Комендант предложил нам разбить лагерь за стенами крепости. Все же монстр может создать панику в населенном пункте, где кроме военных, живут и мирные люди. Только Мики поселилась при школе, хотя занятия уже кончились, но первая практика и не предполагала, что студентку допустят вести уроки. Девушке предстояло заниматься подготовкой школы к новому учебному году. Мы же расположились у самой горы, где имелось несколько пещер, используемых пограничниками для временных баз. Далековато от крепости, но близко к самому Рубежу, хотя точной границы нет. Пещеру обустроили, соорудив «комнаты», стенами которых стали матерчатые перегородки. Спать нам предстояло на деревянных топчанах, застеленных соломенными матрасами и подушками. По центру располагался очаг, дым от которого уходил под высокий свод пещеры, где полоской света зияла расщелина. Недалеко от нашего пристанища протекал горный ручей с такой холодной водой, что сразу начинало молить зубы. И умываться нам предстояло в нем. Условия чисто походные, но во мне они не вызвали недовольства. Еще год назад я спала на таком же тюфяке из соломы и умывалась колодезной холодной водой. И еду варила на очаге.
Сейчас здесь спокойно. За год не было ни одного случая нападения. Даже мелкие монстры не просачиваются, хотя они всегда были активными, расползались, как мыши. Но патрулирование не ослабляем, ведем разведку, рассказывал нам комендант Ларис, разложив на столе большую карту местности. Вот здесь проходит граница, вдоль которой ходят патрули. Это гряда из больших валунов, её отчетливо видно с подножия горы. Это словно естественная стена, но создана она магами земли. Я попросил их при восстановлении крепости и в ней заложить проходы. Сейчас она почти неприступна. Я говорю «почти», потому что еще никто не пытался её преодолеть. А вот здесь, выше, есть перевал, но добраться до него трудно. Я сначала отправлял туда людей, но многие возвращались со сломанными ногами и руками. Там нет дороги, все усыпано камнями, которые при движении по ним, начинают скатываться, съезжать под уклон. Так что я не вижу, где бы вы могли перейти за границу Брошенных земель.
Мы сидели в нашем лагере и решали, что делать дальше. У нас был план проникнуть за Рубеж с Первым и найти Древнего, если он еще жив, но как оказалось, пройти на данном участке не получится. Мы не горные козлы, что скачут по отвесным скалам. У нас нет даже начальных навыков хождения в горах. А лошади переломают ноги сразу.
А может нам и не ходить самим? задала я вопрос, с которого хотела сделать предложение, возникшее у меня. Может нам отправить на поиски одного Первого? Для него это будет безопасно и легко. Если Древний согласится, то Первый приведет его к нам. Тогда и поговорим.
Келли, ты уверена, что зверь вернется в любом случае? спросил дед.
Уверена. Он подчинен, поэтому будет стремиться вернуться. Я знаю, что говорю.
По выражению лиц нашего небольшого отряда поняла, что эта мысль всем понравилась. Ходить по горам и лезть на территорию монстров никто не хотел. Нет, они бы сделали это, но зачем рисковать, если можно отправить только Первого.
Хорошо, согласился магистр Танатос. Как глава нашей экспедиции, я согласен на данный шаг. Готовь Первого, Келлиана. Будем надеяться, что нам повезет.
Стизи я проинспектировала, дала подробные наставления по списку, составленному дедом. На все Первому давалось пять дней, после которых, несмотря на результат, он должен вернуться. В его задачи входил поиск Древнего, переговоры с ним и попытка привести к нам, но одного, без сопровождения.
Мы стояли внизу и наблюдали, как мощный зверь, перескакивая с камня на камень, быстро поднимается по гряде все выше и выше. Прыжки резкие и высокие, можно сказать, легкие. Мне было интересно наблюдать, как Первый преодолевает подъем, считающийся неприступным. Вот он почти пробежал по отвесному валуну, казалось даже, не касаясь его, но только искры из-под когтей монстра говорили, что сцепление с камнем было. Вскоре он уже стоял на самом гребне гряды, обернулся, громко рыкнув, и скрылся из вида. Меня же окутала ментальная тишина. А ведь я привыкла уже к тому, что постоянно слушаю Первого.
Потянулись дни ожидания. Чтобы как-то занять нас, дед начал с нами заниматься практической некромантией, а еще мы ходили в крепость, изучая быт пограничного гарнизона.
Разговор со мной о принце начала по старой традиции Лидала. Мы сидели вечером у костра на сколоченных из грубой древесины лавочках и подруга спросила:
А, правда, принц Эман красавчик?
Правда, согласилась я. А что спорить и утверждать обратное, когда я все глаза свои об него «сломала». Вон, даже подруга заметила, а дед, так вообще хмурится. Не нравится ему мое «увлечение» принцем. Да и я не рада, только мои глаза сами ищут его.
Это хорошо, что не отрицаешь, а то смотришь на него, а взгляд такой, такой
Какой? Обычный у меня взгляд. Я так на всех смотрю, попыталась оправдаться я, хотя понимала, что сейчас Лидала выдаст свои выводы. И они последовали:
Хорошо, что не отрицаешь, но смотришь ты на него взглядом голодной кошки.
Это что за взгляд? удивилась я.
Ну, представь, ты голодная кошка, просишь еды, но при этом еще и сожалеешь, что просить приходится. Такая смесь. Называется «простите, что смотрю», ехидничала подруга.
Так и есть, горестно ответила Лидале. Не надо смотреть, а я смотрю. Он же принц, и он не для меня.
Прямо как Нейтас, что весь год пялился на тебя, выдала девушка. Кстати, не расскажешь, что за кошка между вами на балу пробежала. Мне кажется, Нейтас поэтому на практику с нами не поехал.
Опять у тебя кошка! Просто он, оноказался слишком ревнивым, не могла ничего лучшего сказать я.
Кто оказался ревнивым? раздался голос принца, подошедшего незаметно к нам со спины.
Никто, буркнула я. Один мой друг оказался мне просто не другом.
А кто это? Я ведь тоже почти всех знаю с нашего курса. Не забыли, что я с вами учусь? настаивал Эман.
Нейтас, ответила за меня Лидала. Разозлился на Келли и на балу оскорбил.
И вы думаете из-за ревности? Может, у него были основания? принц не хотел отступать. Его глаза, сначала со смешинкой, стали серьезными, и мне этот разговор не нравился.
Ваше Высочество! Это касается только меня и Нейтаса, я заговорила почти официально, стараясь унять дрожь и волнение. Господин Нейтас посчитал, что я виновата перед ним и выразил свои мысли в оскорбительной форме. Я не давала ему поводов на ревность, так как он не признавался мне в чувствах. И что за допрос?
Прошу прощения, леди Келлиана, я забылся, повинился принц, но глаза так и остались холодными, словно пронизывающими меня льдом. Вот не думала, что карие глаза могут быть такими холодными.
Он ушел, а я продолжала смотреть на его удаляющуюся спину. Не так я хотела говорить с ним. И не о том. И неприятно видеть холод в его карих глазах.
А ты знаешь, Келли, как то задумчиво произнесла Лидала. Я тут подумала и пришла к выводу, что Эман и Нейтасодно лицо.
Она замолчала, ожидая реакцию на своё заявление, а мне стало страшно.
Подумай, продолжила подруга. Как зовут принца? Полное имя Эманейтас. Эман без Нейтаса! Конечно, тут могут быть совпадения, но мне кажется, я права. И Нейтас не поехал не потому, что остался в академии, а потому, что с нами поехал Эман. Ну, что застыла! Скажи уж, что думаешь ты.
Крах, полный крах. После слов подруги я словно онемела. Мне бы сейчас убежать вслед за Первым и больше не возвращаться. Насмотрелась на принца! А принц Эман уже все тебе сказал словами студента Нейтаса. Еще один удар. А сколько их будет еще? В голове зашумело, в ушах стоял звон.
Что с тобой, Келли, забеспокоилась подруга. Ты услышала Первого? Он возвращается?
Нет. Просто я устала. Пойду отдыхать.
Но ноги понесли меня к деду.
Правда, что принц Эманэто Нейтас? мне нужно было подтверждение слов Лидалы.
Да.
И вы взяли его на практику, зная, как он меня презирает?
Келли, я бы не взял, но так решил король. Прости.
И как мне теперь быть? Как находиться рядом, зная, что он думает обо мне. Вы много раз говорили, что я достойна самого лучшего мужчины, но на деле оказывается, что любой из них может считать меня продажной тварью, поверив чужому навету, сказанному из зависти. Зря вы внушили мне уважение к себе. Себя-то я уважаю, но вот окружающие совсем другого мнения.
Я говорила зло, обвиняя деда, а сердце бешено стучало уже где-то в висках, словно пытаясь разломать голову. Как же больно! Больно душе, и в глазах темнело.
Келли, девочка моя, очнись дорогая, будто через вату донесся голос деда, обеспокоенный и умоляющий. Мне пытались что-то влить в рот, пахнущее отвратно. Видимо, этот запах и привел меня в чувство.
Мне уже лучше, выдавила из себя, пытаясь справиться с рвотным позывом. Во рту появилась горечь, которую хотелось запить. Воды
Конечно, конечно.
И дед протянул мне кружку.
Не пугай меня так, внучка, проговорил дедушка. Ты, самое дорогое, что есть у меня. И я готов повторять тысячу раз, что для меня тысамая чистая и светлая девушка на всем белом свете. А кто это не видит, тот просто болван.
Как жаль, что это светлое видишь только ты. Прости меня за эту истерику. Я постараюсь справиться и с этим.
Вот и хорошо. А с принцем я поговорю.
Я сама. Сама поговорю. Хватит все время прятаться от неприятностей. Мне надо научиться решать свои проблемы самой, не перекладывая на других. Пора уже взрослеть.
Ты и правда повзрослела, Келли. Отдыхай тут, у меня, дед поцеловал меня в макушку и вышел, задернув полог загородки в его «комнате».
Я опять провела ночь без сна, решая, что же скажу принцу. И надо ли что-то говорить, ведь Эман мне ничего не обещал, ни в чем не признавался. Это я испытываю к нему чувства. Ладно, поговорю при случае, если возникнет опять эта тема, а так буду молчать, изображая, что принц ничего обо мне не знает, тем более тайну его инкогнито никто официально не развеял.
Мы с нетерпением ждали возвращения Первого. Последний день ожидания прошел, как на иголках. Мы не отводили взглядов с пограничной гряды, а я еще и прислушивалась, стараясь уловить отзыв на мои ментальные призывы. Гвардейцы и солдаты, приставленные к нам комендантом пограничного участка, были в боевой готовности, так как все же ожидали, что Первый может вернуться не один. Дед пытался успокоить меня, но волновались все. Даже принц ходил между нами, то поглядывая на горы, то на меня. Я только пожимала плечами, давая понять, что новостей у меня нет.
Тишина в ментальном эфире. А что если попытаться прорваться мысленно сквозь эти каменные стены? Я не пробовала такого, но в хрониках говорилось, что некоторые Слышащие могли находить зверей на очень больших расстояниях. Отошла и присела на нагретый за день камень, закрыла глаза и открыла разум на восприятие. Мой внутренний взор вместе с призывом понесся к горам. Я видела! Вот я уже на гряде, смотрю вниз, где открывается ущелье с рекой, вот я уже вижу за рекой долину, покрытую зеленью, а впереди опять стоят высокие горы. Мой взгляд стремиться дальше. Первого не видно. А вот другие звери попадаются. Я узнаю их, видела картинки в учебниках и в зверинце академии. Они оборачиваются на меня и застывают, прислушиваясь и отвечая мне. Слов нет, только эмоции удивления. Но вот впереди раздался голос Первого. Он услышал меня. Едва получила ответ «Иду», как поняла, что истратила все силы, почувствовала, что сейчас от бессилия свалюсь с камня. Во рту высохло, язык не поворачивался. Что, я опять упаду в обморок?! Что-то уж часто я это делаю. Но меня подхватили, прижали к себе, и я поняла, что у кого-то на руках. Как приятно, когда тебя носят! Для удобства еще и за шею ухватилась, а то руки болтаются. И кто это такой заботливый?
Что с ней? раздался рядом голос деда.
Ей стало плохо. Я видел, что она сидела на камне и медитировала, а потом стала падать, произнес принц. Эман держал меня на руках! Это сразу отрезвило, я пошевелилась, давая понять, что со мной все нормально и попыталась слезть с его рук, но держали меня крепко.
Первый скоро придет, прошелестела я от хрипоты сухого горла.
Келли, дед говорил укоризненно. Разве так можно! Ты что, дотянулась через гряду?
Там так красиво, попыталась опять говорить, но закашлялась.
Открой глаза и выпей воды, распорядился дед. Попыталась поднять веки, но тут же встретилась с карими глазами Эмана. Они были так близко! Я видела себя в отражении этих глаз. А его губы почти касались моих, стоит только ему еще немного наклонить голову. И я вновь зажмурилась, а надо мной раздалась усмешка. А потом меня поставили на ноги, и когда я вновь открыла глаза, увидела, что поддерживает меня уже дед, а рядом стоит Лидала с кружкой воды и обеспокоенным взглядом.
Дед, там так красиво! опять сказала я. И зверей много. Это их дом.
Так что Первый? поинтересовался дед, провожая меня в пещеру, но я попросила:
Я здесь останусь. Первый скоро будет здесь. Он уже близко.
Хорошо, но больше так не делай, а то ты уже вместо магических сил жизненные тратить начала.
Обещаю, но попробовать же надо было.
Мы посидели еще немного, и вот на гребне появилась фигура моего зверя, а потом еще одна, и еще. Их было много. Очень много. Люди вокруг вскочили, схватились за оружие, но бросали вопросительные взгляды на меня, словно спрашивали, придется ли им его применить.
Не беспокойтесь, быстро ответила. Первый сказал, что он придет только с Древним. Остальные не спустятся к нам.
Прыжки двух гигантов-монстров почти по вертикали головой вниз выглядели еще эффектней, чем подъем на гряду. Как это у них получается? Ни одного оплошного движения, как будто они на несколько десятков метров вперед знают, куда ступит их лапа в следующий момент, да еще так, чтобы не полететь вниз с огромной высоты. Мы, затаив дыхание, смотрели на зверей.
Вот они уже почти внизу, и отчетливо видно, как выглядит Древний. Он мощнее, чуть выше Первого, но главноеэто следы, отметины веков на его теле. Сбитые пластины на голове и хвосте, треснувший панцирь на лбу, а левый глаз похоже отсутствует. Маги напряглись, плетя защитные заклинания, а гвардейцы и пограничники не опускали оружие. Мне не нужно было осложнений, ведь мы пригласили этого монстра только поговорить, узнать, что происходит и как обстоят дела с порталом.
Успокойтесь, а еще лучше, отойдите дальше, как можно дальше, заговорила я и кивнула деду, что это относиться ко всем. Мне ничего не грозит. Первый защитит меня.
Люди, повинуясь скорее не мне, а распоряжению начальника экспедиции, отступили к пещере, а я разговаривала уже с Первым.
Глава 26. Переговоры и подготовка к пути
Келлиана Танатос, Слышащая
Я выполнил задание, прозвучало у меня в голове. Древний со мной.
Ты просто молодец, похвалила я своего питомца. Он согласен на разговор? Он слышит меня?
Привязку прошел. Слышу, раздался хриплый голос Древнего.
Приветствую тебя, Древний. Благодарю, что согласился прийти к нам.
Я шел к Слышащей, хрипело гулко животное, стоя передо мной. Мы не можем без Слышащих. Без привязки мы теряем разумность, забываем язык, перестаем говорить. Дикие. С людьми мы разумны.
И много сейчас диких?
Много. Стизи не утратили способность мыслить. Другие пока слушают нас.
Пока? удивилась я.
Наши дети уже не такие, как мы.
И что нужно вам от Слышащей?
Привязка, связь, руководство, наставничество, забота, - передаваемые монстром образы роились в моей голове.
Портал из другого мира закрыт сейчас?
Закрыт, но мерцает. Копит энергию.
То есть через двадцать лет с небольшим откроется опять?
Да.
Вы поможете нам дойти до портала и посмотреть на него, изучить. Может, нам повезет, и мы закроем его навсегда.
Слышащая пойдет с нами. Поможет детенышам, научит.
Не я одна пойду. Нас несколько человек.
Сложно. Люди не пройдут. Опасно.
А мне не опасно? удивилась я.
Слышащей ничего не грозит.
Я представила, как одна буду среди монстров и меня передернуло. Древний понял моё состояние, и в моей голове загудел его голос:
Слышащая может взять с собой одного человека. Или Слышащая делает привязку еще нескольким стизи, и тогда на наши земли смогут пойти больше.
Это лучшее решение. Сколько стизи ты можешь предоставить мне?
Тебе решать.
Тогда приведи пятерых. Думаю этих хватит. Итого, нас будет семеро. Ты ведь тоже возьмешь на себя кого-то из людей? спросила я Древнего.