Я бежала, они укололи меня, снова повторила я.
Потерпи немногокогда придём, согреешься у печки. Почему с тобой так жестоко обращались?
Я не такая, как они.
Говорят, в городе какой-то монстр загрыз пятерых взрослых мужчин. Сейчас мы готовимся к охоте на волков. Без обид, конечно, ты не кажешься мне опасной.
Волки не нападают на простых людей, опрометчиво ляпнула я.
Бородатый мужик, внимательно слушавший наш разговор, загоготал. Он сказал, как его друзей в лесу зарезали волки, когда те мирно спали в палатке. Значит, он говорил про Верхний Волчок
Дорога была довольно разъезженная для лесной, вскоре деревья кончились и я услышала шум моря. Впереди был обрыв, но мы шли. Первым шагнул в обрыв бородатый, затем молодой подтолкнул меня. Однако я не упала. Более того, обрыв каким-то образом оказался у меня за спиной. Вот почему второй вход было так трудно обнаружить: никто не решился бы просто шагнуть в пустоту.
Горели огни деревни. Сюда провели электричество. Если бы на тот момент я могла удивляться, я бы просто застыла на месте с открытым ртом.
Это был мир, в котором находился Верхний Волчок.
В избе было хотя бы сухо. Спина очень болела. Светало. Обручальное кольцо лежало в кармане, я снова сняла его.
Уснула я с мыслью, что мне удалось уйти от Дилана и мамы, как в сказке. Но я не колобок. И никто меня не найдёт.
Я позавтракала днём жёстким кабаньим мясом, которое было очень противное на вкус, словно его готовили специально для незваного гостя. Мне с трудом удалось затолкать в себя пару кусков, чтобы утолить голод. Дом был пустой. Я опять легла на койку и провалилась в сон до утра воскресенья.
Сил было мало, но молодой паренёк хлопотал возле меня и очень старался угодить. Каждый раз, когда я бросала на него свой взгляд, он краснел и начинал улыбаться. Похоже, я понравилась ему. Конечно: я не могу не понравиться, даже растрёпанная и в рваных носках.
В моей голове зазвенел звоночек: завтра надо на учёбу. Университетэто хорошо, его нельзя пропускать.
Я хочу уйти, сказала я пареньку.
Почему? удивился он. Тебе здесь плохо?
Я учусь в университете.
Ничего себе! Я думал, ты ещё в школу ходишь! А если я тебя отпущу, мы сможем увидеться снова?
Да.
Он погладил меня по спине как раз в том месте, где была повязка.
Больно, тут же отодвинулась я.
А что там у тебя?
На меня напали.
Кто?
Плохой человек.
В смысле, волк?
Нет. Нельзя быть волком в том мире.
Серьёзно? удивился он. А ты уже превращалась?
Один раз.
Тебе понравилось?
Не помню. Мне надо уйти. Можешь достать мне обувь?
Добрый малый сделал всё, о чём я его просила, даже дал денег на дорогу в город. До посёлка пришлось добираться пешком, паренёк с радостью вызвался проводить меня, старался узнать как можно больше информации обо мне, глупый, я ничего не рассказала.
Мне повезло, что у рабочий день у моей матери уже закончился, и на вокзале её не было. Однако я понимала, что меня, должно быть, ищут, поэтому предусмотрительно решила ехать не на автобусе, а в машине частного перевозчика. Паренёк посадил меня в автомобиль, попытался даже поцеловать, но я вовремя отвернулась.
«Какой настырный, я даже имени твоего не знаю», подумала я и тут же забыла о нём.
Наконец, отправление, подальше оттуда.
Рана сильно болела, и я не могла спать, от постоянной тряски ощущения только усиливались. В кабине играл какой-то блатной шансон, мне повезло, что я сидела сзади, и болтать и спорить с водителем пришлось другому пассажиру.
С собой у меня не было ни мобильника, ни документов, в общежитие не пустили. В холле возле комендантской я встретила Машу из группы, она обзвонила всех наших. Пустить меня переночевать вызвался Костя, тот самый одногруппник, который якобы видел, как я расправляюсь с жертвами. Наверняка он согласился приютить меня исключительно из интереса к моему волчьему гену, но это было неважно. Девочки тоже предложили, но они слишком много болтают, так что я выбрала меньшее из зол.
Костя приехал за мной на такси, вышел из машины, чтобы встретить меня, сама галантность. Дома он дал мне халат и тапочки, помог полить швы перекисью водорода и наложил повязку. Жил он в доме напротив садика «Лёвушка», как раз под его окнами я убила тех гадов. Его дом находился всего в нескольких минутах ходьбы от места, где раньше жила я.
Родители Кости о чём-то спрашивали меня, а я много врала, даже не задумываясь над тем, как они отреагируют. Кольцо давно было снято с руки и, кажется, я его где-то потеряла. Или надо поискать. Я решила, что если найду, то сдам его и получу деньги, тогда больше никто не заставит меня надеть его.
В квартире у них жила скандального типа карманная собачонка, которая, ясное дело, почуяла во мне врага. Чтобы пройти в ванную или туалет, мне приходилось буквально отпихивать нападающее животное ногой, чтобы ненароком не наступить на него. Разумеется, хозяева собаки восприняли такую реакцию как сигнал поскорее выставить меня из квартиры.
Вечером Костя начал докапываться, откуда у меня то и это, надоел. Я разрешила ему сидеть возле меня, пока я засыпаю. Хорошо, что он не приставал ко мне сексуально, не трогал руками.
Утром я отправилась на учёбу в грязной одежде и чужих башмаках, которые велики. Все удивились, что я раньше срока вышла с больничного. Но спина очень болела, и вообще все болтали и лезли не в своё дело.
Главное, что мне запомнилось, это такая простая дорога в охотничью деревню. Я знала, что моё знание об этом бесценно, и со стороны охотников было дичайшей глупостью отпустить меня.
Ещё я думала о том, как мне забрать вещи у плохих людей. Ключей нет, ничего нет, третий этаж. В результате недолгих раздумий я выбрала самый простой способ. После пар я пришла к маме Дилана, сказала, что вернулась, и взяла ключи. Она поверила и спросила, может, я чего-то хочу? Конечно, хочу: отдохнуть, помыться, поестькотлет, да, котлет, а то еле стою Она ушла, пообещала приготовить. К счастью, в квартире никого не было, все искали меня в Нижнем Волчке. Я взяла все свои заранее собранные вещи и тоже ушла.
Костя всеми правдами и неправдами уговорил родителей пустить меня ещё на одну ночь (они боялись, что я что-нибудь украду, поэтому попрятали все мало-мальски ценные вещи подальше от меня).
«Людишки такие глупые»подумалось мне, хотя, собственно, было глубоко наплевать, что они там могли болтать.
Я выкинула в мусоропровод чужие ботинки, переоделась в нормальную одежду, теперь больше никто не принял бы меня за беспризорницу или нищенку. В сумке я не нашла паспорта, а он был нужен. Хорошо, что студенческий билет оказался на месте.
«Завтра этот предатель наверняка явится в университет и принесёт мне мой паспорт и мобильник», предположила я.
Во вторник я получила место в общежитии. Можно переезжать. Хорошо. Но днём мне пришлось таскаться с багажом от кабинета к кабинету.
Кольцо нашлось, осталось только сдать его в ломбард.
Дилан не явился, а мне нужен был паспорт. Я долго сидела в читалке, занималась, хотя голова, честно говоря, была ватная. Ко мне по очереди подходили Анка и Люда и пытались поговорить; я обещала, что расскажу им всё потом.
Вечером пришлось поговорить, потому что меня опять поселили в одну комнату с ними. У меня были очень смутные воспоминания о нашем общении, они вели себя со мной очень свободно, как будто мы близкие друзья.
Волчонок, ты сама не своя! Что случилось, ответь? Может быть, мы можем чем-то помочь?
На меня напали и что-то вкололи. Теперь я такая.
Они с любопытством разглядывали мои швы и выдвинули предположение, что на меня напал тот же зверь, который недавно убил пятерых. Это было глупо, но я не стала рассказывать правду. Удалось убедить их не раскрывать мою тайну, якобы это опасно для меня.
Мне нужно почистить кровь.
Хорошая идея. Сначала надо сделать анализ. Ань, ты же можешь это организовать? Ты же все дни что-то химичишь в лаборатории?
Можно попробовать, отозвалась Анка. Волчонок, приходи после пар ко мне, принеси несколько вакуумных пробирок для крови, штук пять-шесть.
Ладно, ответила я.
Надо было избавиться от гадости, которую мне вкололи эти плохие люди.
Девочки накормили меня, осмотрели швы. Оказалось, один порез с краю загноился. В этот раз я стерпела боль. Болело уже меньше, ночью спалось хорошо.
Утром в моей памяти прояснились некоторые детали из прошлого. Меня насильно выдали замуж, потом дали пожить свободно, а теперь им всем было надо, чтобы я стала овощем. Дилан и мать обманули и предали меня.
Очень не хотелось видеться ни с которым из них, но срочно были нужны документы. В университете мои скудные мысли всё время возвращались к нерешённой проблеме.
«А вот и он. Я как раз хотела зайти сегодня вечером», подумала я, увидев Дилана.
Верни паспорт.
Диана, может, поговорим?
Сначала паспорт.
Он лежит в машине. Послушай, всё, что мы с твоей матерью делаем, это для твоего же блага.
То, что вы сделали, не может быть благом. Вы предали меня. Мне нужен мой паспорт, ещё мобильник, безо всякого выражения в голосе сказала я.
Он посмотрел на меня дикими глазами, а затем быстро зашагал в сторону стоянки. Яза ним. Медицинский полис и паспорт лежали на заднем сидении, телефонна торпеде.
Спасибо, что привёз вещи, пока.
Он схватил меня за плечи и попытался усадить в машину, я завизжала и начала вырываться. Мимо шли люди, они сразу отреагировали на мою наигранную панику, оттолкнули от меня этого предателя и я, наконец, высвободилась.
«Все они врут, когда говорят, что пытаются помочь мне. Они хотят меня сделать удобной для них. Не получится. Хорошо, что я всё продумала».
Люда взяла у меня шесть пробирок с кровью, обещала сделать всё, что умеет. Добрая. Это хорошо, что она попалась мне.
Вечером я пошла к Ирине и попросилась работать. Она говорила со мной немного грубо, сказала, что я уже дважды подвела её.
«Плевать, что она думает, мне нужна работа», размышляла я про себя.
Когда она излила свой негатив, мы смогли поговорить более продуктивно. Я решила, что, пока будут заживать мои швы, я устроюсь официанткой, а потом меня вернут на танцпол. Разумеется, это всё при условии, что я больше не разочарую её. Без проблем. Теперь всё было под контролем.
Я не успела в общежитие к десяти часам. Бывает. Всю ночь бродила по улицам, побывала в трёх парках, и случайно один из них оказался кладбищем. Я сидела на скамейке около чьей-то могилы, мне вспомнился папа, о котором в последнее время я почти забыла. Сидеть было холодно.
В шесть утра меня впустили в общагу. Без единой мысли в голове я упала на постель и проспала первую пару. А ещё я совсем забыла про больницу: надо было сходить, показаться, закрыть больничный. Рана почти не болела, только чесалась, значит, процесс заживления проходил, как надо.
Пришлось добавить мать в чёрный список, чтобы не звонила. Как она вообще посмела лезть ко мне.
В четверг с десяти часов вечера до пяти утра я работала официанткой. Чтобы давали чаевые, нужно было всего лишь улыбаться и вертеть задницей перед мужиками. Это просто. Заработала триста двадцать рублей. Утром снова хотелось спать, а нельзя. Я каждую перемену пила кофе.
Анка провела свои исследования и не нашла ничего подозрительного. Сказала, что ей нужно ещё моей крови. Похоже, эта затея оказалась пустой. Есть десятки видов анализа крови, причём не факт, что хоть один из них даст результат, тем более, студентещё не врач.
Идея с чисткой крови нравилась мне больше. Это самое простоекапельница с соляным раствором. Люда достала оборудование, и теперь можно было проводить со мной эту процедуру когда угодно.
«Может, что выйдет», пронеслось у меня в голове.
Пятничный вечер я тоже отработала и очень устала. Всю субботу спала и ела, а в воскресенье ушла в читальный зал готовиться сразу к четырём зачетам. Там всегда спокойно.
Анка с Людой интересовались, где мой муж, я сказала, что мы разошлись; они снова спросили, не он ли тот зверь, убивший пятерых людей, я сказала, что, нет, точно не он.
Он появлялся стабильно пару раз в неделю, пытался поговорить или дать мне денег, мне было не надо ни того, ни другого. Встречи были короткими, до него начало доходить, что я справляюсь без него.
Как-то раз Дилан поймал меня после пар, когда я шла в областную библиотеку.
Диана, остановись! Надо поговорить.
Мне это неинтересно.
Послушай, мне жаль, что препарат так подействовал на тебя.
Он не влияет на моё отношение к тебе. Или ты хочешь сказать, что пожалел о содеянном?
Нет. Лучше пусть ты будешь меня ненавидеть, чем тебя убьёт клан. Я всё равно не оставлю тебя, я твой муж.
Нас разведут одиннадцатого мая, и перестань уже следить за мной.
Диана, одумайся! Ты этим ничего не изменишь.
Отчего же? У меня всё под контролем, и ты не нужен мне. А теперь мне пора.
Он встал передо мной и положил свои руки мне на плечи. Его лицо приблизилось к моему.
Диана, я люблю тебя. Когда к тебе вернутся эмоции, я надеюсь, ты поймёшь меня.
«Когда-то у меня были чувства к нему? не припоминаю», подумалось мне. Внешне, конечно, он нравился мне, но предательство я никогда не забуду. Хорошо ещё, что он не подозревал о моих ночных сменах в клубе. Или подозревал, но пока не додумался проследить?
Я спокойно пошла, куда собиралась, прекрасно сосредоточилась на материале, сделала все задания. Вечером работала, танцевала. Утром, когда, наконец, удалось заснуть, я впервые за последний месяц увидела сон. Это был кошмар: на меня нападали монстры, но сил хватало только чтоб отталкивать их. После испытанного страха я села на кровати, успокаивая себя, что это всё сон, но после весь день ходила не в духе. Итак, сны вернулись. Значит, капельницы Люды и прочее помогли.
Вскоре я привыкла так жить. Вопросов стало меньше, ненужные люди теперь появлялись реже. У меня не было времени на отдых: учёба, уроки, дневные тренировки, работа. Я стала репетировать танцы вместе с девочками «гоу-гоу». Швы почти заросли: чтобы их замазать, уже не требовался грим. Ирина снова подобрела ко мне и начала говорить комплименты.
Теперь у меня появились деньги, я даже купила себе платье и босоножки.
Один раз в клуб, где я работала, пришёл Дилан. Я заметила его почти сразу, он стоял под светильником возле барной стойки, и смотрелся в этом заведении весьма неуместно со своим серьёзным, сосредоточенным и скорбным видом. Он неотрывно следил за каждым моим движением, и это мешало мне получать удовольствие от работы. Я с нетерпением ждала, когда же кончится мой выход. В перерыве я переоделась в обычную одежду и спустилась к нему. Мы вышли в холл, чтобы не перекрикивать музыку.
Уходи, довольно резким тоном потребовала я.
Надевай куртку, мы едем домой, не менее резко ответил он.
Пф! Пожалуйста, сделай так, чтобы я тебя здесь больше не видела. Не мешай мне работать.
Я сказал, ты поедешь со мной! он больно схватил меня за плечо.
Охрана! во весь голос позвала я.
Тут же появились два охранника и силой вытолкнули Дилана за дверь. Теперь я могла быть уверена, что в клуб его больше не пустят, во всяком случае, в эту ночь. Ему во второй раз не удалось принудить меня поехать с ним, чудесное везение!
Когда я садилась в такси, чтобы отправиться домой, возле клуба всё ещё стоял его автомобиль, но, к счастью, мне удалось уйти незамеченной.
Я надеялась, что этот кошмарный день больше не повторится, и больше никто не будет портить мне настроение во время выступления.
Следующую смену я отработала спокойно, без происшествий и была рада, что у Дилана хватило ума больше не появляться в клубе.
Девочки регулярно (утром и вечером) помогали мне чистить кровь. Было проведено уже двадцать восемь процедур. Сложно сказать, насколько это помогало, оно должно было подействовать не с первого раза. Меня заставляли пить активированный уголь по три таблетки при каждом приёме еды, витамины и подсыпали мне в утренний йогурт пару ложек клетчатки. Так они решили вычистить мой организм «до блеска».
Анка вдобавок ко всему предложила делать йодную сетку и сама рисовала на мне разные художества. Похоже, их забавлял этот эксперимент с исцелением меня. Хоть кто-то считал, что я хороша такой, какая я есть (или была). Их смех, как ни странно, даже не раздражал меня.
Апрель перевалил на вторую половину, на улице стало совсем тепло и красиво, захотелось гулять. Мне приходилось делить день на множество мелких дел, и я чувствовала удовлетворение от их выполнения. Я всё так же хотела избавиться от действия транквилизатора, и даже смертельная усталость не могла заставить меня забыть поставить капельницу.