хотелось ее расцеловать. Но приличия... будь они не ладны.
- Пожалуй, я пойду спать. Если вы не возражаете.
Родители переглянулись, но кивнули оба, соглашаясь с моим решением.
Рикардо. Думы
На утро, как Вариус и обещал, у меня на столе лежал доклад.
Взял первый лист и принялся изучать. В алфавитном порядке шли имена с датами рождения, а так же род деятельности посетителей ресторана «Лазурное эхо».
Я пробежался глазами по всем, сразу же выбрав несколько подходящих под запрос.
По моим наблюдениям в ресторане девушек было несколько. Две из них птичка и рыжуля. Они самые молодые.
Так и есть, в списке фигурировали Луиза Майори и Тельма Карс. Студентки. Похоже это те, кого я искал. Еще была Тича Вита, но она не совсем подходила по возрасту, была на пару лет старше двух других девушек.
Я задумался, перебирая в памяти всех, кого знал с подобными фамилиями.
Семья Карс однозначно принадлежит к старой элите, потомственные маги, сильная кровь, сосояния передаются из поколение в поколение. В таких семьях девушки, как племенные кобылы, выдресированны с рождения. Сам Создатель не позволяет пятнышку упасть на честь юной прелестницы.
А вот с фамилией Майори, если не изменяет память, когда-то давно был скандал, связанный с рабочими на шахте по добыче угля. Тогда все замяли. Подробности я не помню. В то время жил в другой стране.
Вот и определился кто есть кто.
Однозначно, рыжулю с порошком зовут Луиза, а куколку Тельма.
Чтобы проверить свои догадки закопался в папке с докладом, не верил, что Вариус не отыщет снимки опознаваемых лиц.
Так и есть.
На меня смотрела горячая птичка, одетая в форму одной из элитных школ для девушек. Мужская фантазия на миг представила куколку в этой самой форме, но в фривольной обстановке. Отчего-то галстук форменного кителя стал давить.
Пришлось ослабить. Жаль, что форма не тянется в определенных местах, внезапно ставших тесными.
На магографии птичке было на несколько лет моложе. Взгляд наивный и чистый, как слеза.
Судорожно сглотнул, очень надеясь, что снимок делали после достижения девушкой совершеннолетия. Не хотелось бы выглядеть в собственных глазах любителем маленьких девочек.
Отложил в сторону данные, касающиеся девушек и принялся изучать сведения, касающиеся всех остальных присутствующих в тот вечер в зале ресторана.
Зачем?
Не привык оставлять дела половинчато сделанными.
С информацией по Сладенькому я уже сталкивался, но на всякий случай обновил. Такой как он постоянно имел сомнительные контакты, а следовательно служил источником оперативной информации.
- Вариус, зайди, - селектор отрапортавал, «есть, господин генерал».
И не прошло пары мгновений, как адъютант появился на пороге кабинета. Будто он вовсе не сидел за рабочим столом, обрабатывая поступающую информацию, а стоял за дверью в ожидании приказа.
- Собери всю информацию на этих двух девушек. Связи, контакты, сплетни. А вот этого, -я вытянул снимок Сладенького из стопки подобных, - пригласи ко мне на беседу.
- Он подозревается в государственной измене? - спросил адъютант.
- Пока нет, - я задумчиво крутил магографию в руках и лишь спустя несколько мгновений понял кто на ней изображен.
Тельма. Тель. Красивое имя у красивой девушки. Молодой добавил мысленно. А мне уже не семнадцать.
- Вариус, мне приходили приглашения на светские мероприятия, которые должен посещать в силу положения?
- В воскресенье на следующей неделе очередное, Ваше Превосходительство.
- Включи его в мое расписание.
- Будет сделано, Ваше Превосходительство.
- Можешь идти, Вариус.
На приеме обязательно найдется какая-нибудь красотка, желающая пощекотать себе нервы связью с Карателем. Я же избавлюсь от излишне накопленной и не сброшенной энергии. Демон внутри недовольно заворочался, узнав о принятом решении.
Тельма. Звонок
И опять была готова возненавидеть этот злосчастный артефакт. Ну почему он звонит в самый неподходящий момент?
Неужели он не понимает, что я сплю!
Ау, чудовище! Я сплю. Замолчишь же ты, наконец, или нет.
Мой мысленный диалог не возымел никакой действия на магического вредителя. Он как звенел, так и продолжал в том же духе, пойдя на пятый круг.
Пришлось слезать с кровати и шлепать по холодному полу до артефакта, лежащего на столе.
- Тельма, ну слава Создателю, наконец-то, ты ответила, - радостно выдала в трубку подруга.
- Ты так это говоришь, будто я улетела на край земли. И связаться со мной невозможно ни каким способом, - я не очень любила ранние побудки.
- Как ты вчера добралась? Я так за тебя переживала.
- Зря переживала. Со мной все хорошо. Водитель попался общитльеный, довез к самым воротам, - поделилась.
- Голова не болит? У некоторых бывает после сильного алкоголя головная боль.
- Лу, ты же знаешь, что она мне не грозит. У ведьм алкоголь перегорает очень быстро.
- А дурно тебе от чего стало? Ты не знаешь? - продолжала выяснять состояние моего здоровья Луиза.
- Наверное, в помещении было душно, - предположила.
- Нет. В ресторане вентиляция на уровне. Администрация за этим следит. Может от чего другого?
- Не знаю. Переволновалась из-за Айрона, - сослалась на бывшего парня.
И только сейчас поняла, что за целый вечер и все утро о нем даже не вспомнила. Все мои мысли занимал вчерашний незнакомец.
Даже во сне он мне приснился. Будто сидит за столом, работает, как обычно это делает мой папа. Кружка с горячим чаем дымится рядом.
Не знаю кто ее принес.
Когда занят папа, то жидкостью его снабжает мама, не доверяя прислуге. А кто принес кружку незнакомцуполная загадка, которую я хотела разгодать во сне, да Луиза разбудила.
- Айрон, теперь в прошлом, - изменившимся тоном заявила Луиза.
- Не знаю. Я слышала его оправданий. Может быть, все не так, как на первый взгляд кажется.
Если бы вчера папа с мамой не выслушали меня и безоговорочно поверили сплетнице о скандале в нашей семье знал бы уже весь высший свет. Почему-то я в этом не сомневалась. После папиных угроз вряд ли госпожа Лоуренс отважится хоть слово сказать, способное мне повредить.
Как хорошо иметь такого сильного и влиятельного папу, как мой.
- Да что с ним разговаривать? - возмутилась Луиза. - Гнать его надо взашей.
- Все же я вначале с ним поговорю.
- Как скажешь. Ты всегда была жалостлива к сирым и убогим, - я даже видела, как задрался носик Луизы в характерном жесте головой.
Ее чрезмерная заносчивость, касающаяся людей ниже ее по положению не вызывала во мне отклика. Я всегда считала, что надо быть более снисходительной к тем, кому повезло меньше в этой жизни.
- А как здоровье твоих родителей? С ними все в порядке? Не болеют? - поинтересовалась подруга.
- Все хорошо. Папенька с маменькой в полном здравии. Спасибо за беспокойство. Как поживает господин Майори?
Не так давно случилось ужасное событие мама Луизы погибла в при столкновении двух мобилей. Подруга очень переживала по поводу смерти родительницы. Даже проходила лечение в специальной клинике. Любое упоминание о случившемся было под запретом. С тех пор мы больше никогда не говорили о ее матери. А вот об отце Луиза с радостью рассказывала.
- А что с ним будет? Дымит в свое удовольствие. Сколько раз я ему говорила, что не надо курить, не надо. Это плохо влияет на здоровье. А он все равно за свое.
- Да, подружка, родителей не выбирают.
Мы частенько шутили на эту тему.
- Это точно, - поддакнула она.
Мы еще немного поболтали с Луизой на разные темы и в конце-концов попрощались.
И лишь когда связь разорвалась, я подумала, что она так ни разу и не спросила о незнакомце, с которым я пошла танцевать.
Похоже что ей на самом деле он не понравился.
После разговора с Луизой смысла и дальше спать не было. Я позвонила в колокольчик, приглашая прислугу в свою комнату. Сегодня дежурила Лайма. Она не очень мне нравилась. Не лежала у меня к ней душа, хотя никаких нареканий девушка не имела.
Весь персонал на работу принимала мама. Меня только ставили перед фактомэту уволили, та ушла в декрет, а вот эта новенькая.
Чтобы одеться я в прислуге не нуждалась, хотя мама периодически мне напоминала, что девушка из высшего общества должна уметь пользоваться посторонней помощью при одевании. Мне же это казалось ужасным.
Я жутко стеснялась когда служанки пялились на меня. Пусть и не специально, украдкой, но все равно пялились. Рассматривали. Видимо, гадали, чем же я лучше них, раз мне положена прислуга, а им нет. А я не лучше их, просто у моего папы много денег. И нанимая простых девушек он тем самым дает им рабочие места, вместо того, чтобы они побирались или же продавали себя.
- Лайма, я в душевую, а ты пока прибери в комнате. К тому времени как я выйду, ты как раз успеешь.
Уборка в моей спальне это максимум из того, что я позволила делать для себя. Все остальное я могла сама.
Чтобы просто расчесать волосы не нужен другой человек. Так же как можно обойтись без помощи надевая простое платье или свободную одежду.
Какое счастье, когда никто не дышит мне в спину, когда я прихорашиваюсь перед зеркалом.
- Будет сделано, госпожа, - Лайма чуть поклонилась.
Я прошла в ванную, не забыв запереться. Для этого даже не понадобилось магичить, достаточно простой задвижки, чтобы быть уверенной в безопасности.
Почему я закрывалась?
Не хотела быть застигнутой в самое неподходящее время. Ведь, иногда за закрытыми дверями девушки любят себя разглядывать со всех сторон. Как правило, при этом они остаются без одежды. И в такой интимный момент появление постороннего человека не очень приятно.
Я скинула халатик на пол. Сняла ночную рубашку. И заступила в душ. Сегодня я не была настроена на долгие омовения.
Закончив с гигиеническими процедурами и хорошенько просушив волосы, я выглянула в спальню. Лайма уже управилась. Постель заправлена, книги разложены по местам. На туалетном столике порядок.
Меня ожидал совместный завтрак в кругу семьи.
Он проходил в малой столовой на первом этаже. Недалеко от папиного кабинета. Проходя мимо него, я услышала шум визора. Папиного последнего приобретения. Он с удовольствием покупал все технические новинки, поступающие в свободную продажу. Иной раз долго выбирал по каталогам, сравнивая характеристики товаров.
- Опять на севере империи волнения. От этой программы переселения неугодных императору только хуже. Люди злятся, ведь уезжая от одного разбитого корыта к другому, они только теряют, и ничего не приобретают, - услышала я голос папы. Он с кем-то разговаривал. Но я уже ступила на порог. Возвращаться поздно.
- Доброе утро, - поздоровалась, входя в комнату.
Кроме папы никого в ней не было.
- Я думала у тебя кто-то есть, когда услышала голос.
- Это я сам с собой разговариваю. Смотрю новости по визору и возмущаюсь.
- Папа, обращай меньше внимания на то, что там показывают, нервы крепче будут, -принялась успокаивать отца.
- Ну как так можно вести дела, дочка? Во что мы превращаемся? В полицейское государство? Скоро простому человеку шагу нельзя будет ступить, чтобы не нарваться на запреты и штрафы. Люди же начинают бунтовать. Чем больше ограничений, тем больше недовольных. Метод одного лишь кнута еще никогда не улучшал обстановку в обществе.
- Может быть в этом есть необходимость, - предположила.