Капитан, седой человек, с простыми мягкими чертами лица и тёмно-серыми глазами царского гнева, однако, не заробел. Он стоял неподвижно, спокойнотогда как мещане, не помня себя от страха, сбились в кучку будто перепуганные овцы.
Ты-то сам из солдат, должен понимать, продолжал государь, что с небес не упадут на нас ни корабли новые, ни орудия, ни победы морские! Что лес строевой на постройку судов идёт! А туда же, как эти вон Тут город строится, столица новая, а вам до того и дела нет!
Мещане боялись вздохнуть и поднять глаза, офицер же упрямо выдержал тяжёлый царский взор.
Понимать-то понимаем всё, тихо, но твёрдо произнёс он. Да только не будет народ сыт-одет новыми кораблями да орудиями. Леску на свои нужды немного срубили, а иначе где его здесь взять-то? Где-то жить надо, крыши над головой делать, телеги, бочки, вон, нужны. Понимать-то мы всё понимаем
Государь стиснул зубы, глаза его метали молнии.
Повинись, поклянись перед Богом, что виноват, больше воровству потворствовать не станешь!
Офицер крякнул, пожал плечами.
Может, и виноват Только какое тут воровство, когда негде больше лесу взять? Да и вырубили мы всего ничего.
Повесить! бросил царь.
Повернулся, зацепился взглядом за Андрея.
Вот и хорошо, мастер, что ты здесь: как раз проследишь, чтобы виселицу как надо приладили.
Андрей содрогнулся. Никогда ещё ему не поручали столь отвратительной работы. Да и этот человек, по его представлению, вовсе не заслуживал смертной казни. Хоть он и вор, нолюдям в самом деле необходим лес. Здесь, в Питербурхе, каждое бревно, каждый камень шёл в дело, а рубить и правда было негде.
Андрею вдруг весьма некстати припомнились слова Ивана Ольшанского о государе. Он поднял на Петра Алексеевича умоляющий взор, однако тот смотрел не на него, а на офицера. Пожилой капитан вновь не дрогнул, стоял спокойно.
Меншиков приблизился к царю, что-то проговорил негромко; государь дёрнул плечом, ноздри его гневно раздулись, но видно былосдержал себя.
Ладно, проворчал сквозь зубы. Вижу, что не трус. Будешь разжалован в солдаты за ослушание, да смотри, служи честно!
По-иному и не умею, ваше величество! хрипло гаркнул капитан.
И больше не воруй, а то Эх, черти безмозглые, ничего-то вы не понимаете!
Пётр махнул рукой и направился к ожидавшей его шлюпке. Меншиков поспешил за ним, предварительно добавив людям, вырубавшим лес, несколько напутствий и от себя. Те, не веря пока, что так легко отделались, уставились на губернатора выпученными, бессмысленными глазами и лишь бормотали: «Не будем, не будем, Христом-Богом Вели миловать»
* * *
Государь приказал грести обратно на верфи; Андрей же гадал про себя, уместно ли будет задать его величеству вопрос насчёт пани Терезии. Пётр Алексеевич сейчас гневен, раздосадован. Андрею вовсе не хотелось, чтобы царское раздражение вылилось на голову бедной пани; в конце концов, та пока ничего плохого не сделала.
Но, вдруг подумалось ему, если Терезия действительно что-то знает о нём, Андрее, да ещё имеет отношение к их с государем врагу? Тогда дело примет совсем иной оборот.
Ты вроде как места себе не находишь? государь, видно, заметил его смятение. Неужто из-за этого вора? Да не стал бы я его вешать, Андрей, так, припугнуть пришлось. Ведь какой народ-то у нас? Его силою из болота вытаскивать надо: я ему, вишь, толкую про корабли, пушки, города, а он: тележки да бочки! Вот не понимают ничего, а ведь я для них же стараюсь! Ещё, небось, и за всю жизнь не услышу, как спасибо скажут. Закисли в невежестве своём.
В словах Петра Алексеевича были горечь и несомненная правда, но Андрею вновь припомнилась речь Иванаона перекликалась с тем, что говорил капитан. «Не будет народ сыт-одет кораблями да орудиями».
Он взглянул на усталое обветренное лицо государя, большие рабочие руки с мозолями. Этот человек не жалел себя ни минуты, он был одержим идеей сделать Россию великой европейской державой, а простой народ противился и не желал себе этого блага.
Для Андрея подобные вопросы были слишком сложны, да и не считал он себя вправе судить о благе народа, который знал пока не очень хорошо. Ему достаточно было клятвы верности Петру Алексеевичу. Впрочем, сейчас Андрея больше занимали другие мысли.
Государь, простите мою дерзость, но я должен спросить: говорили ли вы обо мне с пани Терезией Рутовской?
Рутовской? удивился царь. А-а, ты об этом. Ну, каюсь, было дело, он развёл руками. Да ведь она обещала на ноги тебя скоро поставитьи поставила, разве нет? И двух дней в постели не пролежалчай, одной ночи хватило?
Он громко рассмеялся, Андрей же, только теперь поняв, что именно его величество имеет в виду, густо покраснел и огляделся кругом. Никто, кажется, не обращал на них внимания: в доках шла работа, стучали молотки, визжали пилы, дождём летели щепки и стружка. Андрей поискал глазами генерал-губернаторана его счастье, Меншикова кто-то отозвал в сторону.
Я вовсе не то хотел спросить. Давеча с пани Терезией не до амуров было
Что же так? полюбопытствовал государь. Неужто красавица златовласая тебе не по вкусу?
Нет, ваше величество, не то, Андрей понизил голос до шёпота. Он хотел сказать: «Я просто опасаюсь, вдруг могла она прознать случайно про мой камень да про наши с вами дела», но заметил, как смешливое выражение мгновенно сбежало с лица царя. Андрей ещё раз оглянулсянет, никто их не слушал.
Ты отчего-то её опасаешься?
При всей своей любви к фривольным шуткам государь не утратил проницательности. Пожалуй, стоило быть осторожнее.
Н-нет, ваше величество, я так просто Не привык пока к такому обхождению.
Что же, привыкай. Экий ты простак, Андрей, всё-таки!
Государь по-доброму усмехнулся. Андрей поклонился и направился к своему рабочему месту. Похоже, придётся нанести визит прекрасной пани Рутовской и выяснить всё самому.
30. Терезия
Был уже глубокий, и как всегда в ноябре, чёрно-промозглый вечер. Несколько раз принимался идти дождь; Андрей глубоко втянул в себя влажный воздух и подумал, что сегодня ночью, похоже, с неба прольётся настоящий потоп. Извозчика он отпустил, и как же ему потом домой-то добираться?
Мать и дочь Рутовские жили недалеко от Смоляного двора, в двухэтажном доме с двумя островерхими башенками. Андрей чувствовал себя не совсем уверенно, когда появился на пороге и спросил пани Терезию, ибо ни к одной ещё женщине, исключая Гинтаре, он не являлся такпрямо в дом, без приглашения. Мысль о Гинтаре отозвалась болезненным уколом где-то глубоко внутри, но он заставил себя отвлечься и вернуться к более насущным делам. Там, в зачарованном лесу, уже всё случилось, а значит, напомнил он себеничего нельзя изменить.
Горничная, нарядная вертлявая девица, смерила его любопытным взглядом, пригласила в залу, прощебетала: «Если пан изволит присесть и подождать», скрылась за портьерой. Андрей прислушался: шаги горничной затихли, но скоро раздались новые, ещё более лёгкие и стремительные, и принадлежали они явно не пани Терезии.
Одна из боковых дверей распахнулась. Перед взором Андрея предстала панна Каролина Рутовскаяхрупкая, тоненькая, нежно-смуглая брюнетка в пышном платье, с большими чёрными глазами и тёмными, блестящими точно шёлк, косами. Увидев его, она резко остановилась и, как показалось Андрею, едва сдержала крик. Он вскочил и поклонился, однако панна Каролина и не подумала хотя бы улыбнуться.
Что вам нужно? резким голосом спросила она.
Простите ради Бога, сударыня, я не хотел пугать вас. Я пришёл навестить пани Терезиюона давеча была очень добра ко мне, смущённо ответил Андрей.
Каролина несколько мгновений пристально смотрела на него, потом на лице её проступило облегчение и даже лёгкая улыбка.
Ах вот как Да-да, конечно. Матушка сейчас спустится. Я могу сказать ей
Каролина ринулась было к двери.
Благодарю, сударыня, за ней уже пошла ваша горничная. Мне так неловко беспокоить вас, пробормотал Андрей.
Горничная? Ах, ну да
Они так и продолжали стоять друг напротив друга. Каролина нервно покусывала губы, Андрей же топтался на месте и не знал куда деваться от застенчивости. Хоть бы пани Терезия скорее вышла! Несмотря ни на что с ней он чувствовал себя как-то свободнее. Он догадывался, просто нутром чуял, что панне Каролине не терпится уйти, но хорошие манеры не велят ей бросить гостя одного.
Сударыня, если вы заняты или моё общество стесняет вас, я могу подождать и один, мучительно краснея, выдавил Андрейи тут же покраснел ещё больше, осознав, что, кажется, сказал нечто совсем неучтивое. Однако Каролина, похоже, обрадовалась.
Да, я как раз собиралась зайти к матушке.
Она скользнула мимо него к выходу, но тут позади них раздался знакомый, грудной голос:
Пан Анджей, как же я рада вас видеть!
На пороге стояла пани Терезия в голубом контуше, с распущенными золотистыми волосами. При виде матери панна Каролина вздрогнула и уставилась на неё пристальным, сверкающим взором.
Андрей поклонился ещё раз; с появлением пани ему больше ничего не пришлось говоритьона тотчас взяла на себя труд поддерживать беседу.
Вам уже настолько лучше, что вы разъезжаете по городу и можете наносить визиты? говорила пани Терезия, сияя улыбкой. Ах, это просто чудесно! Вы так молоды, пан Андрей; какие же раны и ожоги смогут удержать вас в постели? Тем более, в этом прекрасном, кипучем энергией городе, с таким правителем, как его величество Петер!
Панна Каролина уже не находила себе места.
Матушка, обратилась она вполголоса к Терезии. Надеюсь, пан Анджей простит, если я отвлеку вас на пару мгновений.
Да-да, разумеется, подтвердил Андрей.
Он ещё толком сам не знал, о чём будет спрашивать пани Терезию, к тому же было странно: отчего панну Каролину так взволновал его визит? Сколько он не встречал девушку во дворце Меншикова, она всегда держалась не просто сдержанно, а, можно сказать, незаметно. Сегодня же в ней явственно проступали нервозность и испуг.
Каролина сделала ему реверанс и почти потащила пани Терезию к выходу. Андрей же задумчиво крутил перстень вокруг безымянного пальца. Каролина испугалась егонеужели пани Терезия рассказала дочери о том, что видела в доме царского мастера?! Но, если такскоро о нём будет знать весь город! И зачем только Петру Алексеевичу понадобилось оставлять Терезию с ним? «Я сама попросила государя оказать милость и разрешить стать вашей сиделкой», припомнились ему слова пани Рутовской.
Тем временем пани что-то долго беседовала с дочерью. За окном, похоже, собирался давно ожидаемый ливень. Сначала крупные капли застучали в стёкла, потом эти капли превратились в плотные тугие струи Ветер подхватил и начал швырять потоки воды туда-сюда. Андрей досадливо стукнул кулаком по ручке кресла из дорогого красного дерева. Нет, он будет ждать сколько понадобится, хоть всю ночь, но непременно выяснит, что скрывают дамы Рутовские.
В зале сделалось совсем темно; прозвучали мягкие шаги.
Пан Анджей, пойдёмте ко мне. Нам больше никто не помешает прошептал низкий, хрипловатый голос у него над ухом.
Пани Терезия взяла свечу со столика; Андрей молча последовал за ней. Возможно, в покоях Терезии беседовать наедине будет удобней, к тому же, не дай Бог, прислуга или панна Каролина услышат их разговор.
* * *
Терезия опустилась на широкую роскошную постель под балдахином. Перед ней на поставце стоял хрустальный кувшин с золотистым вином и два полных бокала. Она смотрела на Андрея снизу вверх влажными, ярко-голубыми глазами, а пышная грудь пани вздымалась и опадала в совершенно натуральном волнении. Андрей усмехнулся.
Прошу простить, пани, возможно я не оправдаю ваших ожиданий сегодня. Я пришёл задать вам несколько вопросов, произнёс он по-польски.
Пожалуйста, присядьте рядом со мной. Слышите? Кажется, начинается буря Ах, пан Анджей, в такую погоду мне становится дурно, я боюсь лишиться чувств
Она подошла так близко, будто бы и правда намеревалась упасть прямо ему на руки. Андрей с досадой отступил на шагэта игра начинала ему изрядно докучать.
Я хочу знать, пани Терезия, что вам известно обо мне. И вы просили Петра Алексеевича разрешить вам ухаживать за мнойдля чего вам это было нужно?
Ах, томно вздохнула женщина. Неужели же вы ничего не понимаете?.. Лишь увидев вас, я не могла подумать ни о ком другом!
Она придвинулась к нему вплотную, обняла тёплыми, нежными руками, прикрыла глаза
Пани, негромко, но твёрдо проговорил Андрей, вы можете тянуть время сколько угодно, но мне нужна правда. Кто вас подослал ко мне? Что вам про меня рассказали?
Терезия присела обратно на постель, вздрогнула и прислушаласьточно ожидала какого-то сигнала.
Так и есть Буря. Настоящий потоп.
Она поёжилась, обхватила себя руками, потом взяла с подноса один из бокалов и пригубила вина.
Так что же вам угодно знать?
То, о чём я спросил. Зачем вам надо было оказаться у меня дома, что вам известно обо мне? После того, что произошло вчера утром, вы смотрелись испуганной, но не удивлённой. Знали, чего ожидать? Кто вам рассказал?
Женщина хотела было встать, но он схватил её за запястье. Повинуясь его мысленному приказу, с изумруда сорвался десяток сверкающих искрпани Рутовская ахнула.
Вы же не хотите, чтобы в вашем доме произошло то же, что и в моём? спросил Андрей.
Терезия, не отрывая взгляда от перстня, покачала головой. Затем попыталась улыбнуться.
Пожалуйста, пан Анджей, мне нынче так страшно! Вот, отведайте вина, прошу вас! Смягчите свой гнев, а я Я отвечу на всё.
Она настойчиво протянула бокал; Андрей машинально принял его и отхлебнул. Вино было приятным, сладковатым Голова слегка закружилась; он вспомнил, что давно, ещё с обеда не имел во рту ни крошки.
Пани Терезия пристально наблюдала за тем, как Андрей всё-таки опорожнил бокал.
Пани, я жду ответа. Только не заводите снова речи о неземной страсти с первого взглядав это я не верю.
Мне приказали любой ценой войти к вам в доверие, стать близкой, почти спокойно ответила Терезия. Я намеревалась пригласить вас к себе, но тут подвернулась эта ваша дуэль с каким-то лейтенантом. Я узнала о ней от государя и, когда он поехал к вам, упросила взять меня с собой. Его величество, разумеется, понимал, зачем я так рвусь стать вашей сиделкой. Она заговорщически улыбнулась, но тут же снова взглянула в окно.
Кто же вас ко мне подослал?
Одна важная особа. Терезия пожала плечами.
Это не ответ, пани. Эта особа из окружения государя?
Я не знаю её имени.
Не верю. Вы, дворянка, пользуетесь благоволением государя, занимаете блестящее положение при двореи вдруг выполняете приказы какой-то неизвестной особы?! Ради чего? И потом, Андрей впился взглядом в светлые глаза Терезии, когда вы ухаживали за мной, я заметил, что вы умеете обращаться с больными и ранеными, и это не было притворством! Неужели вам, столь знатной даме, приходилось ходить за страждущими? Или же всё это ложь?
Изумруд снова полыхнулпара молний взлетели в воздух и замерли
Подождите! прошептала пани Терезия, вновь со страхом воззрившись на перстень. Тише, прошу вас! Я всё расскажу!
Она прислушалась к свисту ветра за окном, затем для чего-то бросила взгляд на стенные часы.
Когда-то Тереза Ферре, француженка, узнала, что является дочерью некоей дворянки. Это рассказал ей отец, разорившийся пьяница, в прошломтрактирщик. Была ли невероятная история правдойникто не мог ни подтвердить, ни опровергнуть, тем более что растила Терезу мачеха, по национальности полячка. Мачеха давно умерла; сама же мадемуазель Ферре подвизалась в небольшой труппе бродячих актёров. Ей было по душе это дело: Тереза умела мастерски перевоплощаться на подмостках, она играла самые разные роли и имела успех. Благодаря кочевой жизни, она говорила на многих языках, прекрасно держалась в седле, умела ухаживать за больными, шить, стряпать, а если надо, подавала себя не хуже настоящей знатной дамы. Её красота и грация не раз привлекала богачей и дворянТереза Ферре побывала во многих роскошных дворцах; впрочем, зависеть от капризов богатого покровителя казалось ей слишком скучным.
Когда судьба забросила их труппу в один из шведских городов, после представления к Терезе Ферре подошёл человек и сообщил, что её хотят видеть по чрезвычайно важному и неотложному делу. К её удивлению, предполагаемый покровитель оказался не мужчиной, а женщиной. Тереза решила было, что особа, пожелавшая её нанять, хочет с её помощью отомстить сопернице, либо разлучить брата или отца с неугодной дамой. Но ей предложили гораздо более интересную роль.